Бель де Жур - Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки

• Название: Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки
• Автор: Бель де Жур
• Жанр: Эротика

Бель де Жур - в переводе с французского "дневная красавица", литературный псевдоним элитной лондонской проститутки. Ее блог вызвал бурю эмоций у читателей и позже стал книгой, в которой она рассказывает свою историю.

Пылкая, но рассудительная молодая англичанка, окончив университет, приезжает в Лондон и, не найдя работы по специальности, устраивается в агентство интимных услуг девушкой по вызову. С юмором и предельной откровенностью она описывает подробности личной жизни - спортзал, пабы, трусики, макияж, умные книжки и, конечно, многочисленные мужчины, такие же жадные до сексуальных развлечений, как и она.

---

Еще немного посидели, выпили по чашке чаю с шо­коладом и по рюмочке виски, и наконец мы с папой встали, попрощались и отправились восвояси. Всю до­рогу ехали молча.

march, le 23 decembre

Длинный плащ: есть. Темные очки: есть. Один час алиби для родителей: есть. Я закрыла за собой дверь и почувствовала себя свобод­ной.

На свидание я пришла как раз вовремя. Он как всегда опоздал. Маленькими глоточками я отхлебывала кофе и делала вид, что читаю газету. Он проскользнул в дверь незамеченным и сел напротив. Я молча кивнула и придви­нула ему через стол коробку. А4 осторожно поднял крышку и заглянул внугрь.

—   Ты уверена, что это подойдет? — спросил он.

—   Лучше быть не может, — ответила я. — Результат гаран­тирован.

Он облегченно вздохнул, плечи его расправились.

—   Позволь мне задать тебе один вопрос, если ты, конеч­но, не возражаешь. Тебе действительно нужно так много, чтобы покончить с семьей за неделю?

—   Иначе они просто убьют меня. — Он снова открыл коробку и глубоко потянул носом. — Как только эти акулы почуют в воде кровь, я швырну им эти шоколад­ные трюфели. Это даст мне как минимум несколько часов.

—   Секретный рецепт, — соврала я. На самом деле я ра­зыскала его в интернете. Масло, шоколад, сливки и ром.

Все так просто, что даже мне не удалось испортить — все получилось, как надо.

С А-4 мы встречались несколько лет, какое-то время даже жили вместе. Жили мы бедно, но вполне прилично, нас устраивало, а кроме того, нас объединяли общие инте­ресы. А именно, нас обоих не устраивал весь остальной мир. Эта идиллия продолжалась до тех пор, пока я не уехала, предприняв самую первую из множества безус­пешных попыток найти приличную работу. Как я рас­строилась, когда недавно узнала, что он называл дом, в котором мы жили, «сараем». А я всегда с таким теплом вспоминаю его.

—  Ты просто спасаешь мне жизнь, — сказал А-4.

Он — единственный из моих мужчин, про которого помнит мой папа и всегда спрашивает, как у него дела, как будто мы с ним все еще вместе. От него у меня сохранилось больше всего фотографий. Одну из них я вставила в серебряную рамочку, и она стоит у меня на книжной полке. Он смотрит прямо в объектив, кругом горы, он смотрит на меня и улыбается, и руку вытянул, чтобы удержать равновесие. Такой милый. Он часто улы­бается.

—  Когда-нибудь и ты мне пригодишься.

mercredi, le 24 decembre

Я скучаю по северу. Могу подтвердить, это чистая прав­да: люди там гораздо приветливей, чем на юге. И чипсы вкусней. И всё дешевле. А женщины действительно в са­мый разгар зимы выходят на улицу, одетые совсем легко.

Я скучаю по родным местам, где можно нажраться как свинья меньше чем на пятерку.

jeudi, le 25 decembre

Сколько недель я томительно ждала, чтобы иметь воз­можность сказать всего лишь: «Поздравляю с Рождеством, хо-хо-хо!»

Смешно, не правда ли? Мне, например, очень смешно. Сейчас Ханука, и в данный момент я ем медальку из белого шоколада. И никакого подарка от моего Мальчика, отчего у меня на душе холодно, как на северном полюсе.

vcndredi, le 26 decembre

Первый дневник мне подарили в день моего рождения, когда мне исполнилось семь лет. К счастью, большинство моих дневников были безвозвратно утеряны. Сегодня ут­ром, умирая от скуки, я принялась приводить в порядок свой рабочий стол и нашла несколько старых тетрадок с записями. Обыкновенные школьные тетрадки в мягкой обложке с цветочками. Самую раннюю из них я начала несколько лет назад, когда мы познакомились с Н. Мы понравились друг другу сразу (другими словами, туг же сняли комнату в первой попавшейся гостинице). Через пару дней, когда мы наконец вышли подышать воздухом, он почему-то вспомнил об одной своей подруге, назову ее Ж., мол, неплохо было бы устроить групповичок. Он уже несколько раз развлекался с ней и ручался за то, что она и красива, и потрясающе сексуальна.

Разговор шел в его машине, мы любовались рекой неда­леко от Хаммерсмит.

— А давай! — сказала я.

С женщинами у меня был совсем небольшой опыт, но после того, что мы с ним выделывали в эти выходные, отка­заться было просто невозможно. Он позвонил ей и догово­рился о встрече, и вот что записала я тогда в своем дневнике:

Мы встретились с Ж. у нее дома и сели завтракать. За едой говорили о сексе и о подводной археологии. Потом я пошла на кухню и приготовила горячий какао. Когда мы перешли в другую комнату, она поцеловала меня и спроси­ла, много ли у меня было женщин. Я соврала, сказала, что восемь или девять. Мы выпили какао в гостиной, и Н. сказал, что хочег немного вздремнуть. Ж. повела меня в свою спальню, в которой стояла большая кровать, застелен­ная белоснежными простынями, со множеством подушек, на которых было вышито красивыми буквами: La Nuit (Ночь (фр.)). Мы стали обниматься и целоваться. Ж. казалась мне совсем маленькой, но только пока я не скинула свои туфли на высоком каблуке. Оказалось, что мы почти одинакового роста. У нее красивая попа, а когда она сняла брюки в светлую полоску, попа ее оказалась еще красивей. Накануне ночью Н. шептал мне, что такой красивой задницы, как у меня, он ни у кого не видел, но я думаю, у Ж. жопа гораздо красивей. Ее шея, ее кожа и волосы пахли так приятно, что мне вдруг показалось, что от меня самой пахнет потом.

—  Это Н. тебе сделал? — спросила она, целуя глубокие царапины у меня на плече.

Я показала ей темные синяки у себя на бедрах и не очень заметные отметины, которые он оставил на моем лице своим членом. Она попросила меня лечь, завязала мне глаза и связала руки.

Потом, провела по моему телу многохвостой скручен­ной плеткой.

—  Ты знаешь, что это такое? — спросила она.

—   Да, — ответила я.

—   Хочешь?

Самые сильные удары она приберегла для моих грудей, а потом оттрахала меня искусственным членом с двойной головкой. Потом я прижалась лицом к ее промежности, а она развязала меня и сняла с моих глаз повязку. Я стала лизать ее сквозь трусики, потом сняла их — под ними у нее все было сбрито.

Я легко возбудила ее пальцами. И потом я увидела, что в дверях стоит Н. и наблюдает за нами. Я спросила, давно ли он там стоит.

—  С той минуты, как на тебя надели маску, — ответил он. — От вас пошел такой запах, что я не смог больше спать.

В тот момент откуда-то появился парень Ж., и записи мои становятся немного сумбурными. Чтобы хоть как-то сократить эту длинную историю, скажу сразу, что у него с Н. были проблемы, а именно, он не желал, чтобы П. даже прикасался к Ж. Н. рассердился и выпалил, что раз, мол, так, тогда и он не должен касаться меня. Потом Н. попы­тался оттрахать меня рукой, но у него ничего не вышло. Я была так смущена и расстроена, что никак не могла кон­чить. Ж. отсосала у своего парня, мы все приняли душ, но каждый по отдельности, обменялись номерами телефонов, и мы с Н. ушли. Он подбросил меня до Кинг-кросс и спросил в шутку, не нужно ли мне чего перед дальней дорогой. Я язвительно ответила, что у меня все есть, не хватает самой малости, без чего жить нельзя. Пожрать и потрахаться? — сказал он, не задумываясь, и я не могла удер­жаться от смеха. Потом я несколько раз напоминала ему его остроумный, поистине блестящий философский ответ, но он всегда говорил, что не помнит, что вряд ли он когда-нибудь говорил такое. Шагая рядом с ним по платформе, я чувствовала себя так легко, что чуть не летела, и голова у меня кружилась от ощущения счастья.

— Ну что ж, — сказал он, пожав плечами перед тем, как захлопнулись двери электрички, — действительно, четверо в одной постели многовато будет.

Я помню, что, сидя в электричке, я мастурбировала, пытаясь кончить. Это было не так-то просто: вагон был переполнен, рядом со мной сидели люди, но мне не хоте­лось делать это в туалете. Зато у меня было несколько часов, и я потихоньку, так, чтобы в полной тишине никто это не заметил, расстегнула брюки. Это случилось как раз, когда какая-то азиатского вида девица, сидевшая рядом, отвернулась и стала разговаривать с подружкой, которая сидела сзади. На коленях у меня лежало пальто, и я при­творилась, будто сплю. Кончив, я сразу позвонила Н. и сообщила ему эту радостную новость. Мне кажется, это случилось где-то в районе Грэнтхэма.

samedi, le 27 decembre

Я всегда отличалась от тех девиц, которые перед Новым годом составляют список торжественных обещаний са­мой себе: в новом году буду делать то-то и то-то, и не стану делать того-то и того-то. От такого занятия прямая дорожка к унылым вечеринкам без капли спиртного, не­счастливому браку по совету знакомых, а то и еще к чему-нибудь похуже. Однажды я дала себе слово каждый день в течение всего года, перед тем как чистить зубы щеткой, очищать их еще и зубочисткой, а потом полоскать специ­альной жидкостью для полости рта. Попробовав, пример­но через четыре десятых миллисекунды я поняла, что под­держание гигиены ротовой полости на таком уровне я не выдержу даже неделю, а главное, сам процесс внешне вы­глядит отвратительно. Кто бы захотел, например, просы­паться каждое утро под звуки мюзикла, в котором твой возлюбленный не поет, а булькает в горле этой чертовой полоскательной жидкостью?