Гана Боржковцова - Тройка неразлучных, или Мы, трое чудаков

• Название: Тройка неразлучных, или Мы, трое чудаков
• Автор: Гана Боржковцова
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1978

Веселая повесть о жизни чешских школьников, о приключениях "тройки чудаков" — брата Филиппа и сестер Данки и Марьяны.

---

— Нужно идти, — вставляет теперь уже Марьянка. — Мама наверняка места себе на находит.

Мама… Собственно, как долго они торчат тут? Наверное, уже полночь. Все поворачиваются, словно по приказу, но не успевают сделать и шага, как снова слышится звук открываемой двери. На этот раз света не видно, и шаги доносятся откуда-то издали. А потом слышится дребезжание колес и слабое позвякивание звоночка. Кто-то спускает велосипед с лестницы. Дети бегут врассыпную. Если бы хоть была видна дорога! Девочки, отыскав друг друга, берутся за руки.

— Ты где, Пип? — шепчет Марьянка.

Ярда ни за что не должен обнаружить их здесь! Ни за что!..

— Осторожно! — предупреждает Пип.

Они увидели его прежде, чем он упал. Велосипед начал страшно петлять, а потом остановился. Девочки уже помогают Пипу подняться на ноги.

— С тобой ничего не случилось?

— Нет, — отвечает Пип. — Просто я налетел на этот велосипед.

«Не налетите на трамвай», — предупреждала тетя. Когда это было? Как будто сто лет назад.

— Значит, ты налетел все-таки… Ну как, легко отделался?

Рядом с детьми стоит сухощавая старая пани. На седые волосы нацеплен неприглядный берет, из-под короткого жакета выглядывает кусок цветастого передника.

— Тут ничего не видно, вот в чем беда. А ты, паренек, подвернулся мне прямо на дороге, но, разумеется, это прежде всего моя вина. Если бы я не гнала в такой тьме…

Троица стоит, испуганно вытаращив глаза на старую пани. Бабка держится за руль велосипеда и тоже не сводит с них глаз.

Данка незаметно озирается по сторонам. Кроме них, на улице — ни души. На велосипеде действительно катила эта старуха в цветастом переднике.

— Велосипед-то Карличка, внука моего, — объясняет она. — Он всегда дает мне его вечером.

Дети и без нее видят, что велосипед — собственность внука Карличка. Конечно, это не Павлов велик. Это мужской велосипед, многое повидавший на своем веку.

— Никогда не катайтесь на велосипеде в потемках, — предупреждает старая пани. — Нельзя! Мне-то Карличек привозит его под вечер. Он, Карличек, славный малый, и дал бы мне велосипед даже днем, да, боюсь, люди подымут на смех. Ей, скажут, уже пора на печке сидеть. И они правы, конечно, я стара, но как быть, если я страшно люблю ездить на велосипеде? Вы никому не расскажете? Видно, и в самом деле пора бросать это дело.

— Конечно, мы никому не станем рассказывать, — убеждает старушку Данка. — А вы не бросайте вашего увлечения. Ездить — это же так здорово!

— Пожалуй, я и впрямь не брошу. А ты уж меня прости, — обращается старуха к Пипу.

— Ерунда, конечно, — отвечает Пип, — я сам виноват.

— Ну, тогда прощайте, — кивает им старая пани, ставит одну ногу на педаль, другой отталкивается и великолепно перекидывает ее через седло.

На повороте она ещё раз оборачивается и машет им рукой. Может, это относится только к Данке?

Вот скоро и дом. Окно в гостиной полыхает светом. Приблизившись, они замечают, что окно открыто.

— Мама проветривает квартиру, — говорит Марьянка. Не ужели действительно похолодало или ее просто колотит дрожь?

В тот же миг окно закрывается. Мама стоит на пороге раньше, чем они успевают нажать кнопку звонка.

— Я ничуть не волновалась, — говорит она. — Тетя предупредила, что вы задержались там с этой посудой. Ее как будто накопилось очень много.

Дети переглядываются. Ни о каком мытье посуды в этот раз что-то не было и речи. К счастью, мама вроде и не придает этому ни малейшего значения.

— Проголодались? — спрашивает она.

— Очень! — вырывается у Пипа.

Это правда. Все трое вдруг ощущают такой голод, словно не ели по меньшей мере неделю. Мама удовлетворенно кивает.

— Очень хорошо, что тетя не предложила вам сосисок. Я сию минуту приготовлю вам кашу. С какао или с корицей?

— С какао, — предлагает Данка.

После тех тетиных сосисок очень хочется каши. О сосисках они, к своему удивлению, не забыли. Пип проглотил тогда сразу две.

— А папа где? — спрашивает Данка, размешивая какао с сахаром.

— На собрании, — отвечает мама.

Данка кивает. На столе приготовлены бутерброды и апельсины. Апельсины очень дорогие, так что обычно их получают только дети. У мамы от них болит желудок. Но если у папы собрание, мама всегда оставляет ему один апельсин. Потому что собраний папа не выносит. А апельсины очень любит. И, чтоб немножко его порадовать, мама оставляет ему лакомство.

— Но почему это сегодня оно так затянулось? — спрашивает Марьяна и смотрит на будильник. Стрелки показывают пять минут десятого.

— Будильник остановился, мама, — сообщает она.

Мама смотрит на часы.

— Нет, часы идут верно.

Значит, и в самом деле теперь только девять!

— А настройщик был, мама? — вспоминает Пип.

— Был.

— И ты нам теперь поиграешь, ладно?

В комнате уютно и тепло. Все трое устроились на ковре возле фортепьяно и слушают музыку. Мама забыла, что должна была бы отправить их в постель.

Пип потихоньку поднимается и тащит из соседней комнаты огромную кипу нот. Чтобы выбрать еще что-нибудь. Мама поворачивается на вращающемся стуле.

— Не таскай столько сразу, — говорит она. — Они тяжелые.

Пип держит ноты перед собой и вдруг спрашивает:

— А сколько весит вязанка дров, мама?

Рассуждение седьмое

Видели ли вы такое нагромождение лжи сразу? Вы только посчитайте: мы обманули тетку, сказали ей, что хотим пройтись по темной улице (ложь № 1); тетя позвонила маме, предупредив, что мы задержались (ложь № 2), да еще от себя прибавила что-то про грязную посуду (это ложь № 3). А мы, растяпы, и не догадались ее вымыть. И хотя мы не говорили, что не ели у тети сосисок, но мама все равно так думает (ложь № 4). Да, кстати, разве вы верите, что маме плохо от апельсинов? Да и та старая пани с велосипедом тоже поначалу выдумывала, будто не станет кататься на велосипеде. Но она сразу же отбросила свое вранье. В общем, эта бабуля в самом деле мировая. В будущем надо не забыть об ее примере и не сидеть на печке только потому, что кому-то покажется, что это тебе подходит больше!

Лучше уж буду просить внука Карличка одолжить мне велосипед, правда мне бы хотелось, чтобы внука звали Криштоф, а у меня чтоб поприличнее был берет.

Немножко неприятно, что мы столько вранья обрушили на маму. Но противнее всего, что ко всем этим выдумкам мы не смогли прибавить еще одной, самой грандиозной. Что нам не посчастливилось привезти этот распроклятый велосипед и наврать, будто мы его где-то нашли! Тогда Ярда мог бы успокоиться. Потому что, по-моему, история с великом теперь и впрямь его очень тревожит. И еще, по-моему, дома волнений и забот у него тоже хватает. Так что наша последняя ложь имела бы то преимущество, что мы не должны были бы убеждать в ней маму и всех прочих. Потому что если вы думаете, будто против такой лжи мама стала бы возражать, то вы совсем-совсем ее не знаете.

И снова неприятности

Моросит дождь. Мама несет Пипу свитер.

— Да ведь не холодно, — предупреждает ее Данка.

И, ко всеобщему удивлению, мама сразу ее слушается и снова кладет свитер в шкаф. Словно ее внезапно озарило, что свитером дела не поправишь. Пип засовывает тетрадь в сумку. В ней изложено содержание первой главы «Бабушки»[1]. Марьянка замечательно пририсовала ему в тетрадку бабушкиных собак — Султана и Тирла. Дети и бабушка хорошо получились и у самого Пипа, а вот животные — нет. Если бы он мог остаться дома, то сел бы у окна и слушал, как по стеклам барабанит дождь, и попробовал бы сам нарисовать этих зверей. Но если один раз останешься дома — этим ведь дела не поправишь.

— Тихо, дети, тихо, — призывает пани учительница. — Я надеюсь, что никто из вас не страдает плохим слухом и все слышали, как прозвенел звонок. У всех хрестоматии вынуты из портфеля и положены на середину парты; разумеется, у Доубравовой тоже все приготовлено, как и следовало ожидать. После урока поблагодарите ее за то, что она опять отняла у нас время.

Доубравова разглядывает содержимое портфеля в тщетной надежде найти хрестоматию, которую она не может найти вот уже целую неделю.

— Откройте страницу пятьдесят семь.

Данка и все прочие ищут страницу пятьдесят семь.

— Мне необходимо отлучиться, — говорит классная Пехова, — а вы в это время можете выбрать нового старосту класса.

Классная выразительно смотрит на Либу. Это значит, что ей хотелось бы, чтоб Либа взяла это дело в свои руки. И не просто взяла.

— Я надеюсь, выборы пройдут благополучно и спокойно. Не забудьте, что рядом занимаются. Кроме того, я думаю, что вы легко обо всем договоритесь. Мне кажется, всем вам вполне ясно, кто больше всего подходит на этот пост.

Либа манерно поднимается и идет к учительскому столу. Классная удовлетворенно кивает головой и делает шар к двери.