Михаил Грешнов - Экзамен по космографии

• Название: Экзамен по космографии
• Автор: Михаил Грешнов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Все это правильно. Но Муфту всем было жалко. Не только потому, что мы к ней привыкли.

- Как, друзья, решим с Муфтой? - спросил капитан.

Минута прошла в молчании, прежде чем кто-то сказал:

- Выпустим:

Так и решили: Муфту из корабля выпустить. Вирус привить водорослям в лагуне и контрольным экземплярам в лаборатории. Если отрицательных результатов не будет - выходить без скафандров. Прививку поручили Частному и Бурмистрову.

Нас было на "Радуге" четырнадцать человек. Четырнадцать разных судеб. Были среди нас люди старые и молодые. Женька Бурмистров моложе всех. Были веселые и серьезные: Это хорошо, что все разные. Дальние экспедиции комплектуются именно такими людьми. Каждый может вспомнить и что-то рассказать о себе. Капитан экспедиции Сергей Петрович Попов погибал на "Регуле" в пылевом мешке у Проксимы Центавра, - два года странствовал, захваченный потоками Леонид. Механик Берг еще практикантом чудом остался жив на взорвавшемся буе, который нашли через шестнадцать месяцев, нашли случайно, уже отчаявшись. Частный сражался с чудовищами на безымянных планетах Алиота. Врач Гринвуд до сих пор с содроганием вспоминает эпидемию, вспыхнувшую на "Океане", в середине рейса, когда не было и намека на какую-либо тревогу; эпидемия скосила двадцать семь из тридцати четырех участников полета: Тройчев, попавший в вулкан на Венере, Стоян, вышедший поседевшим из гравитационных тисков Нептуна: Все это были мужественные люди, сильные, чем-то похожие друг на друга.

Надо было видеть их, когда Муфту выпускали из корабля. Четырнадцать пар глаз следили за кошкой через иллюминаторы. Решалась судьба экспедиции: подарим ли мы Земле голубую планету или вернемся ни с чем? Такое бывало. Встречались планеты полные солнца и света, но каждый атом их атмосферы был смертелен для человека. На пространстве в одиннадцать парсеков, исследованном вокруг Земли, не было найдено ни одной подходящей планеты:

И вот четырнадцать человек с "Радуги" смотрят, как Муфта отряхивает лапки, ступив на непривычный песок. Кошка сделала шаг, другой, тронула серый камешек. И: упала на бок. Четырнадцать космонавтов ахнули. Но с Муфтой ничего не произошло: кошка играла с камешком, точно с мышью.

Мгновенный испуг людей сменился вздохом облегчения, а потом - хохотом.

С Муфтой ничего не случилось. И когда ей привили вирус - ничего не случилось. И с растениями в ваннах и в лагуне, которым привили вирус, тоже ничего не случилось.

Тогда мы сняли скафандры.

Капитан дал нам три дня отдыха, и мы походили на шайку отчаянных сорванцов. Озера звенели от нашего крика. Хорошие проточные озера, цвета синих бериллов. Они были в километре от "Радуги", и мы пробили к ним тропку голыми пятками. Летали на океан, там тоже было неплохо. Но там не погрузишься по плечи, без камня в руках не нырнешь в глубину, не устанешь и не утонешь. Хорошо, но, как говорили в древности, - не тот табак: Озера же были чисты, прохладны - земные высокогорные зеркала, другого названия не придумаешь. Мы плескались в них и орали от удовольствия. Нас поймут космонавты, на годы заключенные в кораблях, обитатели лунных и марсианских поселков: Мы гонялись друг за другом в воде, брызгались, ныряли, играли в пятнашки. И дышали, дышали железным вирусом.

Десять дней мы блаженствовали. За это время и работа на планете продвинулась. Облетели четыре материка Милены, побывали в батискафе на океанском дне. Взяли геологические, биологические, гидрологические пробы и образцы. Главное - жили раскованно, без скафандров, под солнцем и облаками.

Беда нагрянула неожиданно.

Завтракали. Был редкий завтрак, когда вся команда - четырнадцать человек - оказалась в сборе. Накануне из южной полярной области вернулись Сытин и Лазарев и теперь рассказывали о виденном.

- Царство осени, постепенно переходящее в царство зимы, - характеризовал обстановку Сытин.

Один из материков Милены - условно его назвали Южным - подходил к полюсу. Речь шла о границе ледовой зоны.

- А потом сразу - ледники на суше и айсберги в море:

Рассказывал Сытин неинтересно, с паузами, будто выдавливал из себя слова. Поэтому, наверное, слушали его рассеянно. Может быть, рассказчик устал в нелегкой экспедиции, может быть, у слушателей не было настроения, - за бортом "Радуги" начинался серый дождливый день. Так и вел Сытин - от слова к слову. Остальные неторопливо прихлебывали кофе.

Вдруг астронавигатор Кольцов сказал:

- Друзья, мне сегодня снился странный сон:

Все взгляды остановились на нем. Казалось, случайная фраза навигатора заинтересовала команду.

- Капитан, можно?.. - попросил разрешения Кольцов.

- Вы кончили? - спросил капитан Сытина.

- Да: - ответил тот, неопределенно махнув рукой.

- Говорите, - разрешил капитан Кольцову. Похоже, и капитана заинтересовало, какой же это сон приснился навигатору.

- Мне снилось: - воодушевился Кольцов. - Необыкновенный сон, Сергей Петрович! Я все видел настолько ясно, как вижу стол и всех нас!

Навигатор повертел головой, наслаждаясь вниманием, которое оказывали ему капитан и команда "Радуги".

- Я видел, - продолжал он, - что на планету опустился чужой звездолет странное сочетание конусов и цилиндра. Опустился он плавно, будто на крыльях, хотя ни крыльев, ни стабилизаторов у него не было. Так может приземлиться гравитационный корабль: Опустился он на таких же песчаных дюнах, - Кольцов кивнул на стекла иллюминаторов, где под дождем мокли округлые, уходившие к горизонту холмы. - Могу поспорить на что угодно, что это были холмы Милены и все последующее, что мне снилось, происходило здесь, на Милене! Из корабля вышли люди, исследователи. Они были без скафандров, и я мог хорошо рассмотреть их. Рост их немного ниже, чем наш, но головы больше, массивнее. И глаза - большие, выпуклые, похожие на стекла подводных очков. На руках по четыре пальца. Это я заметил по тому, как они держали приборы: три пальца снизу и один сверху, в обхват. Назначение приборов, с которыми они вышли из корабля, я могу определить лишь приблизительно, но это было примерно то же, что и у нас в руках, когда мы в первый раз вышли из "Радуги". Один из пришельцев, долговязый, повыше других, не сделав и трех шагов, наклонился и взял пробу песка:

Кольцов не замечал, как слушатели, один за другим, отставив кофе, ловили каждое сказанное им слово. В столовой повисла такая тишина, что стало слышно, как снаружи хлещет дождь по стеклам иллюминаторов. Вряд ли Кольцов рассчитывал на такое внимание: люди перестали дышать.

- Раскрылись люки, - продолжал он, - по наклонным пандусам сползло несколько машин:

- Стой! - прервал Кольцова механик Берг. - Мне снился этот же самый сон!..

- И мне, - сказал Тройчев.

- И мне!.. - оживился Сытин.

Кольцов замер на полуслове.

- И мне снился этот же самый сон, - сказал капитан.

- Одна машина была летательной, с прозрачной кабиной, - сказал Берг. - Ее тут же запустили, и трое пришельцев улетели на ней. Отмечу: ближе к кораблю видимость была лучше, вдали все затягивала дымка. Летательный аппарат исчез сразу - растворился в тумане.

- Совершенно верно! - согласился Кольцов. - Дальше:

- Дальше, - вступил в разговор Сытин, - двое исследователей отошли от корабля. Впечатление было такое, что они шли по направлению ко мне: к нам, поправился Сытин. - Можно было рассмотреть их лица, глаза:

- Бр-р!.. - не выдержал врач Гринвуд. - Не хотелось бы мне второй раз увидеть эти глаза!

За столом наступило молчание. Стало ясно, что один и тот же сон приснился всему экипажу. Каждый чувствовал недоумение, даже страх, хотя робких на "Радуге" не было.

- Однако что же все это значит? - растерянно спросил кто-то.

Этот вопрос мог задать любой из четырнадцати членов команды:

Весь день только и было разговоров, что об удивительном сне. О корабле, о пришельцах, о машинах, выползавших из люка. Никто никогда не слышал, чтобы одинаковый сон приснился двум или трем людям одновременно, всему экипажу тем более. В чем причина? В одинаковых условиях жизни? Но в полете условия все время были одинаковыми для всех! В однообразной пище? Вздор! Чужая планета? Может, она действовала на психику людей? Космонавты видали планеты похуже и неуютнее. Может быть, всеми овладел психоз, наваждение? Люди перед сном говорили о чем-то одном, смотрели фильм? Тоже нет. Часть команды была занята разговорами о работе, другие играли в шахматы и в триктрак. Ничего общего!.. Может, и прежде снились одинаковые сны, но не было о них разговора?..

Никто пока не ставил вопрос, действительно ли четырехпалые посещали Милену, никто еще не связывал сон с прогулками без скафандров.

На следующую ночь сон приснился экипажу "Радуги" снова. Этот же самый со звездолетом, пришельцами и машинами. Может быть, чуточку ярче, явственнее. Теперь все увидели, что конусы звездолета синие, а цилиндр золотистого цвета. Кожа на руках и лицах пришельцев серая, глаза черные, с синеватым металлическим блеском. Не было дымки на горизонте, о которой говорил Берг. Даль была чистой, словно вымытая дождем. Некоторые из членов команды различали звуки голосов, шум машин, заметили, что пальцы на руках у пришельцев гибкие, точно щупальца, без костных суставов.