Михаил Грешнов - Малыш

• Название: Малыш
• Автор: Михаил Грешнов
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Вся горная цепь...

- ...метеоритный выброс, - закончил Сергей Иванович его мысль и опять кивнул - теперь уже сам себе.

- Совсем недавней формации, - добавил Егоров. - Тысяч пятнадцать лет...

- В кратер ты не спускался? - спросил Сергей Иванович.

- Нет еще.

- Завтра спустишься.

- Думаю завтра. Обследую местность у подножия вала и дальше к югу.

- К югу... - неопределенно сказал Сергей Иванович.

- К Черным Горам.

- Опять ты за свое! - поднял глаза Сергей Иванович. Он был за то, чтобы в первую очередь исследовать кратер.

- Зерна могут лежать на местности вперемешку тектитами.

- Но прежде всего - на дне.

- Обязательно спущусь на дно, - согласился Егоров.

Сергей Иванович пожевал губами, словно раздумывая, сказать что-то еще или нет. Сказал:

- Тимошкин сам к тебе просится.

- Так давайте!

- Выдай прежде алмазы.

- Сергей Иванович...

- Алмазы, Гриша, тогда получишь всю группу. Земля требует...

Все же Егоров решил исследовать равнину до Черных Гор. Вряд ли он смотрел на это как на работу. Скорее - та же разведка. И еще Егоров хотел посмотреть Малыша. Одинокий пик на равнине - это всегда интересно. Словом, полезное Егоров соединит с приятным. И притом зерна алмазов могут быть далеко выброшенными из кратера. Такое уже бывало: россыпи метеоритных алмазов находили в десятках километров от кратера.

Вечером этот же вопрос обсуждался в кают-компании.

- Возьмите меня с собой, - говорила Светлана. - Я легкая на руку, Григорий Артемьевич, мы обязательно найдем алмазы! Парочку вы мне дадите на серьги...

- Смотря под каким углом, - подытожил Галин, - произошло столкновение. Чем круча угол падения, тем круче выброс породы. Если метеорит упал под острым углом, расплав породы, в том числе и алмазы, выброшены в космическое пространство. В таком случае они могут оказаться на Земле, как, например, уральские.

- Уральские? - переспросила Светлана. - Вы так и сказали?..

- Так и сказал, - повторил Галин. - На Урале нет кимберлитовых трубок. А алмазы находили еще при Петре Первом. Почему не предположить, что эти алмазы лунные?..

Егоров сказал:

- Серповидный хребет образован крутым падением.

- Ну и что ж, - согласился Галин. - Значит, алмазы где-нибудь здесь, в окрестностях. Не все же уходят в космическое пространство.

- Григорий Артемьевич, - тянула Светлана. - Возьмите...

Егоров не взял Светлану с собой: во-первых, это не увеселительная прогулка, во-вторых, у Светланы немало работы "дома". И вообще, поиск может кончиться ничем. Не всякий метеорит рождает алмазы. Масса его и скорость при столкновении должны быть огромными. На Земле зерна алмазов найдены в Аризонском метеорите. Луна принимала удары, несравненно более мощные, - их не сдерживала упругость атмосферы. Алмазы находят в кратерах и в россыпях на поверхности. Егоров надеялся, что так будет на Блюдце.

Выйдя из станции, он все еще колебался, куда идтик Черным Горам? Или поискать россыпи на равнине? Всегда есть желание не тратить силы напрасно,, не забираться в горы, если можно камни подобрать под ногами. Ну так - куда?.. Егоров посмотрел направо, налево. Дальней искрой на равнине блестел Малыш. До него километра три. Солнце освещало вершину, но большая часть скалы скрывалась за горизонтом. Вот и пойду, Егоров решил ориентироваться на искру, - все равно надо исследовать Блюдце.

Ровными прыжками, - сначала, разгоняясь, малыми, потом шестиметровыми, Егоров направился к Малышу. На Луне он не новичок, за плечами четырнадцать лет работы. Сначала в кратере Тихо, потом в Заливе Астронавтов, на невидимой с Земли стороне, позже исходил с геологическим молотком Море Спокойствия. Звание старшего геолога получил еще на Земле. Теперь его поставили командиром "Полярной". Командир - это хорошо. Это значит - командуешь сам собой. До известных пределов, конечно. Захотел - пошел к Малышу... Егоров мчался легко и привычно. Пятками упирался в почву, тотчас переваливался на носки, пробегал, чтобы набрать инерцию два-три шага и делал очередной шестиметровый прыжок. Скакать по Луне приятно, забавно. Не уставая, можно отмахать километров сорок.

В то же время Егоров зорко оглядывал почву. Низкое солнце светило ему в спину. Впереди виделась каждая блестка.

Но все это было слюдяная мелкая рябь или вулканическое стекло. Алмазов не попадалось.

Малыш вырастал на глазах. И, как бывает, когда хочется видеть желанный предмет, а он далеко, Егоров ускорял бег. Однако приходилось считаться с системой регенерации и с тем, чтобы стекло скафандра не запотело.

Есть еще способ подхлестнуть время, не убыстряя работы ног, - отключиться на постороннее.

Егорову было шесть лет, когда люди достигли Луны. Это осталось в памяти самым ярким впечатлением детства. На экранах маячил лунный ноздреватый, словно обстрелянный дробью, шар, а кругом только и было слышно: Луна, Луны, Луной... Ребята играли в космонавтов и в лунные экспедиции. Егорову повезло: родился он на Памире, в Хороге, - стоило выйти за город, как начинались ущелья, осыпи. Та же Луна, только под земным небом. Так это и жило с Егоровым годы: ноздреватый шар и желание потрогать его руками. С этим он пришел в школу, в геологический институт. А позже - и на Луну. Когда мечта пронизывает всю жизнь, она осуществляется.

И стоило - честное слово, стоило! - похозяйничать на Луне! Открыты многие тайны спутника: вулканы, газ на дне пропастей, лунный лед и лунные кратеры. А загадок не убывает. Великая Стена, например. Тимошкин не отходит от нее восемь лет. Молчит, но он показывал фотографии. Ниши в Стене похожи на постаменты. Чепуха, - говорят ему, - естественные образования. - А Баальбек? - возражает Тимошкин. - Тоже естественное образование? - Баальбек, - спорят скептики, - на Земле!.. Они, наверно, никогда не переведутся, скептики. И даже гордятся собой: мы - реалисты... Тимошкин прилетел на Луну лет десять тому назад. Он тоже геолог. Но Тимошкин - не скептик. С ним хорошо мечтать.

Вот и Малыш. Обыкновенная скала, каких на Луне тысячи и десятки тысяч. Взгляд не задерживается на их обрывах и гранях. Но Егоров смотрит на скалу не просто как зритель, он хочет понять, почему дали скале такое название. Метров с пятидесяти он оглядывает камень с одной стороны, с другой. Да, в очертаниях есть что-то от присевшего мальчика с поднятой головой. Но Егорову приходилось видеть на Луне львиные профили, парящих орлов... Он еще раз обходит камень кругом. Отмечает: у Малыша нет лица. Вместо лица - вмятина, к тому же на теневой стороне и на высоте сорока метров. Егоров пошарил прожектором, вмятина блеснула красным обсидианом. Все обыкновенно, привычно. Егоров еще отошел от скалы. Что-то смутное почудилось ему, - будто над скалой работали инструментами; там обтесали, там обрубили выступы. Но это впечатление тут же растаяло. В горах встречаются пирамиды, трилоны, отшлифованные до блеска... Егоров еще раз прикинул высоту Малыша и, убедившись, что без скоб до вершины не доберешься, решил, что делать тут больше нечего. Сразу почувствовал, как отлегло от сердца. Любопытство удовлетворено. Егоров даже испытывал разочарование. Сотни людей, появляясь на Луне, обязательно что-то ищут. Поскреби каждого, найдешь в душе мечту о необычайном. Даже не то: необычайного на Луне хоть отбавляй.

Хочется встретить что-то близкое, человеческое - разум или хотя бы подобие разума. И - ничего не встречаешь. Ничего!

Не глянув больше на камень, Егоров повернул к Серповидному хребту и начал набирать темп. Прыжок, еще прыжок. По-прежнему мельтешат под ногами блестки вулканического стекла... Странно, - почему разочарование?.. - пытается разобраться в своих чувствах Егоров. Малыш. Малыш... - повторяет он. Все дело в названии. Черные Горы - это черные, ничто здесь не привлечет, не взволнует. А вот Малыш... Кто-то любит детей и даже в камне рассмотрел что-то от мальчика. Егоров вспомнил своих Володьку и Костю. Как они хотят на Луну!.. Не слишком ли быстро я, - стекло помутнело... Егоров замедлил бег. Прыжок... Косо поставил ногу. Надо быть осторожнее... Вдруг невыразимо яркая вспышка пламени ударила Егорову в спину, швырнула на камни. Нет, это он споткнулся, упал, мгновенно отмечая, что в пламени, возникшем за ним, смешаны все оттенки от фиолетового до рубиново-красного. Метеорит, мелькнуло у него в голове, атомный взрыв!.. Мгновенно озарились впереди скалы Серповидного хребта, но не заревом, не морем огня, к удивлению Егорова, а ярким кружком пальцем прожектора. Это не метеорит, понял Егоров, не атомный взрыв, - это луч!.. И - что совсем невероятное, сумасшедшее, - Егоров понял, что луч идет от Малыша!.. Сумасшедная мысль, - причем тут Малыш? Но Егоров знал, чувствовал, если уж говорить, - ощутил спиной, что луч идет от Малыша!.. Когда он встал на ноги, оглянулся, в темной вмятине на скале, как в телевизоре, гасло пламя. Но Егоров увидел - успел увидеть!.. Может, его ослепило раньше, может, ему почудилось!.. Волосы у него зашевелились на голове.