Челси Ярбро - Тьма над Лиосаном

• Название: Тьма над Лиосаном
• Автор: Челси Ярбро
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-16931-8

Во время сильного шторма гибнет караван кораблей. Спастись удается только одному путешественнику — графу Сен-Жермену. Балтийские волны выбрасывают его на берег у стен небольшой саксонской крепости, и неистощимая на сюрпризы судьба бессмертного вампира вновь бросает его в самую гущу интриг и жесточайшей борьбы.

После ухода в монастырь законного правителя крепости Лиосан герефы Гизельберта его место занимает родная сестра. Ничего удивительного, что женщине, осмелившейся претендовать на столь высокую должность — событие неслыханное в Европе X столетия, — предстоит доказать, что она действительно достойна власти. Тем более что врагов и недоброжелателей у Ранегунды немало как внутри крепости, так и за ее ближними и дальними пределами.

---

— Конечно, — кивнул Сент-Герман.

— Приподнимайте почаще пергамент и посматривайте на море, — сказал Амальрик, одновременно показывая, как это сделать, не задевая жаровни. — Хотя вряд ли там что-либо можно увидеть — в такую темень да еще при дожде.

Сент-Герман, обладавший способностью видеть ночью лучше, чем днем, мысленно улыбнулся.

— Я буду стараться. — Заметив, что Амальрик скрывает зевок, он добавил: — Если это все, почему бы вам не оставить меня? Думаю, кухни еще не закрылись.

Амальрик энергично кивнул.

— Да. Мне хотелось бы перед сном подкрепиться. — Он пошел было к лестнице, но внезапно остановился и внимательно оглядел чужака. — Я не знаю, кто вы такой, чужеземец, но начинаю надеяться, что ваше появление среди нас совсем не дурное предвестие, как все мы решили, когда на вас набрели.

— Хочется верить, что и другие с вашей помощью переменят свое мнение обо мне, — со всей возможной учтивостью сказал Сент-Герман.

— Всех не разубедишь, — покачал головой Амальрик. — Некоторые из нас так и будут считать вас чем-то враждебным. А остальные и сами во всем разберутся, ведь ваше поведение говорит за себя. Вы проявляете изрядную мудрость, отказываясь делить с нами трапезу. Так говорит герефа, и она, похоже, права. Все иноземцы, каких мы знавали, обычно не церемонились. Здесь замечают подобные вещи.

Он еще раз кивнул своему новому сменщику и оставил его одного.

За завешенными пергаментом окнами продолжал лить дождь, усиливаясь, по мере того как густела вечерняя тьма. Вскоре мрак полностью поглотил Балтийское побережье, и крепость Лиосан словно исчезла. Лишь шаги караульных, прохаживающихся по ее стенам, да застоявшийся запах жареной свинины свидетельствовали о том, что крепость все еще существует. Шаги, запах и немигающий, ровно горящий над нею огонь.

* * *

Текст одинаковых писем, отправленных Ротигером из Рима торговому посреднику Бентуэту (франконский Квентович, рынок торговцев мехами) и Гуону (пограничный с Брабантом Гент, улица Иноземных купцов). Письма вручены адресатам посыльным бургундского короля 14 и 29 марта 938 года.

«Примите мои приветствия и пожелания хорошо отдохнуть от забот.

Теперь, когда зима полностью вступила в свои права, дороги сделались непроходимыми. Но, как только снега сойдут с перевалов, это послание помчится к вам со скоростью конников, постоянно меняющих лошадей, а потому я и вас, в свою очередь, прошу не задерживаться с ответом.

Мне не терпится получить хоть какие-нибудь известия о местонахождении моего хозяина Францина Ракоци, графа Сент-Германа, корабли которого — „Солнце полуночи“ и „Золотое око“ — пропали еще в октябре. Остальные его суда — „Полнолуние“, „Избавитель“ и „Западный бриз“ — находятся, как мне только что сообщили, в Хедаби, где последние два приводятся плотниками в исправность, а „Полнолуние“, к великому сожалению, ремонту не подлежит.

Нет нужды напоминать вам о том, какие ценные товары везла эта флотилия, ибо у вас есть реестры, отосланные мною в ваш адрес еще в октябре. В ответ вы заверили, что позаботитесь о их сбыте, и потому я прошу вас быть готовыми к принятию части груза, сейчас хранящегося в Хедаби. Я твердо надеюсь отправить оговоренный товар уже в апреле, чтобы к началу лета он поступил в ваше распоряжение.

Помните, что любые сведения о местонахождении графа будут восприняты с радостью и оплачены золотом. Еще помните, что меня не интересуют матросские сплетни, каких у нас в Остии хоть отбавляй. Мне желательно в точности знать, что сталось с пропавшими кораблями, равно как и с моим хозяином, дабы я мог соблюдать его интересы с учетом вновь вскрывшихся обстоятельств.

Если за графа станут требовать выкуп (не важно кто — пираты, разбойники или порученцы их заправил), немедленно дайте мне знать. Я перешлю им деньги через самого расторопного из гонцов и оплачу любые расходы, а посему прошу в этом вопросе не стеснять себя в средствах и слать депеши прямо на виллу Ракоци, находящуюся в западной части Рима, близ старой стены. При частой смене лошадей и хороших дорогах до нее от вас можно добраться меньше чем в сорок дней.

Ваша доля в прибылях, что будут получены от продажи отправляемых вам товаров, останется той же, что и в прошлые годы, и составит двенадцать процентов от выручки. Мы поставляем превосходный товар, который идет нарасхват, поэтому я уверен, что и наша новая совместная операция принесет взаимные выгоды.

Мои посыльные с вооруженной охраной явятся к вам в начале августа за причитающимися графу деньгами. Любой недосмотр или оплошка в расчетах повлекут за собой судебное разбирательство, причем оплошавшего обвинят не только в воровстве, но и в предательстве, ибо сложившиеся обстоятельства заставляют предположить, что граф пребывает в опасности, ввиду чего у нас может возникнуть срочная необходимость в денежных средствах.

Собственноручно Ротигер, порученец Францина Ракоци. 29 декабря 937 года. Вилла Ракоци в Риме».

ГЛАВА 5

К торжественной рождественской службе брат Эрхбог велел все столы и скамьи общего зала сдвинуть под стены и для лучшего укрощения плоти притушить огни, а рабам, чужеземцу и караульным было приказано встречать рассвет на коленях. По его настоянию все обитатели крепости, кроме малых детей и больных, начали поститься задолго до светлого праздника, и теперь ожидающих начала мессы, мучил не только мороз, но и голод.

Служба началась с монотонного чтения молитв и псалмов, благодарящих Христа за Его появление в бренном и суетном мире. Затем брат Эрхбог поведал собравшимся, как все это происходило, почему Спаситель родился в хлеву и почему первыми поклониться Ему пришли именно пастухи. По его словам, в небесах в ту ночь реяли сонмы ангелов, специально зажегших хвостатую звезду, чтобы указать пастухам дорогу, и те тут же отправились в путь, бросив стада свои в поле. Последнее сообщение вызвало в публике шепотки. Многие недоумевали, какой же хозяин может выгнать скот на пастбище в середине зимы, а уж тем более там его бросить.

— Неправильно думать, — отвечал скептикам отец Эрхбог, — что пастухи не сознавали, какой опасности подвергаются их стада. Разумеется, стаи голодных волков рыскали по всей Иудее, а за ними летели тучи хищного воронья. Но ангелы никому не давали напасть на овец, отгоняя волков и медведей. — Он кивнул раз-другой и решительно выпятил подбородок. — Ангелы оберегают добро тех, кто верит в Христа.

Потом наступил самый торжественный момент богослужения. Каждому из присутствующих предлагались хлеб и вино, олицетворявшие собою тело и кровь Христовы. Хлебец был маленьким, зато вина, поставляемого в Лиосан отцом Пентакосты, наливался целый потир. Так, впрочем, бывало лишь дважды в год: на Рождество и на Пасху.

— Пейте, вкушайте, — нараспев произносил брат Эрхбог, снова и снова наполняя потир, пока наконец не поднес его к губам Ранегунды. Ей по рангу надлежало бы первой осушить эту чашу, но она была женщиной и потому терпеливо ждала своей очереди, довольная уже тем, что монах, обойдя всех мужчин, сразу направился не к Пентакосте, а к ней.

— Молюсь и благодарю Господа, — прошептала Ранегунда, перекрестившись.

Кровь Христова мигом согрела ее. Она взяла онемевшей рукой крошечный хлебец, в голове у нее зазвенело, а все предметы вокруг вдруг опушились яркой колеблющейся каймой. Это все хмель, мелькнуло в ее сознании. Она оперлась на здоровую ногу, чтобы подняться с колен.

На губах Пентакосты зазмеилась усмешка, и, хотя она даже не покосилась на Ранегунду, та уловила издевку и покраснела от затаенного гнева. Красавица же с удовольствием пригубила вино, потом потянула терпкий напиток в себя и, пока пила, умудрилась смочить в нем крайчик вуали.

— Молюсь и благодарю Господа, — проговорила она, когда монах протянул ей хлебец.

Ставни всех окон были затворены, и в тусклом свете масляных ламп общий зал стал напоминать таинственную сказочную пещеру. Впечатление это усугубляли красноватые отблески почти догоревших углей в очаге. Мужчины, первыми начавшие ощущать воздействие алкоголя, понемногу зашевелились. Эварт сел на край одной из скамей и застыл там, улыбаясь чему-то, несмотря на жжение в горле и легкую тошноту. Мимо него пробирался куда-то Уолдрих, чуть покачиваясь и взмахивая, чтобы сохранить равновесие, рукой. Руперт, придвинушийся к очагу, от которого все еще исходили остатки тепла, глядел на свой хлебец с таким видом, словно ему поднесли хороший кусок мяса. Фэксон сидел в двух шагах от товарища, привалившись безвольно к стене. Уолдрих добрался наконец до дверей и встал между створками, созерцая снег на плацу и не обращая никакого внимания на теребившего его рукав Аделяра.