Дики Церинг - Мой сын Далай Лама. Рассказ матери

• Название: Мой сын Далай Лама. Рассказ матери
• Автор: Дики Церинг
• Издательство: Издательский дом «София»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-9550-0744-Х

«Бабушка Тибета» рассказывает потрясающую историю своей жизни – жизни матери Его Святейшества четырнадцатого Далай Ламы.

Рассказ этой замечательной женщины богат историческими и культурными деталями, полон чарующих образов, воспоминаний и событий, о которых не смог бы поведать миру никто другой, кроме нее, матери Далай Ламы.

---

В ночь его смерти тетке моего мужа приснилось, что к нам зашел незнакомец, который взял мальчика к себе на спину и ушел с ним. Она сразу сообразила, что произошло какое-то несчастье. Встреча с кьиронгом была самым страшным опытом моей жизни.

10. Замужество

Несмотря на то что в детстве у меня было очень много работы, я была очень счастлива. Когда в шестнадцать лет я вышла замуж, для меня наступили в высшей степени тяжелые времена. Но я была воспитана буддисткой, а мы верим, что необходимо страдать, чтобы жить полной, самодостаточной жизнью. Так вы можете не просто повзрослеть, но и обрести внутреннюю целостность. Эта простая вера всегда спасала нас, женщин, от отчаяния и утраты надежды. Вера спасла меня от духовной смерти в первые несколько тяжелых лет замужества. Без этой опоры я чувствовала бы полную опустошенность.

Нас, девочек, учили, что наше единственное будущее – все, на что мы можем рассчитывать, – это замужество и жизнь, полная тяжелого труда. Мы вели строгую жизнь, до крайности простую, лишенную всяких развлечений. Иногда мы посещали фольклорные представления, но только в сопровождении родителей. Нам не разрешалось выходить из дому в одиночку. Даже в придорожных харчевнях нам не позволялось притрагиваться к еде, так как поварами были китайцы, а отец подозревал, что они готовили ослиное мясо. Когда мы вступали в пору отрочества, то, если в доме были гости, мы должны были сидеть в своих комнатах, занимаясь работой. Нам никогда не дозволялось общаться с гостями, даже если это было очень интересно. Смотреть на гостей считалось неприличным.

Браки всегда заключались по договоренности. На амдо это называлось лонгчанг, или «соискание невесты». Посылали посредника испросить согласия деда – согласие родителей было не столь важно. Затем надо было узнать у священника (нагпа), а также у астролога, существуют ли благоприятные предпосылки для заключения брака. Если тхудам – гадание и составление гороскопов обеих заинтересованных сторон – показывал, что брак будет счастливым, семьи договаривались о его заключении. Астрологом был лама, и его слова всегда воспринимались всерьез. В детстве у меня было много претендентов, но каждый раз, когда мои родители обращались к астрологу, тот неизменно отвергал брак, ссылаясь на его несвоевременность и неправильность.

Брачные договоры заключались между двумя группами родственников, когда дети были еще очень малы – не старше восьми-десяти лет. Решение о браке могло быть принято даже тогда, когда детям был годик или два, а также между двумя подругами, когда их дети еще находились в материнской утробе, при условии, что один ребенок будет девочкой, а другой мальчиком. Когда девочке исполнялось пятнадцать или шестнадцать лет, мужчина просил ее в жены, говоря, что ему необходим кто-нибудь, чтобы присматривать за домом.

В ходе помолвки большое значение придавалось финансовой стороне вопроса, а также таким соображениям, как характеры членов семьи, особенно матери невесты. Предполагалось, что у хорошей матери должна быть хорошая дочь. Все люди в Амдо были трудолюбивы и высоко ценили честность. Спрашивая о семье, задавали вопрос: «А кости чистые?» Обычно стремились породниться с семьей, занимавшей более высокое положение. Но если в бедной семье был умный сын, он считался хорошей партией. Родственникам, даже очень дальним, никогда не разрешалось вступать в брак.

Родители моего мужа провели в монастыре ритуал тхудам, когда тот был совсем мал. Лама вынес вердикт, что ему следует стать ламой, иначе он умрет в молодости. (Удивительно, но этот вердикт оправдался, так как муж умер относительно молодым.) Его родители не согласились с приговором тхудама и убедили сына поискать себе невесту, на что тот ответил согласием, так как в доме не оставалось других помощников.

Семье моего будущего мужа меня порекомендовал наш сосед, который был с ними знаком. Они обратились к моим деду и бабушке, которые тоже провели тхудам. Ответ был положительным, было сказано, что брак вначале будет тяжелым, но впоследствии – вполне благоприятным. Бабушка была чрезвычайно обрадована предложением замужества. Она сказала, что из всех ее многочисленных внучек она лучше всего знала меня и хотела бы, чтобы я вышла замуж в семью Такцер Ринпоче, обладавшую отличной репутацией. Она встречалась с двумя девушками из этой семьи на празднике в Кумбуме, и обе они показались ей очень неглупыми и хорошо воспитанными.

Так было решено, что я выйду замуж за племянника Такцер Ринпоче. Когда поступило предложение о браке, мне было тринадцать лет. Посредник, пожилой человек, прибыл, как предписывал в подобных случаях обычай, с церемониальными шарфами и подарками для нас – лентами для волос, тканями для платьев и парчой для изготовления поясов. Кроме того, он привез каждому из нас по кружке чанга, ячменного пива. Эта скромная церемония означала согласие обеих сторон на предстоящий брак.

Моей реакцией было твердое «нет». Я заявила родителям, что не собираюсь выходить замуж, а хочу остаться дома, чтобы ухаживать за бабушкой. Когда я была совсем маленькой, астролог сказал бабушке с дедушкой, что меня не следует отпускать из семьи, поскольку я очень хорошая девочка. Если дед выдаст меня замуж в другую семью, то нашу постигнут несчастья. Однако мои родители отклонили соображения астролога на том основании, что у них в доме было достаточно сыновей и их жен и держать в доме еще одну дочь с мужем было экономически нецелесообразно.

Дед с бабушкой и родители уведомили меня, что дали согласие на мое замужество и что мне предстоит покинуть дом, как это уже прежде сделала моя младшая сестра. Я настаивала на том, что не хочу выходить замуж, но все было бесполезно. Бабушка шутила, что если я останусь в доме, то скоро «буду летать у них над головой», то есть возьму бразды правления в свои руки. В наши дни девушка, не желающая выходить замуж за выбранного для нее мужчину, спокойно пойдет вопреки воле родителей, но в то время мы были слишком наивны.

В ходе подготовки к свадьбе предстояло запасти одежду и обувь, а также кольца для ушей и пальцев в качестве моего приданого. В те времена выдать девушку замуж было непростым делом. Необходимо было сшить тридцать пять пар обуви и тридцать два комплекта одежды. В течение трех лет моя мать вручную шила платья, обувь и прочее, что мне предстояло забрать с собой, при этом занимаясь остальными рутинными делами по хозяйству.

Меня восхищало рукоделие матушки, она была исключительной мастерицей по части шитья и вышивания. Она все делала сама – от головных уборов до подошв моих сапожек. Завершив очередное изделие, она тщательно складывала и прятала его в сундук. Она никому не позволяла прикасаться к ее изделиям. Считалось исключительно дурным знаком, если беременная женщина касалась приданого невесты. В этом случае необходимо было совершить обряд очищения.

Когда мне исполнилось четырнадцать лет, отец моего будущего мужа навестил нас и попросил, чтобы свадьба состоялась немедленно, потому что они с женой были уже немолоды и хотели убедиться, что жизнь их сына устроена. Две их дочери привели своих мужей в семью, так как в ней не хватало мужских рук, но те не любили сидеть дома и неприязненно относились к родителям жен. Дочерей это очень огорчало, что не лучшим образом сказывалось на исполнении ими своих домашних обязанностей. Но мои родители ответили, что я слишком мала, ничего не смыслю в хозяйстве и потому могу выйти замуж, только когда мне исполнится шестнадцать лет.

Планы, связанные со свадьбой, согласовывались через посредника со стороны семьи жениха. Когда он вошел в дом невесты, с него сорвали шапку и окатили ведром воды. Грубыми цветными нитками к шапке пришили редиску, кусок поджаренного хлеба и два овечьих хвоста. Все женщины поджидали его в засаде у дверей, спрятав в рукавах цампу, которую швырнули ему в лицо, напевая и пританцовывая. Время от времени пачкали ему лицо и одежду золой и маслом. Эта притворная враждебность символизировала огорчение семьи и ее нежелание расставаться с дочерью.

Между помолвкой и свадьбой должно было пройти несколько месяцев. В моем случае этот период составил два месяца. Он был заполнен подготовкой к свадьбе, в которой принимали участие родственники отца и матери. В это праздничное время готовили разнообразную пищу и пили вино; всех соседей, друзей и знакомых пригласили участвовать в приготовлениях, сопровождавшихся песнями.

Я вышла замуж в одиннадцатом месяце 1917 года. Этот день был рекомендован астрологом после того, как он составил наши гороскопы. Мы прочли множество молитв и обратились к богам с просьбой охранять во время свадебного путешествия невесту и сопровождавших ее лиц от всяческих несчастий.