Паулина Гейдж - Дворец грез

• Название: Дворец грез
• Автор: Паулина Гейдж
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-352-01891-1

На страницах этого захватывающего романа разворачивается завораживающая, полная драматизма история жизни молодой девушки по имени Ту, волею случая оказавшейся в жестоком мире интриг и заговоров при дворе фараона Рамзеса Третьего. Ту, родившаяся в отдаленном селении среди безграмотных людей, проделала нелегкий путь, прежде чем стать любимой наложницей фараона. Но она знала, что достойна большего. И предопределила ее судьбу встреча с Гуи, прорицателем и талантливым врачевателем, который помог ей овладеть различными науками и обучил хорошим манерам. Юная Ту влюбилась в своего благодетеля. Но сулит ли ей эта любовь безграничное счастье? Не придется ли всю жизнь расплачиваться за нее? Ведь известно, что если боги хотят испытать человека, они посылают ему любовь…

---

Мое сердце впервые хотело быть завоеванным, но моя жизнь была строго определена и ограничена. Девчоночьи выходки, беспричинные перемены настроения, жаркие фантазии, что вторгались в мои сны, — все это бродило во мне, не смея вырваться наружу, подавляемое жестким укладом жизни. Конечно, оно не могло исчезнуть. Неудовлетворенное желание обращалось внутрь, будто подводное течение, набирало силу.

Юноши не стучались в дверь Гуи и не просили моей руки. У меня не было подруг, с которыми можно было пошептаться и похихикать в жаркие сонные часы шему, лежа на циновках и сплетая бесстыдные фантазии вокруг ничего не подозревающих деревенских мальчишек. Я была одинокая, брошенная всеми девчонка, неуверенно шагнувшая в возраст помолвки. Неудивительно, что Гуи начал вторгаться в мои сны и беспокоить мои мысли при свете дня. Ани был слишком стар, чтобы заинтересовать меня. Каха просто заменил мне брата. Массажист был слуга. Странно, но иногда мне снился Кенна, всегда голый и страшный, и я, тоже всегда голая, подчиняла его своей сладострастной воле. Но из них всех только Мастер обладал такой странной, магнетической внешностью, и к нему, тайно и незримо, потянулась я душой и телом.

Конечно же, он знал о моих чувствах, использовал их и играл на них, грамотно направляя мои порывы и пробуждение плоти на достижение своей цели — формирование моего разума. Он был хитроумный и холодный, но я всегда буду верить, что если он и мог испытывать привязанность хоть к кому-нибудь, то этим кем-то была я. Мы были во многом похожи — но даже когда я думаю об этом, то начинаю сомневаться. Потому что я пришла к нему ребенком, непокорным и нескладным, куском глины, который он взял и бросил на гончарный круг и сформовал по собственному замыслу. Его цели стали моими, или, скорее, это мои цели стали его целями. Кто может сказать, какой бы я выросла, если бы осталась в Асвате? Да, строить подобные догадки — дело бесполезное и опасное. Мы сами делаем свой выбор, и только трусы отказываются брать на себя ответственность за последствия таких решений.

На следующее утро, одетая в ослепительно чистое свежее платье, с белой лентой, вплетенной в волосы, с безупречно накрашенным лицом, я постучала в дверь Гуи, и мне разрешили войти. Я послушно вошла, поклонилась, приветствуя его, поставила чернильницу в свою дощечку и потянулась за папирусом, что был приготовлен для меня на маленьком столике. Дверь во внутреннюю комнату была уже открыта, и на этот раз свет оттуда потоком лился в кабинет. Бросив оценивающий взгляд, Гуи дал мне знак проследовать туда.

— Положи свою дощечку на стол, — сказал он. — Твое первое задание будет заключаться в том, чтобы научиться распознавать содержимое этих склянок. Я буду показывать тебе их поочередно, зачитывая свойства трав. Ты запомнишь, что я тебе скажу, и на следующий день запишешь, что запомнила накануне. Так мы будем работать до тех пор, пока ты полностью не ознакомишься со всем этим.

Я кивнула, осторожно положила дощечку на холодную мраморную поверхность стола и стала ждать. Он достал банку с верхней полки и вынул пробку. Я вдохнула, наморщив нос, — аромат был очень резкий и свежий и мне понравился.

— Не бойся, — сказал он мне. — Как ты уже заметила, у этого растения очень сильный запах. Я прописываю вдыхать его больным, ослабленным давними недугами. Кроме того, его можно измельчать, разводить водой и пить — в этом случае оно излечивает желудочные расстройства. — Он вручил мне банку, и я вытащила из нее несколько длинных и тонких темно-коричневых стружек хрупкой коры. — Твоя мать наверняка нашла бы этому исключительно полезное применение, — заметил он, когда я осматривала коричневые завитки. — Но она никогда не смогла бы себе позволить это приобрести, потому что его привозят из одной варварской страны на краю земли. Оно называется корица.

Я вернула ему банку, и он подал мне большую коробку. Открыв ее, я увидела сморщенные и сплетенные корни. Снова запах был резкий, но слабее.

— Это тоже привозят издалека, — продолжал он. — Это корень кессо.[59] Ты, конечно, знаешь о свойствах мака. Этот корень тоже может вызывать состояние сумеречного сна и притуплять боли. Цветки кессо можно сушить и заваривать как чай, он убивает в кишках ленточного червя. У меня сейчас нет цветков, чтобы показать тебе. Я жду караван, мне должны привезти еще несколько заказанных мною растений.

Я закрыла коробку и отдала ему. Он сунул мне охапку сухих листьев и рассмеялся.

— Листья ката[60] — пояснил он. — Если я буду сурово наказывать тебя за какие-нибудь ошибки, которые неизбежны, в минуты печали замочи один из них и пожуй, когда он станет мягким. Но только один, дорогая Ту. Иначе он заставит тебя поверить, что ты можешь завоевать весь мир и улететь в руки Ра, катящегося по небу. И не ходи сюда за ним слишком часто, иначе, несмотря на все твое здоровье, без ката потом не сможешь радоваться жизни. На вот.

На этот раз у меня в руках оказался крошечный каменный пузырек, наполненный маслом без цвета и запаха.

— Масло ягод дикого можжевельника,[61] — пояснил Гуи. — Любопытное масло. Следи, чтобы твои руки не дрожали, Ту, достаточно попадания одной капли на кожу, чтобы она стала пузыриться и гнить. Это одновременно и друг женщин, и страшная кара. В малых дозах оно вызывает месячные кровотечения. Женщины спрашивают его у меня через месяц-другой после какой-нибудь неосторожно проведенной ночи, о которой их мужья ничего не подозревают. Но взятое в достаточных количествах, чтобы, скажем, вызвать аборт, оно становится смертельным ядом. Судороги, зеленая рвота, невозможность мочиться и, наконец, удушье. Смерть наступает медленно. Агония может продолжаться несколько дней.

Внутренне содрогаясь, я вернула ему пузырек.

— Я сам не очищаю масло, — сказал он и поставил пузырек на полку. — Это занимает слишком много времени, и результаты не всегда хороши. Я покупаю его уже готовое. И мак я тоже покупаю уже истолченным в пудру. А это я выращиваю сам. Зловонный запах, верно? Это дурман. Вижу, ты с ним знакома. Твоя мать, несомненно, предупреждала тебя о том, насколько опасны его белые или пурпурные цветы. Это смертельный яд.

На протяжении урока я была сначала заинтригована, потом испытала сильное возбуждение, потом потрясение. Я не задавала вопросов. Я глубоко сосредоточилась на том, что мне предстояло запомнить: цвет и консистенция масел, порошков, корней и листьев, способы применения лекарств, безопасные и небезопасные дозы. Моя мать была бы очень счастлива узнать, чему я начала учиться, но я смотрела на полки и понимала, что ни одна деревенская повитуха никогда не смогла бы заполучить такие экзотические снадобья, которые хранились здесь.

Наконец Гуи налил в чашу воды из большой бутыли под столом и вручил мне блюдо с натроном.

— Вымой руки, — приказал он.

Когда я закончила, он сделал то же самое, потом наклонился и задул лампы. Я взяла свою дощечку, и мы вышли в кабинет. Солнечный свет показался мне чистым и прозрачным, я набрала побольше воздуха, внимательно глядя, как Гуи снова завязывает шнур на двери.

— Теперь, — сказал он, проходя к своему столу и усаживаясь в кресло, — пора подкрепиться. — Он хлопнул в ладоши, и тут же двойная дверь отворилась. Вошел Кенна и поклонился. В мою сторону он не смотрел. — Принеси пиво, холодного гуся и сухих лепешек, — сказал ему Гуи. — Если есть гранаты, которые не совсем ссохлись, их тоже принеси.

Кенна снова поклонился и ушел.

— Мастер, помогает ли тебе Кенна и твоей работе? — спросила я, напустив на себя простодушный вид.

Гуи покачал головой.

— Кенна натирает полы и отчищает стол, но ему не позволено прикасаться к лекарствам, — ответил он, проницательно взглянув на меня. — Он во всех отношениях прекрасный слуга, и я бы не хотел, чтобы он нечаянно отравился. Но не думай, что тебе можно задаваться, царевна либу, из-за того лишь, что тебе позволено то, что запрещено Кенне. Возможно, это потому, что я ценю его услуги больше, чем твои. Маленьких девочек легко заменить. А вот хорошо вышколенный, зрелый личный слуга с таким опытом, как у Кенны, — это большая редкость.

— Думаю, мне пора пожевать листик ката, — сказала я угрюмо, и он оглушительно рассмеялся:

— Нет, не стоит. Откупоривай чернила и приготовься слушать диктовку.

Я послушно взяла свою дощечку и опустилась на пол у его ног в извечной позе всех писцов. Я на самом деле не обиделась. Он хорошо меня знал, этот необычный человек; действительно, с моей стороны было довольно дерзко вообразить, будто мы понимаем друг друга. Мое обучение стоило ему больших неудобств и расходов, и, хотя я упорно подозревала, что истинная причина, побудившая его пойти на это, была далека от потребности в новом писце, я доверяла ему. Я осторожно положила новую блестящую дощечку себе на колени, откупорила чернила, открыла пенал и выбрала кисть. Теперь я ждала. Гуи устроился в кресле и сидел откинувшись, сложив руки на груди. Он взглянул на меня сверху вниз.