Паулина Гейдж - Дворец грез

• Название: Дворец грез
• Автор: Паулина Гейдж
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-352-01891-1

На страницах этого захватывающего романа разворачивается завораживающая, полная драматизма история жизни молодой девушки по имени Ту, волею случая оказавшейся в жестоком мире интриг и заговоров при дворе фараона Рамзеса Третьего. Ту, родившаяся в отдаленном селении среди безграмотных людей, проделала нелегкий путь, прежде чем стать любимой наложницей фараона. Но она знала, что достойна большего. И предопределила ее судьбу встреча с Гуи, прорицателем и талантливым врачевателем, который помог ей овладеть различными науками и обучил хорошим манерам. Юная Ту влюбилась в своего благодетеля. Но сулит ли ей эта любовь безграничное счастье? Не придется ли всю жизнь расплачиваться за нее? Ведь известно, что если боги хотят испытать человека, они посылают ему любовь…

---

Вечером Рамзес прислал за мной. Он сидел за столом, освещенный мягким светом лампы, но его сияющая улыбка затмевала все вокруг. «Ну как?» — было написано у него на лице. Я упала на колени и поцеловала его ноги, прижимаясь лицом к его теплой коже.

— Благодарю тебя, Могучий Бык, Великий Гор, — хрипло выговорила я. — Твоя доброта безгранична. Я не знаю, что сказать.

Он по-отечески прикоснулся ладонью к моей голове, велел подняться и достал что-то из-за спины. В его руке оказались два свитка, и тут я впервые заметила, что за его плечом стоит Техути, главный писец. Рамзес все еще улыбался, неподдельное выражение озорной радости на лице делало его похожим на возбужденного ребенка.

— Это еще не все, — сказал он и, предвкушая мой восторг, передал мне один из свитков. — Прочти его, мой драгоценный маленький скорпион!

Я взломала печать и развернула папирус, быстро просмотрев его содержание. В глаза бросилось совершенство написания иероглифов, румянец внезапного возбуждения залил мои щеки, когда я поняла, что было у меня перед глазами.

— О Рамзес, — с трудом выдохнула я, — это слишком. Я не заслуживаю этого.

Он счастливо рассмеялся.

— Я передаю тебе десять ароур земли в оазисе Фаюма. Пять из них засажены садами. Остальные — травой, но ты можешь сеять там злаки, если захочешь. На самом деле, — он наклонился вперед с притворной серьезностью, — ты можешь делать с ними все, что угодно. Почему бы не залить их водой из озера и потом бродить в грязи, как истинная крестьянка? — Выражение его лица было проказливым. — И еще кое-что. — Он сам развернул второй свиток, откашлялся и громко прочитал: — «Согласно высочайшей власти, Я, Рамзес Хек Он, самый могущественный из всех, чтимый как бог Египта, дарую наложнице Ту, моей возлюбленной, титул госпожи и место среди мелкой знати соответственно титулу в признание ее превосходного таланта как личной врачевательницы моего величества». Вестник объявит новость. — Он сунул мне свиток и откинулся, сложив руки на коленях. — Копии уже лежат в сундуках царского архива. Ты довольна, госпожа Ту?

Госпожа Ту. Госпожа. Титул и столько земли, что она может целый год кормить две большие семьи. Я стала знатной землевладелицей. Восхитительная нереальность этого ошеломила меня, и я вдруг разразилась слезами.

— Ну-ну, — встревожился Рамзес. — Ты так огорчена? Не плачь, Ту. Твои глазки опухнут, и, кроме того, царь не выносит, когда хорошенькая женщина плачет.

— Нет! — всхлипывала я. — Не огорчена, о Великий. Вовсе нет. — И я бросилась в его объятия. Уткнувшись лицом в его теплую шею, я рыдала, а он притянул меня ближе и стал успокаивающе поглаживать мою руку.

— Какой же ты еще ребенок, — сказал он. — Паибекаман! Принеси полотенце! А теперь высморкай нос, моя госпожа Ту, и беги в свою новую детскую. Я пришлю за тобой позже, мы будем ужинать на реке и наслаждаться ночным ветром. Договорились?

Я кивнула, высморкалась, поцеловала его и соскользнула с его колен.

— Благодарю тебя, Рамзес, — прошептала я.

Он скорчил гримасу.

— Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не называла меня но имени, — заворчал он, но губы его дрогнули.

Он отмахнулся от меня, и, прижав к груди драгоценные свитки, я исполнила ритуальный поклон и покинула его, бросившись бежать в бронзовом свете заката по короткому коридору от его спальни к дорожке, что отделяла дворец от гарема, к себе в новое жилище.

Дисенк поспешно поднялась, испуганная моим зареванным видом. Я выпалила свои новости, все еще прижимая свитки к груди. Улыбка чистейшего удовлетворения расплылась на ее тонком лице, и я подумала, как много радости доставил мой титул ее снобистскому сердечку.

— Вызови ко мне писца гарема, — потребовала я. — Я хочу продиктовать письмо семье. Потом приведи меня в порядок, Дисенк, вечером я отправляюсь на речную прогулку с фараоном.

Отвесив глубокий поклон, она с готовностью выскользнула из комнаты.

В последнее время я имела возможность многое обдумать в своей жизни. С огромной горечью, с горячим стыдом я размышляла о своей наивности, но я в любом случае не боюсь больше осуждения богов. Ведь в тот момент, когда Рамзес зачитывал мне свиток, где мне был дарован титул, которого я, по правде говоря, не заслуживала, чувства благодарности и смирения, что нахлынули на меня и вылились слезами, были совершенно искренними. Да, я была холодной и расчетливой. Была корыстной, лживой и не гнушалась никакими средствами для достижения своих целей. Но в тот момент мое сердце было тронуто и по-настоящему открыто, обнаружив цветок, так долго спрятанный в темноте. Конечно, боги простят мне все за то короткое цветение!

На мой вызов пришел Панаук. Я с удивлением приветствовала его, потому что, хотя знала, что он был писцом гарема, у меня он больше отождествлялся с домом Гуи, чем с женскими комнатами. Он вежливо поздравил меня с возвышением, опустился на циновку, положив дощечку себе на колени.

Я диктовала быстро, рассказывая родителям о своей счастливой судьбе и желая благополучия, этим двум призрачным теням своего прошлого. Письмо я закончила сообщением для Паари. «Дорогой мой друг и брат, — произнесла я. — Теперь, когда я могу распоряжаться своей собственной землей, мне нужен надежный писец. Я умоляю тебя приехать в Пи-Рамзес со своей невестой Изис. Я подыщу хорошее жилье для вас обоих, увидишь, ты ни в чем не будешь нуждаться. Хорошо подумай, прежде чем отказывать мне! Люблю тебя и очень скучаю. Написано рукой Панаука, писца гарема, госпожа Ту».

Я смотрела, как Панаук дописывает последние слова. Потом он поднял голову и посмотрел на меня.

— Это было бы очень хорошо — иметь брата личным писцом, — сказал он. — Его преданность будет безупречной. Писцы, назначенные в гарем, все неболтливы, но брату можно было бы доверить любые секреты.

Я со злостью напустилась на него.

— Писцам не обязательно комментировать то, что им диктуют! — резко прервала его я. — Ты знаешь это, Панаук! Пожалуйста, отправь свиток как можно скорее. Ты свободен.

Он собрал свои принадлежности и откланялся, но его непочтительность причинила мне боль, и я была рада услышать восхищенное щебетание Дисенк, когда та одевала меня для прогулки по Нилу.

На следующий день я послала за землемером Гуи Атирмой, попросив, чтобы он принес карты Фаюма. Это был маленький, живой и подвижный человек с испещренным морщинами лицом и узловатыми от болезни руками. Я смотрела, как один из его изуродованных пальцев скользит по границе моей земли на папирусе, который он развернул на столе.

— Это щедрый подарок, госпожа Ту, — сказал он. — Он охватывает плодородную землю с правой стороны озера. Вижу, он граничит с землями храма. Советую позволить мне осмотреть их вместе с моими помощниками и убедиться, что границы четко определены, хотя, возможно, служители бога не пожелают оспаривать границы, зная, кто пожаловал тебе земли.

То, как легко он произносил мой новый титул, вызывало во мне трепет. Я была уверена, что новизна этого ощущения не пройдет никогда.

— Благодарю тебя, Атирма, это было бы замечательно, — сказала я. — Когда ты сможешь сообщить мне о том, что удалось выяснить?

— При попутном ветре я буду там через полтора дня, — ответил он. — Осмотр займет дня два или три. Перед этим мне нужно просмотреть архивы, чтобы убедиться, что на эти земли никто не претендует. Уверен, что так и окажется.

— Значит, ты дашь мне ответ примерно через неделю. —  Я выпрямилась, бросив последний собственнический взгляд на извилистые контуры карты, что заключала кусочек Египта, принадлежащий исключительно и полностью мне одной. Подавая ему бокал пива, которое, по его словам, он предпочитал вину, я сказала: — Возьми с собой кого-нибудь, кто мог бы оценить плодородие земли и дать совет мне по ее использованию. Я намерена возделывать ее, Атирма.

Он осторожно взял бокал своими искривленными пальцами.

— Это хорошо, госпожа. Но если ты заставишь ее приносить урожай, тебе нужен честный управляющий. Очень многие женщины гарема, имеющие собственные земли, желают пополнять свои хранилища только безделушками и побрякушками, а их слуги жиреют на всем прочем богатстве. Кроме того, если землю не любить, она не будет хорошо плодоносить.

У меня появилось теплое чувство к этому талантливому маленькому землемеру.

— Мой отец всегда говорил то же самое, — улыбнулась я. — Ты не мог бы рекомендовать такого человека?

— Конечно. Я возьму с собой одного из смотрителей Мастера. За мою работу заплатишь с первого урожая.

— Решено.

Мы неторопливо допили пиво, и, когда его бокал опустел, он поднялся и, поклонившись, ушел, захватив с собой карты.

ГЛАВА 18

Несколько следующих месяцев я редко появлялась в своем новом жилище. Каждый день меня вызывали к фараону; его нога полностью зажила, и я сопровождала его на прогулках, или рассказывала истории об Асвате, которые он, казалось, никогда не уставал слушать, или делала ему расслабляющий массаж. Каждый вечер устраивались празднества, увеселительные речные прогулки. Часто проходили храмовые церемонии, так как в дополнение к семи дням празднований каждый месяц, по древней традиции, Рамзес добавил к жреческому календарю еще дни почитания Амона, что проводились раз в три дня. Иногда мы отправлялись на скифах по болотам Дельты, и, пока мы с Рамзесом сидели, развалясь на подушках, его придворные стояли с костяными палицами в руках, балансируя на носах своих лодок и сбивая уток, что во множестве водились в высоких тростниковых зарослях.