Надежда Башлакова - Волчонок

• Название: Волчонок
• Автор: Надежда Башлакова
• Жанр: Фэнтези

Трудно, наверное, быть не таким как все, особенно, если по своему личному мнению ты от всех остальных не так уж сильно и отличаешься. Только вот, поди, объясни это тем остальным. Ещё труднее понять, почему, когда ты к ним со всей душой, они тебе в ответ только серебряным крестом в морду тычут, да святой водой окропляют. А если вдруг ты по доброте душевной решишь не связываться с супостатами, да оборотней обращённых не плодить, так они тебе ещё и оглоблей по заду поддадут…

---

Он был такой родной и знакомый!

Я ещё раз мотнул головой и снова повёл носом, на этот раз уже более осознанно. Я не мог ошибиться! Просто не мог. Одежда на нём и его волосы уже подсыхали на жарком солнышке и запахи, которые уже было, смыло водой, теперь проявлялись вновь.

— Кто ты? — Тихо спросил я.

— Я человек. — Ответил он.

Помню, я тогда ещё поразился его глупости. Как только он не мог меня понять?! Ведь то, что я хотел знать, было так очевидно.

— Давай дружить? — Выдал он очередную фразу, которая показалась мне ещё наивней предыдущей.

Я нетерпеливо мотнул головой.

— Разве тебе не говорили, что дружить с оборотнями опасно и невозможно? — Спросил я, но в голове у меня вертелся совсем другой вопрос, почему его запах показался мне настолько знакомым.

— Это и так все знают, но ведь знать кому-то о нашей дружбе вовсе не обязательно. А раз ты не съел меня до сих пор, значит, не съешь и впоследствии. — Вполне резонно предположил он.

— Может быть, сейчас я просто сытый. — Раздражённо пробурчал я, но мальчишка отчего-то в такую вероятность не очень-то поверил. Другое дело, что я на его месте поступил бы точно так же.

— И всё же, может быть, будем друзьями? — Он заискивающе заглянул мне в глаза.

— Я подумаю. — Отмахнулся я от его предложения, лично меня сейчас занимали совсем другие мысли. — Но кто твои родители?

Он не успел мне ответить. Какой-то звук привлёк вдруг моё внимание, и я напряг слух.

Совсем рядом послышались голоса людей. Они что-то кричали, кого-то звали.

Я взглянул на человеческого детёныша, что теперь обернулся, вероятно, только сейчас расслышав этот неясный зов, развернулся и побежал к своему мешку, так и не дождавшись ответа.

— Я буду ждать тебя здесь же через неделю. Приходи. — Крикнул мне вдогонку спасенный мальчишка.

Но я не стал оборачиваться и давать ему понять, что он услышан. Я просто привычно подбросил носом мешок, поймал его на лету своей же мордой и, стремя голову, понёсся домой к бабке Травке, чтобы как следует выплакаться, утешиться на её, высохшей под давлением бессчётного количества прожитых лет, груди и подумать. А подумать мне было о чём. Да чего уж греха таить, подумать мне надо было даже слишком о многом.

Неделя пролетела в тягостном ожидании. Мне так хотелось явиться на означенное место, но страх останавливал меня. Да и Травка, словно почувствовав что-то, сказала мне в тот вечер, когда я весь взмыленный с бешено бьющимся сердцем вернулся домой, нечто такое, что заставило меня призадуматься. И это несмотря на то, что я некоторое время стоял возле дома, не решаясь показаться перед бабкой в таком виде, и ожидая, когда тело моё и разум остынут.

— Если ты когда-нибудь встретишь человека, который предложит тебе дружбу, будь осторожен. — Тихо произнесла она. — Люди коварны и хитры. Они не помнят добра, но любую обиду хранят годами. Они лживы и мстительны. Будь осторожен, Волчонок. И поверь мне, я говорю тебе это не просто так, а только потому, что я искренне желаю тебе добра.

— Бабушка. — Прошептал я и, уткнувшись лицом в её грязный подол, расплакался, неожиданно как для себя самого, так и для моей старушки. И сам даже не знаю, почему так вышло.

Она какое-то время ещё говорила мне ласковые слова, пыталась успокоить и, кажется, даже что-то напевала. Но я этого уже не слышал, к тому времени я уже спал, спал мирно и безмятежно….

Я всё же наведался в положенный срок на оговорённое место, видел даже того мальчишку, спасённого мною, что сейчас беззаботно бросал в воду камни и непрестанно оглядывался по сторонам, вероятно ожидая моего появления. Более того, к этому времени я уже определённо точно знал, кем именно он мне приходится, хотя я до сих пор так и не узнал его имени. А приходился он ни много, ни мало, как моим братом по матери. Её и того широкоплечего дядьки сыном. Я понял это ещё тогда, когда не успев толком обсохнуть, пробирался обратно к нашему с Травкой дому. Таким образом, река, что несколько лет назад должна была принять по воле нашей матери старшего из её сыновей, то есть меня, не получив обещанную жертву, попробовала заполучить её самостоятельно спустя годы, путём взятия сына младшего. Если бы не моя быстрая реакция и не менее доброе сердце, опять-таки моё собственное, то она могла лишиться и второго сына.

Мой брат! Как это звучит….

Мы почти ровесники, разница в возрасте не более двух лет. Мы могли ведь расти с ним бок о бок, играть вместе, рыбачить, ночевать в лесу у костра. Мы могли быть не только братьями, но и друзьями. Почему же мир так несправедлив ко мне?!

У него есть всё. Мать, отец, семья, возможно ещё и меньшие. У него есть крепкий дом, наверное, даже кошка и собака. Как же обойтись без них в деревенском доме?

А что есть у меня? Бабка Травка, старая Кошка, и проветриваемая всеми ветрами избушка. То есть почти ничего…. Хотя, с другой стороны, разве этого так уж и мало?

И всё же, ведь всё то, что было у него, могло быть и моим. Почему же так? Почему он, а не я там? Почему я, а не он здесь? Что нас разделяет? Только какие-то жалкие два года жизни.

Мне вдруг стало противно разглядывать его неестественно чистую и новую одежду, ухоженные, коротко-остриженные светлые волосы, добротно собранный детский лук, что лежал рядом на траве.

А у меня никогда не будет лука, ТАКОГО лука не будет. Лишь только латанная-перелатанная рубаха и такие же порты, перешитые из старых бабкиных юбок, неухоженные длинные волосы, что теперь приходилось завязывать в хвост. Вот, пожалуй, и всё, что я имел. И никакого тебе лука!

Ну, и пусть! Не нужен мне никакой лук. Зато у меня будет меч. Да я его хоть завтра вырежу, если только захочу, ну, и если смогу, конечно. Но единственным существом, которого у меня уже никогда не будет, тем, кого мне никто и никогда не сможет заменить, была мама.

Неожиданно рассердившись на свою мать, за то, что она некогда меня так бесчеловечно бросила, на своего брата, что сидел теперь весь такой красивый из себя на берегу, на Травку, которая не утопила меня, когда у неё была такая возможность, и на себя самого за то, что так внезапно раскис, я повернулся и бросился прочь. Прочь от этой реки, от этой деревни, от этого парнишки на зелёной траве и, прежде всего, от себя самого.

Но, как известно, от себя не убежишь. Да и убегал я видимо слишком громко, так как вскоре меня нагнал знакомый голосок.

— Подожди, постой, не уходи.

Но я не остановился и даже не обернулся, по-прежнему уносясь отсюда.

— Я буду ждать тебя здесь через неделю. — Послышалось мне знакомое вослед.

А упрямый ведь оказывается у меня вышел братец!

Кто был виноват, что я никак не мог жить простой человеческой жизнью? Не знаю! Но никак не я, это уж точно. Так почему же именно я должен был расплачиваться за чужую вину?

Грехи отцов и матерей, несомненно, накладывают свой отпечаток на жизни их детей, но об этом мало кто думает, когда совершает грехопадение. А потом начинаются непременные "Как?" "Что?" "Да за что?". Но когда появляются эти вопросы изменить что-либо мы, как правило, уже не в силах. Так кто же всё-таки был виноват в том, что я такой, какой я есть?

Мать моя точно была человеком, отсюда и её твёрдое убеждение, что я исчадие ада и заслуживаю смерти, это же подтверждает и рождение у неё второго здорового малыша. А мой отец?

Я видел его несколько раз в году, где-то один-два раза не больше, вернее я видел крупного волка с белой прядью на лбу, который, как мы с Травкой подозревали, и был моим настоящим родителем. Похоже, это был тот самый зверь, что когда-то сохранил нам с нею жизнь. Не знаю, был ли он на самом деле моим отцом, или это только наша с бабкой выдумка, но почти каждый раз, когда он появлялся, он помогал нам. Он словно проведывал меня, оберегал. Но, с другой стороны, за все эти годы он так ни разу и не появился передо мной в человеческом обличье, не заговорил. Оттого как-то сам собой напрашивался вывод, что он был и не оборотнем вовсе, а просто волком, по каким-то непонятным причинам положительно к нам настроенным. Конечно, тогда вставали вполне резонные вопросы, отчего и почему, но ответить на них сам я был не в силах.

Волки не люди, у них нет того страха перед необъяснимым, нет излишней жестокости. Возможно, он просто почувствовал тогда во мне примесь родной крови и отнёсся к её обладателю…, не знаю даже… по-человечески что ли. Не ведаю, как всё было на самом деле, но внешне дела обстояли именно так….

Я ещё несколько раз побывал на указанном моим братом месте, но мы с ним так толком и не поговорили. Всё было однообразно. Я наблюдал за ним со стороны, искал между нами сходства и различия, потом он неизменно меня замечал, потому, как я особо не скрытничал, и бежал за мной убегающим, назначая новую встречу через неделю. И непременно я приходил в шкуре волка, не рискуя показать мальчишке своё истинное лицо, раз уж так здорово прокололся и предстал перед ним в самый первый раз нашей встречи в зверином обличии. То, что происходило между нами, нельзя было назвать дружбой, совсем нет. Скорее это была некая своеобразная игра, в которой участвовали мы двое. Она не была придумана нами, скорее существование ей дала сама жизнь….