Антон Павлов - Координатор

• Название: Координатор
• Автор: Антон Павлов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-901896-71-6

В романе «Координатор» жизнь успешного городского обывателя превращается в ад. Это судьба? Или необходимое для очищения души страдание. Главный герой мучается в поисках ответов. Пока открывшаяся ему правда не становится ужасней самой кошмарной догадки.

---

Впрочем, мысль эта была не настолько уж сумасшедшей, и от этого стало ещё тошнее.

Он одним из первых произнёс речь над гробом с телом Аркаши. Собравшиеся почтительно молчали, когда он говорил:

— Мой брат был очень хороший человек. Добрый, работящий. Я знаю, что он… Я знаю, он был… — Андрей почувствовал комок в горле. Вдруг помимо воли в голове всплыл образ: они с братом идут купаться на речку. Солнце светит в обнажённые спины, и они наступают на свои тени. Аркаша тогда плюнул в свою тень, и они всю дорогу смеялись, развивая тему: что ещё можно сделать со своей тенью. Андрей обвёл взглядом присутствующих, надеясь найти поддержку. Дяди, бабушки…

Взгляд споткнулся о крупную фигуру лысого человека. Он смотрелся очень колоритно на фоне родственников Трофимовых, смахивающих сегодня на узников концлагеря.

Ким.

Значит ты припёрся всё-таки? — подумал Андрей и вспомнил своё облегчение, когда не увидел Кима в зале прощания морга городской больницы.

Андрей собрался с мыслями и закончил:

— …Аркаша был хорошим человеком. Самым лучшим братом. Я любил его и, думаю, что, и все, кто здесь собрался, — он прокашлялся. — Все вы тоже любили его. Каждый по-своему… Мы будем хранить добрую память о нём.

— Разрешите и мне сказать… — Ким выступил вперёд из толпы, подошёл к гробу. — Я Ким Борисович Коорд, начальник цеха, в котором работал Аркадий. Много хорошего здесь сказал о нём старший брат. Но всё это, о том каким человеком был Аркадий… Я же расскажу о нём, как о работнике… В Аркаше чувствовался талант. А ведь это то, что есть в каждом из вас…

Андрей подумал о значении это «каждого из вас». Будто Ким не один из всех.

— …Аркаша всегда оберегал свой талант и ждал лучшего момента, чтобы прорастить его зерно. Наверное, он хотел вырастить огромное дерево. Наверное, оно было бы размером с баобаб…

Ким сделал паузу и смотрел прямо в глаза Андрею…

— …И я всегда знал, что Аркаша выполнит любую работу на отлично. Я даже подталкивал его к руководству коллективом, а он отвечал мне: не сейчас, потом, потом, я не готов ещё. Не успел ты, дорогой друг и товарищ. Спи теперь спокойно в сырой земле. Честность, скромность — вот качества, за которые я любил Аркадия. Особенно, скромность. Не беспокойся ни о чём, Аркадий. Спи спокойно, дорогой друг. Тревожиться тебе больше не о чём.

Елизавета Сергеевна, вытаращив глаза, смотрела на Кима. Глаза старушки превратились в два ледяных осколка. Слёзы подрагивали на них, губы старухи задрожали, когда она срывающимся голосом закричала:

— Как ты смел прийти сюда, тварь?

— Что? — Ким обернулся. Его лицо приняло выражение беспомощной обиды. — Зачем вы сказали это?

— Ты — убийца. Тварь! Исчадие ада! Люди, разве не слышите вы, что ад издевается над вами?

Старушки на скамейке возле надгробия кардиолога смущённо переглянулись. Они выглядели сейчас виновато, словно ад каким-то образом касался их.

— Лизу понесло опять не в ту сторону, — прошептала одна старушка другой.

— Да уж, Елизавета та ещё штучка, — сказала другая, и вдруг взвизгнула.

Надгробие с изображением улыбающегося кардиолога рухнуло, как солдат, поражённый пулей в сердце!

— Видите! — завопила Елизавета Сергеевна. Она тряслась и указательным пальцем — маленьким с острым ногтем, как у птицы, показывала то на Кима, то на осколки памятника, вонзившиеся в жирную мякоть могилы кардиолога.

— Сумасшедшая, — пожал плечами Ким и поднял высокий воротник зимнего пальто так, что стал похож на Кощея бессмертного из детских сказок. Он повернулся к Андрею и спросил, показывая на Елизавету Сергеевну. — Видите откуда всё пошло? Вот она голова, с которой всё загнило.

— Ты адский демон! — орала Елизавета Сергеевна, трепыхаясь в руках старшего сына. — Я вижу твою ауру! Это всё ты.

— И памятник я свалил? — усмехнулся Ким.

— Да, — сказала Елизавета Сергеевна. — Ты лысое исчадие ада!

В толпе уже раздавались голоса в поддержку Елизаветы Сергеевны, но были и те, кто говорил, что обвинять в таких грехах приличного мужчину, только потому что он лысый… Это как минимум не тактично.

— Перестань, мама, — сказал Андрей. Он кусал до крови губы и чувствовал на себе взгляды окружающих. Ему было плевать на всех, кроме Анастасии и Кати. Толпа оттеснила их к лавочке, возле которой валялись осколки надгробия позитивного кардиолога. Только сейчас Андрей разглядел посмертную надпись, высеченную в мраморе: «Эмоции — враг сердца…»

Да уж, — подумал Андрей и быстро глянул на Кима, а потом перевёл взгляд на гроб брата. Потом на мать. — Господи, прости, это ужасно, мама!

— Андрей, я вижу его ауру. Я вижу, что всё здесь затоплено ею, как чёрной водой. Мы все по колено в ней…

— И я? — спокойно спросил Андрей.

— И ты, — прошептала мать. — Ты веришь мне?

В минуты паники или неожиданных конфликтов на одного человека выпадает вся тяжесть ответственности. Андрей чувствовал, что от него зависит многое. Он так хотел, чтобы Ким исчез отсюда. Но тот стоял и блестел своей огромной лысой головой, разговаривая с родственниками. Было видно, что он расположил их к себе и того и гляди напросится к ним в гости. До Андрея долетал его уверенный и чуть грубоватый смех.

Да, этот засранец не так прост, — соображал Андрей, — Но, чёрт возьми, он просто лысый здоровяк. Эксцентричный, жестковатый и… Симпатичный?

Судя по всему да. Для кого-то да…

Господи, Боже, — подумалось Андрею, — Ведь мы забыли про Аркашу!

В эту секунду один из могильщиков в фуфайке и чёрной зековской шапке грубо толкнул Андрея в плечо и сказал, дыша перегаром:

— У нас, шеф, почасовая оплата и новый час как раз начался… Можете не торопиться. Ещё немного и он станет мумией.

— Не ваше дело, — пробормотал Андрей. — Кем он станет.

Он погладил мать по седым волосам, переглянулся с Настей и Катей, наклонился к уху старушки и прошептал:

— Всё хорошо, мам, нужно хоронить Аркашу… Это не по человечески такой скандал над телом устраивать.

— Пусть этот человек уйдёт, — жёстко произнесла Елизавета Сергеевна.

— Ну, мама! — в сердцах произнёс Андрей. Его глаза метались с гроба на Кима и обратно.

Наконец, Андрей решился на что-то и подошёл к Киму. Сказал тихо:

— Вы простите её. Она не в себе.

— Я прощаю, — кивнул Ким.

— Не могли бы вы…

— Я и сам собирался идти, — сказал Ким, — Только можно мне проститься с Аркашей? Вы не представляете, как близки мы были с ним… Вам этого не понять, Андрей Иванович.

— Хорошо, — кивнул Андрей.

Ким подошёл к гробу с телом, резко наклонился и чмокнул Аркашу в лоб!

— Сволочь! — заверещала Елизавета Сергеевна.

Андрей вместе с Анастасией схватили старушку, и удержали на месте. Елизавета Сергеевна сотрясалась в рыданиях:

— Неужели вы не видите? Это же демон, сошедший из ада.

Никто ничего не говорил. Все отводили глаза от Елизаветы Сергеевны, как от смертельно больного человека.

Андрей посмотрел в спину удаляющемуся Киму, повернулся к могильщикам и кивнул, чтобы те занялись делом, за которое им заплатили.

Могильщики сноровисто принялись заколачивать гроб.

Замерший под первым снегом кладбищенский лес свысока и безразлично разглядывал людей и вздрагивал от каждого стука молотка по могильному гвоздю. Могильщики взяли гроб на ремни и опустили в могилу, черневшую в земле, как дыра в десне после удаления гнилого зуба.

— Ты попросил у этого лысого человека прощения? — прошептала Анастасия Андрею на ухо. Андрей кивнул, и жена снова прошептала. — Молодец. Очень некрасиво получилось. Ты просто молодец.

Андрей снова кивнул и вместе с женой подошёл к могиле, чтобы бросить земли на гроб Аркаши.

*****

Вечером после похорон брата Андрей лёг спать в зале на маленьком диванчике, укрывшись пледом. Он смотрел запись Нового года пятнадцатилетней давности. Как молоды они были, счастливы и полны надежд. Даже Аркашка. Вот ведь какой он был! Волосы чёрные, ни единой сединки. И живой он был тогда…

Как же они все напились в ту ночь…

В кадр старенькой камеры больше всех попадали Андрей и Аркаша. Братья дурачились, танцевали «маленьких лебедей», а под конец сразились на шампурах.

— Защищайтесь, сударь! — кричал Аркаша. Он отпустил тогда длинные усы. Они делали его похожим на знаменитого гасконца.

— Бумаги, сударь, бумаги! — хрипел, задыхаясь от смеха Андрей.

Позади них покатывалась со смеху Анастасия.

Андрей нажал кнопку на пульте. Смеющийся Аркаша, стаскивающий крупными белыми зубами мясо шашлыка с шампура, исчез с экрана телевизора так же, как исчез из жизни.

Андрей долго молился перед иконами Спасителя и святого Николая.

Брат уже где-то там наверху… Выше стратосферы…