Андрей Глущук - "Мерседес" на тротуаре

• Название: "Мерседес" на тротуаре
• Автор: Андрей Глущук
• Жанр: Детектив

---

— Не определят. Это GSM-900. Цифровой стандарт. В нем все голоса, как в допотопных фильмах про роботов. Один металл и никаких тембров. — Все знает. Не брат — ходячая энциклопедия.

— Если такой умный бери и разговаривай. — Снимаю с себя всякую ответственность. Я снимаю ответственность, а Леша трубку.

— Не успел. Уже положили. — Констатирует брат, прислушиваясь к коротким гудкам.

— Я, наконец, могу позвонить? — Кате надоело сидеть в одиночестве на галерке и она решает обратить внимание на себя.

— Конечно, Екатерина Владимировна. Сегодня все можно и совершенно бесплатно. — Лешка вытягивает трубку за пружинку провода, Катя просовывает сияющую мордашку между передними сиденьями и жалобно говорит:

— Я сама не наберу.

— Всегда к услугам! Диктуйте. — Тоже мне галантный кавалер. Минуту спустя Катя чирикает:

— Мама, привет!.. Нет, не из больницы, из машины…. Обыкновенно: по сотовому телефону!.. Нет, все нормально, я с Андреем и его братом…. Нет, машина и телефон не его. Да говорю же: все отлично, сейчас за тобой заедем и отвезем к тете Маше… Потому, что домой нельзя… Нет, все прекрасно, только за нами бандиты гоняются… Успокойся…. Конечно в милицию позвоним. Обязательно Ну, все. Жди. — Катя отдает Лешке трубку:

— Лучше бы не звонила. Мама перепугалась насмерть.

— На ее месте так поступил бы каждый. «Все прекрасно, только за нами бандиты гоняются». Эта фраза успокаивает лучше всякой валерьянки. — Снова встревает мой проклятый язык. Катя понимает, что успокоила маму не самым разумным способом, но кому хочется признавать свой прокол?

— Такой умный — взял бы да сам все объяснил. — Обижается она. Телефон снова выдает трель. Положительно, мы сегодня имеем шанс сильно «опустить» господина Кускова на оплате трафика. Лешка решительно берет трубку.

— Да, у телефона. — Он нажимает кнопочку и через стереосистему по салону разлетается могучее:

— Серж, какого х… пропал? Тебя Кусок обыскался. — Лешка морщится. У нас в семье к ненормативной лексике отношение слегка предвзятое.

— В больнице был. — Молодец: коротко и ясно. — Короче: Кусок с баксами собрался в обладминистрацию, велел тебе быстренько закругляться и рулить к нему. — Леха секунду раздумывает и решительно бросается в объятия электронного шпионажа:

— С какими баксами, в какую администрацию?

— Ты, чего там, на х…, в больнице, обкололся? Мозги не на месте? Кусок поехал перекупать вице-губернатора. Езжай и прикрой. Как там братовья и врачиха?

— Все братовья в морге, — веско роняет Лешка. Вот артист!

— Ну, O'key! Вернешься, расскажешь. — Я шепчу: «Спроси о Волобуеве».

— Как там Гена Волобуев? — небрежно интересуется Лешка.

— Раскололся, падла. Пожадничал, на х…, решил, что много берем. Собрался крышу поменять. Рыжа подрядил. Вроде как наше дело обстряпать, а сами сговорились между собой. Машину угнали на час раньше. Вроде как: нет тачки-нет дела. Рыж, сука, припрятал тачку где-то, что бы потом за вознаграждение, вроде как найти. Но Рыжа кончили. Гена не знает, куда тачку затырили. Сейчас наши Лидку поехали трясти и пацанов Рыжковских собирать. Найдем — на спагетти распустим. Денек крутой задался!

— Ладно, отбой, — Леха кладет трубку.

— Они, между прочим, за твоей Лидочкой отправились. Ты это понял? — Катя это говорит не без подначки. Мне приятна ее ревность. Но Лидку-бандитку, все же нужно выручать. Кусков ей голову развернет на 720 градусов. Причем сначала в одну сторону, а потом в другую. На этом Лидочкины психологические эксперименты закончатся навсегда.

Я сворачиваю в проулок. Через него можно срезать и выскочить к поселку короткой дорогой. Хотя, и по короткой дороге езды не меньше пятнадцати минут.

— Куда едем? — Лешку не очень устраивает неожиданное изменение маршрута.

— Катя права. Лидку Кусков не пожалеет. А у меня к ней еще вопросы остались.

— Или любовь? — Катя делает вид, что ответ ее совершенно не интересует, но в голосе чувствуется настороженность и обида.

— Или любовь. — Соглашаюсь я. Мне нравится, что Катя ревнует.

— Кстати о любви, нужно бы в милицию позвонить. Желательно, чтобы бандитов из морга забрали тепленькими, а не тогда, когда они остынут. — Лешке доставляет удовольствие нажимать на кнопочки. Была бы возможность, он в своей квартире все утыкал кнопочками и нажимал их целыми днями. — Але, милиция? — Нашептывает он интимно в трубку. — Нападение на больничный морг… Неизвестные вооруженные преступники из банды Кускова пришли за трупами. Приезжайте срочно — один не справлюсь! Кто говорит? Санитар Грищенко. Никакой белой горячки. Точно: не справлюсь. Они вооружены, а у меня только топчан и костыль.

До Лидкиного дома едем в полной тишине. Дважды проезжаем мимо работников ГАИ, нам приветливо машут руками. Кусковские машины автоинспекция знает. Хорошо, что все стекла, кроме ветрового — тонированные. Увидели бы они, кто в салоне, возможно, проявили бы к нам меньше уважения и больше интереса.

Гигантские Лидкины ворота раскрыты настежь.

— Ее дом? — Лешка указывает в сторону распахнутых створок. Молча киваю. — Проезжай мимо. — Брат прав. Сбрасываю скорость и медленно еду по улице. Во дворе, около крыльца в алых озерах лежат Лидкины волкодавы. Свежий, неубранный снег пропитан кровью. Кажется, мы у Лидочки сегодня не первые гости. Кто-то здесь уже похозяйничал.

— Заезжай за поворот. Там оставим машину. — Тихо распоряжается Лешка. Я и сам, в общем, собирался поступить именно так. В узком проулке втискиваю машину между двумя штабелями бревен. Видно здесь кто-то задумывает серьезную реконструкцию дома. Выходим из машины.

— Я с вами. — Катя решительно открывает дверку.

— Катя, посиди здесь. — Нечего ей рисковать. Одному Богу известно, что там, в Лидкином доме, поджидает нас. — Позвони маме: предупреди, что мы немного задержимся. — Андрей прав, Екатерина Владимировна. Пока вы здесь, нам спокойнее. — поддерживает меня Лешка.

— Кстати, и тебе не стоило бы никуда лазить. На костылях ты, конечно, неотразим, но гипс значительно снижает твои скоростные характеристики. Так, что постой на углу. В случае чего-подстрахуешь.

— Обломится. — Самоуверенности у моего младшего братишки хватает. — Тебе без меня скучно будет. — Спорить с ним бесполезно. Оглядываюсь на машину. Грех себя не похвалить: Volkswagen вписан в обрамление из бревен настолько удачно, что с улицы его совершенно не видно.

До ворот доходим без приключений. Около дома следы от шин, множество отпечатков ног и полная тишина. Ни звука. Дери в дом приоткрыты.

— Стань там. — Указываю Лешке за ворота. Сам, стараясь не скрипнуть досками, поднимаюсь по крыльцу. В сенях не то, что бы беспорядок, скорее последствия тайфуна средней силы. Промчался ветерок со скоростью 100 км в час и побросал на пол все, что было на стенах. Удивительно, как сами стены устояли.

В комнатах тайфун порезвился еще лучше. Лидочкина гордость — телевизор Sony уткнулся своей 72-ой диагональю в пол. По его горбатой спине пришелся удар стулом. Не стало стула и горба. И о телевизоре и о стуле Лиде придется забыть навсегда. Примерно с той же степенью деликатности здесь обошлись и с другими вещами.

Мне не очень понятен смысл подобного вандализма. Не в доме же прятали Mercedes?

— А ну-ка, стойте, дамочка. — Доносится до меня через открытые двери Лешкин голос. Быстро выбегаю из дома. У крыльца стоит Лидочка с поднятыми вверх руками. Лехин костыль упирается ей под лопатку.

— Привет. Не чаял тебя увидеть живой.

— Зачем собак убил? — она смотрит на трупы своих верных сторожей. Губы у Лидочки трясутся, холеное лицо оплыло и потеряло обычную привлекательность. Кажется, сегодняшний день, новоявленной Соньке Золотой ручке, дался очень тяжело.

— Это до нас постарались. Не ошибусь, если скажу, что к тебе в гости мальчики Кускова приезжали. — Машу Лешке, что бы он опустил свое оружие. У этой кобры ядовитые зубы жизнь повыдергала.

— Говорила дуракам: не связывайтесь с Куском. — Лида садиться на корточки рядом с телами волкодавов, ревет и гладит их, измазанную в крови, шерсть. — Не послушали, козлы. А мне куда теперь деваться?

— Запирай дом. Пошли. — Дотрагиваюсь до дрожащего плеча экс-бандитки.

* * *

— Теперь рассказывай все подробно, и будем решать: что дальше делать. — Мы сидим в уютном теплом салоне. Я и Лешка впереди, дамы сзади. Катя глядит на соседку, не скрывая антипатии. Зуб даю: они подругами никогда не станут.

— А чего это я вам должна рассказывать? — Лидочка почти кричит, обильно смачивая носовой платочек в слезах и соплях.

— Можешь не говорить. — Встреваю я. — Только с Кусковым сама разбираться будешь. На нашу помощь не рассчитывай. Я думаю, он с тобой миндальничать не станет. Что захочет-узнает и спасибо не скажет. Да и тебе его спасибо уже не понадобиться. Никогда.