Виктор Михайлов - Бумеранг не возвращается

• Название: Бумеранг не возвращается
• Автор: Виктор Михайлов
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1958

Головоломный, разделенный на несколько линий, сюжет «Бумеранга…» неизвестен современному читателю. Повесть весьма характерна для своего времени и своего жанра — это настоящий шпионский детектив великой эпохи. Советская действительность у В. Михайлова наполнена очень точными приметами времени, за которые мы и ценим подлинное ретро.

---

— Рад познакомиться! — произнес Ладыгин, протянув руку.

Таня ощутила пожатие влажной, холодной руки — чужое пожатие — и с трудом произнесла:

— Конечно, моя фамилия вам ничего не говорит, я рядовой член коллектива. Мы приветствуем вас со вступлением в нашу дружную заводскую семью и желаем вам творческих успехов!

— Спасибо! — поблагодарил Ладыгин, обнажив в улыбке крупные желтые зубы.

Подхватив чемодан приезжего, Никитин устремился вперед, Ладыгин и Баскакова пошли за ним. Заводская машина доставила их в дом приезжих.

— Я тоже живу временно здесь, напротив вас, — сказал Никитин, открывая дверь комнаты. — Здесь окна выходят на двор и открывается чудесный вид на Кабан-Тау. А у меня уличный шум, солнце…

— Вы со мной в заводоуправление или будете отдыхать? — спросила Баскакова.

— Я не устал. Только умоюсь с дороги и поеду с вами, — ответил Ладыгин.

Таня, совершенно обескураженная происходящим, была молчалива всю дорогу и с трудом отвечала на вопросы. Около заводоуправления она простилась и пошла к проходной.

Спустя некоторое время Никитин зашел к директору завода и спросил, усаживаясь в кресло:

— Ну, Митрофан Кузьмич, рассказывайте.

Директор завода, мужчина лет пятидесяти, седой, стриженный ежиком, с кустистыми усами и живыми карими глазами, то и дело поглядывая на вспыхивающие сигналы диспетчерского коммутатора, рассказал:

— Пользуясь тем, что я тоже кончил Бауманское училище, в порядке воспоминаний я задал ему десяток вопросов о педагогах, профессуре, аудиториях, общежитии…

— Ну? — с нескрываемым интересом спросил Никитин.

— Ни одной ошибки. Он отлично знает училище, педагогов, здание, программу. Больше того, он… Вы не специалист, и вряд ли вам это будет понятно.

— Я инженер, кончил Ленинградский инженерно-строительный институт, — пояснил Никитин.

— В таком случае вы меня поймете. Негерметичность конусов засыпного аппарата вызывает прорыв раскаленного доменного газа, несущего мельчайшие частицы абразивно-рудной пыли, которая разъедает стенки конусов. Борясь с этими явлениями, мы осуществляем электродуговую наплавку сверхпрочных сталей. Учитывая наш с вами, Степан Федорович, разговор, я поручил инженеру Ладыгину, как одному из первых специалистов, ставивших опыты с бальминитом, осуществить эти работы у нас на месте посадки конуса в седло засыпного аппарата.

— И что же он?

— Он выказал отличное знание наплавки вокаром и сормайтом, но в части бальминита ответил уклончиво, сказав, что этот сплав еще мало проверен.

— И это все? — с удивлением опросил Никитин.

— Пока все, — ответил директор, наблюдая настойчивый сигнал коммутатора и, не выдержав, подключил динамик.

«Однако, — подумал Никитин, выходя из кабинета, — их там готовят основательно!»

Никитин направился в фотографию отдела кадров, прошел в лабораторию и узнал, что якобы для анкеты Ладыгина уже сфотографировали в нужном ему ракурсе. В павильоне, похожем на маленькую оранжерею, он сравнил полученную у Тани фотографию со снимком, сделанным сегодня.

Внешнее сходство было очевидным, но, посмотрев через лупу на форму уха, Никитин убедился, что работа была сделана не напрасно. Даже у близнецов, обладающих полным сходством, форма уха всегда различна. У Ладыгина ухо было короткое и широкое с отделенной мочкой, у агента длинное, вытянутое по вертикали с приросшей мочкой.

Оставив фотографию Ладыгина для репродукции, Никитин поспешил в центр города, чтобы купить лыжи. Его беспокоило наличие лыж у агента.

В магазине Никитин столкнулся с человеком в кожаном пальто, которого он сегодня уже видел на вокзале. Его волевое лицо запомнилось Никитину. Незнакомец, внимательно наблюдая за ним, он это отлично видел, также покупал лыжи.

Услышав продолжительный заводской гудок, Никитин занес лыжи в дом приезжих и поспешил в библиотеку Дворца культуры.

Каково же было его удивление, когда, входя в библиотеку, Никитин увидел выходившего с пачкой книг Ладыгина. Не заметив его, Ладыгин прошел мимо, перелистывая на ходу брошюру.

Никитин спросил у библиотекарши:

— Это что, новый инженер?

— Да, взял литературу по электродуговой наплавке сверхтвердых сплавов, — ответила она и добавила: — Очень интересуется бальминитом. Первый раз о таком слышу. Надо будет запросить бибколлектор. Отстаем мы с новинками от Москвы.

Заметив вошедшую Таню, Никитин прошел в читальный зал, в это время почти пустой. Взволнованная Таня рассказала:

— Когда я увидела его руку, я подумала: это он, Гриша Ладыгин.

— Вас ввела в заблуждение татуировка на его руке, — перебив ее, подсказал Никитин.

— Да, это была наша юность… и…

— «…Ты вот имя мое на всю жизнь на руке выколол, а из сердца вырвал легко…», — напомнил Никитин.

— Вам Гриша показывал мое письмо? — удивилась она.

— Да, — сказал Никитин, оберегая ее от ненужных волнений.

— Потом я увидела волосы на его руке, — короткие, но густые рыжие волосы. У Гриши не было волос на руке. Я подумала: мы не виделись пять лет, он возмужал, у него выросли волосы. Взглянув на него, я была уверена, что узнала Гришу, он посмотрел куда-то вниз на подножку, но как только поднял глаза, я увидела, что это не он. Этот человек курит. Я спросила его, когда мы ехали в машине: «Зачем вы курите?» Он сказал: «Я курю с детских лет. Втянулся, не могу бросить». Тогда я его спросила: «А где вы провели ваше детство и юность?» Он ответил: «В Ореховогорске…» Я же выросла вместе с Гришей. Он никогда не курил. Это совсем чужой, неизвестный мне человек. Я спросила его: «На этой руке имя вашей любимой?» Он ответил: «Дела давно минувших дней. Преданья старины глубокой…» Эти пушкинские строки любил к случаю цитировать Гриша. Вы понимаете, Степан Федорович, я не боюсь его, но… Он очень напоминает мне человека, с которым прошли годы моего детства и юности, в то же время он чужой и враждебный мне человек… всем нам. Я это отлично чувствую и понимаю.

— Я буду просить вас, Татьяна Николаевна, сегодня же вечером, после работы, написать все то, что вы мне сейчас рассказали. И постарайтесь сегодня с этим человеком не встречаться, — предупредил ее Никитин.

— Простите, — остановила его Татьяна, — почему вы разрешаете ему быть на свободе? Это же опасно — зверь на свободе.

— Ненадолго, но это необходимо.

— Понимаю. Если я вам буду нужна, можете на меня рассчитывать, — сказала Таня.

Никитин простился с ней и пошел на свидание с капитаном Ржановым. Их встречу назначил по телефону из Москвы полковник Каширин. Когда Никитин вошел в маленькую комнату ИТР заводской столовой, навстречу ему поднялся человек в кожаном пальто. Вспомнив свою встречу при покупке лыж, они улыбнулись и, пользуясь тем, что в это время дня здесь было безлюдно, обсудили итоги дня и выработали совместный план действия.

К концу рабочего дня произошел эпизод, значительно ускоривший развитие событий. Случилось то, чего больше всего боялся Никитин.

Закончив осмотр большого и малого конусов засыпного аппарата, Ладыгин спросил сопровождавшего его доменного мастера:

— Где я могу увидеть инженера Баскакову?

— Баскакову? — удивился доменщик. — Ах, Таню?

Ладыгин вздрогнул. В это время он вытирал паклей руки и имя Баскаковой на его руке было перед глазами обоих.

— Да, Таню, — согласился Ладыгин.

— Да вы простите, мы ее все зовем Таней. Она, как приехала к нам в сорок восьмом, очень полюбилась всем. Хороший инженер. Вы ведь вместе кончали Бауманское? — спросил он.

— Да, вместе, — сухо ответил Ладыгин и ушел до гудка с завода. Купив коньяк, бутылку десертного вина и коробку шоколадных конфет, он отправился к себе в гостиницу.

Встревоженный случайным разговором с доменщиком, в значительной степени утратив свою самоуверенность, он шел, озираясь по сторонам, и ему казалось, что в наступивших сумерках скрывается какая-то опасность, что кто-то наблюдает за каждым его шагом.

Коньяк обострил его воображение. Сопоставляя то, что он услышал от доменщика, с теми вопросами, что ему задавала Баскакова, он пришел к выводу, что надо этой же ночью скрыться или же… несколько капель синильной кислоты в бутылке вина, и важный свидетель против него исчезнет. А если она уже успела поделиться с кем-нибудь своими подозрениями, ее смерть будет служить прямой уликой против него… Поезд на Челябинск есть только завтра, в девятнадцать часов.

Он открыл карту Южного Урала. Ближайшим населенным пунктом был Зилаир, километрах в сорока начинался хребет Дзяутебя и южнее шла дорога на Чкалов. В этом направлении его искать не будут, но двести пятьдесят километров на лыжах… «Когда идет вопрос о собственной шкуре, можно сделать и тысячу километров!» — подумал он, и, решив проверить свои подозрения, оделся и вышел на улицу.