Лоис Буджолд - Священная охота

• Название: Священная охота
• Автор: Лоис Буджолд
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Транзиткнига
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-035654-4, 5-9713-2146-3, 5-9578-3899-3

Мир «меча и магии».

Мир высоких Домов, сражающихся меж собою уже столь давно, что и причин-то этих войн уже никто не помнит.

Мир, в котором внезапное убийство сосланного полубезумного принца, совершённое, по официальный версии, юной девой благородной крови, — искра, от которой может вспыхнуть пожар хаоса и междоусобицы Домов, равно претендующих на право наследовать корону умирающего монарха.

Предотвратить это можно, только найдя истинного убийцу принца.

И тогда в замок из столицы отправляется с тайной миссией лорд Ингри кин Волфклиф…

---

Ингри поймал момент, когда Хорсривер откинул голову, впивая королевскую суть. Граф покачнулся, словно на его протянутую руку — руку сокольничего — сел огромный орёл. Хорсривер зажмурился, обхватил себя руками и удовлетворённо вздохнул. Когда его глаза открылись снова, они сияли.

«Священный огонь, — подумал Ингри. — Как быстро всё произошло! И что именно случилось?»

Не мог же Хорсривер… нет, он не напал из засады на отлетающую душу короля, не присоединил её к уже обитающим в нём искалеченным душам. Заклинание бессмертия действовало на тело и душу графа, в этом случае его собственный труп остался бы пустой скорлупой…

Ингри озадаченно шепнул Венселу:

— Уж не украл ли ты благословение богов?

Лёгкое злорадство, прозвучавшее в ответе Хорсривера, заставило сердце Ингри замереть.

— Это, — выдохнул граф, обводя себя рукой, — никогда не принадлежало богам. Мы создали его сами, и оно должно оставаться здесь. Два с половиной столетия назад его отняли у меня, а теперь оно вернулось. На некоторое время.

Жрец Отца, ничего не заметивший, поспешил к постели священного короля, над которым склонился целитель. Они тихо посовещались, священнослужитель осенил мёртвое тело и себя знаком Пятёрки и затянул молитву.

Итак… Венсел уличён в ещё одной лжи или полуправде; Ингри больше ничему не удивлялся. В этой комнате не было двух священных королей, а было два претендента, взаимно изувеченных, каждый из которых препятствовал полноте власти другого. Теперь же появился единственный священный король, наконец обретший целостность. Ингри поёжился под ужасной тяжестью улыбки суверена.

— Сначала позаботимся о главном, — выдохнул Венсел, лизнул палец и приложил его ко лбу Ингри. Ингри отшатнулся, но было слишком поздно. Он ощутил, как его связь с Йядой лопнула, словно струна, и он едва не застонал от горя и гнева. Прежде чем Ингри успел сделать вдох, связь восстановилась, но теперь все его мысли принадлежали не Йяде, а Хорсриверу. Царственная воля оседлала впавшего в панику Ингри, как опытный всадник — необъезженного коня. От неожиданности у Ингри потемнело в глазах, колени подогнулись. Хорсривер, сведя брови, вгляделся ему в лицо, потом удовлетворённо кивнул. — Да. Так годится.

Фара обернулась к мужу, и глаза её широко раскрылись, а дыхание со свистом вырвалось из груди. Если она могла своими смертными глазами разглядеть хотя бы десятую часть того грозного величия, которое видел Ингри взглядом шамана, то не приходилось удивляться её внезапному преклонению. Хорсривер снова лизнул палец и коснулся лба жены; потом он склонился к ней, что можно было по ошибке счесть проявлением сочувствия и утешения. Когда Хорсривер выпрямился, остекленевшие глаза Фары смотрели прямо перед собой. Ингри подумал, что и его собственные глаза должны выглядеть так же.

Заботливо обвив рукой талию жены, граф повернулся к жрецу Отца.

— Передайте моему шурину, когда он появится, что я отвёз принцессу домой, чтобы она могла прилечь. Боюсь, случившееся несчастье вызвало одну из её ужасных головных болей.

Жрец, неожиданно начавший проявлять необыкновенную услужливость, закивал.

— Конечно, милорд. Я очень сочувствую вашей потере, миледи, но душа вашего отца теперь вознеслась в лучший мир.

Губы Хорсривера скривились.

— Воистину, все люди рождаются, беременные собственной смертью. Опытный взгляд видит, как растёт плод день ото дня.

Жрец поморщился, услышав такую сомнительную метафору, и попробовал возразить:

— Не уверен, что…

Хорсривер поднял руку, и священнослужитель умолк.

— Тихо. Передайте принцу-маршалу, что мы увидимся утром. Не особенно рано… Пусть он начинает приготовления, какие сочтёт нужными.

— Да, милорд, — поклонился жрец. Стоявший по другую сторону постели целитель поклонился тоже.

— Ингри, — повернулся к своему приближённому Хорсривер, и губы его раздвинула издевательская улыбка. Тихий зловещий шёпот отдался в костях Ингри: — К ноге!

В ярости, растерянности и отчаянии Ингри поклонился и последовал за своим господином.

Хорсривер быстро потащил Фару и Ингри по пустым коридорам королевского дворца. Тихо брошенное им слово заставило гвардейцев у входа, не задавая вопросов, отсалютовать и распахнуть двери. Ночные улицы были погружены во мрак и окутаны туманом. Поворачивая за угол, Ингри оглянулся; раскачивающиеся фонари и глухо звучащие в тумане голоса сказали ему о том, что Биаст и его знатные спутники спешат к смертному ложу короля. До Ингри донёсся голос Хетвара, и он подумал о том, что тот, должно быть, несёт дубовый ларец с королевской печатью, которая так долго находилась на его ответственности, и серебряный молоток, чтобы разбить её у постели почившего властителя.

Хорсривер и его спутники не имели при себе фонарей и были одеты в чёрное; Ингри усомнился, что кто-нибудь из сопровождающих Биаста их заметил. Спустившись с холма, Хорсривер не свернул в сторону своей резиденции, как ожидал Ингри, а двинулся в сторону конюшни, ворота которой оказались распахнуты настежь и внутри горело несколько фонарей.

Со скамьи у стены вскочил грум и боязливо поклонился графу.

— Всё готово, милорд. Одежду я отнёс в кладовую.

— Хорошо. Подожди немного.

Хорсривер пропустил Фару и Ингри вперёд; в колеблющихся тенях Ингри разглядел нескольких осёдланных коней — рыжего жеребца Хорсривера, серого Волка и гнедую кобылу; позади сёдел были приторочены сумки. Когда люди проходили мимо стойла, где находился олень, тот фыркнул и замотал рогатой головой; его острые копыта нервно застучали по устилающей пол соломе.

Хорсривер показал Ингри на фонарь, и тот снял его с крюка; потом граф отвёл их к открытой двери кладовой. Там на стенах была развешана сбруя; свет фонаря отразился в начищенном металле пряжек. На пустых подставках для сёдел были разложены три комплекта одежды. Ингри узнал собственный кожаный костюм для верховой езды, рядом с которым на полу стояли сапоги. На другой подставке оказалась женская амазонка из тёмно-красной материи, отделанная золотой вышивкой.

— Переодевайтесь, — бросил Хорсривер, показав на одежду. — И приготовьтесь к поездке.

Фара с каменным лицом сбросила плащ, который с шорохом упал на каменный пол.

— Мне нужно помочь с пуговицами, милорд, — проговорила она ровным голосом.

— Ах да. — Хорсривер поморщился и умело расстегнул ряд крошечных жемчужных пуговок на спине бархатного платья принцессы. Ингри сбросил длинный нарядный плащ, лёгкие туфли и вышитый серебром камзол и натянул кожаную одежду; он был полностью готов ещё до того, как на пол соскользнули платье и нижние юбки Фары. Ни одного из них не смутила эта неожиданная интимность: волнение, растерянность и ужас не оставляли места для более мелких чувств. Ингри надел сапоги и выпрямился, застёгивая пояс с ножнами для меча и кинжала. Его ужасный господин всё ещё был занят вознёй с туалетом жены.

Когда граф поднял руки, чтобы помочь Фаре надеть жакет, Ингри заметил блеск новых кожаных ножен у него на поясе. Новые ножны — новый кинжал? Ингри незаметно вышел из кладовой в центральный проход. Не удастся ли ему сбросить с себя оковы? Если он может думать о сопротивлении, может быть, ему удастся воспротивиться и на деле? Нужно только отвлечь внимание Хорсривера…

«Йяда, что с тобой сейчас происходит?»

Судить об этом Ингри больше не мог. События явно были хорошо подготовлены; теперь, когда Ингри надёжно связан, не затеет ли граф фатальное нападение на дом-тюрьму?

Всё ещё пятясь, Ингри открыл запор на воротах стойла, где содержался олень, и распахнул их. Пальцы его онемели.

«Беги!» — прошептал он. Олень дважды подпрыгнул на месте, фыркнул и промчался мимо Ингри, стуча копытами по цветным камням пола. Скорость была так велика, что Ингри не уследил взглядом за растворившимся в темноте снаружи животным. Ингри замер на месте, когда Хорсривер выглянул из кладовой и нахмурился.

«Стоять!» — бросил он, и Ингри ничего не оставалось, как покориться.

Он всё ещё боролся… не столько с неспособностью, сколько с отсутствием желания двигаться, когда граф появился снова, переодетый в кожаный костюм и сапоги, крепко держа за плечо Фару. Бросив искоса взгляд на пустое стойло, он, к разочарованию Ингри, только кисло улыбнулся.

— Ты меня почти пугаешь, — бросил он, проходя мимо Ингри. — Такое вдохновение и такой правильный поступок. Может быть, мне нужно тоже ткнуться в тебя носом.

Ничего больше не говоря, он подвёл Фару к стойлу, где беспокойно фыркала гнедая кобыла Йяды.

— Я боюсь этой лошади, милорд, — пробормотала Фара.

— Это долго не продлится, обещаю, — ответил Хорсривер. Ингри ничего не было видно за дощатой стенкой и коваными воротами, кроме настороженных ушей лошади и макушек: светлой — Хорсривера и тёмной — Фары, но он услышал скрип новой кожи ножен, когда из них выскользнул кинжал. Тихо произнесённые графом слова, которые Ингри почти понял, заставили волосы у него на голове зашевелиться. Потом раздался влажный удар, резкий визг, рывок, от которого задрожали стенки стойла, — и падение тяжёлого тела, недолго бившегося и наконец затихшего.