Дитер Хэгерманн - Карл Великий

• Название: Карл Великий
• Автор: Дитер Хэгерманн
• Издательство: ООО «Издательство АСТ», ЗАО НПП «Ермак»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018682-7, 5-9577-0127-0

Карл Великий — это имя постоянно встречается в исторических хрониках и современных исследованиях.

Но где заканчивается легенда о величайшем из королей франков и начинается подлинная история умного, тонкого и дальновидного политика и полководца, превратившего силой меча и дипломатии свое слабое, обескровленное государство в могущественную империю?

Эта книга поможет вам узнать, каким в действительности был Карл Великий — император, которого историки сравнивают с Александром Македонским, Цезарем и Наполеоном.

---

Поначалу земли франков между Маасом и Мозелем подразделяются на примыкающие Австразию (вместе с восточными франками) и Нейстрию (Сена — Луара), к которым присовокупляются Фрисландия, Саксония, Тюрингия, северные районы Бургундии (Безансон, Юра), части Алемании к северу от Дуная и оба баварских анклава — Ингольштадт и Лаутергофен. Тем самым старший сын Карла выделяется как «наследник в особом положении», что не выдерживает критики. Карл сравнительно поздно был помазан и коронован на королевское правление, он вообще не удостаивался каких-либо протокольных почестей. Преемство в коренных районах империи решилось как бы само собой, поскольку Карл юный более десятилетия оставался правой рукой отца. По этой причине ему как «полигон» был выделен дукат Мен, в то время как его братья оставались привязанными к своим королевствам. О каких-либо привилегиях Карла на основании первородства при получении наследства нам неизвестно. Равным образом нет сведений о том, что монарх обдумывал и разрабатывал условия раздела империи уже несколько десятилетий назад. Старший сын не получал от отца всей «остальной части империи».

Более того, территории его братьев округляются прилегающими землями, к примеру, частями Бургундии и Алемании к югу от Дуная, в то время как Карлу гарантируется доступ к Италии в целях совместной защиты церкви, то есть папы, путем выделения подходящих переходов через Альпы (Большой Сен-Бернар).

О собственно преемстве Карла юного в так называемых коренных районах империи не может быть речи, поскольку на случай его кончины в отношении коренных франкских земель был предусмотрен раздел по примеру обоих полумесяцев 768 года при Пипине и Людовике, рассекавших все государственные территории. Но даже если бы сравнительно ранняя смерть старшего сына Карла не наступила, преемство создало бы для королевской фамилии значительные трудности: в 806 году Карлу исполнилось уже 34 года, и в противоположность Людовику и Пипину он все еще оставался холостым. О наложницах (и детях) ничего не известно. Отсутствует какое-либо назидательное послание и от Алкуина подобно тому, которое было получено королем Италийским по вопросам половой этики. Правда, весьма туманные намеки могли бы указывать на его гомосексуальные склонности. В любом случае фактический потенциал Карла по обеспечению преемства части своей империи представляется весьма ограниченным. Не в последнюю очередь по этой причине император, по-видимому, решился гарантировать право представления не только наследникам своих сыновей мужского пола, если они оказываются способными к наследованию и на этом настаивает знать, но и признать за ними право на приращение в отношении правления их братьев. Раздробление долей империи среди потенциальных внуков монарх, правда, решительно отвергал. Так, он признал только за одним внуком право на преемство в империи одного из сыновей.

Намеченный раздел земель после кончины монарха выглядел следующим образом: империя лангобардов была расширена за счет Граубюндена и Баварии, а также Алемании к югу от Дуная. «Мокрые границы» в значительной степени определяли прохождение демаркационных линий. На территории Граубюндена с епископской резиденцией в Куре, открывавшей путь к важным горным перевалам, тогда приказало долго жить одно из последних «епископских государств» Викторидов, то есть семейства, определяющее имя которого было Виктор. С государственным и церковным единовластием этого семейства было покончено, а с введением так называемого Каролингского графского устройства и этот пограничный регион административно вошел в состав империи. Уже в феврале 807 года граф Гунфрид, одновременно маркграф Истрии, отправлял в Ранквайле обязанности председателя судебного. собрания.

Королевство Людовика, включавшее Аквитанию и Гасконию, расширилось за счет Септимании и Прованса, в результате чего он получил выход к Средиземному морю. Кроме того, к его владениям была добавлена формировавшаяся Испанская марка между Пиренеями и территорией по течению реки Эбро. Поскольку в особой главе защита церкви, по сути дела политическая и военная защита папских интересов, объявлялась одной из существенных задач сообщества братьев, Людовик также получил выход в Италию через Западные Альпы. Этот маршрут проходил через Сени в Сузскую долину, что вызвало раздробление Бургундии как составной части империи. Затем Аквитания приобрела округа, расположенные между Невером и так называемой горной дорогой, хотя административные регионы между Отоном, Шалоном, Лионом и Савоной не упоминаются вовсе, что в связи с отсутствием карт да и экспертов вполне объяснимо. Карл юный опять-таки получил из состава бургундских земель их северную часть, включая Безансон и Юру, которая впоследствии стала основой свободного графства Франш-Конте, а первоначально была франкским округом в составе Орлеана, Оксера и Дижона, обеспечивавших Карлу беспрепятственный выход к долине Аоста через Большой Сен-Бернар.

Подобная территориальная децентрализация, сориентированная по отношению к Аквитании и Италии на длительный исторический процесс, в ходе которого Карл юный однозначно сохранял за собой приращенные франкские земли, явно не оставляя старшему сыну последующей прерогативы, обходила стороной проблему преемства в незадолго до того возникшей империи.

Текст толкует о «imperium vel regnum», империи или королевстве, косвенно свидетельствуя тем самым о наднациональном и надродовом характере империи, но о разделе императорского достоинства на манер семейного королевского правления не могло быть и речи. Византийский опыт в любом случае допускал появление второго императора, а вот пребывание на одном троне сразу нескольких монархов было вне всякого опыта и политической фантазии. Если же попробовать представить, что Карл оставлял за собой право на исправление этого политического завещания, то будущее могло преподнести новые аспекты в отношении императорской власти и передачи ее от поколения к поколению. Уже в 812 году ожидались первые поправки, когда Карл возложил официальное преемство на Апеннинском полуострове на единственного сына, скончавшегося в 810 году Пипина Италийского, тем самым подтвердив право представления внука, что находилось в абсолютном противоречии с практикой его отца и его собственной.

Возведение и коронацию Людовика, когда в Ахене он стал императором и преемником своего отца, следует рассматривать как заключительное проявление суверенности во властном урегулировании, которую монарх всегда и неизменно сохранял за собой в отношении сыновей и народа в двойственном качестве отца и правителя. Исследователям еще несколько десятилетий назад удалось нащупать в тексте одно многозначительное, хотя и косвенное указание на императорское достоинство и его политическую актуальность. С именем Вальтера Шлезингера связано следующее открытие: не менее чем в пяти из шести рукописей, которым мы обязаны знакомству с этим необыкновенным документом, используется не привычный для грамот императорский титул Карла, а формуляр, воспроизводящий титулование так называемой Константиновой фальсификации, заключительная письменная версия которой повсеместно и по праву датируется примерно 780 годом с местом совершения в Риме. Таким образом, протокол политического завещания содержит неоспоримое указание на дату исключительно важного фальсификата. Кроме того, он позволяет предположить, что об этой подделке было по меньшей мере известно в канцелярии императора Карла. Даже манера обращения в начале текста «ко всему христианскому народу» скопирована с текста фальшивки — «ко всему Римскому народу».

Следовательно, Карл предстает в образе нового Константина. Его империя хотя тоже Римская, ибо иная просто немыслима в контексте позднеантично-раннесредневекового богословия истории, но в своих масштабах ограничена рамками Запада. Вместе с тем она является империей христианской, возглавляемой королем франков. «Государственным народом» являются не римляне, а «его» франки, которым под его руководством подчиняются христианские народы. Нет сомнения в том, что экземпляр с «константиновским» вариантом протокола Эйнхард по поручению Карла переправил в Рим папе для принятия к сведению и одобрительного подписания.

Таким образом, со ссылкой на первого христианского императора понтифик прикоснулся к вопросу об империи и преемстве, но не к его разрешению.

Конфликт с преемником Ирины — Никифором I все еще тлел. Цифра «три» потенциальных наследников и преемников без нарушения справедливости не допускала никакого урегулирования. В политическом плане император действовал безошибочно, всячески откладывая принятие окончательного решения на неопределенный срок. И вот в 811 году остался всего один претендент на императорское достоинство. В результате Карл по договорному признанию статус-кво между Востоком и Западом 812 года и с одобрения своей аристократии объявил императором Людовика, правда, не признав за ним права на какие-либо дополнительные полномочия или на фактический статус соправителя. Решение в столь деликатном деле в 806 году, вероятно, привело бы к поляризации ведущих политических элит.