Стефани Кляйн - Честно и непристойно

• Название: Честно и непристойно
• Автор: Стефани Кляйн
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-I7-047214-7

Одинокая женщина Стефани Кляйн желает познакомиться...

Ее главное требование к «прекрасному принцу»: он не должен быть похож на бывшего мужа – красивого и преуспевающего, но лживого, трусливого маменькиного сынка, совершенно не способного хранить жене верность.

Охотничьи угодья Стефани – сайты знакомств и вечеринки, свадьбы подружек и улицы Нью-Йорка, по которым она бродит с фотокамерой на плече в поисках интересных сюжетов.

Ее поклонники – один другого хуже. На их фоне бывший смотрится идеалом!

Неужели настоящие мужчины вымерли окончательно?!

Стефани не верит в это, не унывает и продолжает поиски.

Когда-нибудь ей повезет?!

---

Кен даже не дернулся, просто лежал в гамаке с поверженным видом.

– Ты промахнулась, – спокойно заявил он, словно я пыталась драматично плеснуть ему в лицо вином.

– Нет, бэби, это ты промахнулся! – О Господи.

Я выражаюсь, как в мыльных операх. Иногда меня тошнит от собственной болтовни.

Далей без чувств валялась на диване в гостиной; на ней все еще был тот кошмарный наряд. Открыв дверь в нашу комнату, я услышала, как женский голос громко ахнул. Шерман высунул лохматую светловолосую голову из-под одеяла Александры. Ну, если тут пошло такое веселье, лучше мне чем-нибудь заткнуть уши.

– Извините, извините. Я на вас не смотрю. Я сейчас плейер возьму, а вы развлекайтесь.

Алекс расхохоталась.

– Стефани, мы ничего такого не делаем! Шерман рассказывает мне о брачных ритуалах гиппопотамов.

– Носорогов, – поправил Шерман.

– И вообще, милая, почему ты не с Кеном?

Я принялась рассказывать, а Алекс тем временем села в постели и отхлебнула минеральной воды.

– Лучше не говори мне про Кена. Он зациклен на экс-подружке. Это утомляет.

– Прекрати изъясняться пунктиром и объясни, что ты имеешь в виду.

– Я имею в виду, что мы отлично провели вечер, мы целовались, он мне ужасно нравится.

– И в чем тут проблема?

– Обычно проблемы начинаются, когда я открываю рот, чтобы сказать что-нибудь. Ох, Алекс, я этого не переживу! Он действительно мне нравится...

– И что именно тебе в нем нравится?

Это, конечно же, тест. Надо хорошенько подумать. Что мне в нем понравилось? То, что я ему нравлюсь, и меня тянет к нему. Я прямо не знаю.

– Мне нравится его остроумие и то, как он ко мне прикасается и заставляет смеяться.

– Тогда в чем проблема?

– Да вот он мне сообщает, что, мол, очень рад, что мы встретились и тому подобное, а потом мы возвращаемся сюда, и он начинает про то, что его подружка его бросила и так далее. Какого черта? Я не собираюсь связываться с типом, который не готов к роману! – Я начала возбужденно махать руками. – Ни под каким видом!

– Солнышко, ты должна дать ему шанс. Ты делаешь глупость.

– Ну да, и вообще он ведь с азиаткой встречался. Кен не стал бы жениться на какой-нибудь узкоглазой девке с накладными грудями. – Кто бы заткнул Барана? – Вернись и скажи ему, что ты лучше ее.

– Ну да, Шерман, гениальная идея! Алекс, или ты заставишь его заткнуться, или я...

– Шерман, тихо! – Алекс погрозила ему пальцем и улыбнулась тому, что только я могла это видеть.

– Нет, правда, когда тебя бросают, это и без того паршиво, но когда это азиатка делает, это уже совсем погано, – бубнил свое Баран, но я уже его не слушала.

– Печенюшечка, не стоит заканчивать роман, едва он успел начаться. Я понимаю, ты боишься уязвимости, но если ты от страха будешь препятствовать развитию событий, ты никогда не узнаешь, чем все могло бы закончиться. – И я никогда не познаю радости.

Черт, а ведь она, может быть, права. Что, если я слишком быстро переключилась на подход к жизни в стиле «А пошел ты, тебе же хуже»? Как взять обратно фразу «Нет, это ты промахнулся?» Моя любовь к театральным сценам загоняла меня же в угол.

– Тук-тук! – Теперь была моя очередь.

– Кто там?

– Стеф.

– Кто-кто?

– Поднимись и открой, пока я не передумала.

Вот так я обычно извиняюсь.

Дальше пошла сплошная кинетика. Это как с катанием на велосипеде или заучиванием какого-нибудь ритма – чтобы учиться, нужно практиковаться. Наше тело наделено памятью, в которой запечатлено даже то, что мы заставили себя забыть: травмы, боль, поцелуи. Мой рассудок старается по мере сил уберечь меня от боли, держать все под контролем, приглушить уязвимость, пока она не станет еле заметной. Но мое тело решает по-своему. Оно принимает любовь и дарит ее.

Мы целовались; потом он стал осторожно водить подушечкой большого пальца мне по животу, время от времени проникая под трусики. В этот момент я решила притвориться, что у меня сейчас нет менструации. Перечитайте это предложение. Ну да, вы наверняка первым делом подумаете о беременности, вообразите женщину, которая морочит мужчине голову, чтобы заставить его подумать, что она может быть беременна. Чтобы он ощутил тяжесть вины и все такое. Так вот, я такими вещами не занимаюсь, и дело тут не в этом.

Я не собиралась притворяться, что у меня месячные, в стиле «не сегодня, милый, у меня болит голова». Они у меня и вправду были, но я не хотела, чтобы он об этом знал. А как можно скрыть такую вещь? Только избавившись от улик.

– Я на минутку! – прошептала я, ускользая в ванную комнату.

Обнаружив пятно на своих трусиках, я стащила их, скрутила и засунула в дорожную сумку, которую пристроила под раковиной. Выбросила аппликатор и обертку. Убрала шнурок, чтобы не болтался. Ну и где эти улики? Будь я кошкой, съевшей канарейку, я бы, пожалуй, могла подавиться перышком, но он бы все равно ничего не заметил. Он не в рот мне смотрел.

В одних спортивных шортах я забралась обратно в постель; вряд ли он смог что-то заподозрить. Вы спросите, зачем такие усилия? Я вполне могла сознаться в том, что у меня месячные, но тогда я бы потеряла шанс продемонстрировать, что я – приличная девушка, а этот шанс нужно было использовать. Если бы не месячные, я бы, наверное, не оттолкнула его руку, но мужчинам необходимо внушать мысль о вашей ценности и недоступности. Им нравится добиваться вас, им не по душе женщины, которые слишком легко сдают свои позиции. Так что я промолчала и позволила ему верить, что я приличная девушка, просто люблю обниматься.

– Спокойной ночи, Кен.

Я попыталась уснуть, лежа в его постели, пока мы слушали в плейере песню «Роллинг Стоунз» «Дикие лошади» – один наушнику него, другой – у меня. В темноте я перевернулась на живот и принялась перебирать события дня, тасуя их, как карты, разложенные на журнальном столике. Как я могу кого-то себе найти, если с самого начала все разрушаю? А это было начало, всего лишь начало. И почему я воспринимаю каждого нового знакомого как потенциального кандидата на великую любовь? Я его почти не знаю. Это идея любви мне так нравится, а не он.

Я заявляю о том, что «ненавижу игру в ухаживания», и тем самым оправдываю свое нетерпение. Если не играть, то события мчатся вперед быстро и без тревог. Мы пушечными ядрами плюхаемся с высоты в море взаимоотношений, не потрудившись узнать хоть немного о партнере, не думая о том, отвечают ли нам взаимностью. А потом приходится дрейфовать на обломке дерева, надеясь остаться на плаву. Черт, уж я-то должна была научиться осторожности! Не объявлять его потрясающим, пока не узнаю, как он справляется с гневом, стрессами и собственной матерью. Не влюбляться, пока не выясню, каков он в пьяном виде, соблюдает ли он сроки, передает ли сообщения по телефону и как реагирует, если я ночью ускользну в ванную. Ладно, этот пункт можно вычеркнуть.

А если говорить о независимости, то я рада, что оторвалась от стаи на вечер, но все равно предвкушала нечто необыкновенное, настоящий фейерверк. Пусть даже мне самой придется создавать свет и шум. Уж в этом-то я мастер.

Вдали от Монтаука, стоя обеими ногами на Манхэттенской почве, я произвела некоторые подсчеты. Выяснилось, что два е-мейла и сообщение в чате не равняются телефонному звонку. Кен не звонил целую неделю, в его е-мейлах никакие конкретные планы не упоминались. Он пытался помириться с прежней подружкой; тут и гадать нечего. Конечно, можно попросить Алекс узнать у Барана, как обстоят дела. Нет. Не годится. Меняем девиз. Вместо «Я буду стараться изо всех сил ради нас обоих» будет глубокий вздох и «Пусть. Все. Идет. Как. Идет». Пусть.

Ничего не получалось. Вместо этого я обновила содержимое почтового ящика. Ну же, ну. О да. В папке «Входящие» первым номером появилось письмо, которое все перевернуло.

«Слушай, друг, прибереги для меня ориентировочно Авг. 2 (если хочешь): будет премьера «Открытой воды» – «самой жуткой акульей киношки со времени «Челюстей», настоящей "Акулы из Блэр"». Пока не знаю точно, смогу ли пойти, но скоро узнаю. Мир тебе. К».

Ну вот, теперь все ясно. Да уж, пусть все идет, как идет. Обычно девушки обожают, когда мужчина говорит о будущем, планирует, демонстрирует уверенность в устойчивости взаимоотношений. Однако тут был совсем не такой случай. Типичное письмо для Скиппер. Ну знаете, из той же серии, что Кен и Барби. Ладно, сейчас объясню. Некоторые девочки собирали ушастых кроликов с розовыми носами и бакенбардами, пушистых белых котят с блестящими бантиками или набивных медвежат с глазами-пуговками. В их комнатах-равнинах на шкафах росли горы мягких друзей, пух которых напоминал снежные вершины. А в долинах, между подушками, разбросанными на простынях в цветочек, были раскиданы набивные куклы для объятий и впитывания детских слез. Меня это никогда не интересовало.

У кроликов, кошек и белок нет грудей. В этих игрушках нет ничего сексуального, и поэтому ни одна из них меня не привлекала. Зато у меня были Барби. Мои Барби всегда целовались на первом свидании.