Автор Неизвестен - История кинематографа

• Название: История кинематографа
• Автор: Автор Неизвестен
• Жанр: Культурология

---

А началось все, как пишет Грабовский, в Саратове в 1925 году. Изобретение "Телефота" (так Грабовский называл свой прибор) было сделано вместе с физиком и математиком Н. Пискуновым и инженером В. Поповым. "Именно Саратов был родиной телевидения" - пишет Грабовский. В ноябре 1925 же они получили заявочное свидетельство за номером 4899, а 30 августа 1928 года был выдан патент за номером 5592.

Патент свидетельствовал о грандиозном прорыве. Все тогдашние телевизоры характеризовались тем, что у них в приемнике и передатчике работали катодные лучи. В Саратове не только открыли этот принцип, но и впервые в мире применили его практически, передав первое изображения движущихся предметов, руки, человека, доказав тем самым возможность так называемого катодного телевидения.

Грабовский с двумя названными коллегами продолжал доработку прибора в Ленинграде на электровакуумном заводе на Лопухинке, а в дальнейшем доводка "Телефота" была перенесена в Ташкент.

Страна "щедро" поблагодарила Грабовского, выдав ему решением Комитета электроники 200 рублей поощрительных через пятнадцать лет после описываемых событий. "Но моральную награду я получить надеялся..." - с горечью пишет Борис Петрович.

Ташкентский след

У Грабовского были основания так оценивать свой труд. Он проехал с лекцией "Видение по радио" (чувствуете, уже ближе к сегодняшнему названию прибора - "телевизор"?) всю страну. В рабочих поселках и колхозных клубах звучал его звонкий голос: "Мечта видеть на большие расстояние, несмотря на леса, горы и другие естественные препятствия, есть заветная мечта всего человечества". Тогда впервые прозвучало название прибора, с помощью которого можно эту мечту осуществить. Грабовский демонстрировал изобретенный им в 1921 году основу "Телефота" - катодный коммутатор.

В протоколе по результатам опыта в физическом кабинете САГУ читаю:

"Катодный коммутатор, изобретенный лаборантом САГУ Б.Грабовский и проверенный нами практически, основан на правильном принципе. Он может быть применим в лаборатории, как умножитель частоты и для демонстрации на уроках физики".

Любопытно, правда, читаются сегодня эти пожелтевшие строки? Подумать только, о ком речь идет?! О лаборанте физфака. О мальчишке, который реализовал метод катодной телескопии, предложенный Борисом Львовичем Розингом. Присутствующие на опыте солидные мужи, среди которых были профессора Златоврацкий и Попов, не говоря уже о заместителе Совнаркома Туркестана Паскуцком, о грандиозном назначении "Телефота" просто не подозревали.

Но об этом знал пока только сам Грабовский. Если заключить "Телефот" в стальной футляр и присоединить к нему прожектор, мы увидим тайны морских глубин. Он может применяться в горном деле и в астрономии. "Может быть, даже, позволю себе помечтать, - некоторые из присутствующих здесь, доживут до того момента, когда подобный "Телефото-телескоп" даст возможность увидеть диск звезды и ее спутников", - заключал Грабовский свою лекцию под шепоток толпы: "Ну, совсем умом тронулся парень..." Парню не было тогда и тридцати.

Работали сначала дома у Грабовского. Потом опыты перенесли на испытательную станцию. Было очень много технических задач. Лампы с завода "Светлана" работали неодинаково, поскольку не выдерживали стандарта. Много возни было с фокусировкой. Непонятно, как это случилось, но во время транспортировки в Ленинград первый, вполне законченный "Телефот" оказался разбитым вдребезги. В общем, беды сыпались со всех сторон.

Таинственный вор

Вдобавок ко всему пропали технические дневники Грабовского, которые затем оказались ... воспроизведены через много лет в различных частях романа Митчела Уилсона "Брат мой, враг мой".

Вот что написал по этому поводу Борис Грабовский: "Напрасно думают, что эта книга - художественный роман. Это голая правда об изобретении телевидения: ни в описании прибора, ни в опытах с ним нет ни одного процента фантазии. Абсолютно точны и даты. Ложь лишь в месте действия и в именах. США-СССР. Кен - Грабовский. Дэвид - Попов-Пискунов". В 1964 году Грабовский обратился с запросом в Нью-Йорк, где жил Митчел Уилсон. Однако ответа не последовало.

Совпадения событий, описываемых в романе, и тех, которые были в действительности, просто поражали Грабовского. В частности, изображение женской руки - одно из самых первых и устойчивых. Только руки были разные. В романе - рука Викки, в реальности - рука жены Грабовского. Описывались практически одни и те же проблемы, решаемые через одни и те же промежутки времени. Даже выражения использовались одни и те же. "Рука долго не выдерживает". Это - о том, что для передачи и приема изображения требовалось усиленное освещение. Использовались фактически одни и те же газокалильные ацетиловые лампы, от которых шел неимоверный жар. Руки пылали...

Успешному проведению опытов в Ташкенте мешали эфирные помехи. Их создавали моторы машин в находящемся рядом гараже. Тогда было запрещено заводить моторы. Но ведь и в романе гараж проходит сквозной линией через весь сюжет.

Думаю, что очень задел Грабовского и следующий отрывок:

"... Мы кое-что задумали, но дело это совсем новое. Впрочем, вот что я вам скажу: сколько бы мы ни зарабатывали через два года или даже через восемь лет, но через десять лет мы с Дэви должны иметь по миллиону каждый. Верно, Дэви?

- Пожалуй, двенадцать лет будет точнее, - осторожно говорил Дэви".

И это точно.

К 40-м годам американские изобретатели, причастные к появлению телевидения, действительно были миллионерами. Их имена были на слуху у всего мира. Франклин Рузвельт стал первым а мире президентом, выступившим по телевидению. Хотя в 1940 году "волшебный ящик" можно было купить за очень высокую цену 400 долларов, в Нью-Йорке уже насчитывалось тогда от 2 до 3 тысяч обладателей домашних телевизоров. В прямом эфире шли телерепортажи со cъезда Республиканской партии в Филадельфии. Они передавались в Нью-Йорк по кабелю... Америка сходила с ума от телевизионной лихорадки. Задачи телевидения США изменились в военные годы. Потоком шли передачи по гражданской обороне. Голубой экран учил, как прятаться от авианалетов, передавал медицинские инструкции Красного Креста, призывал покупать облигации военного займа. Инженер и предприниматель Давид Сарнов, который первым рискнул вложить свои капиталы в развитие телевидения в США, тоже, как и Зворыкин, российского происхождения (точнее, из местечка Узляны под Минском), тогда стал советником по средствам связи и в 44-м году получил звание бригадного генерала. С тех пор к нему обращались: "Генерал Сарнов".

А наш Грабовский, мало того, что едва в ту пору сводил концы с концами, много лет пропадал в неизвестности. Лишь к середине 60-х он осмелился напомнить власти о себе. Да еще и попрекнули: дескать, выделили же мы тебе две сотни рублей, вот и будь доволен.

Грабовский так и не узнал, как у романиста оказались технические дневники. Его беспокоило иное. Уилсон вольно или невольно закреплял американский приоритет на изобретение телевидения.

"Думаю, что имел место шпионаж, - ответил мне через много лет после смерти Грабовского Андрей Станишевский, он же Азиз Ниалло, известный в Ташкенте востоковед, писатель и кадровый чекист. - К Грабовскому и Белянскому "подселили" нашего человека. Это был Константин Сливицкий, который тогда работал на первой Среднеазиатской радиовещательной станции. Ему было поручено, как тогда говорили, оказать всемерную помощь изобретателям "Телефота" в усовершенствовании их аппаратуры. Иначе говоря, глаз да глаз. Он все и прошляпил..."

После утери дневников Сливицкого, военспеца и чекиста, убрали с глаз долой. Ему пришлось бы худо, если бы не былые заслуги. Он изготавливал редкую в ту пору аппаратуру - передвижные радиостанции для конных частей Красной Армии и для пограничников. Причем, все, кроме радиоламп, делал своими руками. Эта работа и спасла его от жестокой кары. Его просто выслали из Ташкента. В документе же, с которым Сливицкий отбыл, торжественно заявлялось : "Командировать в Кушку со специальным заданием".

Версия "прошляпил" подтверждалась и воспоминаниями самого Константина Сливицкого, с которыми я знакомился в том же фонде. Можно себе представить, что творилось в органах, когда следователи задавали ему бесконечный вопрос, как, кто и когда выкрал документы Грабовского? Сливицкий этого не знал. Но через много лет написал следующие строки: "У меня создалось впечатление, что автор имел и читал технические дневники тт. Грабовского и Белянского". За этой фразой стоит полная осведомленность самого Сливицкого о содержании дневников, что в свете высказывания Станишевского не выглядит странной: "свой" человек держал на контроле ход опытов.

- Человек, выкравший дневники и передавший их на Запад, - из близкого окружения изобретателей... - сказал мне, помнится, Андрей Станишевский. - Но придет время, которое назовет его имя...