Петр Григоренко - Сокрытие исторической правды - преступление перед народом !

• Название: Сокрытие исторической правды - преступление перед народом !
• Автор: Петр Григоренко
• Жанр: История

---

Очевидно, что с такими танками, при отсутствии огневого сопровождения артиллерии, без поддержки авиации и без зенитного прикрытия, следовало придерживаться только одной тактики, пользуясь высокой подвижностью танков, в темное время суток, стремительно выходить на пути неприятельского наступления, занимать выгодные рубежи, и, окопав, и хорошо замаскировав свои машины, встречать открыто движущиеся танки и пехоту противника высоко эффективным огнем танков с места, из укрытия.

Многие на местах понимали это, но Москва требовала "танковых контрударов и контратак:". И вот наши танковые лавы выходили в открытое поле - прямо навстречу шквалу огня ничем не подавленных танков и артиллерии противника, под удар его, не встречающей никакого противодействия, авиации. Несмотря на это, наши танки безостановочно шли вперед. И, вопреки здравому смыслу, некоторые все же дорывались до врага. И наносили ему большой урон. Но из таких атак редко кто возвращался. Только столбы черного дыма, пылающие машины и их обугленные остовы напоминали о разыгрывающейся трагедии, об атаках беспримерного мужества и героизма советских танкистов.

Иностранные исследователи опыта минувшей войны приходят к выводу, что при потерях, близких к 25% танковая атака захлебывается, и уцелевшие танки отходят. Советские же танкисты продолжали атаковать, пока оставалась хоть одна машина. Это ли не героизм! В течение первых двух-трех недель войны западные военные округа потеряли до 90% танков и более половины танкистов.

Вот какие люди встретили внезапный удар враг. Этим бы людям да хоть немного разумного руководства! К чему бы это привело, можно видеть на примере Киевского особого военного округа. Командование и штаб этого округа сумели сохранить управление в своих руках и не потеряли чувства подлинной ответственности. Поэтому все тяжкие последствия преступной подготовки к войне и неразумного вмешательства главного командования в те дни, когда она только началась, были несколько смягчены. Привело это к тому, что противник на данном направлении понес громадные потери и смог подойти к Днепру только во второй половине августа, то есть продвигался намного медленнее, чем на других направлениях - со средним темпом всего около 8 км в сутки. Этот определенный успех мог явиться хорошей исходной базой для ликвидации опаснейшего продвижения противника в центре и на левом фланге его "Восточного фронта". Но для этого нужно было разумное руководство нашего главного командования или хотя бы его невмешательство. К сожалению, оно вмешалось в полной мере неразумно, если не преступно, и... произошла киевская трагедия. Достигнутый героизмом войск успех был обращен во вред общему делу сопротивления врагу, в гибель всей нашей военной группировки на Украине.

Сталинский режим, если у него и был когда-нибудь разум, под влиянием внезапного удара гитлеровцев полностью его утратил.

В первый день войны нарком обороны отдал войскам западных военных округов ТРИ, в корне противоречащих друг другу директивы. К их выполнению никто даже и не приступал, так как они совершенно не соответствовали обстановке. Однако, сумятица, растерянность, отчаяние от безнадежности при таком командовании были только во много раз усилены в исключительно сложной и без того обстановке. Самим фактом своих директив главное командование лишило возможности командующих округов предпринимать что-либо по своей инициативе.

Гибельность положения возрастала тем более, что, потеряв разум, сталинский режим не утратил своей свирепости. За инициативу, которая не нравится "вождю" или ближайшему его окружению, можно было лишиться головы.

Свою свирепость этот режим не замедлил продемонстрировать как можно нагляднее. Объектом был избран штаб Западного особого военного округа. Скорый и бесспорно неправый суд приговорил командующего войсками, начальника штаба и начальника связи округа к расстрелу. Приговор немедленно привели в исполнение, о чем и было сразу же доведено до войск. В результате этого: важнейшее направление, где развивался главный удар наступавшего врага, осталось без руководства. Пусть это руководство было слабым - об этом сказано выше. Но его, особенно в ходе уже идущих боевых действий, надо было спокойно и продуманно укреплять, а не громить, еще более раздувая недоверие всех ко всем.

Остальные командующие войсками фронтов были приведены этим процессом, естественно, в шоковое состояние. Кто же рискнет - после такого суда! оспорить, пусть даже самое глупое, распоряжение Москвы или в чем бы то ни было проявить инициативу, не получив предварительного одобрения?

А положение можно было спасти только разумным проявлением инициативы снизу, в сочетании со спокойно продуманной корректировкой действий войск сверху. Ничего этого, к сожалению, не было. Москва, очнувшись от первого психического потрясения, продолжала свирепствовать. Войска, выдвигаемые из глубины страны, из тыла, на закрытие брешей, получали распоряжение "расстреливать предателей, открывших фронт врагу". И вот, героев, которых я только что описывал, людей, многие дни и ночи, беззаветно сопротивлявшихся врагу и с трудом прорвавшихся к своим - встречали расстрелами. Под расстрел попадали солдаты и офицеры службы тыла, пехотинцы, оставшиеся без материальной части летчики, чудом спасшиеся из горящих танков танкисты, артиллеристы, сотни километров тащившие на себе уже бесполезные - без снарядов! - орудия. А на следующий день, те, кто расстреливал, сами попадали в окружение и в дальнейшем их могла ожидать судьба расстрелянных ими вчера.

Только отсутствие сплошного фронта, да полная дезорганизованность всей системы управления спасли от поголовного бессмысленного истребления сотни тысяч людей. Тех, кто уцелел, в покое не оставили. Для них была изобретена, как позорное пятно на всю жизнь, презрительная кличка "окруженец". Основная их масса прошла через лагеря и штрафные части.

Мы знаем, что после окончания войны все возвращавшиеся из плена попадали в сталинско-бериевские лагеря, и многие провели там годы. Даже возглавлявший героическую оборону Брестской крепости майор Гаврилов был освобожден из лагерей только после XX съезда партии. Если сопоставить эти факты со всем описанным выше, то выходит, что Сталин и его ближайшее окружение буквально с первых дней войны и до ее последних часов были озабочены больше всего отысканием "козлов отпущения" и уничтожением или приведением к молчанию живых свидетелей трагических событий начала войны.

Таковы героические дела советских воинов и "удивительные" поступки верховного руководства страны. Все изложенное невольно наталкивает на очень тревожный вопрос - а так ли уж полезна была для нашей страны предвоенная внешняя политика сталинского руководства?

9. Что было достигнуто сталинской "оттяжкой войны" на два года

Рассмотренные события, как видим, отнюдь не утешительны. Но в наиболее распространенных исторических трудах, ведущих свою родословную от сталинских времен, нас убеждают, что могло быть значительно хуже, если бы не... "мудрая внешняя политика" советского правительства. Главное достижение внешней политики авторы таких трудов видят в том, что она не позволила уже в 1939 году канализировать гитлеровскую агрессию в сторону Советского Союза и дала нашей стране выигрыш в два года.

Я не специалист в дипломатии, но, зная прошлое, невольно задаю вопрос: а что такое выигрыш времени? До сих пор считалось, что определить это можно лишь оценкой сделанного. У нас же почему-то ограничиваются голословными утверждениями: "Мы выиграли два года и использовали их для укрепления обороноспособности страны". Думаю, что это заявление никого удовлетворить не может. Чтобы выяснить действительно ли произошел выигрыш, или же предоставленное нам историей время было безнадежно упущено, надо посмотреть, что за эти годы успели и чего не успели из того, что должны были успеть.

Итак, что же мы успели? - 1. Отодвинуть государственную границу на запад - на 200-300 км. и, в связи с этим, поспешно уничтожить старые укрепленные районы - всю огромную, дорогостоящую оборонительную линию от моря и до моря. 2. Удвоить численность своих вооруженных сил. 3. Наглядно продемонстрировать не только перед гитлеровцами, но и перед всем миром неготовность нашей армии к ведению современной войны (в советско-финском военном конфликте). 4. Расформировать танковые батальоны стрелковых дивизии и начать формирование мех. корпусов. 5. Сосредоточить мобилизованные запасы в угрожаемой близости от государственной границы. 6. Снять с вооружения 45 мм противотанковые пушки и противотанковые ружья, а с производства - 76 мм пушки "ЗИС". 7. Упрятать в тюрьму ряд ведущих конструкторов вооружения и боевой техники, а некоторых даже расстрелять, в том числе автора знаменитой "Катюши".

Ну, а чего мы не успели? - 1. Произвести перестройку промышленности на военный лад. Даже мобилизационного плана не было. Это дикость с точки зрения военной науки, но факт остается фактом - приняли его только в июне 1941 года, перед самой войной. 2. Организовать массовый выпуск новой боевой техники и вооружения, законченных конструкторской разработкой в 1939 году. Не запустили в серийное производство новые истребители, пикирующие бомбардировщики и штурмовики, которые по своим тактико-техническим данным значительно превосходили соответствующие немецкие машины. Тоже самое произошло и с нашими отличными танками "Т-34" и "КВ": они тоже не были запущены в серийное производство. Что же касается "Катюши", то ее вообще отложили, не создав даже опытного образца. Первая батарея этих грозных боевых машин начала создаваться уже в ходе войны. 3. Расширить и усовершенствовать аэродромную сеть. 4. Сформировать и обучить мех. корпуса. 5. Привести войска в боевую готовность. 6. Построить укрепленные районы вдоль новой границы.