Мстислав Русинов - Друзья поневоле, или забавные истории заброшенного дома

• Название: Друзья поневоле, или забавные истории заброшенного дома
• Автор: Мстислав Русинов
• Жанр: Сказка

В историях, изложенных в лёгком юмористическом тоне, правда, иногда и с сатирическими нотками, особенно заметными, возможно, в неуместных авторских отступлениях, рассказывается о происшествиях, случившихся с компанией друзей, состоящей из неунывающего циркового шимпанзе Хомо, — большого любителя собственных дурашливых песенок, строгого и могучего пса Сержанта, кокетливой красотки Муры, общительного, но чрезмерно любознательного Крыса, важного и самодовольного Кока, его претенциозной, но хозяйственной жены Цыпы и старого мудрого Ворона. Волею случая, гонимые голодом и ненастьем, все они подружились, благодаря вынужденному совместному проживанию в общем пристанище под крышей старого заброшенного дома.

Это подтолкнуло их на разнообразные авантюры. Некоторые черты их характеров легко узнаваемы в наших знакомых и в знакомых наших знакомых, то есть в нас самих.

Истории рассказаны для детей и их родителей и рассчитаны на современный, слишком высокий, по мнению Ворона, среднестатистический уровень грамотности, начитанности, доброты и чувства юмора с тайным умыслом их дальнейшего повышения.

---

— Вот вам пятьсот, — всё-таки у меня большие накладные расходы. Заходите ещё.

Хомо молча взял деньги, вежливо приподнял свой цилиндр и с облегчением вышел вместе с Сержантом на улицу. Отойдя от антикварной лавки, оба друга-подельника повеселели.

— «Большие накладные расходы, большие накладные расходы…», — прокудахтал Хомо, передразнивая голосом Цыпы хозяина лавки.

Друзья смело отправились к знакомому, до колик в животе, супермаркету. На этот раз Сержант спокойно ждал Хомо снаружи, презрительно поглядывая на охранника и на табличку «С собаками вход запрещён», висевшую рядом со входом.

— «Воспрещён, воспрещён…», — а у самих всё тащат, — думал Сержант. — Вот поставили бы меня вместо этого сундука, так узнали бы, как надо по-настоящему охранять. У меня бы из магазина вообще никто не вышел до самого закрытия, — так, на всякий случай.

Глубокие размышления Сержанта о системе службы безопасности, хотя бы в масштабах супермаркета, были прерваны появлением Хомо, тащившего две огромные сетки, нагруженные на небольшой велосипед с широкими шинами. Наскоро перегрузив содержимое одной сетки в рюкзак Хомо, приятели с довольным видом, не спеша, отправились к дому.

— Ух ты! Вот это «велик», так «велик»! — приговаривал Хомо и, ища одобрения, поглядывал на Сержанта. Но Сержант равнодушно покосился на велосипед и буркнул сквозь зубы, сжимавшие ручки сетки:

— Ох, не люблю я этих велосипедистов, — так и шмыгают взад-вперёд. Уж больно охота их за штаны ухватить, — сплошная провокация…

В ответ Хомо стал весело напевать:

Стоять на паперти с рукой
Нам вовсе не с руки,
И лучше мы пойдём домой,
Битком набив мешки.

Домой мы гордые идём,
Набрали целый воз.
Придём и песню запоём,
Накормим весь колхоз.

Незамысловатая песенка легко витала над дорогой, а друзья с лёгким сердцем всё ближе и ближе приближались к дому.

Тем временем, голодный Кок маячил во дворе дома, попеременно поглядывая то на часы, то на калитку в нетерпеливом ожидании появления Хомо и Сержанта. Мура беззаботно грелась на вечернем солнышке, лёжа на перилах террасы. Крыс сидел на ступеньках крыльца, изредка томно поглядывая на Муру. Ворон торчал на трубе, зорко оглядывая окрестности. Он умел ждать, — спешить ему было некуда, — позади была длинная жизнь.

Наконец, Ворон негромко каркнул и невдалеке послышался какой-то обнадёживающий шум.

Появление Хомо на велосипеде произвело настоящий фурор. Все обступили его, а Цыпа начала старательно отряхивать пыль как с велосипеда, так и с Хомо.

Заодно досталось и Сержанту. Закончив с горячими приветствиями, Цыпа стала расчищать место и раскладывать продукты для предстоящего ужина.

Среди остальных ожидавших ужина бездельников затеялась шибко интеллектуальная беседа. Начал её Хомо, сказав:

— Да ух! Вот у нас в цирке даже компьютер установили, — для бухгалтерского учёта. Но это, конечно, всё ерунда, а вот игры на нём — это стоящая вещь! Меня один дефектиклассник научил. А вот мой тупой циркач от этих компьютерных игр меня каждый раз за ухо оттягивал. Завидует, небось, что этот компьютер умный.

— Он не умный. Это тупая электронная железяка в пластмассовом коробе, а умные — это программисты и создатели информационной системы «Интернет», — снисходительно сказал Ворон.

— А ты почём знаешь? — заспорил Крыс. — Я бы вот тоже хотел попасть в школу — интернат. Там меня быстро всему чему не надо научат.

— А ты имеешь представление, как компьютер работает? — начав сердиться, спросил Ворон.

— Он сам думает, — неуверенно ответил Крыс.

— «Думает…». Примерно, как ты…Да эта железяка сама по себе вообще думать не может. Ты знаешь, как он устроен?

— Ну, — опять неуверенно промямлил Крыс, — наверное, в него искусственная голова вставлена.

— Эх! «Своих мозгов нет — чужие не вставишь». Иначе бы тебе тоже дополнительную голову могли приделать с хорошим биохимическим обменом, — чтобы лучше соображала…

Крыс хотел было обидеться, но вместо этого просто сделал вид, что он совершеннейшим образом заскучал. Кок важно прошёлся перед Цыпой и сказал:

— А может, нам тоже тут поставить компьютер?

— Да, было бы неплохо, — поддержал Крыс.

Однако Хомо, посмотрев на Ворона и, по-видимому, начисто перестроившись и забыв о своём увлечении компьютерными играми, загробным голосом насмешливо пропел следующее:

Один чудак компьютер взял,
Решив враз поумнеть,
Но вместо этого за ним
Часами стал балдеть.
Ума добавилось на грош,
Хлопот — на много лет,
Как очумелый, по ночам
Он входит в Интернет
К чему? Зачем? — Сам не поймёт, —
Компьютер засосал,
В сети липучей Интернет
Он начисто пропал.

Прощай учёба и друзья,
Не мил уже весь свет,
Теперь заменит всё и вся
Любимый Интернет.

— А всё равно, компьютер компьютером, а любовь всегда была и будет важнее всего на свете. Она правит всем и всеми, — презрительно фыркнув, промолвила Мура.

Ворон поддержал Муру:

— Ну, что ж. Конечно, сильнее всего страх правит всем живым, так что даже религии запугивают верующих днём страшного суда, но и любовь важна.

Кок важно молчал, но сказать ничего существенного не мог.

— А вообще-то, все они чокнутые, — без царицы в голове, — нарушил молчание Хомо.

— А кто это чокнутые? Я, например, нормальный, — засуетился Крыс. — А ты, Хомо, нормальный?

— Не знаю…Надеюсь, да… Слава богу, пузыри пока не пускаю. Впрочем, знаешь, Крыс, какие самые распространённые и скрытые болезни, особенно, среди людей?

— Знаю. Ворон говорил, что это подагра и «моментум в море» от холеры и чумы.

— Нет, Крыс! — возразил Ворон. — По моим наблюдениям, самые распространённые болезни — это психические недуги. Хотя человек и самое стадное животное, тем не менее, люди, вообще, — хоть всем скопом, хоть по отдельности, — очень психически неустойчивы. Они — не то, что твой тупой компьютер. Поэтому-то человечеству и нужны вожди и шаманы, — люди без них не могут. Ты посмотри вокруг: никогда и не угадаешь, что у кого на уме. Я уж не говорю о наркоманах, маньяках, «фанатах», фанатиках и террористах…А многие и без этого ходят, как зомби, — хуже зациклившегося компьютера. Сплошные жизнефреники. И всё лишь трендят про какие-то там бредущие куда-то поколения, а сами всю планету заплевали…Нету у них планетарного сознания. Ну, ничего! Природа и время ещё возьмутся за двуногих, — понаделают спидо-озоновых дырок в их генах и головах… Кстати, ты, Крыс, тоже сходил бы к психоаналитику, как все, якобы ещё нормальные, люди, — вреда не будет…Да и вообще, хватит дурака валять, — займись-ка лучше трудошизотерапией. Помоги-ка Цыпе ужин приготовить.

— Ты, Ворон, — насмешник, мизантроп, да вдобавок ещё и вселенский космополит, а мне всё это не нужно. В нашей свободной стране каждый, как и я, может спокойно, без особых хлопот просуществовать всю свою жизнь в каком-нибудь подвале.

Крыс, сильно подуставший от всех этих разглагольствований, поступил так же, как и большинство людей. Он махнул лапкой и пробурчал:

— А ну их, Хомо. Пойду-ка я да пожую пока гречки перед ужином. Пускай Ворон обо всём этом поразмышляет, — ему делать нечего, он уже давно международный пенсионер.

— Кстати, Ворон! Ты бы лучше подал прошение в Британский парламент, чтобы тебя поставили на государственное обеспечение, как тех шестерых воронов, которых ежедневно кормят в королевском Тауэре с одиннадцатого века. По преданью, Британская империя не развалится до тех пор, пока в Тауэре находятся эти вороны. Говорят, что их предки Тауэр от разграбления спасли, разбудив своими криками охрану. Ты бы им подошёл, — сказал совершенно серьёзно Хомо.

— Теперь много всяких бездельников на государственном обеспечении, хотя они никого ни от чего не спасли, да и не спасут. Так что, обойдусь, — презрительно каркнул Ворон.

В этот момент на пороге появилась Цыпа и энергично позвала всех к ужину: