Татьяна Апраксина - Черный Истребитель

• Название: Черный Истребитель
• Автор: Татьяна Апраксина
• Жанр: Научная Фантастика

Жила да была девушка-москвичка в наше время... жила да была девушка-командир эскадрильи в Империи "far far away...", а что между ними было общего?

---

Танька села под дальнее на поляне дерево и надулась. Ну вот… стоит просто-напросто посохнуть у костра, как сразу кто-то начинает пялиться глазами мартовского кота. И ладно бы… Танька задумалась, понравился бы ей такой взгляд у Герцога, попыталась себе это представить и хихикнула про себя. Получилась глупость.

Ей на колени что-то упало, и Танька вздрогнула всем телом. Это оказался небольшой камушек. Она подняла глаза и увидела Альбу, который махал ей рукой. Танька неохотно подошла, села рядом. Герцог приобнял ее за плечо, наклонился к уху.

– Напрягаться не надо, хорошо?

Танька сжала губы, опустила глаза и неохотно кивнула, пытаясь высвободиться.

– Ты не поняла. Никто ничего дурного тебе не хочет. Просто это было красиво. Очень красиво.

У Таньки потеплело где-то в желудке.

– Ну и вкусы у вас, сударь… - ехидно фыркнула она.

– Дура… - ласково сказал Герцог, обнимая ее второй рукой и утыкаясь носом ей в волосы. - Дура, ты когда последний раз в зеркало смотрелась?

– Днем. Когда мылась, - ответила Танька, чувствуя, что сарказм удается уже хуже.

– Ну, так очки себе купи…

Дальше было хорошо. Вторая канистра вина ходила по кругу, что не могло не радовать протрезвевшую в ходе купания Таньку. Головой она лежала на коленях Герцога и с легким недоумением водила пальцами по его голой груди. Было удивительно тепло и правильно. Он иногда брал ее руку и переплетал их пальцы, чуть сжимая, и тогда Таньке делалось так легко и сладко, как не было еще никогда.

До дома они добрели, слегка покачиваясь. Танька то шла за руку с Герцогом, то выбегала вперед, раскидывая руки и запрокидывая голову в небо.

– Ка-а-а-айф! - вопила она, не интересуясь, который нынче час ночи.

– Эк тебя плющит… - смеялись Герцог с Маршалом, но не мешали.

Спать не хотелось, что-то слишком буйное и яркое бурлило в груди. Танька зашла в дом за ветровкой, вышла в сад, где под яблоней расположились ребята с гитарой.

– О, гитара… здорово!

Танька долго слушала, как поют Герцог и Маршал. Их песни - странные, непривычные, и странным образом знакомые и понятные, бросали ее в легкую дрожь. Она не знала имен авторов, этих песен, но знала, о чем эти строки. О каких войнах, космических пространствах, звездных армадах идет речь. Знала - и боялась поверить. Ее ощутимо колбасило. Танька прятала руки под ветровку, чтобы скрыть дрожащие пальцы. Герцогу, который пел и играл больше, сейчас было не до нее - он иногда косился на напряженную, вибрирующую Таньку и клал ей руку на плечо, но это не помогало. Хорошо еще, что этих песен было не так уж много. Было много смеха -

…Пламя разрывов над головой, крепка лобовая броня,
Я вечный воитель с бензопилой, я герой грядущего дня!
Я вечный воитель с бензопилой, санитары, держите меня…

И Танька подпевала, покатываясь со смеху. А потом были солдатские песни - афганские, чеченские, и Танька с трудом давила судорожный вздох, заменявший ей слезы.

…Здесь трусов нет, нет подлецов - в тылу остались.
А были, так в конце концов поразбежались.
Нет пьяных на передовой. Пусть врут с надрывом.
Пьяны в купели огневой, пьяны в купели огневой мы от разрывов…

Пожалуй, Маршал играл лучше - профессионально, но у него был довольно высокий голос. Отлично поставленный, богатый, но… Танька не любила высоких голосов. Любых. И пение Герцога ей нравилось больше. Или просто сам он ей нравился больше.

Танька долго сдерживала зуд в руках. Она умела играть, петь любила, но играла редко. В основном, на всяких семейных вечеринках для приходящих в дом гостей. Там требовались бардовские песни, а их Танька недолюбливала за однообразие и палаточно-байдарочную сентиментальность. Для себя она иногда сочиняла кое-что, но показывать было некому. А тут вдруг захотелось…

– Песня моя. Сразу скажу - на людях исполняется в первый раз. Так что - не стреляйте в гитариста, он лажает, как умеет…

– Ты пой, пой… - усмехнулся Маршал. - Взяла гитару - значит, пой.

– «Баллада о печати»… - представила песню Танька. Голос дрогнул, сбился, но после первых аккордов стало легче.

А на тонкой бумаге, на чертежных столах
Белоснежная птица взмывала так смело,
Уходила в пике так легко и умело,
И не знала про боль, и не знала про страх…
Но чертеж на бумаге не мог убивать -
И ложилась поверх белой птицы печать.

А на тонкой бумаге, в штабах на столе
Безобидно и стройно шагали отряды,
Получая снаряды, а после - награды,
И никто не остался лежать на земле…
Но солдат на бумаге не мог убивать -
И ложилась поверх чьих-то планов печать…

А на тонкой бумаге, в ребячьих стихах
Поднимали мальчишки железные птицы,
И мечтали - взлететь, совершить, приземлиться,
И играли в пилотов, летая во снах…
Но мальчишка-подросток не мог убивать -
И ложилась курсантам в билеты печать…

А на тонкой бумаге газетных листков
Проступали сквозь бравурность сводок событий
Имена не вернувшихся, пленных, убитых -
И пятнала страницы узорами кровь…
Чертежам и стихам не дано убивать -
Но ложится опять на бумагу печать…

Слушали ее молча и внимательно. Когда Танька взяла последний аккорд и отложила гитару, повисла пауза. Танька растерянно смотрела на обоих парней, пытаясь понять, сделала ли она что-то не так, или просто не догоняет.

– Однако… - спустя несколько минут, покачал головой Герцог, разглядывая землю возле ботинок. - Интересная песня. А, Маршал?

– Да, - с непонятной интонацией ответил тот. - Не самая банальная тема.

– Ну что, знакомиться будем? - вскинул на Таньку шальным серебряным блеском отливающие глаза Герцог.

Таньку сплющило. Она засунула под майку ставшие в момент ледяными и мокрыми ладони, стиснула себя за бока.

– А-а… м-мы вроде уже знакомы ж-же… - выговорила она дрожащим несчастным голосом.

– Да не в том смысле… - ухмыльнулся Маршал.

– А в каком еще? - попыталась сыграть в недоумение Танька, уже понимая, что не выкрутится.

– Ну как… я - маршал авиации Эскен Валль. Он, - Маршал кивнул на Герцога, - Командир Первой воздушно-десантной Имперской дивизии полковник Рэй Альба. А вот ты у нас кто?

Танька раскрыла рот, но сказать ничего не смогла. В связках горла неизвестно откуда завелась пара столовых ложек ненавистного абрикосового желе, а в желудке - кирпич.

– А ну-ка, офицер, доложите по всей форме! - неожиданно рявкнул Маршал так, что у Таньки что-то ощутимо хрустнуло в голове, она подскочила, щелкнув кроссовками, вытянулась в струну и выпалила:

– Его Императорского Величества особого гвардейского корпуса «Василиск» капитан Кэрли Ши-Хэй!

И тут же добавила:

– А не пошли бы вы на..й!

Лицо Маршала вытянулось так, что он стал похож на удивленную лошадь. Танька заметила это краем глаза - она бегом бросилась в дом, нашла комнату, в которой лежал ее рюкзак, схватила его и стала озираться, пытаясь лихорадочно сообразить, не забыла ли чего. Увидев под столом свою книжку, она наклонилась, не замечая проводов, и сшибла со стола некую компьютерную железку. Агрегат весом в пару килограмм плюхнулся ей на спину, больно ударив по позвоночнику, соскользнул и разбился. В нем было что-то стеклянное, и Танька отстраненно сообразила, что это был сканер. Осколок впился ей в руку, но боли она не ощутила.

Раздалось хмыканье. Танька подняла едва видящие глаза и увидела в дверях Герцога.

– Хороший был сканер…

Не понимая, что он говорит, Танька ломанулась к выходу из комнаты, но напоролась на перекрывающую дверной проем руку Герцога. Танька попыталась поднырнуть, но ее тут же схватили за воротник.

– Ты далеко?

– На вокзал… домой… к черту… - выдохнула Танька, стараясь высвободиться.

– В четыре часа утра? В незнакомом городе?

– Да отвали ты… отпусти! - пыталась разжать пальцы на воротнике ветровки Танька.

– Ну-ка, хватит… - Герцог схватил ее за руки, прижал спиной к себе, потом развернул и прижал к стене, не давая пошевелиться. - В чем дело?

– В вас! - прошипела ему в лицо Танька. - Мало мне психушки? Вы на хрена это все затеяли? Шутники… недоумки… Что вы из меня делаете? Игрушку?

Герцог молча смотрел на нее в упор своими металлическими глазами и не отвечал.

Танька выдохлась и обмякла.

– Закончила истерику? - спокойно спросил Альба. - Слушать готова или подождать еще?

– Ну? - смущенно спросила Танька, чувствуя, как кровь приливает к щекам и пульсирует в сосудах на шее.

– Никто из тебя ничего не делает. Мы - те, кто мы есть. И ты та, кто ты есть. Ты сама это знаешь. Никто тебя за язык не тянул. Вытащить - да, попробовали. Ну и вытащилось. Твое. Собственное. Понимаешь?