Антон Медведев - 2012. Хроника апокалипсиса

• Название: 2012. Хроника апокалипсиса
• Автор: Антон Медведев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9922-0608-1

Две тысячи двенадцатый год. Дата, о которой упоминали индейцы майя. Апокалипсис, о котором предупреждали пророки разных стран и народов. Час икс пробил, чудовищная катастрофа грозит стереть человечество с лица Земли…

Алексею удается выжить в первые часы катастрофы. Он знает, что самое страшное еще впереди, и это знание не позволяет ему бездействовать. Спастись самому — и спасти тех, кому ты в силах помочь…

Привычный мир рушится, но на его обломках уже готов родиться новый. Каким он будет, что ждет тех, кому удалось выжить в страшные дни катастрофы, кто не погиб от голода и болезней, уцелел в схватках с бесчинствующими бандами? Будет ли человечество снова тысячелетиями восходить по тропе технического прогресса, или его ждет совсем другой путь?..

---

Антон Медведев 2012. Хроника апокалипсиса

То, что гусеница называет концом света, бабочка назовет рождением

Восточная мудрость

ГЛАВА ПЕРВАЯ

За все годы их дружбы он никогда не видел Максима пьяным. Поэтому теперь, открыв дверь и увидев за порогом нетвердо стоящего на ногах друга, Алексей понял: что-то случилось.

— Привет… — дохнул на него перегаром Макс. — Впустишь?

— Привет, Макс. Входи, конечно… — Он отступил в сторону. — Что-то случилось?

— Держи… — Вместо ответа Максим сунул ему в руки пакет, в нем звякнули бутылки. Разувшись, друг снова взял пакет из рук Алексея. — Пошли, пивка глотнем, — предложил он и, слегка пошатываясь, первым направился на кухню.

Оказавшись там, гость вытащил из пакета четыре бутылки пива, затем тяжело опустился на стул. Взяв одну из бутылок, потянул за «хвостик» крышки, та открылась с громким щелчком.

Пил Максим прямо из горлышка, запрокинув голову. Его угловатый кадык ритмично двигался в такт глоткам. Все это время Алексей смотрел на Макса, сидя напротив и пытаясь понять, что с ним случилось. Видеть Максима пьяным было тем более странно, что он работал водителем автобуса, а потому не пил вообще.

Вот друг детства удовлетворенно вздохнул, поставил бутылку на стол. Хмуро взглянул на Алексея.

— Уволили? — догадался тот. Только так можно было объяснить причину столь подавленного состояния Макса.

— Меня, что ли? — невесело усмехнулся друг. — Сам ушел.

Что-то начало проясняться.

— Наверняка с начальством поцапался? — Алексей открыл бутылку и отхлебнул глоток пива.

— Да при чем тут мое начальство? — поморщился Максим. — Они к этому вообще не имеют отношения. Не в них дело.

— Тогда в чем? Давай не тяни — выкладывай.

— Эх, Леха, Леха… — Друг детства снова приложился к бутылке. Поставив ее, вновь взглянул на Алексея. — Ничего ты не понимаешь… Не взяли они меня, понимаешь? Не взяли…

— Кто не взял? И куда? — Алексей потихоньку начинал терять терпение. Половина восьмого вечера, через пятнадцать минут начинается матч Лиги Европы. Хотелось бы его посмотреть. Пригласил бы и Макса, но он не любитель футбола.

Некоторое время друг молчал, задумчиво глядя на него, потом вздохнул:

— Посмотри в окно. Скоро всего этого не будет. Ничего не будет, понимаешь?

Алексей глянул в окно, потом снова перевел взгляд на друга:

— Что ты имеешь в виду?

— Знаешь моего тестя? — вместо ответа спросил Максим.

— Трофимыча, что ли? — уточнил Алексей. — Генерала?

— Ну да. Он же всегда ко мне хорошо относился, мы с ним ладили — даже после того как с Людкой разбежались.

— Ну и?

Друг ответил не сразу.

— Месяца три назад, — начал он после долгой паузы, — Трофимыч рассказал мне одну занятную историю. О том, что в их ведомстве составляют списки людей, подлежащих эвакуации в случае наступления чрезвычайной ситуации. Сказал, что он сам уже в списке — ему по должности положено. Сейчас оформляет жену и дочь. И так как мы с Людкой официально брак еще не расторгли, он может и меня внести в список.

— И зачем все это? На случай войны?

— Вот и я его примерно о том же спросил… — Макс снова приложился к бутылке. — Тогда он мне и сообщил, что дело не в войне, а в надвигающейся катастрофе.

— Очередной Армагеддон? — усмехнулся Алексей.

— Ты зря смеешься, — не разделил его веселья друг. — На этот раз все очень серьезно. Трофимыч сказал, что все, кому надо, об этом давно знают. Уже и убежища специальные строятся — в наиболее безопасных местах. Какие-то уже построены, в одном из них он даже побывал с инспекцией. Таких убежищ не так много, но вся верхушка выживет. Все начальство, все чиновники, прочая сволота… — Максим тихо выругался. — Простых людей будет мало — только те, без кого не обойтись. Кто-то же должен будет их кормить, лечить, убирать за ними… Тесть говорил, что еще год назад место в ковчеге можно было купить за сто тысяч баксов. А сейчас и за пятьсот уже не купишь. Человек вроде него может взять с собой ближайших родственников, но не больше пяти человек. Вот Трофимыч и решил меня вписать по старой памяти. Пришел ко мне, все рассказал. Дал заполнить анкету — там почти полсотни вопросов было. Подсказал, как правильно отвечать. Заполнил я все, сдал он анкету по инстанции. Рассматривали ее больше двух месяцев, за это время мы с ним много обо всем этом говорили. Он рассказывал мне о том, что происходит, как страна готовится к катастрофе.

— Так ты это все действительно серьезно?

— Вот балда! — вырвалось у Макса. — Я когда-нибудь тебе врал?

Тут он был прав — вранья за ним не водилось. Алексей нахмурился.

— И о какой катастрофе идет речь? — спросил он.

— О глобальной. Ну неужели сам не видишь, куда все катится? Сколько стало ураганов, землетрясений, цунами? Это ведь в десятки раз больше, чем еще двадцать лет назад. И нарастание всех этих процессов идет по экспоненте.

Было странно слышать в устах друга, никогда не питавшего склонности к математике, столь заумные слова. Алексей даже усмехнулся — было ясно, что Максим пересказывает то, что услышал от генерала.

— Можешь сказать, что будет конкретно? — поинтересовался он. — И когда?

— Да кранты нам всем будут, понимаешь?! — Максим влил в себя из бутылки остатки пива. — Снесет здесь все, на хрен… Все эти высотки посыплются, как карточные домики, при первых же сильных толчках. Трофимыч говорит, что предел их устойчивости — восемь баллов, на большее у нас просто не рассчитывают. А учитывая, как у нас строят — где цемент украдут, где еще на чем-то сэкономят, — здесь вообще останутся одни развалины.

— Выбежим, если что, на улицу, — пожал плечами Алексей.

— Ну да… — криво усмехнулся друг. — Это ведь только начало, Леха. Будут ураганы, наводнения — людям просто негде будет укрыться. Кто в низинах и на равнинах, тех затопит — тесть говорил о прогибах земной коры, о том, что сюда хлынут воды Ледовитого океана. Москву затопит, океанская вода дойдет до Черного и Каспийского морей. Останутся только островки возвышенностей. Те, кто попытаются спастись от воды в горах, погибнут от землетрясений — там они будут очень сильными. Плюс добавь сюда хаос, голод, инфекции, заражение воды и воздуха всякой гадостью с химических и прочих заводов… Трофимыч говорит, что хорошо, если после всего этого выживет процентов тридцать населения.

— Но это ведь всего лишь предположения?

— Какие предположения, Леша? Это уже почти реальность. Сейчас уже спорят только о том, какой силы будет катаклизм. Сразу нам всем придет звездец, или это будет происходить постепенно. Сейчас десятый год, пик катаклизмов ожидают в двенадцатом, ближе к осени. Два года, Леха! А может, и меньше — никто толком не знает, когда это все начнется.

— По крайней мере, чемпионат мира по футболу посмотреть успеем, — пошутил Алексей.

Максим не улыбнулся.

— Ты все еще не веришь, — вздохнул он и открыл вторую бутылку. Все правильно — Макс пришел с похмелья и несет какую-то чушь… Он глотнул пива. — Только все это правда, Леша. Правда, понимаешь?

— И из-за этого ты надрался?

— Не из-за этого. Просто мне отказали. Не взяли меня, понимаешь?

— Родословная подкачала? — снова пошутил Алексей.

— Какая, к черту, родословная? — поморщился друг. — Людка, сука, проболталась на собеседовании, что мы с ней разводимся и уже год как не живем вместе. Меня и завернули. Трофимыч злой как черт — говорит, что, если бы она не была его дочерью, сам бы удавил эту стерву. Вся, говорит, в мать пошла, такая же змеюка. Вчера мы с ним вечерком посидели у меня как следует, он переночевал у меня. Сегодня с утра опохмелились, тесть в какую-то часть поехал. А я вздремнул немного, пропустил стопарик — здоровье поправить — и к тебе.

— Ну так два года же еще впереди — чего расстраиваться? Может, конец света еще отменят. Не впервой.

— Дурак ты, Леха. Эта катастрофа неизбежна, понимаешь?

— Но почему она вообще должна произойти? Для такой катастрофы должна быть какая-то серьезная причина. Не может вдруг ни с того ни с сего произойти катастрофа. Если, конечно, речь не идет о падении какого-нибудь астероида.

— Астероида не будет. Тесть говорит, что Земля просто изменит угол наклона. И этого будет достаточно, чтобы все погубить.

— Твой тесть бредит, — усмехнулся Алексей. — Он представляет, какая у Земли масса, какой момент инерции? Какая нужна сила, для того чтобы изменить угол наклона? Возьми велосипедное колесо, раскрути его. И попробуй наклонить, держа за ось.

— Это ведь прогнозы не тестя, Леша. Это прогнозы серьезных ученых. Тесть мне объяснял так: возьми два яйца, вареное и сырое, и крутани их. Сырое остановится почти сразу. Вареное же будет спокойно крутиться. Наша Земля — это именно сырое яйцо. Под тонкой корочкой земной коры находится жидкая магма, внутри — земное ядро. И это ядро может двигаться под влиянием разных сил — таких, например, как гравитация Солнца и Луны. Причем оно не просто может двигаться, а двигается. Это приводит к тому, что даже длительность суток каждый год возрастает на одну-две секунды. Еще двадцать лет назад этого не было. Земное ядро уже не находится в центре и продолжает постоянно смешаться.