Татьяна Гармаш-Роффе - Ягоды страсти, ягоды смерти

• Название: Ягоды страсти, ягоды смерти
• Автор: Татьяна Гармаш-Роффе
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-42217-3

...Он приблизился к бочкам. Здесь ягоды винограда, по его разумению, отдавали душу. Отдавали в сок, которому вскоре суждено стать вином. Превращение солнечных ягод в солнечный напиток по имени вино ему казалось великим чудом и таинством, и сейчас у него впервые появилась возможность присутствовать при чуде и таинстве.

Взяв в руки шест, Коля медленно начал круговорот ягод, внюхиваясь и вглядываясь. Как вдруг ощутил сильный толчок. Он хотел обернуться, увидеть того, кто пихал его в спину... Новый толчок пришелся на затылок и погрузил его лицо в бочку. Коля захлебнулся, попытался выпростать лицо из виноградной жижи и сказать идиоту-шутнику все, что он о нем думает... Но в этот момент его ноги оторвались от пола, голова неумолимо пошла ко дну бочки, и ягоды, – самые прекрасные ягоды, которые только была способна породить земля, – поглотили его тело целиком. Легкие наполнил виноградный сок – едва забродивший, пряный, смертельный.

Его больше никто не толкал, но Коля об этом уже не узнал. Он умер.

---

– Ты меня... обманула?

– Ага, – легко согласилась Даша.

– Зачем?

– А что, ты очень хотел познакомиться с моей мамой? – Она фыркнула от смеха.

– Нет, – смутился Влад.

– Я просто хотела дослушать о винах! Но мне показалось, что ты бы иначе не пошел ко мне...

– А зачем тебе слушать о винах? – угрюмо требовал ответа Влад, чье самолюбие было задето. Мало того, что она его обманула, так еще и издевается!

– Ну ты и зануда! Мне просто интересно, потому что ты здорово рассказываешь, это во-первых. А во-вторых, я работаю в Библиотеке культурологии, слышал о такой? В отделе редких рукописей. Пишу диссертацию об эволюции французских слов в русском языке. И у меня есть рукопись девятнадцатого века одного трактата о винах, в которой я ничего не понимаю. Но теперь, с твоей помощью, надеюсь разобраться!

Влад подумал немножко и улыбнулся.

– Я взял две другие бутылки. Сейчас расскажу тебе о белом вине: чем отличаются сухие белые бордо от эльзасских вин... Ставь бокалы.

– И еще ты обещал мне объяснить, что такое купаж!

– А, да... Купаж – это когда смешивают различные вина, чтобы добиться определенных качеств по вкусу, цвету, терпкости, хотя многие виноделы считают, что подобное обращение с вином есть варварство, и пытаются добиться запрета на купажирование...

* * *

Они совсем немного просидели на ее кухне, но ведь и приехали поздно, после банкета. В половине второго ночи у Даши стали закрываться глаза. Она пару раз роняла голову на грудь, но тут же открывала глаза и просила продолжать. На третий раз Влад поднялся.

– Тебе ведь на работу с утра, да?

– К десяти, – пробормотала она.

– Я пойду. Такси только закажу.

– Хочешь, я тебе на кухне постелю, на этом диване...

– Да нет, не буду тебя обременять своим присутствием...

– Как скажешь.

Владу вдруг стало немного досадно, что она не стала настаивать. Но виду он не подал, деловито набрал номер, заказал машину.

– Слушай, мне что-то нехорошо... Кажется, передегустировала твоего вина... Голова кружится... Я пойду лягу, а ты просто дверь захлопни, ладно?

– Давай помогу тебе дойти до кровати. – Влад поддержал ее под локоть. – Извини, я не думал, что от такой дозы ты можешь захмелеть... Хотя, если ты раньше вина никогда не пила, оно же для тебя «кислятина»... – Влад осторожно вел ее к комнате, – то могла, конечно, захмелеть с непривычки... Я виноват, не подумал. Кстати, поэтому у тебя могли возникнуть проблемы с... – Он чуть не сказал «с поносом», но вовремя спохватился: для него любое проявление физиологии, будь то даже понос, есть явление природы, не подлежащее осуждению и критике, – явление естественное и нестыдное. Но девушку подобное слово в его устах могло смутить: одно дело доверить свои проблемы маме, и совсем другое – мужчине! – С пищеварением, – закончил он фразу. – Ты маме жаловалась, я слышал. – Он улыбнулся. – Но это только поначалу такая реакция, не волнуйся, потом организм привыкает... Сюда?

Даша кивнула. Влад отворил дверь, за которой обнаружилась маленькая спальня. Он нашарил на стенке выключатель. Неяркий свет двух ночников озарил комнату, выдержанную в цвете слоновой кости, в который местами вкрапливался темно-розовый. В центре ее находилась большая, широкая кровать под прозрачным кремовым пологом. Покрывало на кровати было необычным, напоминало по форме лепестки.

Он почувствовал смущение – место ощущалось как очень интимное, личное и еще... Оно вступало в странное противоречие с Дашей. Влад не смог бы подобрать слов, но если перевести ощущения на язык вкуса и запаха, то эта спальня воспринималась им как вишня, спелая и сочная, полная магии состоявшейся женственности, – и как она могла принадлежать Даше, с ее внешностью пацанки и запахом смородиновой почки?!

– Ты сама сможешь теперь... – Он не знал, что именно имел в виду. Раздеться?

– Не волнуйся... Я даже раздеваться не стану, – словно подслушав его мысли, пробормотала Даша. – А ты дождись звонка от такси, не стоит ночью болтаться на улице... Чаю сделай там или кофе, если хочешь...

Даша упала на кровать, прямо на покрывало, едва успев сбросить тапки.

Влад, прикрывая дверь, на мгновенье обернулся. Она раскинулась на своем ложе, как на донышке огромного диковинного цветка. Казалось, что на ночь цветок сомкнет вокруг этого маленького тела свои лепестки, чтобы укрыть его от холода, любовно убаюкать в своем лоне.

Неясное чувство зашевелилось в его груди, зашебуршилось, заворочалось.

Наверное, потому что сцена, которая ему представилась, была очень красивой.

И очень эротичной...

Он вернулся на кухню, закупорил початые бутылки, нашел листок бумаги на холодильнике, вытащил из нагрудного кармана ручку и размашисто написал: «СПАСИБО ЗА ХОРОШИЙ ВЕЧЕР!»; взял свою сумку и направился в прихожую. Там он несколько секунд слушал под дверью спальни.

– Даша, ты спишь? – негромко спросил он.

Нет ответа.

Влад осторожно приоткрыл дверь. Он не знал точно зачем – наверное, хотел убедиться, что с ней все в порядке?..

В спальне горел свет – Влад не сообразил выключить его, уходя, – освещая раскинувшуюся на кровати девушку. Она лежала на животе, щека придавила подушку, рот приоткрылся; ее юбка в складку немного задралась с одной стороны, открыв четкое полукружье правой ягодицы... Показалось, что трусов на ней нет, но Влад быстро сообразил, что она носит стринги.

Желание обожгло его, но он справился с ним, прогнал. Он тихо подошел к кровати, завернул край лепесткового покрывала и накрыл им Дашу. Затем погасил свет и вышел. В этот момент завибрировал его мобильный: такси подали. Влад схватил трубку раньше, чем она перешла на звонок, и направился в сторону кухни, чтобы звук его голоса не разбудил девушку.

– Да, спускаюсь, – коротко ответил он.

На кухне он придвинул к себе свою записку, добавил: «P.S. А кто такой «чайльдгарольд»? Если решишь просветить невежду, вот телефон...» И он размашисто приписал свой номер.

В прихожей Влад огляделся. Ага, вот она, сумка Даши! Он быстро нащупал в ней мобильный, набрал на нем свой номер. Его сотовый снова завибрировал и высветил входящий, Дашин.

Теперь можно уходить. Влад тихо захлопнул входную дверь за собой.

Там, за ней, остался Дашин мир. Иной, чем его, но тоже «свой»... Особенный, недоступный ему.

И он вдруг ощутил, что ему очень хочется в него проникнуть, познать его, занять в нем какое-то место...

В этот момент он даже не вспомнил, что идеал – это когда два аромата сливаются в «букет». Он не знал и не думал, слилось что-то или нет, – он просто почувствовал, что ему хочется попасть туда, в этот Дашин мир...

Может быть, подумал он вдруг, те женщины, включая Еву, которые пытались любой ценой завести с ним «отношения», – они чувствовали то же самое? Мир Влада притягивал их, и им хотелось занять в нем какое-то место?

Сравнение ему отчего-то не понравилось. Во всяком случае, сказал он себе, уж он навязывать себя Даше не станет!

* * *

На следующий день он поймал себя на том, что ждет с нетерпением звонка от нее.

Дождался он эсэмэски.

«Чайльд Гарольд. Перечитай «Евгения Онегина. Это как твое вино, терпко и «букет» потрясающий, только покрепче будет! Байрона тоже не помешает».

И больше ничего. Ни намека на следующую встречу, ни ответного слова насчет «хорошего вечера»... Ничего!

* * *

У Даши имелся один секрет, который она тщательно оберегала от всех: она была нимфоманкой. Ну, не совсем, конечно, нимфоманкой в медицинском значении этого термина, но...

Но так ее называли все мужчины, с которыми у нее были отношения. Кроме первого, первенького, так прозвала его уничижительно Даша, мстя за разочарование. Первенький, красавчик, спортсмен изаписной школьный мачо,кричал восторженно, когда они в первый раз оказались в постели: «Ну ты и б...дь!»

Он ничего обидного не имел в виду: ему просто не хватало словарного запаса, в свои восемнадцать он был второгодником. Тогда Даша простила его невежество.

Потом, через несколько встреч, когда он понял, что не в состоянии удовлетворить Дашин аппетит, он снова кричал, но уже не восторженно, уже с гадким выражением на лице: «Да ты просто б...дь!»

* * *

Да, да, у нее наблюдался повышенный сексуальный аппетит. Ничего особенного, аппетит, как у других бывает аппетит к еде... Есть люди, которым организм вовсе не сигналит: не пора ли поесть? А есть такие, которым не то что сигналит, но прямо-таки кричит, а то и болезненно дает под дых: давай, корми меня!!!

Вот примерно так складывались у Даши отношения с сексом. Тело ее требовало: давай, корми меня! А иногда и под дых давало...

Проблема же заключалась в том, что Даша, взращенная в семье русских интеллигентов, никак не могла себе представить физическое единение без духовного. Иными словами, без любви.