Петр Константинов - Синий аметист

• Название: Синий аметист
• Автор: Петр Константинов
• Издательство: Свят
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1989

Петр Константинов родился в 1928 году. Окончил Медицинскую академию в 1952 году и Высший экономический институт имени Карла Маркса в 1967 году. Опубликовал 70 научных трудов в Болгарии и за рубежом.

Первый рассказ П. Константинова был напечатан в газете «Новости» («Новини»). С тех пор были изданы книги «Время мастеров», «Хаджи Адем», «Черкесские холмы», «Ирмена». Во всех своих произведениях писатель разрабатывает тему исторического прошлого нашего народа. Его волнуют проблемы преемственности между поколениями, героического родословия, нравственной основы освободительной борьбы.

В романе «Синий аметист» представлен период после подавления Апрельского восстания 1876 года, целью которого было освобождение Болгарии от турецкого рабства. Повстанцы потерпели поражение, но дух их не сломлен. Борьба, хотя и тайная, продолжается.

«Синий аметист» — это широкая панорама нравов, общественных отношений и быта того смутного, исполненного героизма времени. Правдиво отражена сложная духовная и общественно-политическая обстановка накануне русско-турецкой войны 1877–1878 гг., показаны социальное расслоение и духовный климат в Пловдиве.

---

7

Имение Хюсерлий располагалось на берегу Марицы, утопая в белой кипени рано расцветших деревьев.

На террасу вышла Елени. Внимательно оглядев двор, она обернулась к дому и позвала:

— Софи… Софи… Спускайся вниз… Отец уже за столом.

— Сейчас, сейчас, тетя, иду, — послышался голос девушки, и в ту же минуту она показалась в окне своей комнаты.

София еще не успела переодеться, черные волосы были подняты наверх, что придавало ее лицу горделивое выражение.

— Мы тебя ждем, поторопись, — повторила Елени.

— Иду, иду, — засмеялась девушка и скрылась в комнате.

Обежав вокруг стола, она с размаху уселась на кровать. Возле подушки лежала раскрытая книга. Скинув синие, расшитые золотом ночные туфельки, София снова углубилась в чтение.

В столовой в третий раз разнесся удар гонга — Аргиряди никогда не начинал завтракать без дочери.

Заложив страницу, которую читала, София с досадой захлопнула книгу и оставила ее на столе.

— Уф, — огорченно вздохнула она. — Даже почитать спокойно не дадут…

И, не мешкая, принялась одеваться.

Сегодня они ожидали гостей, и нужно было тщательно подобрать наряд. Она выглянула в окно. Погода обещала ей удовольствие верховой езды, что в последнее время случалось так редко. София открыла шкаф и достала черную бархатную амазонку. Вынув из пучка шпильки, она тряхнула головой. Черные волосы веером рассыпались по плечам…

А в это время Аргиряди и Елени молча сидели в столовой, ожидая прихода Софии. Вкусно пахло свежезаваренным чаем и гренками.

София стремительно вошла в столовую. Амазонка выгодно подчеркивала по-девичьи изящную, хотя и несколько угловатую фигуру. Аргиряди молча посмотрел на дочь.

Девушка поцеловала отца, затем тетю и уселась за стол.

— Ты собралась кататься? — спросил отец, наливая чай.

— Да, папа, сразу после завтрака, — ответила София. — Всего на полчаса…

— Надеюсь, ты не забыла, что сегодня у нас будут гости, — сказал Аргиряди. И добавил: — И очень тебя прошу, не спускайся к реке. Глина еще не просохла, могут быть оползни…

— Не беспокойся, папочка, все будет в порядке, — ответила София, с наслаждением вдыхая аромат чая.

Снаружи послышался топот копыт и громкие голоса.

— Господин Игнасио с кузеном, — доложила служанка Цвета, торопливо смахивая пыль со стульев, расставленных на террасе.

Через минуту гости вошли в столовую. Аргиряди встал из-за стола и, приветливо улыбаясь, пошел им навстречу. Поздоровавшись с гостями, он обернулся к служанке:

— Цвета, принеси еще два прибора.

— Нет, нет, спасибо, мы уже позавтракали, — торопливо отказался Апостолидис и направился к Елени и Софии. На нем был новый, необычной кройки костюм с брюками-гольф из ткани в клеточку. Икры ног плотно облегали гетры с множеством блестящих кнопок и шнурков. Заметив, с каким любопытством рассматривает Аргиряди его костюм, Апостолидис не без удовольствия пояснил:

— Последняя мода… Английский фасон… для какой-то игры, подобной крокету… Я надеваю его для верховой езды… Очень удобно, знаете…

— Вы на лошадях? — спросила София.

— Да, кузина, — учтиво поклонился продавец сукна. — Хочу объездить нового жеребца, которого я купил на прошлой неделе. А моего я отдал Игнасио. Верховая езда — дело для него новое, ему нужна спокойная, послушная лошадь.

Игнасио в ответ только улыбнулся. Он сидел у камина в бархатном костюме для верховой езды, который делал еще более округлыми его и без того внушительные формы.

Закончив завтрак, все, кроме Елени, вышли на террасу. Было довольно-таки свежо, хотя солнце щедро рассыпало свои лучи, словно пытаясь обогреть все окрест после затяжных дождей. Большие ворота имения были открыты настежь, и как раз в этот момент во двор въехала коляска Аргиряди.

Торговец, козырьком приставив руку к глазам, взглянул на человека, сидящего в коляске, и обернулся к дочери.

— Это Грозев, о котором я тебе говорил… С ним французский журналист.

Коляска остановилась под развесистой липой, растущей у лестницы. Из нее вышли Борис Грозев и корреспондент газеты «Курье де л'Орьан» Жан Петри, темноглазый, энергичный человек, который всегда был в курсе событий, происходивших в городе.

Аргиряди сошел вниз, обменялся рукопожатием сначала с Грозевым, потом с журналистом.

— Добро пожаловать! — поприветствовал он гостей. И добавил, обращаясь к Грозеву: — Как вам нравятся окрестности Пловдива?

— Они живописны, — отозвался гость, — но не так, как город…

Мужчины стали подниматься по лестнице. Борис взглянул наверх и на площадке увидел Софию. Рядом с девушкой стояли Апостолидис и Игнасио.

— Позвольте представить вам мою дочь, господин Грозев, — сказал Аргиряди. — Господин Петри уже знаком с ней.

Грозев сдержанно поклонился. София протянула руку, взглянув на него несколько ироничным, как ему показалось, взглядом. С Апостолидисом и итальянцем Грозев поздоровался кивком.

— Позвольте, я лишь распоряжусь отослать коляску в город и тотчас же присоединюсь к вам, — добавил Аргиряди и заспешил вниз. Через секунду донесся его голос:

— Никита, поедешь к дому Вылковича, возьмешь господина Сарафоглу, а затем — к конгрегации миссионеров католической церкви, где тебя будет ждать мисс Ани Пиэрс. Остальные приедут на своих экипажах.

— Папа, напомни ему и о господине Христофорове, — крикнула сверху София.

— Он знает, — кивнул Аргиряди и обернулся к гостям: — Ну как, господа, где вы предпочитаете расположиться — в доме или на террасе?

Дочь посмотрела на него, недоуменно вздернув брови.

— Ты ведь никогда не забываешь об обещаниях… — шутливо сказала она. — Мы спустимся к нижнему водоему. Там ровно и очень приятно для езды…

— Ладно, — согласился Аргиряди. — Но возьмите с собой и господина Грозева.

София повернулась к Грозеву:

— Господин умеет ездить верхом?

— Когда это необходимо, мадемуазель, — улыбнулся тот.

— В таком случае и господин Петри, наверно, присоединится к нам, — обратилась София к французу.

— Благодарю вас, — поклонился в ответ француз. — Я не любитель этого вида спорта и предпочел бы остаться с вашим отцом и отведать какой-нибудь старый напиток Хюсерлия…

София пожала плечами.

— Тогда поедемте, — сказала она Грозеву и решительно направилась вниз по лестнице.

Апостолидис и итальянец поспешили за ней. По пути девушка скептически оглядела брюки Апостолидиса, потом весело спросила, обращаясь к Грозеву:

— А вы, господин Грозев, сможете кататься без специальной одежды?

— Я привык ездить верхом при любых обстоятельствах, мадемуазель, — в тон ей ответил Грозев.

Из конюшни вывели коня для Грозева. Совсем неподалеку, привязанная к каменному столбу, нетерпеливо перебирала ногами лошадь Софии. Это было красивое, грациозное животное с длинными ногами и высоким крупом.

— Прекрасное создание, — восхищенно вымолвил Борис. — Как зовут?

— Докса, — ответила София, тоже с удовольствием глядя на гарцующую лошадь. И добавила: — Будьте внимательны с вашим жеребцом. Он объезжен совсем недавно — прошлой осенью.

Она приблизилась к лошади. Апостолидис и итальянец тоже подошли к своим коням, но стояли на значительном расстоянии от них, ожидая, пока слуга поможет взобраться Софии. Усевшись на лошадь, девушка слегка прикоснулась плеткой к косо посаженным ушам, заставив ее пуститься легкой рысью. Апостолидис и Игнасио, окружив девушку, последовали за ней.

Грозев постоял минутку, любуясь плавным ходом Доксы, затем ловко вскочил на жеребца, сильно стиснув его круп ногами. Конь действительно был молодым и буйным, но, почувствовав в седле опытного ездока, сразу покорился.

Еще в детстве, живя в Браиле и Болграде, Грозев испытал ни с чем не сравнимое удовольствие верховой езды на степных, полудиких лошадях. И вот теперь он ощущал гибкое, пружинистое тело животного, и это наполняло его душу блаженством. Грозев ехал позади всех, рассматривая обширные поля, принадлежащие Аргиряди. Свыкшись с однообразной картиной пастбищ и кукурузных полей в Северной Добрудже и Румынии, сейчас он в открытую восхищался щедрой и богатой южной землей. А хозяйство у Аргиряди поистине велось образцово. В имении были овощные плантации с оросительными каналами. Вода с помощью мельничного колеса накачивалась из реки в каналы, прорытые вдоль плантаций. Вдали виднелись рисовые поля, а слева располагались огороженные досками квадратные участки с рассадой, террасами спускавшиеся к реке.

Оглядевшись вокруг, Грозев заметил, что, увлекшись пейзажем, он отклонился от липовой аллеи, и ездоки остались далеко позади. Он повернул коня и направился к ним.

Грозев уже подъехал совсем близко, когда случилось непредвиденное. Конь Апостолидиса, как видно, попал ногой в муравейник. Перепуганное животное поднялось на дыбы, задев при этом коня Игнасио. Уздечки их переплелись, что еще больше испугало коней, заставив их помчаться бешеным галопом.