Павел Блинников - Инквизиция

• Название: Инквизиция
• Автор: Павел Блинников
• Жанр: Фэнтези

Вы везунчик? Быть может, вам везет чуточку сильнее, чем окружающим? И вы, наверное, счастливы, не правда ли? А теперь посмотрите вокруг. Если вы видите много несчастных людей, тогда ваше счастье не продлится долго. Ибо мы придем за вами. Спросите кто мы? Мы — Великая Инквизиция. Мы — самое могущественное учреждение в мире. Хотя по нам и не скажешь. Все члены нашего братства на первый взгляд форменные неудачники. Но это наш выбор, ибо мы жертвуем своим счастьем, чтобы бороться с такими, как вы! И рассказ об одном из членов нашего братства вы найдете в этой книге. Правда тут присутствует не он один. Есть здесь и маньяк, и великий колдун и вампиры, и даже оборотень каким-то образом затесался. Ну и конечно любовь, куда уж без нее…

---

— Ты не хочешь выпить? — спросил Давид.

— Мне всего тринадцать.

— Я не спрашивал тебя о возрасте.

— Тогда да.

Давид налил два фужера, и протянул один Ивану. Мальчик аккуратно попробовал напиток и тот приятно обжег горло. Коньяк Ваня пробовал первый раз в жизни. По телу разлилось тепло, и он сразу почувствовал себя бодрее. Давид подошел к пианино и, поставив фужер на его крышку, закурил тонкую сигару. Он не обращал внимания на мальчика, как будто того не было в комнате. Он открыл крышку, поставив фужер пол, и пробежался по клавишам, выдав легкую мелодию. Ваня одним залпом допил коньяк и закашлялся — он попал не в то горло. Давид отреагировал на это, взяв более низкие ноты.

— Нельзя пить такой напиток залпом мальчик. — сказал Давид когда тот перестал кашлять. — Иначе он обидится на тебя.

— Кто коньяк?

— Ну да. — сказал Давид так, как будто говорил очевидные вещи. В голове Ивана появилась легкость, которая добавила ему смелости.

— Вообще-то напитки, как и жидкости не могут обижаться. — ехидно сказал мальчик, и подумал что сейчас его ударят. Но ошибся.

— А откуда ты знаешь, что могут напитки и чего они не могут. Ты что сам напиток?

— Нет.

— Ну так и не решай за них. Конечно, простая вода редко обижается, но она слишком демократична. А вот коньяк, и особенно такой хороший, может затаить обиду.

Давид говорил это ни насмешливо, ни иронично, он просто говорил и все. И Ваня понял, что колдун действительно верит, что коньяк может обидеться. Давид играл на пианино, не выпуская сигару изо рта. Иногда к его ногам падал пепел. Ваня не знал как ему себя вести. Он понимал, что находится в комнате с кошмарным убийцей, и тот наверняка убьет его. Он стоял посреди большой комнаты босой и в пижаме с подрезанными рукавами и штанинами, и чувствовал себя очень глупо. С Андре было как-то проще. Инквизитор хоть и собирался его убить с самого начала, но его хотя бы можно было понять. А этот колдун был настолько загадочный и какой-то неправильный. Пока он играл он, казалось, забыл обо всем на свете, полностью отдавшись этому занятию. Но вот, наконец, он докурил и прекратил мелодию. Он затушил сигару в пепельнице и повернулся.

— Ты не голоден? — спросил Давид.

— Вообще-то да.

— Я тоже. Я закажу еду, ее принесут сюда, а сам пока приму ванну. Ты откроешь дверь курьеру и скажешь, чтобы оставил тарелки там же где и всегда, хорошо?

— Х-хорошо. А вы что не боитесь, что я убегу пока вы будете мыться?

— Не мыться, а купаться. А ты что хочешь убежать? И куда ты пойдешь?

— К Андре.

— Так он сейчас еще без сознания. В любом случае я попросил бы тебя никуда не уходить. Потом еще придется за тобой бегать и все такое…

Колдун встал и пошел в ванную. Ваня так и не понял, шутит ли он или угрожает. В ванной тоже стоял телефон, и Давид позвонил в ресторан оттуда. Спустя полчаса, которые Иван провел сидя на кровати и болтая ногами, в дверь постучали. Ваня пошел и открыл ее. На пороге стоял молодой человек с чем-то вроде чемодана.

— А где господин Пушкин? — спросил он.

— В ванне. Он сказал чтобы вы оставили еду где и всегда. — ответил Ваня.

Парень вошел в квартиру и, подойдя к окну, открыл чемодан и стал вытаскивать оттуда тарелки и несколько блюд, накрытых крышками. Дверь за ним осталась открыта, но почему-то Ваня не хотел выходить из квартиры. Он был уверен, что если попытается это сделать, маньяк его легко поймает. И надо сказать был совершенно прав. Давид, находясь в горячей пенной воде, пахнущей ромашками, прекрасно знал, что происходит сейчас в квартире. Его уши улавливали любой звук, и если бы даже по полу в комнате пробежала мышь, он услышал бы это.

Парень из ресторана расставил тарелки прямо на полу и, поставив бутылку вина, удалился. Когда за ним закрылась дверь, из ванны вышел Давид, облаченный в махровый халат. Он прошел к одному из встроенных в стену шкафов, и достал оттуда что-то вроде кимоно. Когда Давид скинул халат, Ваня отвернулся, точно так же как это сделал Давид, когда он переодевался. Вот только повернулся он, когда на его плечо легла рука колдуна. Как тот подошел Ваня не слышал.

— У вас прекрасные манеры молодой человек. — сказал Давид.

— А разве мужчины не должны отворачиваться только когда переодевается женщина?

— Это еще почему. Голая женщина радует глаз, а голый мужчина не очень. К тому же у некоторых есть телесные недостатки, и показать их существу одного с тобой пола гораздо неприятней, чем противоположного. Но давай отдадим должное ужину. Уже поздно и тебе, наверное, захочется спать в ближайшее время.

— Вообще-то я сова.

Давид очень внимательно посмотрел на мальчика и вроде о чем-то задумался.

— Нет ты не сова. — сказал он через минуту. — Ты определенно человек. Ты вообще не похож на птицу. У тебя есть некоторое сходство с тигренком, да и то отдаленное.

И Давид пошел к стене и открыл очередной шкаф. Оттуда были извлечены две циновки, и он положил их с двух сторон от принесенной еды. Давид ловко уселся на циновку, сложив ноги под себя.

— Присаживайся Иван.

Ваня недоверчиво сел в такой же позе, как и Давид. Спустя минуту, у него затекли ноги, но он не решался поменять положение. А за эту минуту Давид открывал крышки блюд, и откупорил бутылку вина. Он налил вино и себе и Ване. Под блестящими крышками оказалось восхитительное мясо фаршированное какими-то травами, так же запеченная в фольге форель, овощи на гарнир, и двенадцать устриц, с лимонным соком в серебряном соуснике.

— Я не стал заказывать ничего сладкого, потому что там готовят отвратительные десерты. — сказал Давид. — Приятного аппетита Иван.

— И вам так же… Дед Мороз?

— Мое имя Давид мальчик. К тому же Новый Год прошел, и мое прозвище будет актуальным только после следующего Рождества.

Они ели молча. Ваня никогда не ел ничего вкуснее, и единственное что ему не понравилось, были устрицы. Зато это было единственное, что понравилось Давиду. Он сказал, что ограничится ими и предложил свою половину еды взамен на его половину устриц. Маньяк был очень вежлив, и Ваня старался его не расстраивать и быть вежливым в ответ. Давид налегал на вино, но мальчик почти не притронулся к нему, лишь слегка пригубив из вежливости. Поужинав, Давид опять уселся за пианино и закурил. Ваня не знал, что делать и уселся на кровать. Вести беседу в планы Давида определенно не входило. Он курил и смотрел в окно, окунувшись в свои мысли. Не найдя ничего более занимательного, Ваня решил рассмотреть формулы, из которых был составлен Давид. Он почти сразу увидел их, и поразился что от беспорядочности в них не осталось и следа. Это были простые формулы, которые могли принадлежать обычному человеку. Но внезапно их структура полностью перестроилась, и они стали невероятно сложными. Спустя еще пару минут Давид опять изменился, и в нем появилась та странная нелогичность, которая была в больнице. Продолжалось это недолго, и Давид стал таким простым, что казался прекрасным. В нем вдруг не осталось формулы сложнее дважды два четыре. Ваня смотрел на Давида почти полчаса и за это время колдун поменялся не менее дюжины раз.

— Давид, а где я буду спать? — наконец спросил мальчик.

— Ты что не видишь кровати, на которой сидишь? — спросил Давид в ответ. Его формулы опять изменились.

— Мы будем спать в одной?

— Я спал вчера, следующий раз будет только послезавтра.

— Вы спите раз в три дня?

— Иногда реже. Я не люблю спать.

— А почему?

— Мне снятся плохие сны.

— Но ведь это просто сны.

— Для меня не просто… Ты хочешь спать?

— Немного.

— Тогда ложись. Я сыграю тебе колыбельную, если ты хочешь.

— Мне никогда не играли колыбельных.

— А тебе рассказывали сказки? — внезапно заинтересованно спросил Давид.

— Да. Папа, пока был жив.

— А о чем они были?

— Ну про Ивана Царевича, про бабу Ягу. А вы что хотите рассказать мне сказку?

— Упаси Темный, конечно нет. Но я сыграю тебе, если ты не против.

— Конечно. Это же ваша квартира, вы можете делать что хотите.

— Но ведь ты мой гость Иван, причем гость достаточно вежливый, так что я должен быть вежливым тоже.

— Я ваш пленник, а не гость.

— Это не имеет значение. Любой гость, так или иначе, пленник того, к кому он приходит в гости. Тут имеет значение только степень гостеприимства. Моя степень настолько огромна, что я не могу тебя отпустить. Постарайся увидеть все именно в этом свете.

Давид повернулся к мальчику спиной и стал играть легкую ненавязчивую мелодию, от которой Ваню действительно потащило в сон. Он улегся на кровать и накрылся одеялом. Внезапно Давид запел. Только голос был не его, а принадлежал мальчику. Звонкий высокий голос пел колыбельную на неизвестном Ване языке. Мальчик уснул почти сразу, и Давид прекратил играть и петь. Он уставился в окно, и мысли его были настолько далеко отсюда, что любой, кто смог бы в них взглянуть поразился бы нелогичности их построений. Если бы Ваня сейчас смог увидеть его формулы, они показались бы ему прекрасными.