Алекс Хэмилтон - Железная дорога

• Название: Железная дорога
• Автор: Алекс Хэмилтон
• Издательство: Вече, Джокер
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1993
• ISBN: 86208-005-8

Гектор Коли просто без ума от своей игрушечной железной дороги. Вот только его сын этих восторгов не разделяет…

Рассказ из антологии «Детские игры».

---

Алекс Хэмилтон Железная дорога

По вечерам они взбирались по крутой и узкой лестнице и оказывались в просторной комнате, располагавшейся под самой крышей дома. Сам Гектор Коли обычно поднимался туда быстрым и легким шагом, тогда как мальчик с недовольным видом волочился за ним, вяло переставляя ноги. Мансарду в семье называли «комнатой Брайана», хотя самому Брайану казалось, что она сверху донизу и вдоль и поперек заполнена персоной его отца.

Это было продолговатое помещение с невысокими стенами и скошенным потолком, чем-то отдаленно напоминавшее собой нижнюю половину чуть наклоненной буквы А. В одном ее конце располагался громадный бак для воды, тогда как вся остальная часть, как принято было считать, принадлежала Брайану.

Коли водил в ней игрушечные поезда. Мальчик в основном наблюдал.

В те вечера, когда отец увлеченно занимался любимым делом, то регулируя миниатюрное сцепление между вагонами, то заново укладывая пути, а то подводя к крохотным домикам электричество, чтобы они светились изнутри, Брайан обычно стоял в сторонке и тупо глазел в единственное имевшееся на чердаке квадратное окно, за которым медленно догорал закат.

Коли просто бесило то, что Брайан не проявляет ко всему этому ни малейшего интереса, и время от времени восклицал:

— Никак я тебя не пойму, Брайан! Чего ты вообще хочешь? Да другие мальчишки руку бы позволили себе отрубить, лишь бы заиметь такую комнату, которую я для тебя построил.

В такие минуты мальчик переводил взгляд на отца и начинал нервно потирать руки; потом поспешно подавался вперед и принимался осматривать детали сложной конструкции.

— А сделай так, чтобы он через перекресток проезжал, — иногда говорил он, и то лишь скорее, чтобы польстить отцу.

Однако не успевал еще маленький чудесный флейшмановский моторчик повести состав под уклон к перекрестку с шоссе — что восхитительным образом заставляло подъезжавшие к нему сбоку две или три машины резко тормозить, — как мальчик снова переводил взгляд куда-то в сторону, например, на сидящую на стене муху или на луну, которую медленно заволакивали тучи.

— Я просто и не знаю, что делать, — позже жаловался Коли жене, — его ничего не интересует. Иногда слова от него за весь вечер не услышишь, буквально клещами вытягивать приходится.

— А может, он просто не дорос до таких сложных игр? — робко вопрошала жена. — Знаешь, я как посмотрю на все эти конструкции, так сразу думаю, что вообще бы там ничего не поняла — все эти сигналы, контрольные переключатели, семафоры, которые то загораются, то гаснут, поезда — туда летят, сюда летят… Как все же хорошо, что с меня никогда не спрашивают ничего более сложного, чем управляться со своей вязальной машиной.

— Я совершенно не о том, — нетерпеливо возражал ей Коли. — Я же не жду от него, чтобы он в одночасье научился синхронизировать движение одновременно десяти составов и параллельно обеспечивать безопасность их передвижения. Я всего лишь пытаюсь зажечь в его душе искру энтузиазма. Я хочу сказать, что жертвую на него свое время, не говоря уже о деньгах — хотя счет, между нами, уже идет на тысячи, — и создаю макет, подобного которому, готов на что угодно поспорить, нет больше ни в одном другом доме во всей Англии, а он не хочет продемонстрировать даже капельку вежливости и внимательно послушать, когда я ему что-то объясняю. Хорошо это по-твоему, а?

— Дорогой, я отлично понимаю твои чувства, но мне кажется, что в десятилетнем возрасте это немножко…

— Ну что ты чепуху-то городишь! — восклицал Коли. — Десять лет — это давно уже не младенец. В десять лет я уже мог разобрать новые часы, а потом собрать их снова, да так, что они начинали ходить лучше, чем новые.

— Ну, дорогой, не всем же быть такими, как ты. У всех, что ли, такой дар к механике? Я надеюсь, со временем Брайан еще себя в чем-нибудь проявит.

— Ну вот, опять за свое! Да ты посмотри, что ему учителя-то пишут: «Мог бы достичь гораздо большего, если бы усерднее…», «не хватает усидчивости, чтобы усвоить…» и так далее. И все с расчетом на то, что отец потом подберет ему местечко поудобнее да поуютнее. Нет, Мег, что бы ты там ни говорила, а мне совершенно ясно одно: мальчишка просто ленится.

— Но ведь по некоторым предметам он учится гораздо лучше, чем по другим.

— Ерунда! — с чувством восклицал Коли. — Каждый человек способен сделать абсолютно все, надо только постараться как следует.

Как-то вечером, терпеливо послушав некоторое время обычные жалобы мужа, женщина неожиданно прервала его:

— Кстати, а где он?

— Там же, где и был. Я дал ему новый паровоз, прямо в упаковке. Хочу посмотреть, хватит ли ему смекалки поставить его на рельсы и подсоединить состав. И если, когда я вернусь, он все еще будет лежать в коробке…

— Так вот, дорогой, — проговорила жена, удивляя его непривычной запальчивостью своего тона, — давай раз и навсегда разберемся со всем этим делом. Знаешь, мне уже порядком надоело сидеть здесь, читать или смотреть телевизор, и все время знать, что вы там воюете друг с другом. Если его все это и в самом деле не интересует, так, может, вообще прекратим эту затею? Я знаю, что эта железная дорога всегда была для тебя предметом особой гордости, но, честное слово, лучше уж ее вообще выбросить, чем и дальше терпеть подобное.

Пораженный, он повернулся и, не сказав ни слова, ушел наверх.

Мальчик сидел на корточках, уткнувшись локтем в колено и положив щеку на ладонь. Его прямые темные волосы упали со лба, закрывая половину лица; другая рука безвольно свисала вдоль тела, а указательный палец машинально катал по полу туда-сюда игрушечный вагончик.

Паровоз стоял на рельсах — Брайан поместил его во главе весьма необычной коллекции всевозможных вагонов: пульманов, грузовых платформ, вагонов-ресторанов, ремонтных платформ, лесовозов, нефтеналивных цистерн — всего, что первым попалось под руку.

— Брайан, садись за пульт управления, — коротко бросил Коли.

Мальчик молча сделал то, что ему было сказано.

— Я хочу, чтобы ты сегодня повел этот состав, — проговорил отец. — Только учти, что я и пальцем не пошевельну, чтобы помочь тебе. Впрочем, вести я себя стану честно, — критиковать твои действия тоже не стану. Просто буду стоять, как будто меня здесь и нет. Если на то пошло, то с учетом всего того, что ты уже узнал, я вполне мог бы и сам ехать в этом поезде. Представь, что я и в самом деле тоже в нем еду, и веди себя соответственно…

Он старался говорить так, чтобы голос не выдал ни его раздражения, ни тем более гнева. Мальчик на мгновение чуть повернулся и пристально посмотрел на отца, после чего принялся рассматривать пульт управления.

— …не спеши… хорошенько все продумай… ничего не делай наспех… сначала пораскинь мозгами… если бы ты знал, какую восхитительную модель я тебе подарил… я сажусь в вагон… на площадку машиниста, если тебе так больше нравится… устроим гала-представление, все будет работать, иллюминация сияет… но сначала дай мне время взобраться по ступенькам… И учти, сынок, теперь я в твоих руках…

Коли стоял на железнодорожном полотне. Прямо напротив него — чуть поодаль от основной ветки — высилась громада паровоза. Он медленно двинулся навстречу составу.

В сущности, он даже не удивился тому, что оказался в том же масштабе измерения, что и находившаяся перед ним модель. Каждый человек способен сделать абсолютно все, надо только постараться как следует. Ему всегда хотелось повести поезд, находясь в кабине машиниста, и вот — он приближается к ней.

Однако уже через пару шагов он чуть ли не по колено провалился в слой балласта, лежавший под путями. А, ну да, поролон. Он ухмыльнулся. «Надо было заранее подумать об этом», — сказал он себе.

Коли остановился рядом с двигателем, посмотрел на паровой котел и даже присвистнул от возбуждения при виде такой красоты. Ну надо же, какую прелесть могут сотворить эти немцы буквально из всего, за что только ни возьмутся. Все подогнано, все сверкает, ни одной лишней линии. Роскошная, шикарная, совершенная работа! Он мысленно пожелал его создателям долгих лет жизни. Это была уже не игрушка, а самая настоящая вещь.

Коли осторожно ступал по крохотным, острым камушкам-песчинкам, парочка из которых чуть было не прорвала подошвы его туфель. Глянув под ноги, он заметил согнутую под прямым углом блестящую металлическую полоску, и через секунду понял, что это была одна из скоб, стягивавших края крышки коробки, в которой лежал паровоз. Коротко хохотнув над собственной увлеченностью этой забавой, он поднял металлическую скобу и, поднатужившись, распрямил ее.

Коли подошел к колесу и похлопал его рукой. Естественно, сделано оно было, как говорится, на совесть — солидное и прочное, — и он провел ладонью по его новенькой, гладкой окружности. Потом поднял руку и положил ее на глянцевую поверхность парового котла — сделать это можно было лишь потому, что котел оставался холодным. Он снова улыбнулся: это, понятно, немного не по-настоящему, хотя можно было бы продумать какую-нибудь электросистему, которая бы подогревала воду в котле. Что и говорить, когда всерьез занимаешься подобными делами, начинаешь обращать внимание даже на самые ничтожные мелочи.