Александр Зорич - Полураспад

• Название: Полураспад
• Автор: Александр Зорич
• Издательство: Астрель, АСТ
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-064142-0, 978-5-271-26762-8

Сталкеры Комбат и Тополь, полюбившиеся читателям по бестселлеру «Беглый огонь», вновь возвращаются в Зону! Ни миллионы, ни супер-яхта, ни даже любовь не смогли погасить в неустрашимых сердцах сталкеров жажду приключений. Тем более что заблудившемуся студенту — «отмычке» срочно нужна помощь в добыче легендарного артефакта «подсолнух». Из-за этого-то артефакта бесстрашным и острым на язык сталкерам и предстоит путешествие в саму обитель зла — в логово нового и чрезвычайно опасного клана «каперы». Что ждет там Тополя и Комбата? Наверняка можно сказать только одно: слабакам и трусам в таких местах делать нечего.

---

Фишер рассеянно кивнул. В ту секунду он думал о парнике в своем ядерном бункере, где сейчас высеян экспериментальный сорт бобовых, дающих четыре урожая в год.

Почему бы не сделать два таких парничка? Ведь не ровен час, когда начнется ядерная война, он, Фишер, будет настолько добр, что разрешит пожить в своем бункере какой-нибудь симпатичной сироте лет четырнадцати, еще не успевшей облысеть от лучевой…

Глава 1. Тигрёнок

Come play ту game.

Inhale, inhale, you're the victim.

Come play my game.

Exhale, exhale, exhale.

Breathe, Prodigy

Я сделал из фляги с коньяком два глотка. И еще два.

Ясность мыслей потихоньку возвращалась ко мне.

Хотя, врать не буду, руки по-прежнему тряслись: петля Мёбиуса — это вам не хрен с изюмом.

Передо мной сидел он, мой спасеныш. Я их всех, спасенных мною идиотиков, называю так. И этого тоже.

Спасеныш был юн — лет семнадцать-восемнадцать, не больше. Таких в Зоне всегда хватает. Ищут приключений на свою задницу вместо того, чтобы на программистов учиться.

У спасеныша было бледное худое лицо. Две глубокие кровоточащие ссадины пересекали скулу. Ухо было надорвано. Слипшиеся спутанные волосы и фингал под глазом довершал картину морального банкротства.

— Будешь? — спросил я, протягивая ему флягу.

— Буду.

— А восемнадцать тебе есть? — вдруг встрепенулся я.

— Есть. Могу паспорт показать.

Он сделал большой глоток и тут же закашлялся. Да оно и понятно — вряд ли в обычной жизни этот молокосос употребляет что-нибудь крепче пива. И, кстати, слава Богу.

— Спасибо, — буркнул он, возвращая коньяк.

— Как тебя зовут-то? — спросил я.

— Тигрёнок, — ответил он тихо.

— Как-как?

— Тигрёнок!

— В смысле «маленький тигр»? — На моем лице, помимо воли, проступило презрительное недоумение.

— В смысле да.

— Что за странное прозвище?

— От фамилии.

— Тигров, что ли, фамилия?

— Нет, Гришин.

— И при чем тут, мать его, тигр?

— Ну как же! — Спасеныш оживился. — Из Гришина получается Тигришин… А из Тигришина — Тигрёнок.

— Средней школой пованивает, — беззлобно ухмыльнулся я.

— Так из школы и пошло! — просиял молокосос. — Меня девушка так называет.

Девушка? Впервые я посмотрел на него с уважением. Скажу откровенно, мало у кого из восемнадцатилетних посетителей Зоны имелись девушки. То есть врали-то все… Может, и этот врет.

— И как зовут? Девушку, я имею в виду?

— Алёнка, — промолвил молокосос с нежностью.

— Ну и как твоя Алёнка смотрит на то, что ты тут шатаешься? — Из-за коньяка я стал чересчур болтлив.

Для сталкера.

Мой собеседник отвернулся и замолчал.

— Не хочешь говорить?

Спасеныш закрыл лицо руками.

— Что с тобой? Какие симптомы? Жгучего пуха мордой хапнул? — встревожился я.

— Да нет… Не болит… Просто Алёнка…

— Бросила?

— Она в коме лежит, — с усилием промолвил молокосос.

— Болеет?

— Машина сбила.

— А что врачи говорят?

— Говорят, безнадежно… Но есть один, Павел Петрович, профессор… Он мне сказал под большим секретом, что если достать «кварцевые ножницы» — это артефакт такой, — то с его помощью можно будет ее из комы вывести… Говорят, были случаи. Не у нас, за границей.

— И ты приперся сюда «ножницы» искать, Ромео ты наш?

— Вроде того.

Мне стало искренне жаль парня. Девушка в коме.

Надежды на выздоровление нет. Полагаться на «кварцевые ножницы» — все равно что рассчитывать на волшебника в голубом вертолете, который бесплатно покажет кино.

Кто эти «кварцевые ножницы» видел? Кто их добывал? Я лично не добывал и никогда не видел. За десять лет в Зоне. И вероятность того, что этот сопливый Тигрёнок «ножницы» найдет, — исчезающе мала.

Но одна мысль грела мою грубую сталкерскую душу. Если бы я сегодня не вытащил его из петли Мёбиуса, вероятность хеппи-энда в его истории с одноклассницей Алёнкой стала бы и вовсе равна нулю.

А началось всё, как обычно, с ерунды.

Утро было серым, промозглым, мрачным. Я шел через северо-западную окраину Милитари в общем направлении на Янтарь.

Настроение было ни к черту. Да оно и понятно: я рассчитывал добыть отменные «мамины бусы», но никаких «маминых бус» в том месте, где они якобы находились, не оказалось. Синоптик, который дал мне наводку на этот артефакт, просто-напросто слажал.

А может быть, драгоценные бусики добыл кто-то порасторопней меня…

Когда я решал, стоит ли вообще идти на Янтарь (вдруг и там Синоптик что-то напутал?), на мой ПДА упал сигнал бедствия.

Я лениво воззрился на свое запястье. Сделаю признание: помогать людям я не люблю. Хотя и умею. Каждый раз, получая запрос о помощи, я думаю об одном и том же: «А не ну его нафиг?». Так подумал я и в тот раз.

Но после двухминутной борьбы совесть победила разум. Тем более что идти было недалеко — где-то часик.

Точнее сказать, часик при наличии костюма класса защиты «А». А мой СПП-100К принадлежал к самому настоящему, натуральному, китайскому А-классу, о котором многим другим сталкерам оставалось только мечтать.

Дело в том, что Бриллиантовая Тропа — кратчайшая хорда между Милитари и Мертвым городом, оборудованная еще в конце прошлого года Пятнистым при помощи Палтуса и Кафеля, — на той неделе была основательно перепахана студень-вихрями, завалившими ее тоннами зеленого керамзита.

Ну то есть это не керамзит, конечно. Точно так же как стекловата, которая валяется по всем верхним уровням Зоны, — не стекловата, студень — не студень, птичья карусель — не карусель.

Дрянь, которая на нашем жаргоне называется керамзитом, мало того что имеет химическую агрессивность чистого фтора, так еще вдобавок может состязаться в радиоактивности с самыми злогребучими изотопами цезия (это во мне несостоявшийся учитель физики говорит, если что).

Так что в тот день соваться на Бриллиантовую Тропу в каком-нибудь затрапезном «Скате» было, мягко говоря, неразумно. Пройти вы, может, и прошли бы.

Но вот потом… Хм… В общем, скажу откровенно: с женщинами после таких прогулок можно не знакомиться. Ни на что большее, кроме как поить их шампанским и кормить тигровыми креветками, вы сто процентов способны не будете…

Были, правда, в россыпях зеленого керамзита и свои плюсы.

На гравиконцентратах эти шарики лопались, походя высвобождая немаленькую энергию. Пятна, оставленные ими, потом светились так, что их можно было заметить даже при дневном свете невооруженным глазом, не прибегая ни к каким детекторам аномалий. Гуляешь по тропе — как по парку. Хоть с бутылкой пива ходи!

В общем, я потопал.

Согласно сообщению на ПДА, в переплет угодил некий безымянный субчик, маркированный системой как «А-019». «А» означает «аноним», то бишь лицо, нашей сталкерской информационной системе неизвестное.

Знаю я этих «анонимов»… Глупые и жадные кретины всех мастей, начитавшиеся желтой прессы, на страницах которой тут у нас в Зоне любой дурак гребет деньги лопатой, а зомби и псевдогиганты — они для экзотики, чтобы веселей греблось…

Кретины лезут и лезут к Периметру, входят в контакт со сталкерами-проводниками, раздают щедрые взятки дежурным офицерам и пилотам вертолетов, которые обслуживают научные базы внутри Зоны. Каждый божий день очередного «анонима» находят застреленным на Свалке бандитами, разорванным в клочья птичьей каруселью, вбитого в землю по уши воронкой.

А они лезут и лезут, лезут и лезут… Пушечное мясо Зоны.

«Аноним», если верить координатам из ЗОБ-мессаги, страдал на грани летального исхода в ближайших окрестностях Водокачки. Так наш брат-сталкер называет старинную водонапорную башню, украшающую собой одну из окраин Мертвого города.

Башню я помнил прекрасно. И, будь я художником, смог бы рисовать пейзажи с ее участием по памяти. Вот она, башня, на фоне заката — такая готичная. Вот она, башня, с другого ракурса — с крыши ветхой четырехэтажки, на фоне рассвета, такая жизнеутверждающая.

Вот она, Водокачка наша, в мае, при свете звезд и молодого месяца. Тиха украинская ночь, прозрачно небо, зомби плещут…

На фоне серого растрескавшегося асфальта блестела черная поверхность изрядной лужи.

Лужа как лужа, да только в ее центре вода совершенно противоестественно, нефизично вздулась. О чем это свидетельствовало? Об аномальном поведении поля тяжести, конечно.

Будь там обычный гравиконцентрат, вода вела бы себя с точностью до наоборот: на ее поверхности возникла бы аномальная вдавленность. Здесь же фокус гравитационной аномалии парил явно где-то над землей.

Я поднял взгляд на уровень окон второго этажа и, приставив ладонь козырьком ко лбу, напряженно вгляделся в воздух над лужей.