Алексей Биргер - Нож великого летчика ()

• Название: Нож великого летчика ()
• Автор: Алексей Биргер
• Жанр: Детские остросюжетные

---

- Сам пойду, - сказал Седой, вставая и надевая пиджак с ещё не до конца просохшим рукавом.

- Какой же он убийца? - возмутился я. - Это его самого убить хотели!

- А ты сиди! - велел мне второй милиционер. - Попросят тебя выступить - выступишь, а пока молчи в тряпочку! И, кстати, дайте сюда эту финку!

- Это не финка! - сказал Димка. - Это...

- Заткнись, а? - посоветовал ему первый милиционер.

- Молчите, ребята, - сказал Седой. - Все будет нормально.

Он взял ножик и протянул его милиционерам, рукояткой вперед.

- Держите. Только храните поаккуратней. Не знаю, что вам наговорили, но этот нож - музейный экспонат, и мы его спасали.

- Слушай, ты! - первый милиционер, забрав нож, показал Седому кулак. Смотри, довыступаешься! Умный очень! Такие умные могут и огрести, за разговорчики!

Но, видно, слова про "музейный экспонат" на него все-таки подействовали, потому что он очень бережно убрал нож в карман.

- Иди вперед! - велел Седому второй милиционер.

И Седой пошел между двух милиционеров, а мы потащились рядом, готовые в любой момент выступить в его защиту и дать любые показания, какие от нас потребуются.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ МЫ ПРОТИВ ВЕРТУХАЯ

До отделения милиции мы добрались минут за двадцать. Дорогой я сумел наконец рассказать друзьям, что произошло в туалете пивбара. Переговаривались мы вполголоса, чтобы Седой и милиционеры нас не слышали, но оттого обсуждали все произошедшее не менее горячо.

- Не фига себе! - присвистнул Юрка. - Слушай, неужели Седой мог убить его этим ударом?

- Не знаю, - растеряно сказал я. - Когда мы уходили Пучеглазый был жив...

- Такое бывает, я читал, - сообщил Димка. - Человеку нанесут удар, от которого у него в мозгу все переворачивается, ну, вроде как, кровоизлияние происходит. И он где-то с минут пятнадцать, с полчаса чувствует себя нормально, а потом раз - и мертв! Сколько боксеров так помирало после боя! Вроде, и в раздевалку уже уйдут, и все ничего, а начнут переодеваться или интервью давать - и падают замертво. И у Джека Лондона это описано.

- Но ведь никто не говорил, что Пучеглазый мертв... - заспорил я.

- Они назвали Седого "убийцей", - напомнил Юрка. - И если б Пучеглазый концы не отдал, то кому бы Седой был сейчас интересен? Я так понимаю, у Седого невезуха такая вышла: от его удара по челюсти в мозгу Пучеглазого что-то перевернулось, или, может, сосудик какой лопнул, и он умел, не выходя из туалета и даже с пола не вставая. Очередной мужик отлить сунулся - глядь, покойничек лежит, да ещё с разбитой челюстью. Ну, тут же вспомнили, с кем он в туалет выходил, и кинулись Седого искать.

- Верно, - угрюмо кивнул Димка. - Других вариантов быть не может. Теперь Седому убийство впаяют.

Мы совсем приуныли. Этого ещё не хватало! История становилась все путаней и поганей. Весь мир, казалось, катится куда-то в тартарары.

- Но ведь я могу засвидетельствовать, что он всего лишь ударил Пучеглазого, и что Пучеглазый сам напал на него с ножом! - сказал я.

- Так милиция и будет тебя слушать! - хмыкнул Димка.

С тем мы и подошли к отделению милиции.

- А вам что здесь надо? Кыш отсюда! - цыкнул на нас один из милиционеров.

- Мы видели, как все было, и можем быть свидетелями, - набравшись смелости, сказал я.

Седой оглянулся и бросил нам:

- Ребята, бегите отсюда! Что вам, неприятностей мало? - и обратился к милиционеру. - Гоните их в шею, пусть не маячат!

Но милиционер нахмурился, будто в раздумье.

- Свидетели, говорите? Ладно, сядьте здесь, у входа. Скажу начальнику, и пусть он решает, выслушать вас или домой погнать.

Мы присели у входа, в небольшой приемной, из которой нам видна была стойка дежурного и стены которой был украшены плакатами на правоохранительные темы. Мы разглядывали эти плакаты и молчали, боязно было даже слово проронить, в этом учреждении, в которое мы попали.

А Седого повели куда-то на второй этаж.

Наверно, времени прошло совсем немного - хотя нам-то показалось, что прошли целые века - когда к нам спустился один из милиционеров, конвоировавших Седого, и сказал:

- Пошли, пацаны! Начальник вас требует... - а когда мы поднимались по лестнице, добавил. - А обращаться к нему надо "товарищ майор".

С этим мы и вошли в кабинет - и тихо обомлели. Товарищ майор сидел за своим столом, в одном углу, положив руки на колени, сидел Седой, под надзором второго милиционера, а в другом углу... сидел Пучеглазый, целый и невредимый - если не считать, конечно, здоровенного кровоподтека, украшавшего его подбородок!

- Вот они, - доложил милиционер.

- Сам вижу, - буркнул майор, разглядывая нас как-то странно. Ладненько, посмотрим, что они могут рассказать.

- Да что они могут рассказать! - взвился Пучеглазый. Нас удивило, что он разговаривает довольно-таки хозяйским тоном. - Позвоните по тому телефону, который я вам дал, и дело с концом!.. Вам же спокойней будет, небрежно добавил он после небольшой паузы.

- Ну, работа у нас беспокойная, - сказал майор, - "наша служба и опасна и трудна", так чего уж искать спокойствие там, где его нет? Кто из вас, парни, был непосредственным свидетелем происшествия?

- Я, - я сделал шаг вперед.

- Хорошо, - кивнул майор. - Говори.

- Значит, так... - я сглотнул. - Мы хотели вернуть украденный нож...

- Вот этот? - майор указал на нож, лежавший перед ним.

- Да. Там... Ну, там долго рассказывать... В общем, мы узнали, что вор сбыл нож перекупщику... вот ему... - я указал на Пучеглазого. Тот почему-то вдруг ухмыльнулся, нагло и жирно.

- И позвали на помощь старшего товарища? - спросил майор.

- Нет... все было не совсем так...

- Да ты успокойся. С тем, что было раньше, мы ещё разберемся. Расскажи лучше, что ты увидел в туалете. Ну, что за инцидент там произошел.

- Я подглядывал, как идут дела, - стал я докладывать, стараясь говорить поспокойней, - и увидел, что Седой... ну, то есть, Андрей, Андрей Волгин... вроде, обо всем договорился вот с этим, - я указал на Пучеглазого, - и вот этот зовет его в туалет, чтобы там нож вернуть без свидетелей. Мне стало интересно, как все это будет происходить... ну, возвращение ножа... и я тихо прокрался в туалет вслед за ними. Вот он сначала спокойно отдал Седому... Андрею... нож, а потом, когда Андрей отвернулся к свету, рассматривая, то ему отдали или не то, выхватил другой нож и хотел пырнуть Андрея. Я заорал, Андрей обернулся и успел уклониться, и рукояткой ножа двинул вот этому в челюсть, а потом мы ушли и стали рану Андрея перебинтовывать. Вот и все.

- Гм... - сказал майор после паузы. - Вот как? Мы тут слышали другой вариант.

- Да чего вы их слушаете? - подал голос Пучеглазый. - Они чего угодно нагородят, лишь бы дружка выгородить! Вы позвоните, куда я вам сказал?

- Я должен выслушать всех, - возразил ему майор. - Кстати, повернулся он ко мне, - того, кого ты называешь "вот этот", зовут Червоточенко Геннадий Владимирович. И Геннадий Владимирович излагает совсем другую версию. Он говорит, что показывал нож Волгину, и тот вдруг ударил его этим ножом. Геннадий Владимирович успел перехватить и вывернуть руку Волгина, поэтому острие ножа поранило самого Волгина, но Геннадий Владимирович все-таки получил удар рукояткой в челюсть.

- Да, так оно все и было, - безмятежно кивнул Пучеглазый.

- Но ведь это неправда! - вырвалось у меня.

- И потом, если бы его ударили этим ножом, то на ноже остались бы следы крови! - не выдержал Димка.

Майор расхохотался.

- Ребята, вас застукали у реки, где вы отмывались! Вы бы любую кровь успели смыть, разве нет?

- Но ведь ещё есть всякие экспертизы, - сказал Юрка. - Ну, когда эксперт говорит, что удар был нанесен ножом такой-то ширины, а этот нож другой ширины, поэтому это не тот нож, которым ударили...

Майор прищурился на него.

- Начитанный очень, да? Или фильмов насмотревшийся?

Но при слове "экспертиза" Пучеглазый вдруг беспокойно заерзал впервые за все время - а Седой вдруг сказал:

- Можно? Если вы хоть сколько то верите, что я не преступник, то позвольте лишь несколько слов сказать.

- Ну? - майор напрягся.

- А вы позвоните, позвоните - по телефону, который этот, - быстрый кивок Седого в сторону Пучеглазого, - диктует. И скажите, что он попался на валютных операциях и на связях с иностранцами.

Майор, только-только присевший за свой стол после всех хождений вокруг нас, опять привстал с места.

- Ты?.. Что?..

- А вы на него поглядите, - кивнул Седой.

Пучеглазый, и правда, как-то резко сник. Вроде, пытался он что-то промолвить, но язык присох у него в горле.

Но здесь мне вам надо объяснить, что такое в советское время означали "валютные операции". В то время любое общение с иностранной валютой каралось самым строжайшим образом, вплоть до расстрела. Если у человека находили любую иностранную банкноту на руках - это уже тянуло на пять лет как минимум. Вам странно это слышать - вам, которым я привез из Лондона по фунту в монетке, как сувенир? И который - я, ваш папа, чувствующий себя прежним двенадцатилетним мальчиком, и мне странно представить, что мне когда-то будет сорок пять и у меня самого будут сыновья - испытал ужас, не сравнимый ни с чем, едва услышав про "связи с иностранцами". Да, и еще, надо объяснить, в то время валютчиков, работавших напрямую с долларами, или, там, с фунтами, или с марками, практически не существовало. Вместо долларов, ходили чеки внешбанка - так называемые чеки серии "Д", на которые советские граждане, поработавшие за границей, обязаны были обменивать все свои деньги. Эти же чеки принимались и в "валютных" магазинах - в "Березках", которые сейчас повывелись. А иметь "живые" доллары на руках это была уголовная статья. Преступление, которое никому не прощалось, даже самым заслуженным работникам. Вам это странно слышать - ведь и со мной многие посетители заповедника рассчитываются твердой валютой, и даже мы обмениваем лишние деньги на доллары, в обменном пункте нашего маленького городка, чтобы эти деньги инфляция не съела. Но такова была тогдашняя жизнь, и впрямь отгороженная от всего остального мира "железным занавесом" и колючими границами. И то, в чем Седой обвинил Пучеглазого, тянуло почти на расстрельную статью.