Джон Хантер - Охотник

• Название: Охотник
• Автор: Джон Хантер
• Издательство: Тропа
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1991
• ISBN: 5-7194-0021-4

Никакие учебники, справочники, тома энциклопедий не расскажут об Африке так живо и ярко, как это сделает очевидец.

Откройте книгу Джона Хантера, и вместе с автором вы пройдете по лесным дебрям, будете Охотиться на диких слонов, кабанов, львов, носорогов, узнаете много нового о замечательной природе Африки, жизни и быте коренного населения Африканского континента.

Хантер родился в конце XIX века в Шотландии, юношей он покинул родину и с тех пор жил в Африке, путешествуя по ее саваннам и великим лесам, защищая африканских жителей от опасных хищников. Хантер не только охотник, но и настоящий натуралист, который искренне любит и знает природу.

---

Поскольку Киракангано уже больше не было, мне был необходим человек, который мог управлять моим лагерем и взял бы на себя мелкие заботы по обеспечению сафари. Следопытам ведь предстояло сопровождать меня в кустарниках во время охоты, и, кроме того, я сомневался — обладали ли они необходимыми качествами для выполнения функций управляющего? Мне повезло и в этом отношении. Я нашел охотника племени вакамба по имени Мулумбе, уже довольно пожилого человека, на которого можно было полностью положиться. У нас так хорошо пошли дела с Мулумбе, что он находится при мне до сих пор, управляя штатом прислуги. Кроме того, он исполняет обязанности моего личного заряжающего и во время охоты носит для меня запасное ружье.

Однажды ночью меня разбудил яростный лай деревенских собак. У меня это не ассоциировалось с присутствием носорогов. Так как запах льва наводит страх на собак, я полагал, что запах носорога, произведет на них аналогичное действие. Позже я узнал, что собаки приходят в неописуемую ярость, как только учуют носорога. Когда рассвело, вождь Мутуку сказал мне, что носороги побывали на шамбах — повсюду виднелись их огромные следы. Вместе со следопытами я немедленно отправился по следу, который привел нас в кустарник.

Вначале заросли не были густыми и не причиняли нам беспокойства. Однако вскоре мы натолкнулись на непреодолимую стену молодой, утыканной шипами поросли. К счастью, в сухое время года на кустарниках почти нет листвы. Еще не опавшие ссохшиеся и пожелтевшие листья составляли резкий контраст с сероватой окраской носорогов.

По пути нам постоянно попадались маленькие (не больше шотландского зайца) зверьки «дик-дик». Они неожиданно выскакивали из-под кустов, подобно кроликам, нередко заставляя нас вздрагивать.

Перед нами выросла непроходимая стена колючих кустарников. Чтобы пробиться через нее, приходилось идти по извивающимся тропам, проложенным носорогами. Я очень опасался неожиданной встречи с носорогом на одной из этих узких троп. Здесь наши движения были крайне ограничены, и мы не смогли бы подойти к животным с подветренной стороны.

Пасущийся носорог, как правило, идет против ветра. Зная это, можно подойти к нему совершенно неожиданно. В нашем положении оставалось только надеяться на лучшее.

Сопровождавшие меня следопыты (в прошлом браконьеры) были большими знатоками своего дела, и их работа заслуживала высшей оценки.

Отыскивая едва заметные следы носорога на твердой каменистой почве, я временами от сильного напряжения вообще переставал видеть. Мои же следопыты шли по следу без всякого напряжения, словно по хорошо обозначенной дороге. Один из них шел впереди, отыскивая след. Я страховал его, держа наготове свое ружье. Когда один утомлялся, его сменял другой. Таким образом, они избегали чрезмерного перенапряжения зрения.

Вдруг следопыт, шедший впереди, остановился и, подняв голову, стал прислушиваться. Несколько секунд я ничего не слышал. Затем мне удалось уловить слабый звук, издававшийся зубами носорога, пережевывавшего ветку. Зверь пасся в кустах слева от нас. Мы стали продвигаться по возможности бесшумно. Один из следопытов постоянно следил за направлением ветра: он поднимал кусочек ссохшейся земли, пальцами истирал ее в мелкий порошок, улетучивающийся при малейшем дуновении ветерка. Не меньшее внимание мы уделяли тому, чтобы не наделать лишнего шума.

Я считаю, что слух у носорога развит лучше, чем у других крупных животных, и он способен услышать шаги подкрадывающегося человека на очень большом расстоянии.

У меня на ногах были надеты американские мокасины — идеальная обувь для такой охоты. Если случайно наступить в мокасинах на ветку, то сразу чувствуешь, что она вот-вот сломается, и можно вовремя убрать ногу. Мои босоногие следопыты двигались еще тише. Кроме того, они обладали дополнительным преимуществом — были совершенно раздеты, за исключением небольшой повязки из ветоши вокруг бедер. Ветки кустов, задевавшие их кожу, не создавали никакого шума. Но как они выносили пытку, когда шипы держидерева, впиваясь в тело, оставляли царапины на теле — я не могу себе представить.

Мы постоянно останавливались, прислушивались к звуку, издаваемому жующим носорогом. Пока этот звук доходил до нас, мы знали, что носорог не подозревал о нашем присутствии. Вдруг звук прекратился. Один из следопытов показал пальцем, и я увидел перед собой неподвижно стоявшего в кустах носорога. Он поднял голову, вращая ушами, стараясь уловить, откуда донесся слабый шорох, обеспокоивший его.

Уши носорога действуют независимо друг от друга он может одновременно одно ухо наклонить вперед, а другое назад, чтобы улавливать звуки спереди и сзади.

Я стоял неподвижно, надеясь, что животное выйдет в удобное положение для выстрела. Следопыты начали проявлять нетерпение, характерное для местных охотников, которые видят перед собой дичь, но не слышат выстрелов. На спине носорога стояло несколько птиц-клещеедов. Эти замечательные птички очень бдительны и заменяют носорогам глаза. Птицы питаются клещами, которых вытаскивают из складок кожи носорога, и оберегают своего патрона, предупреждая о приближающейся опасности. Когда следопыты заерзали от нетерпения, птицы их заметили. Они немедленно поднялись в воздух и с криками «чур-чур» полетели в нашу сторону. Носорог насторожился. Он повернулся по направлению полета птиц, поставив оба уха вперед. Затем, высоко подняв хвост, пробежал мимо нас. Едва покрыв расстояние в десять ярдов, он заметил наши неподвижные фигуры, повернулся и медленно зашагал в нашу сторону. Он походил на огромный рогатый танк, у которого в моторе спрятан мозг. Трудно представить себе, что думает животное в такой момент. Я полагаю, что носорога можно сравнить с раздражительным близоруким старым полковником, который вдруг обнаруживает постороннего в своем собственном саду. Первый его импульс — прогнать пришельца. Внезапно его осеняет мысль, что человек может оказаться опасным, и он начинает колебаться. Если он считает, что может с честью ретироваться, то именно так и поступает. Если же его беспокоит желудок, он делается раздражительным, и это может привести к разного рода неприятностям.

«Старик» наклонил голову и ринулся через кусты прямо на нас. Я выстрелил. Носорог опустился на колени. Через мгновение он вновь вскочил. Вторая пуля попала в плечо, он упал и больше не поднялся.

Едва звуки моих выстрелов заглохли, как из-за наших спин донеслись восторженные крики. Вскоре появилась целая процессия полураздетых местных жителей, спускавшихся длинной цепочкой по звериной тропе, проходившей через кустарники. Они несли всякого рода сумки — от плетеных соломенных корзин до мешков, переброшенных через голое плечо на ремешке. Каждый крепко держал в руке самодельный нож. Местные жители почти постоянно голодают из-за опустошительных набегов, совершаемых носорогами на их шамбы. Подобно муравьям, они напали на носорога, и мне с большим трудом удалось задержать их, пока со зверя снималась шкура. Как только эта операция была закончена, туша полностью скрылась под копошащейся массой черных тел. Поднимались и вонзались бесчисленные ножи, и я уверен, что некоторые отчаянные люди нанесли серьезные раны друг другу. Хищные птицы с коричневым оперением камнем падали на толпу, иногда похищая кусок мяса прямо из рук. Птицы действовали столь стремительно, что часто человек не мог сообразить, что случилось. При этом он стоял, глядя на пустые руки, дивясь тому, куда исчезло мясо.

Рога и шкуру я сохранил для представления властям. Шкура носорога сдается по десяти пенсов за фунт и идет на изготовление столешен, кнутов, сидений стульев и кресел. Если ее хорошо промаслить, она приобретает очень красивый темно-янтарный цвет.

Рога стоят по тридцати шиллингов за фунт и более, то есть на десять шиллингов дороже, чем слоновая кость самого высшего сорта. Эти рога имеют весьма любопытное назначение. Жители стран Востока считают их сильным стимулирующим средством. В Индии и Аравии на них большой спрос.

Для других целей рог носорога совершенно непригоден. Его даже нельзя назвать рогом. Это скорее отвердевший волос. Он не поддается обработке, как слоновая кость, так как крошится под ножом.

Когда мы вернулись в лагерь, я решил испытать на себе силу этого средства. Снадобье было приготовлено точно по рецепту, полученному от индийского купца. Я вырезал примерно квадратный дюйм рога, истолок его в порошок, положил в муслиновый мешочек, похожий на мешочек, в котором заваривают чай, прокипятил его в чашке воды, пока жидкость не приобрела темно-коричневый цвет. Я принял несколько доз этого снадобья, однако с сожалением должен сказать, что никакого бодрящего действия не почувствовал. Может быть, мне не хватало веры в него? Вполне возможно также, что охотник, проводящий время в зарослях кустарника в окружении носорогов и местных следопытов, не имеет соответствующего вдохновения, чтобы эта доза оказала действие.