Лариса Шкатула - Жена русского пирата

• Название: Жена русского пирата
• Автор: Лариса Шкатула
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• ISBN: 5-04-008727-6

Княжна Ольга Лиговская, которая вынуждена скрываться под именем цирковой артистки Натальи, чудом избегает судьбы рабыни из турецкого гарема, куда ее везут, захватив в плен. Благодаря своему наследственному дару Ольга понимает, что муж, с которым она успела лишь обвенчаться, убит. Жизнь нужно начинать заново…

Судьба заносит Ольгу в Москву. Там живет и учится на врача Ян Поплавский — ее пропавший родственник, обладающий не менее могущественным даром. Страшные несчастья обрушиваются на новую семью бывшей княжны. И за всем этим стоит человек из ее прошлого.

Книга вторая.

---

Батя потихоньку втянулся. Он поднимал руками огромные валуны; если их не было — крутил над головою тяжелые лесные валежины; стоял, боясь пошевелиться, когда Алька вскакивал ему на плечи, и даже пытался держать юного акробата в стойке на вытянутых руках. У Бати никогда не было своих детей…

Яна взяли с собой в поход, нимало не интересуясь, хочет ли он этого. Само собой разумелось, что иначе и быть не может. Пока он был единственным свидетелем существования духоборов и, по мнению Бати, единственным, кто мог привести к их логову. Если бы Батя только мог догадываться, насколько он был близок к истине!

Постоянные разговоры об алмазах, сектантах, золотых иглах с ядом не могли не разбудить воображение молодого ясновидящего. Однажды он долго смотрел на камни, и опять, как когда-то в замке, в голове его что-то щелкнуло и возникла не видимая им прежде картина.

Высокая сырая пещера — по стенам кое-где стекали ручейки воды или блестели капли влаги — вела вглубь к мерцающему десятками свечей алтарю, на котором возвышалась огромная скульптура из гладкого белого камня. Бог Арал, догадался Ян.

Голову бога украшала золотая корона с расходящимися в разные стороны золотыми лучами, сплошь украшенная искрящимися цветными алмазами. У подножия скульптуры сгибались в поклонах люди в белых одеждах. Их было немного; гораздо меньше, чем людей, стоявших на коленях несколько поодаль. На этих одежды были серые, ветхие, лица — изможденные, с нездоровым блеском глаз. "Серые" стояли друг к другу неестественно близко, что объяснялось короткой цепью, которой они были скованы между собой. В открытых глазу многочисленных нишах за спиной бога были сложены несметные сокровища, зловеще поблескивающие в неверном свете пещеры. Дальше Ян смотреть не захотел. Представить себе блага, которые сулили эти сокровища, он не мог, потому что просто о них не знал. Зрелище измученных, скованных людей тоже не радовало…

Следующим участником экспедиции был помощник капитана Флинта Синбат, по собственному выражению, временно списанный на берег за пьянку. Его судно — фелюга — из рейса не вернулось, и Синбат действительно остался не у дел. Никто, кроме самого капитана Флинта, не подозревал, что своим происхождением эта кличка обязана герою арабских сказок Синдбаду-мореходу, да его товарищи и не утруждали себя раздумьями на эту тему. Звали его, как слышали — Синбат. При необходимости говорили: "Позови Синбата!"

Поначалу ещё Алька приставал к моряку:

— А почему тебя так странно зовут — Синбат?

— Кто его разберет, Флинта, — пожимал тот плечами, — обзовет кого как приклеит! Сам-то он никакой не Флинт, Сашка Романов — мы с ним вместе у Костадинова работали, капитан такой в Одессе был; а как лодку купил, так себе Флинта и выдумал!

Синбат никак не хотел верить, что Флинта больше нет в живых.

— Что ему сделается, Сашке-то? — горячо доказывал он, заглядывая слушателю в глаза. — Он же сирота, а у сирот, сказывают, такой ангел-хранитель — куда другим!

Последнего участника похода все звали Аполлон. Это был невысокий жилистый мужичок лет тридцати, на первый взгляд без особых достоинств, за которые его можно было бы предпочесть другим.

— Что это его так кличут? — спросила Дмитрия Катерина.

— Уж как назвали! — почему-то сердито буркнул Черный Паша. — Мать была проституткой, что с неё взять?! Все о богатом клиенте мечтала, вот и мальчишку не по-людски назвала! Умерла в нищете, да и Аполлон в детстве, небось, часто с голоду пух…

— Вряд ли ты взял его с собой из жалости, — предположила Катерина, уже немного разбиравшаяся в своем неугомонном возлюбленном.

Черный Паша хмыкнул — ему было приятно её участие.

— Этот парень — золото, он десятка других стоит! Веришь, в порту любое судно по гудку определял, слух прямо нечеловеческий. Ребята на спор пытались к нему спящему подкрасться — не удалось! А как он ножи метает, ты бы видела! За двадцать шагов попадает точно в горло.

Катерина содрогнулась.

— С таким душегубом жить-то рядом страшно!

— Аполлон — не душегуб. Он зазря мухи не тронет, но и себя в обиду не даст. В драке его здоровенные мужики побаивались: в кого вцепится, можно было только с мясом оторвать… Да и те, на которых мы идем, — не овечки безобидные. Вишь, чего выдумали: золотые иглы с ядом!

Катерина не сразу стала своей в команде алмазоискателей. Ей казалось, что товарищи Черного Паши презирают её, считают падшей женщиной. Но здоровая сельская натура и руки, не привыкшие оставаться без работы, взяли верх. Дело ей находилось всегда.

Первое время она ещё вздрагивала, когда поблизости оказывался Черный Паша: то ли он обращался к ней с вопросом, то ли просто трогал за руку. Потом привыкла. С каждым днем образ Герасима все сильнее терял свою отчетливость, как ни пыталась Катерина за него ухватиться.

Она все время сравнивала двух мужчин, и не всегда в пользу Герасима. Даже если его облик всплывал в памяти Катерины достаточно отчетливо, он все равно имел руки Дмитрия, губы Дмитрия, и шептал тоже его слова… Она смутно подозревала, что с Герасимом всю жизнь была бы желанной, но не желающей…

И с тех пор, как Катерина стала принимать деятельное участие в дорожных сборах, у неё все меньше времени оставалось на подобные размышления. Потом потянулась дорога, и когда наконец Черный Паша объявил, что завтра они венчаются, Катерина уже не прекословила.

Остановились они в небольшой, тихой станице, в стороне от военных дорог, и сняли на постой целое подворье, за которым в отсутствие хозяев присматривал дальний родственник.

В отличие от предыдущего путешествия Катерины, деньги на пропитание зарабатывать им не приходилось. Скорее, наоборот: теперь все ими встречаемые пытались что-то заработать на них — то ли продать, то ли предложить свои услуги. Так, посланный Черным Пашой на поиски Батя легко раздобыл и подвенечное платье, и фату… Нашлись желающие и помочь невесте одеться, и приготовить угощение гостям…

Нашлись и гости — станичный атаман с родственниками, любопытные соседи. Селяне, признаться, уже устали от войны, идущей по всей Кубанской области.

Каждая новая власть требовала от мирных жителей беспрекословного подчинения, забирала в свои войска молодых и сильных, подбирала все, что по неосторожности осталось на виду, и была в глазах станичников глупа своей непредсказуемостью: по ошибке ли, по злому наговору завтра мог погибнуть любой из них! То ли дело свадьба… Отчего же не погулять, если есть возможность?!

Катерина с Алькой загодя договорились устроить на свадьбе небольшое представление. Альке сшили трико из старой тельняшки Черного Паши. К сожалению, указание атамана сжечь захваченное цирковое имущество контрабандисты выполнили дотошно — сожгли все! Чудом уцелел только черный ящик иллюзиониста, который Батя приспособил под инструменты. Катерина, увидев, отобрала его и до поры до времени упрятала: мало ли, вдруг понадобится?

Станичники не зря ждали от свадьбы развлечений. Просьба невесты достать гармонь всех приятно удивила, и какой-то быстроногий хлопец обернулся, доставил ей гармонь. Конечно, по-хорошему невесте бы мирно сидеть подле жениха и только подставлять губы для поцелуя. Но сейчас никто не возражал против нарушения свадебного этикета. И когда она взяла в руки гармонь, по рядам гостей пронесся радостный вздох: музыка будет!

Катерина заиграла медленный вальс, и на середину комнаты выскочил Алька. Его тело, с детства привыкшее к акробатике, словно застоявшийся жеребенок, радостно вырвалось на свободу и будто жило отдельно от хозяина. Он подпрыгивал вверх, крутился волчком, ходил на руках, садился на шпагат, а в конце выступления шепнул переживающему за своего любимца Бате:

— Замри!

И в несколько секунд оказался в стойке на его плечах. Батя замер и даже взмок от напряжения, пока Алька нахально использовал его плечи.

Черный Паша вместе с гостями хлопал в ладоши, а после Алькиного выступления вдруг спросил у Катерины:

— "Ничь яка мисячна" — играешь?

Та кивнула и заиграла, а жених — запел! Никто из гостей не удивился на Кубани любили и умели петь, — и стали подпевать потихоньку, чтобы не заглушить чудесный голос поющего. У Черного Паши оказался просто-таки чарующий баритон. И только Катерина была потрясена до глубины души, как если бы вдруг запело дерево у ворот, она и не заметила, как тоже стала подпевать, как деликатно смолкли гости — номер жениха и невесты! Песня закончилась, гости закричали "Горько!", и жених с невестой прильнули друг к другу; они оба вдруг поняли: сегодня их души наконец соединились!

Свадьбу отгуляли. На другой день путешественники стали собираться в дорогу. Станичники — то один, то другой — под разными предлогами заглядывали к ним во двор. Предлагали помощь, приставали с расспросами: кто они все же такие, куда идут? Черный Паша и его товарищи на все вопросы отвечали скупо. Кто такие — обычные люди. Куда идут — к родственникам на Урал. Эти уклончивые ответы после их ухода породили в станице немало слухов. Рассказывали, что бандиты напали на цирк, всех артистов перебили, только брата с сестрой в живых оставили с условием, что она выйдет замуж за их атамана… Ходила и другая история. Вроде он увез её из хорошей семьи. Венчались без родительского благословения, а теперь бегут от её братьев, которых разгневанный отец отправил в погоню… Чего только не придумают глупые бабы!