Аско Мартинхеймо - «Мастерский выстрел» и другие рассказы

• Название: «Мастерский выстрел» и другие рассказы
• Автор: Аско Мартинхеймо
• Издательство: «ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА»
• Жанр: Детская проза
• Год: 1989
• ISBN: 5-08-000984-5

Рассказы современного финского писателя, собранные в этой книге, интересны точным, ярким изображением жизни финских подростков в школе, дома, во взаимоотношениях со сверстниками и родителями, тонким пониманием их психологии.

---

Однако Сари все-таки заметила. Присев на корточки около березы, она разгребала прошлогоднюю траву. Потом поднялась и подбежала к нему:

— Ты видел?

— Дай-ка ключ для свечей, — скомандовал Юртсе.

— То яйцо…

— Уже полпятого.

— Оно наверняка выпало из гнезда.

— Ключ сюда, женщина.

Сари, как робот, вынула ключ из чехла, но забыла зачем и побежала обратно к березе. Юртсе не понимал что с ней. Она стояла под деревом, закинув голову и уставившись на что-то вверху, между ветками. Правую руку она подняла к подбородку. Юртсе завороженно смотрел на Сари, смотрел и видел: изгиб шеи и дугу руки, волосинки на тыльной стороне ладони, волосы плавными волнами, как вода на озере…

— Вон там!

Рука Сари вытянулась, указывая куда-то в гущу веток. Юртсе пнул ногой колесо, подошел к Сари и посмотрел туда, куда она указывала. Сквозь зелень молодой листвы ему с трудом удалось различить кругленький комок величиной с кулак. Он покачивался на развилке ветки, совершенно недостижимый с земли.

— Чудо! — воскликнула Сари.

— Гнездо?

— Что яйцо не разбилось! Надо положить его обратно в гнездо.

Птица стремительно пролетела мимо. Другая сидела на ветке и кричала, надрываясь. Юртсе еще не снял шлем, только задрал вверх плексигласовое забрало. Демонстративно не взглянув на Юртсе, Сари нагнулась и раздвинула пожелтевшие стебли. Маленькой рукой она что-то осторожно достала из гущи стебельков и сухих листьев и показала Юртсе.

В чаше ладони лежало голубовато-зеленоватое яйцо с коричневыми крапинками. К нему прилипла пушинка. Она шевелилась, когда Сари говорила:

— Если сделаешь это, я больше не попрошу тебя ни о чем.

— Чокнутая! Чтобы я лез на дерево! С яйцом во рту.

Глаза Сари сверкнули.

— Тебе все безразлично. Тебя никогда ничто не интересует!

— Но как же я доставлю его туда целым и невредимым? — услышал Юртсе собственный голос.

Сари протянула к нему руку.

— Оно еще теплое.

— Конечно. День-то солнечный.

Рука Сари не шелохнулась. Она была как ветка, естественным продолжением которой были пальцы, как бы создавшие гнездо. Яичку уютно было лежать там.

— Ключ. Дай этот ключ для свечей.

— Этого я тебе никогда не прощу.

— Дай сюда ключ, женщина!

— Трус! Сопляк! Болван!

Юртсе не слушал. Одной рукой он схватил руку Сари, в которой лежало яйцо, и придержал ее. Яйцо вздрагивало на ладони. Другой рукой Юртсе выхватил ключ и, поднеся его к ладони Сари, закатил яйцо в отверстие ключа, как в мундштук. Даже не взглянув на изумленную Сари, он полез на березу. Это было трудным делом, ведь ключ все время требовалось держать в губах стоймя, чтобы яйцо не вывалилось.

На полпути торчала сухая ветка. Она выдержала Юртсе, хотя и трещала угрожающе. Юртсе достиг нужной высоты. Теперь оставалось преодолеть еще один метр по горизонтали. Терпеливо, сантиметр за сантиметром он продвигался вперед и сумел протянуть ключ с яйцом к краю гнезда. Осторожно наклоняя ключ, он выкатил «беглое» яйцо к другим, лежавшим в гнезде.

Едва он успел сделать это, как ключ выскользнул у него из пальцев. И тут Юртсе понял, почему яйцо осталось целым, пролетев из гнезда несколько метров вниз: путь до земли был свободен, а возле корней березы бедолагу нежно приняла пожелтевшая густая высокая трава.

Сари увидела падающий ключ и подобрала его.

— Удалось!

— Я еще не спустился отсюда.

Перепуганная птичья пара металась с места на место и вопила во все горло. Но Юртсе ничего не видел и не слышал. Спускаться оказалось труднее, чем лезть вверх, ведь теперь он не видел, что там под ногами, что его ждет. И на сей раз ему не повезло. Вдруг резко, как выстрел, треснула сухая ветка и, отломившись, проложила себе путь сквозь листву. Юртсе сорвался, потеряв опору, и тут острый сучок безжалостно проткнул его кожаную куртку. Кожа лопнула со странным звуком. Сари услыхала это.

— Юртсе, что там с тобой?

— Я повис на сучке. Женщина, вызови полицию, пожарных, армию спасения! Делай что угодно!

Юртсе оказался в очень неудобном положении. Что творится внизу, под березой, ему не было видно. Он попытался глянуть из-под мышки, но увидеть Сари не смог. Оттуда, где остался мотоцикл, послышалось бренчание металла. Юртсе потянулся, куртка затрещала, и он в отчаянии схватился обеими руками за качающуюся ветку повыше. Сквозь листву он наконец увидел Сари. Она возилась с мотоциклом. Что она делала, можно было понять по ее резким движениям. Она отсоединила провод и ключом откручивала свечи.

— Ненормальная! Что ты творишь?

Сари будто не слышала. Потом она швырнула что-то далеко на луг и подбежала к березе.

— Ты замечательный! — звонко крикнула она и прыгнула на нижнюю ветку. — Спешу тебе на помощь!

ТРИ ТЫСЯЧИ БУТЫЛОК

Точно в четыре, разорвав яростным звонком тишину, будильник пустился в истерическую пляску на краю стула. Высунувшаяся из-под одеяла неуверенная рука успела в последний миг спасти будильник от падения на пол. Палец нажал на кнопку звонка. Звук отдавался от стен еще мгновение. Затем рука откинула одеяло в сторону и глубокий вдох очистил легкие от застоявшегося в них во время сна воздуха.

— Вставай, слабак! Сразу! — скомандовал себе Яапи.

Он поднял голову из вмятины в подушке, привстал, сел и протер заспанные глаза. Возникло желание юркнуть обратно под теплое одеяло, но он уже знал по опыту, как легко овладевает человеком сон. Две недели назад Яапи уступил такому желанию и проснулся затем лишь в семь. И утро тогда оказалось потерянным. Он заставил расслабленное тело подчиниться и встал. Он не мог позволить себе потерять еще одну субботу, лучший день для сбора.

Через несколько минут Яапи, крадучись, спустился из комнатенки мансарды. С нижнего этажа слышались какие-то звуки. Неужели отец вернулся? Яапи приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Противный, едкий запах ударил в нос. Эх, опять сестренка!.. Она спала в своей кроватке, выставив попку кверху. Мокрые пижамные штаны облепили тело.

Кровать отца стояла пустой. Так Яапи и думал. Мать повернулась на другой бок и вздохнула, почти простонала во сне. Была видна ее обнаженная рука. Синяки — следы последней стычки с отцом — выделялись на белой коже, хотя в комнате было сумеречно. Лицо матери… «Такие лица, изборожденные морщинами, оплывшие от сна, с тенями под глазами от бессонных ночей, бывают лишь у очень старых женщин», — подумал он, прикрыл дверь и пошел в кухню.

В кухне был обычный беспорядок: немытая посуда стопками и по отдельности там и сям. На столе кофейные пятна, хлебные крошки, засохший обрезок колбасы… Клеенка-скатерть разрезана ножом. Дверцу холодильника оставили с вечера приоткрытой. От растаявшего льда на пол натекла лужа. Яапи хлебнул молока из банки. Теплое. Он поставил банку, захлопнул дверку холодильника и пошел во двор.

Восходящее солнце слепило глаза, а ласточки, охотящиеся на утренних мух, пронзительно кричали. Яапи набрал полные легкие свежего воздуха. В глазах прыгали черные точки, руки и ноги зудели. Остатки сна улетучились, когда он прошел по покрытой росой траве. От теннисок Яапи протянулся длинный темный след, ведущий через двор прямиком в сарай.

У Яапи уже выработалась своя система: он с вечера приносил в сарай сумки и полиэтиленовые пакеты. Так что утром оставалось лишь сесть на велик и крутить педали. Шестеренка угрожающе скрипела, и цепь вот-вот могла соскочить с зубцов. Следовало быть поосторожнее, матери ведь ехать на велосипеде на работу, и его требовалось вернуть домой к восьми часам в целости и сохранности. В распоряжении Яапи было четыре часа, чтобы совершить обычный объезд.

В начале улицы Туули разносчик газет катил свою тележку. Только он и попался навстречу Яапи, других прохожих не было. Порой Яапи думал о приятелях. Они сегодня дрыхнут до полудня. Оно и лучше. Уж они бы понасмехались над ним, если бы узнали. Рбоки и Ретку — эти наверняка, а Эллу, пожалуй, смогла бы понять, хотя и она порой реагирует неожиданно.

В стекле витрины универсама «К» Яапи увидел свое отражение: нелепо, однако, выглядит парень, согнувшись на женском велосипеде, руль которого обвешан сумками. «Как старуха Лейно», — подумал он. Она так боялась воров, что всегда носила часть личного имущества с собой. Яапи улыбнулся своему отражению. Осенью можно будет гонять где и как угодно — на своем десятискоростном. А до тех пор придется потерпеть.

Первую остановку он всегда делал в сквере. Это было не слишком хорошее место: там веселые компании не располагались, через сквер они шли дальше. Все же в мусорных ящиках иногда попадались пивные бутылки, особенно на углу гриль-бара.

Яапи обшарил все мусорные баки, но нашел лишь несколько бутылок из-под пильзенского пива. За гриль-баром, разрывая носком теннисок кучу оберточной бумаги, он наткнулся на две водочные бутылки. Не задерживаясь, Яапи поехал дальше, в Пиккумется, который обычно тоже был не слишком прибыльным местом. Теперь в затоптанных кустиках нашлись три бутылки из-под рябиновой наливки и одна из-под вина «Золотая осень» — любимой марки отца. В кустах крапивы валялся потерянный кем-то спьяну зубной протез. И больше ничего. Несколько бутылок, словно назло, были разбиты о камни. Здесь было столько битого стекла, что приходилось внимательно смотреть под ноги и ступать осторожно. В лучах утреннего солнца осколки сверкали так, словно весь Пиккумется был усеян драгоценными камнями.