Робин Хобб - Магия отступника

• Название: Магия отступника
• Автор: Робин Хобб
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-42156-5

Юный Невар Бурвиль, оказавшийся в центре схватки трех могучих противоборствующих сил — магии железа, магии равнин и лесной магии, — вынужден оставить цивилизацию и уйти в лес. Он не знает цели, которую преследуют его незримые повелители, он всего лишь орудие в их руках, и любое сопротивление с его стороны оборачивается болью и поражением. Другая часть души мага-отступника Невара, воплощенная в образе маленького солдата, искренне предана силам магии и готова выполнить любое их поручение. Только соединив воедино разрозненные части души, можно разгадать замысел высших сил, но, чтобы решиться на такое соединение, нужно преодолеть многое, и в первую очередь — собственную гордыню.

---

— Почему?

— На той стороне гор листья в лесу опадут, там негде будет укрыться ни от света, ни от холода. Здесь же деревья никогда не сбрасывают иголки, и под их пологом всегда уютно и сумрачно. Снег в долине выпадает, наверное, раз в пять лет, но даже тогда не задерживается надолго. Тут бывают дожди, иногда сильные, но, думаю, дождь все-таки приятнее снега и мороза. Поздней осенью и ранней весной в реке полно рыбы, а в лесу оленей, и зимой нам не приходится голодать.

— Тогда почему вы не живете здесь круглый год?

Она посмотрела на мальчика-солдата, как на непроходимого тупицу.

— Тут нет деревьев предков, и расти они не хотят, даже когда мы принесли сюда саженцы. И летом здесь сплошные туманы, дожди и наводнения. Иногда люди пытаются остаться здесь, думая, что они слишком старые для перехода или что тут им будет лучше. Они не слишком-то процветают, а иногда и не выживают.

Мальчик-солдат склонил голову. Ее слова щекотали его сознание, пробуждая воспоминания, которыми с ним делилась Лисана. Он поднял голову и окинул долину взглядом.

— Там. Вон те столбы дыма, — указал он. — Это ведь наша деревня, верно?

Его зрение оставалось таким же небывало острым, как и осязание. Он разглядел мшистые крыши и маленькие фигурки, суетящиеся вокруг. Густые хвойные деревья скрывали большую часть деревни, и я не мог определить, насколько это крупное поселение. Пока мальчик-солдат смотрел на нее, с деревьев вдруг сорвалась стая стервятников, облетела ее кругом и с громким карканьем направилась к нам.

— Да. И, судя по количеству дыма, большинство наших родичей уже вернулись туда. Я-то думала, они еще в месте сбора около устья, обменивают товары. — Оликея разочарованно покачала головой. — Мы опоздали. Все наши уже сходили на ярмарку и успели вернуться. Какой позор! У всех остальных будут новые украшения и зимняя одежда, а мне придется обходиться тем, что осталось с прошлого года.

— Вот уж не думал, что тебя заботят наряды. — Мальчик-солдат кивнул на ее почти обнаженное тело.

— Летом нет нужды стеснять себя такими вещами. Но сейчас-то? — Она обхватила себя руками и содрогнулась. — Человеку должно быть тепло. И если женщина преуспевает, ей тепло в красивой одежде.

— Мы пропустили торговые дни? — уныло спросил Ликари, и скорбь на его маленьком личике надрывала мне сердце.

— Там, наверное, еще задержались несколько кланов, но лучшие товары уже разобраны. Посмотри в долину. Видишь, сколько дыма? Народ вернулся в свои зимние дома. Торговля окончена. — Оликея произнесла эти слова, словно приговор.

Ликари еще сильнее помрачнел и погрузился в печальное молчание.

— У нас все равно нет ничего на обмен, — напомнил мальчик-солдат, пытаясь, видимо, проявить рассудительность. — Мы прошли бы лишнее расстояние только затем, чтобы с завистью разглядывать красивые вещи, которых не сможем получить.

— Это у тебя нет ничего на обмен, — косо посмотрела на него Оликея. — В моем мешке было достаточно. Я отдала его отцу, чтобы он отнес его сюда, когда меня позвали позаботиться о тебе. Я все продумала заранее. В прошлом году клан Сполсин предлагал чудесные плащи из тюленьей шкуры. Теплый и гладкий пятнистый мех, который защищает от воды. Я собиралась выменять такой для себя. А теперь мне придется обходиться старым плащом из волчьей шкуры. Надеюсь, за лето до него не добрались клещи! В том году червяки сожрали тюленьи сапоги Фирады. Она бы осталась без зимней обуви, если бы Джодоли не обменял свою магию на новые сапожки из лосиной шкуры с лисьей опушкой.

В ее голосе слышалась явная зависть. Определенно, ее сестре куда больше повезло с великим.

— А ты подумала о том, в чем буду ходить зимой я, когда выбрасывала мою старую одежду?

— Лучше уж остаться голым, чем носить мерзкие гернийские тряпки, — возмутилась она. — Мне было бы стыдно, если б ты показался народу в таком виде! Я лучше попрошу у моего отца его старую одежду.

Мальчик-солдат поморщился. Покалывание в его крови начало стихать. Он замерз на холодном ветру, но перестал тратить магию. Я мельком заглянул в его мысли — он сберегал ее всю, что ему удалось накопить.

Моя рука начала зудеть. Мальчик-солдат покосился на нее и поскреб. Меня привело в ужас то, что я увидел, но он перевел взгляд на Оликею и сменил тему разговора.

— Как я выгляжу? — поинтересовался он. — Рисунок сохранился? Мне нравятся мои руки. Хорошо, что я не слишком много чесал их и не испортил узор.

Я чувствовал его удовлетворение и гордость, но сам испытывал лишь ужас и отвращение. Теперь действие уколов кристаллом и черной слизи стало очевидным. Мою кожу густо испещрили пятна-шрамы от ранок и последующего воспаления. Я превратился в спека.

Я никогда не предполагал, что дети спеков рождаются с чистой кожей, считая пятна врожденной определяющей особенностью этой расы, отделяющей ее от гернийцев и жителей равнин. Мне стало не по себе от понимания, что они сознательно метят себя, что это скорее культурное, чем природное отличие. Мальчик-солдат бесповоротно заклеймил мое тело способом, провозглашающим, что я больше не герниец. Жир и без того изменил мой облик почти до неузнаваемости. Это было еще хуже. Даже если каким-то чудом мне удастся обрести власть над собственным телом и вернуть себя в прежнюю форму, моя кожа останется по-спекски пятнистой навсегда. Я бессильно наблюдал за тем, как моя жизнь все дальше уплывает из моих рук. Я подозревал, что мальчик-солдат испытывал двойное удовлетворение от этого поступка. Он пометил себя как спека, преследуя собственные цели. И одновременно нанес мне сокрушительный удар, лишний раз утвердив свое право на тело. Наверняка он ощущал мое отчаяние и радовался ему.

Оликея с сомнением покосилась на его лицо, затем медленно обошла вокруг, словно выбирая лошадь на ярмарке. Когда она снова встала перед ним, в ее глазах читалось одобрение.

— Я уже метила детей — вот Ликари, например, — и ты мог бы заметить, что я нанесла рисунок плотно, так что, когда он вырастет, узор останется привлекательным. С тобой было труднее, ведь ты уже взрослый и потерял столько жира, что твоя кожа висит складками. Возможно, когда ты снова располнеешь, узор окажется не слишком красивым. Но вряд ли. Твоя спина напоминает чешую речной форели, а плечи я сделала как у горного кота. Жаль, что ты не дал мне пометить лицо. Но и так вышло очень неплохо. У тебя маскировка, как у охотника и дичи сразу, и очень яркая. И то, что они выступили так заметно, добрый знак.

Она улыбнулась, довольная своей работой. Но затем удовольствие исчезло с ее лица, и она поджала губы.

— Но стыдно подумать, что тебе придется предстать в таком виде перед нашим кланом, не говоря уже о Кинроуве на зимнем собрании. Невар, мы должны откормить тебя как можно скорее. Иначе нельзя.

— Я тоже так считаю, — согласился мальчик-солдат.

Его слова меня не удивили, но я окончательно упал духом.

— Тогда пойдем в деревню? Если ты перенесешь нас быстроходом, доберемся туда за несколько мгновений. — Она нахмурилась, щурясь. — Хотелось бы убраться со света. Даже в это время года, когда облака плотные, словно хороший мех, у меня кружится от него голова.

Мальчик-солдат молчал. Он явно о чем-то думал, но его мысли оставались для меня недосягаемы, и мне не хватало духу в них проникать.

— Скоро я вас туда отправлю, — наконец заговорил он вслух, словно приняв непростое решение. — Но я не могу показаться народу в таком виде.

— В таком виде? — озадаченно переспросила Оликея.

— Тощий. Нищий. С едва зажившими отметинами на теле. Не хочу, чтобы они видели меня таким, чтобы так обо мне думали. — В его голосе явственно слышалось страдание. — Если я покажусь им сейчас, мне никогда не достичь того положения, какое мне нужно. Они вообще не примут меня в расчет.

— И я тебя предупреждала снова и снова! Но ты меня не слушал!

Голос Оликеи звучал удовлетворенно и в то же время сердито из-за того, что ее мнение полностью подтвердилось. Но говорили они о совершенно разных вещах. Оликея думала о высоком положении, почестях и дарах. Я не очень четко улавливал мысли мальчика-солдата, но подозревал, что он сосредоточен на стратегии. Его следующие слова обдали меня холодом, поскольку их я много раз слышал из уст отца.

— Если я хочу командовать, я должен выглядеть так, как будто уже принял командование, когда они меня впервые увидят. Даже если мне придется отложить свое прибытие в деревню. Когда мы войдем туда, я должен быть хорошо откормлен. Все мы должны выглядеть процветающими. Если я приду в клан сейчас, они увидят во мне жалкого попрошайку, лишние хлопоты для себя.

— И что же мы можем с этим сделать?

— Не ходить, — отрезал он, — пока я не буду готов. И пока ты не будешь готова.

— Пока я не буду готова? Я уже готова. Я уже более чем готова к тому, чтобы отправиться в свой уютный домик. У моего отца есть еда, и он со мной поделится. Нужно столько всего сделать, чтобы подготовить дом к зиме. Я должна снять и вытрясти спальные шкуры, проветрить зимние меха. — Неожиданно она смерила меня крайне странным взглядом. — Раз я твоя кормилица, думаю, пока что ты будешь жить со мной.