Дарья Донцова - Ночная жизнь моей свекрови

• Название: Ночная жизнь моей свекрови
• Автор: Дарья Донцова
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-42799-4

Я, Евлампия Романова, всегда знала – супругам нельзя работать в одной конторе! Но помощница моего новоиспеченного мужа Макса Вульфа попала в больницу, и пришлось мне занять ее место в приемной. Секретарша – вовсе не детектив, верно? Однако бизнесмену Олегу Вайнштейну нужна именно я и никто другой! А ведь я сначала приняла нового клиента за манекен – очередной розыгрыш приколиста Вульфа – и в пух и прах раскритиковала его вызывающий наряд!.. Олега развели на кругленькую сумму в частной клинике, вот я и явилась в крутую лечебницу в образе глуповатой богатенькой вдовы. На стоянке клиники я нашла забавное портмоне из красного крокодила с совсем не смешной запиской: некая Лора Фейн просила о помощи – ее похитили… Вот так я оказалась в эпицентре сразу двух запутанных дел! Но это было только начало! В один прекрасный вечер к нам домой нежданно-негаданно заявилась моя… свекровь!

---

– Отправите меня на обследование? – Я попыталась направить его в нужную колею. – Анализы, томограф и так далее?

– Ну его на фиг, – подскочил Колосков, – вы моя мечта! Как только увидел вас, сразу понял, пришла ОНА! Прямо сейчас пойдем к вам в гости, хотите?

Я заморгала, а Колосков впал в раж, теперь он говорил со скоростью дятла, выбивающего на березе дробь.

– Едва Алина рассказала о вас, я сразу влюбился. Готов следовать за вами повсюду, носить на руках! Секс восемь раз в день! Я очень активен. Чрезвычайно. Вы оживете! Пройдут все болезни! Как врач говорю.

Я, понимая, что пошла по ложному следу, молча слушала доктора. Уж не знаю, кем лысый мачо приходится медсестре из клиники Баринова, но Алина решила познакомить его со взбалмошной богатой вдовой. Владимир Петрович не мошенник, он просто хочет пристроиться возле обеспеченной женщины. Конечно, некрасиво решать свои финансовые проблемы за счет другого человека, Колосков просто альфонс, но он не собирается раскручивать богатую пациентку на дорогостоящее лечение, хочет завести с ней роман. Ну-ка, зададим напористому дядечке проверочный вопрос.

– Узнать поближе? На что вы намекаете? – делано возмутилась я. – Не стану встречаться с мужчиной, если у того нет серьезных намерений.

– Я готов сделать вам предложение, – обрадовался Владимир, – дорогая Елена, вы вдова, я одинокий, страстный, много страдавший мужчина. Давайте поженимся.

– Не хочу связывать судьбу с человеком, который во главу угла ставит секс, – отрубила я.

– Интимные отношения вульгарны, – тут же заблажил врач, – я, знаете ли, асексуал, настроен исключительно на духовный союз.

– Совсем без секса тоже плохо, – продемонстрировала я женскую логику. – Иногда хочется мужской ласки.

– Восемь раз за ночь! – засверкал глазами Владимир Петрович. – Я гигант секса! Когда вы вошли в кабинет, я сразу понял: вот женщина моей жизни! Та, с которой я проведу лучшую часть молодости, зрелость и старость.

– Они жили долго и счастливо, а потом встретились и поженились, – вздохнула я.

– Да, да, – не понял язвительной шутки доктор, – и умерли в один день.

– Под рыдание двадцати детей, – ухмыльнулась я.

– Обожаю малышей! – обрадовался Владимир Петрович.

Мне захотелось сбить настрой альфонса.

– А я их терпеть не могу.

– Зачем нам наследники? – с готовностью хамелеона, меняющего окраску в зависимости от ситуации, подхватил Владимир. – От них одни неприятности! Лучше на себя деньги потратить! Дорогая, куда сегодня хочешь пойти? Театр, кино, консерватория?

Я встала и направилась к двери:

– Встретимся в десять вечера на Красной площади.

– Очень романтично, – одобрил Колосков, – я приду пораньше, часиков в девять, и буду ждать вас с нетерпением в самом центре.

Я помахала идиоту рукой и направилась к машине. Разумеется, идти на свидание я не собиралась. И что теперь прикажете делать? Еще раз заявиться в клинику Баринова и потребовать провести новое обследование? Яков Сергеевич не похож на дурака, странное поведение богатой вдовы его насторожит. Не думаю, что главврач посчитает пациентку детективом, нет, он подумает о психиатре и попытается побыстрее отделаться от сумасшедшей. Ну и как решить проблему Вайнштейна? А ведь пару часов назад мне казалось, что я распутала клубок: Яков Сергеевич передает объект Алине, а та переправляет его Колоскову, который выманивает у вдовы нехилую сумму. Барыш потом делится между мошенниками. Это распространенный прием. Но оказывается, Алина решила пристроить Владимира под бочок к богатой капризнице, а тот ради жирного куша готов на все, ему без разницы, куда идти, в цирк или в консерваторию, на концерт для скрипки с оркестром.

Я вздрогнула. Консерватория! Скрипка! Лампа, ты молодец! Наконец-то услышала то, что пыталось подсказать твое подсознание. Не надо мчаться в медцентр Баринова, следует выйти на обманщиков с другой стороны. Олег Вайнштейн, рассказывая об умирающем Сергее – том самом парне, который бойко управлялся с дыхательной трубкой, сказал: «Юноша выглядел ужасно, бледный, худой, вокруг глаз синяки, под подбородком странное желтовато-черное родимое пятно».

Сейчас я с запозданием сообразила, что мертвенный цвет коже можно придать при помощи тонального крема, нарисовать круги под глазами не проблема. А вот пятно под подбородком – зачем оно? Для создания образа умирающего хватит синей кожи и кругов вокруг глаз. Думаю, отметина настоящая – и это не родинка. Это мозоль, которая возникает у скрипачей. Любое профессиональное занятие оставляет след на теле человека. У теннисистов правая рука развита значительно больше левой, ступни балерины изуродованы пуантами, ноги хоккеистов покрыты шрамами от порезов коньками, а у скрипачей появляется мозоль под подбородком. Если по восемь часов в день усиленно играть этюды, подбородком прижимая к плечу инструмент, то нежная кожа загрубеет. Олег сказал, парню на вид было около двадцати, значит…

Я выхватила мобильный и соединилась с Мавриковой.

– Найти фотографии всех, кто обучается игре на скрипке? – переспросила Рита. – Ну… в принципе это возможно. На каждого студента заведено личное дело, к нему приложен снимок.

– В первую очередь смотри тех, кого отчислили, – попросила я, – за плохое поведение или травму. Руку сломал, психологические проблемы, боязнь сцены. Короче, нарой материально не обеспеченного неудачника. Сомневаюсь, что его зовут Сергей, но все-таки имей это имя в виду.

– Быстро не управлюсь, – предупредила Маргарита, – а вот информацию по Ливановым могу сообщить.

– Выкладывай, – обрадовалась я, – стою в пробке, погибаю от тоски.

– Константин Ливанов художник, – зачастила Риточка, – но картин его никто не видел. В молодости он подавал большие надежды, был любимцем педагогов, которые прочили ему мировую славу. Как водится, гения сгубила лень.

Я вздохнула. Знакомая песня. Со мной в консерватории учились две девочки, будущие пианистки: Оля Мясникова и Света Райкина. Оля считалась звездой нашего курса. Дочь и внучка профессиональных музыкантов, она с трех лет, как Моцарт, играла гаммы и вызывала восторг у преподавателей. Мясниковой прощали все, Ольга могла не ходить на первую пару, ей разрешали не посещать совершенно не нужные студентам, но обязательные в те годы лекции по истории КПСС. Анна Николаевна Федотова, куратор нашего курса, настоящий цербер, придиравшаяся к девочкам за мини-юбки и багровевшая от гнева при виде яркого лака на ногтях, лишь улыбалась, когда ей на глаза попадалась Олечка, чье платье напоминало набедренную повязку. Олю в глаза называли гениальной, за ней табуном бегали студенты расположенных рядом с консерваторией юридического и журналистского факультетов МГУ. Родители Мясниковой постоянно концертировали за рубежом, привозили дочери модную одежду, косметику и не ограничивали ее в средствах. Дома у Ольги стояло не пианино фабрики «Фиговский завод музыкальных инструментов», а настоящий «Бехштейн». Никаких материальных или моральных проблем она не испытывала. Уже на первом курсе Мясникова знала: она будет после получения диплома давать сольные концерты, папа и мама помогут.

У Светы Райкиной жизнь складывалась иначе. Она приехала в Москву из Казахстана и попала в консерваторию как национальный кадр. В советские годы в любом высшем учебном заведении непременно учились ребята из союзных республик, которые становились студентами, сдав вступительные экзамены на хилые троечки. Никаких особенных талантов у Светы не было, педагоги занимались с ней формально, все понимали: Райкина через несколько лет вернется в Казахстан, где будет преподавать в музыкальной школе. Света имела койку в общежитии и выживала на стипендию, мама у нее работала диспетчером на автобазе, об отце девушка умалчивала. Один раз наш курсовой клоун Денис Войтюк, отличавшийся полным отсутствием такта, спросил: «Райкина, с чего ты решила на фортепьяно играть? Мучаешься в Москве, вечно тебе холодно, выворачиваешь пальцы, извлекаешь жуткие звуки? Езжай домой, выращивай рис в пустыне!» – «Рису нужно много воды, – спокойно уточнила Светлана, – а я люблю музыку». – «Хочешь стать, как Мясникова? – засмеялся Войтюк. – Даже не надейся». – «Я никогда не буду такой, как Ольга, – решительно ответила Райкина, – ей слишком многое досталось даром, а что просто так дается, то не ценится. Оля не работает, а я трудолюбива». – «Понимаешь, дитя Казахстана, – с презрением произнес Денис, – пианистке талант нужен, а у тебя с музыкальным дарованием осечка вышла». – «Ничего, я железным задом награды заслужу», – невозмутимо заявила Райкина. «Типа Сальери? – обрадовался Войтюк. – Отравишь Моцарта, то бишь Ольгу?» – «Историки доказали, что Сальери не убийца, – вдруг улыбнулась Светлана, – а Ольга сама себя угробит. Давай отложим этот разговор на некоторое время».