Татьяна Нартова - Янтарный волк

• Название: Янтарный волк
• Автор: Татьяна Нартова
• Жанр: Фэнтези

Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина "шалит". И теперь неизвестно, чего же хотеть?

---

Сейчас, когда перед ней сидел взволнованный и такой трогательный друг, Карина в очередной раз усомнилась: а сможет ли она вообще отказаться от всего того, что предоставила ей человеческая жизнь? И эта неуверенность была сродни безумию, разрушая стройные ряды мыслей, заставляя сердце отчаянно прыгать в тесной клетке из ребер, а слезы непрерывно литься.

— Карина… — Ник неожиданно отпрянул от девушки, как-то странно глядя поверх ее головы. Его взгляд скользил по ее фигуре, как по ледяной горке, ни в силах зацепиться за нее, — А если я тебе кое-что скажу, ты можешь поменять свое решение…

— Лучше не надо, — почти неслышно прошелестела в ответ художница и тут же закричала, — Не надо, Ник, я прошу тебя — молчи! Я знаю, что ты хочешь сказать, я все знаю. Но одно дело, просто знать, а совсем другое — слышать. Так вот: я не хочу этого слышать. Мне и так не хватит решимости, так что не порти мне жизнь.

— Значит, этим я испорчу тебе жизнь?

Подруга только кивнула.

— Хорошо, — бесцветным голосом отозвался парень, первым поднимаясь с земли. Карина двинулась следом за ним, стараясь не смотреть на друга. Черные глаза парня бесцельно прожигали еловую хвою под ногами, пока они двигались к машине. Он был почти уверен в том, что художница не откажется выслушать его. Но… хотя, что можно было ожидать после утреннего разговора? Нику же четко указали на его место на коврике, тогда как шикарную кровать заняла свобода во всей ее обжигающей красоте, с такой холодной кожей, с такими упоительно-прекрасными глазами. И Карина теперь стремилась к этой обворожительной даме, еще не понимая, что та повесит на шейку девушки пудовые гири. Волчья шкура, говорите? Ветер, запутывающийся в шерсти? Нет, дорогая моя Карина, меняя хрупкое человеческое тело на сильное волчье, не поменяешь самого главного…

Стоило друзьям ввалиться в гостиную, как к ним тут же бросился Кузьма. Художница едва успела схватиться за угол шкафа, прежде чем мальчишка сдавил ее в объятиях.

— Я думал, ты не вернешься! Ну что, вы его не нашли?

— Нашли, — мрачно сплюнул Никита, падая на диван. Карина, наконец, отцепилась от подростка, юркнув вслед за приятелем и, свернувшись калачиком и, положила голову тому на колени.

— Что вы такие замученные? — удивился Кузя, — Такое впечатление, что вам пришлось сюда пешком добираться. Эй, я с вами говорю! Карина, да объясни мне хоть что-нибудь.

— Потом, — слабо отмахнулась девушка, — потом.

— Да ну вас, — поняв, что большего от этой ненормальной парочки не добьется, оборванец решительно вышел из комнаты. Друзья остались одни. И хотя на душе у каждого было достаточно сомнений и боли, но оба предпочли молчать. Карине было приятно просто лежать, уткнувшись лицом в ладонь Ника, а ему было приятно перебирать ее короткие волосы. И в этом они нашли если не лекарство от болезни, то, во всяком случае, обезболивающее на некоторое время. Тишина между ними была ни натянутой, ни жуткой. Однако, в ней, если прислушаться, можно было уловить целые предложения. За окном медленно опадали последние цветы диких яблонь, небо, подобно зверю, шевелило мускулами — тучами, грозившими разразиться дождем. Его первые капли рассеяли тишину, сделав ее в миг невыносимой. Именно тогда Карина приподняла голову и произнесла:

— Мне надо устроить Кузю.

— Он так сказал? — теперь вместо какого-то абстрактного волка Ник представлял вполне определенного, ставшего для него противником. Настоящим, безжалостным противником, отбирающим у него его лучшую подругу. Художница сморщилась, уловив в голосе парня неприкрытую ненависть.

— Да. И он прав, я не могу начать новую жизнь, не окончив старую. Кузя должен быть счастлив, он имеет на это право.

— А я? — еще глуше, еще болезненнее, чем до того в лесу. И снова девушка почувствовала, как внутри начинает все жечь от этой горечи, — Или ты искренне считаешь, что я смогу быть счастлив без тебя?

— Ты столько лет был счастлив до этого, — попыталась парировать она. И это отчасти была правда. Во всяком случае, Карина никогда не видела приятеля страдающим, жалующимся на судьбу или окружение. Все у него было замечательно, напоминая столик в его же заведении. Недаром же она так часто завидовала Никите. Ее-то жизнь не отличалась подобной стройностью. Если парень с первого дня их встречи вел свое существование под уздцы, словно послушного коня, то ей приходилось всего лишь восседать на нем, пока упрямого скакуна вели другие, — Что поменяется, если меня не станет?

— Вот именно, до этого… — протянул в ответ друг, — К тому же ты зря думаешь, что все именно так, как кажется на первый взгляд. Я знаю, тебе это дико слышать, но я бы предпочел, чтобы за мной следили так же, как за тобой. Чтобы кто-нибудь хоть раз предложил: "Давай я поработаю вместо тебя сегодня в кафе, давай разгребу бумаги, давай я, в конце концов, чаю тебе заварю!". А вместо этого мне все приходиться делать самому, но для чего?

— А разве не для себя? — Карина приподнялась, заглядывая парню в глаза. И снова в них появился этот странный, пугающий блеск. Девушка невольно отпрянула от Ника, пытаясь одновременно понять ход его мысли. Для нее все было предельно просто. Нести ответственность за свою жизнь — это значит то же, что быть счастливым. Никто не мешает лететь вперед, по той траектории, которую ты сам себе придумал: хоть в облака, хоть в преисподнюю. Не важно… Когда за спиной развеваются крылья, когда чувствуешь, что держишь в руках эту тоненькую ниточку существования и дергаешь ее по собственному усмотрению. Разве может кто-то захотеть отдать этот нежнейший волосок добровольно? Да, Ник и правда говорил совершенно дикие для нее вещи, — Разве так плохо быть независимым от людей и обстоятельств? Конечно, я могу понять, что ты устал. Ты верно говоришь, иногда хочется, чтобы кто-то позаботился о тебе. Но позаботился, а не начал вертеть тобой во все стороны.

— А я хочу, чтобы мной вертели! — не выдержав, воскликнул парень, — Мне надоело зарабатывать деньги для себя, жить ради того, чтобы жить… Замкнутый круг, из которого невозможно выйти. Пусть у меня отберут часть свободы, да хотя бы всю, но мне хочется видеть сияние глаз, восхищение, любовь. Чтобы я мог опереться на чужое плечо, если понадобится, или подставить свое. Это так страшно, каждое утро просыпаться одному в пустой квартире и понимать, что для меня, мне лично, ничего не надо… Я ведь могу просто целыми днями валяться на диване, я могу сутками не есть, не спать. Мне совершенно плевать на то, умру я завтра или нет. Правда. Потому что планета, Карина, крутиться, а я стою и не двигаюсь ни на шаг. Не для кого двигаться… Тебе некуда, а мне не для кого.

— Ник! — дверь хлопнула прежде, чем девушка успела остановить друга. Ее оклик ударился о стену, отлетев обратно смятым, искаженным эхом. Художница не смогла даже шевельнуться, отлично понимая, что из этого все равно ничего путного не выйдет. Где-то в глубине квартиры замолкли шаги, щелкнул замок. Карина покачала головой. Что ж, он тоже был вправе выговориться. Не все же ей скандалы устраивать.

Тучи за окном потихоньку начали светлеть, где-то на окраине неба появилась прореха, словно потертость в старом сером платье, обнажая голубую нижнюю сорочку. Карина по-прежнему сидела на диванчике в гостиной, с какой-то несвойственной ей настойчивостью пытаясь нагнать на себя полное безразличие. Несмотря на то, что Ник удержался от самых ранящих слов, словно в последний момент развернул лезвие меча плашмя, однако, даже такой удар оказался слишком сильным. Художница старательно повторяла про себя: "Я должна все изменить. Я закончу все и стану той, кем хочу", — но ее уверенность в том, кем она, на самом деле должна быть куда-то испарилась. В голове теснились галдящей толпой мысли, не давая Карине хоть как-то собраться. И встать она не могла не из-за того, что ноги тряслись мелкой дрожью, а просто потому, что она совершенно не представляла, куда ей идти. И зачем…

6.

Следующие два дня прошли, не оставив в жизни художницы ни следа, однако, ее это совершенно не расстроило. Девушка привыкла к тому, что каждые новые сутки мало отличались от прошедших. Первое время казалось, что Ник больше не скажет ей ни слова, настолько парень выглядел расстроенным и обиженным. И хотя самой Карине не особенно хотелось слушать его после всего, что он уже сказал, молчание друга было невыносимо. Возможно, по той же причине Никита заговорил первым, едва не доведя девушку до икоты неожиданной фразой посреди обеда:

— Что ты собираешься дальше делать? — ни упрека, ни прежней горечи. Только сосредоточенность и решимость. Карина пожала плечами, пытаясь выровнять дыхание. Ей очень не хотелось, чтобы парень увидел, насколько она рада услышать его голос. Словно глоток живой воды. На тон же она решила не обращать внимания.

— Ну, надо поехать в деревню к тетке Кузьмы, поговорить с ней. Я же не могу его никуда пристроить, пока у него есть официальный опекун. Не думаю, что она откажет мне в разговоре. Ведь смогла же она фактически отказаться от племянника.