Валерий Тимофеев - Особняк на площади, или Почти детектив

• Название: Особняк на площади, или Почти детектив
• Автор: Валерий Тимофеев
• Жанр: Детская фантастика

Вторая повесть романа сказки. Приключения Кошки в кошачьем царстве, Где свои Капитаны Проныровы, Зав. Котовны, Бес-Птентные, МарьИванны и другие.

---

— Людмила Станиславовна! А Вадька списыва-ет!

"У, предатель! Я с тобой после уроков разбе-русь", — думает Вадик, но это он просто так дума-ет, а разбираться не будет, знает что сам больше виноват, чем Витя.

А Людмила Станиславовна удивленно посмот-рела на Витю, потом на Вадика и спросила.

— Как списывает? Зачем?

— Я откуда знаю — зачем? Спросите у него, — ворчит Витя. — Сам думать не хочет, только других отвлекает.

— Березин, нехорошо списывать, — говорит Людмила Станиславовна и просит. — Решай сам, пожалуйста.

"Решай сам, — бубнит про себя Вадик. — Зачем списывает! Как будто никогда сама не списывала. Теперь можно говорить. Учительница! Решай сам, решай сам… Он же не Коська, который любые за-дачки как семечки щелкает. Вот если бы в школе были одни уроки рисования или физкультуры! Он бы лучше всех учился! Отличником круглым был! А еще можно немецкий или английский."

Вадик уже все иностранные буквы знает. Сам выучил! Никто не подсказывал. Взял с папиной полки словарь и переписал в тетрадь. Пока пере-писывал, все и запомнил. Запросто запоминается! Буквы-то почти как у нас, только пишутся некото-рые не по-нашему. И меньше их. Ни мягкого зна-ка, ни твердого, ни других лишних букв, всяких там "ы" да "ё". Если и языки такие же простые, Вадик скоро шпрехать или спикать будет не хуже какого-нибудь иностранца — американца или нем-ца. Он даже на тетрадке одной не по-нашему на-писал имя и фамилию. Никто из ребят не понима-ет, а он понимает!

Обо всем этом Вадик думает не от хорошего настроения. Если бы не контрольная…

— Коська! — шепчет он через ряд своему другу. — Коська!

Тот вскидывает голову и спрашивает одними глазами.

— Что тебе?

Вадик боится еще шептать — вдруг услышит Людмила Станиславовна — и объясняет знаками: пожимает плечами, мотает головой и строит кис-лую рожицу.

— Не получается у меня.

У Коськи другой вариант. Он перечитывает на доске задачку Вадикова варианта и шепчет другу.

— Ерунда! Вспоминай, мы вчера такую же ре-шали!

"Ерунда! Это тебе ерунда."

— Где такую? Ты чего? Там картошка была, — возражает Вадик.

— Правильно, — соглашается Коська. — Там кар-тошка, здесь ящики, но решается так же.

— Сколько действий? — в отчаянии спрашивает Вадик, как будто это поможет ему в решении. Но как всегда — думаешь, знаю — сколько действий и решу. А главное — какие действия: от чего что от-нимать или что на что делить. Вадик все что мож-но уже переумножал и переделил, а толку никако-го. Если бы отметку ставили за исписанный чер-новик, у него бы выше всех была отметка. Вон сколько исчеркал. И даже пистолет успел нарисо-вать — как настоящий. — Сколько действий?

— Три, — показывает Коська.

— Какое первое?

Ну, это уж он зашел слишком далеко и Людми-ла Станиславовна одергивает его.

— Березин!

— Угу, соглашается Вадик и который раз огля-дывает класс.

"Эх, никто не подскажет. Каждый сам за себя. Погибай, Вадик Березин!"

Как постовой следит за порядком Людмила Станиславовна.

Вадик смотрит на часы.

"Скорей бы звонок, — вздыхает он и принимает-ся снова за эту непутевую задачку. Он ищет ответ и на доске, и в карманах, и на потолке — словом везде, где ответа быть ну никак не может. И, чуть не плача — а что вы хотите? Кому охота оставаться на осень? — поворачивается к окну. Может здесь найдет?

Рот его непроизвольно открывается.

На проводах, натянутых между столбами, си-дит кошка. Она, конечно, не сидит — попробуй, по-сиди на проводах — она качается, чтобы удержать равновесие и медленно передвигается к столбу, вкопанному ближе к школьному зданию.

Вадику теперь не до контрольной. Он смотрит только на кошку. И кошка, почуяв его взгляд через открытое окно, смотрит только на Вадика. И слов-но гипнотизирует мальчика. Эта игра в переглядки затягивается. Кошка осторожно переставляет лапы и вытягивает шею. Ноздри ее раздуваются как кузнечные мехи, хвост, поднятый вверх трубой, покачивается из стороны в сторону, помогая удержать равновесие. Кажется, невидимая нить привязана к ее носу и кто-то наматывает нить на клубок и тянет кошку в открытое окно.

— Глядите, глядите! Кошка на проводах сидит! — Это Витя, забыв, что идет урок, закричал на весь класс. — Канатоходец! Ха-ха! Курица облезлая!

Весь класс, опрокидывая стулья и толкаясь, в одно мгновение столпились возле подоконников. Десятки любопытных глаз устремились на чудную кошку. Даже Людмила Станиславовна удивлена и смотрит в окно.

— Кис-кис! — потянулись манящие руки. — Иди сюда, кошечка.

Один Вадик использует панику с пользой для себя. Он торопливо переписывает у Вити кон-трольную.

— Порядочек, — радуется он, — задачка и два при-мера! Тройка обеспечена. Теперь на осень не оста-вят и можно все лето ничего не делать!

Настроение его мгновенно улучшается. Он подбрасывает на место Витину тетрадь и присое-диняется к ребятам.

А кошка подошла совсем близко. Она вытянула шею и насторожилась. Хвост ее замер, ноздри раз-дуваются еще чаще. Она останавливает взгляд на каждом ученике, словно ищет знакомого, и при-нюхивается. Вдруг глаза ее необычно оживились и что-то напоминающее улыбку отразилось на се-ром лице. Она отняла от провода лапу, собираясь шагнуть, забыла о том, где находится и… полетела вниз под громкие крики детей.

— Разобьется! — завизжали девочки.

— Кошка никогда не разобьется, — успокоил всех Вадик. — Она приземляется только на ноги. У нас падала с девятого этажа и хоть бы что. Подпрыг-нула, крикнула свое "мяу" и деру дала.

— Врешь, — сказал ему Коська. — С девятого эта-жа и кошка разобьется. Не насмерть, а все внутри у нее болеть будет. И она сама долго болеть будет.

— Правда, — согласился Вадик. — Она у нас целый месяц лежала под диваном. Мы думали умрет. А она ничего, поболела и ожила. Сейчас бегает как ни в чем ни бывало.

— Ну вот, а ты говоришь, сам не знаешь что.

В другое время Вадик мог бы и обидеться, но только не сегодня.

— Не разбилась же, — весело сказал он, — и это главное. И эта не разобьется. Второй этаж не девя-тый. Со второго этажа и люди прыгают иногда. Я сам видел. Вот один раз…

— Где это ты видел? — съехидничал Витя.

— В кино, вот где! — нашелся Вадик.

— Людмила Станиславовна! А зачем кошка на провода забралась? — девчонки всегда такие любо-пытные. Все спрашивают, а сами думать не хотят.

— Догони да спроси, может скажет, — предложил Вадик.

— Не у тебя спрашивают!

— Я сама не могу понять, как она забралась и зачем, — призналась учительница.

Ребята наперебой стали предлагать свои вари-анты ответа, но время для этого выбрали не со-всем подходящее.

— Скоро звонок, — напомнила Людмила Стани-славовна. — Садитесь и решайте, кто еще не закон-чил.

Не сразу возбужденные дети вернулись к за-дачкам и примерам. По классу плавали шепот и шорох.

ГЛАВА 2 ОСОБНЯК НА ПЛОЩАДИ

На школьном дворе стоял грузовик.

Вокруг грузовика столпотворение.

Гудящая очередь в три круга опоясала машину и медленно продвигается к цели. А цель у всех одна — поскорее добраться до пионервожатой, ост-роносой студентки-практикантки, записаться в толстую амбарную книгу и, бросив связку макула-туры под ноги старшеклассникам, убежать на урок. Не все ребята в школьной форме. Некоторые учатся во вторую смену и пришли одетые по-домашнему. Им в очереди хуже всего: оттесняют, выталкивают, ругают.

Все, кто в школьной форме, специально отпро-сились с уроков, чтобы сдать макулатуру. Сдадут ее, но ни один в класс до звонка не пойдет. Лучше побегать до перемены на улице или по школе. Но все равно кричат:

— Нам на уроки надо! Пропустите нас!

Те, кто учатся во вторую смену, сами не раз так кричали, и хорошо знают цену таким словам.

— Наталья Алексеевна, — просят они. — Не пус-кайте никого без очереди!

— Не пущу, не пущу, — обещает Наталья Алексе-евна и поправляет огромные очки с треснутыми стеклами. — Фамилия? Имя? Класс? — монотонно спрашивает она. — Сколько? — Ей отвечают. Она записывает в раскрытую книгу ответы и разрешает освободиться от груза. — Следующий!

Живым потоком ее мотает из стороны в сторо-ну. Синей блузкой, она до блеска оттерла на гряз-ном борту темно-зеленое пятно. Из второго и третьего витка выкрикивают свои фамилии, сби-вают, лезут, но пионервожатая каждую неделю бывает по два раза в подобных переделках и ее не так просто надуть. Она умело управляется с уче-никами.

— Кто занимал за Семашко? — спрашивает Ната-лья Алексеевна, морща нос, и вертит головой как хоккейный вратарь. — Ты? Она? Подходи. Фами-лия? Класс? Сколько?

У заднего борта два старшеклассника прини-мают мешки, связки, пакеты и, размотав, забрасы-вают их в кузов. А малыши из дежурного отряда подтаскивают им из пионерской комнаты все, что собрали ученики школы за три дня.