Роберт Уилсон - Компания чужаков

• Название: Компания чужаков
• Автор: Роберт Уилсон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-389-00955-4

Карл Фосс, капитан германской военной разведки, выполняя просьбу отца — генерала, вставшего в оппозицию к Гитлеру и покончившего жизнь самоубийством, встречается с участником немецкого Сопротивления. В качестве военного атташе он попадает в Лиссабон с подпольным заданием — сообщать англичанам о работе немцев над атомной бомбой. Как представитель посольства Фосс причастен к продаже алмазов, выручка от которых должна пойти на изготовление бомбы. Сюда же под видом служащей компании «Шелл» приезжает студентка математического факультета Андреа Эспиналл. Ее задача — выяснить, как и для чего эти алмазы переправляются. Герои встретились и полюбили друг друга, но разве шпионские игры — не для волков-одиночек?

---

— Что за чушь: карты до обморока?

— Сидишь тут, таращишься на них, они уже замучились, бедняжки. Скуку наводишь, хоть помирай. С ними надо разговаривать, Фосс, тогда все будет тип-топ.

— Отвали, Вебер. Ты как заложишь за воротник, с тобой уж точно не поговоришь.

— А сам-то? Чем тут занят? Блестящий военный гений капитана Карла Фосса разрубит Сталинградский узел! Прямо сегодня, или затаить дыхание и подождать еще двадцать четыре часа?

— Да я сидел и думал о…

— Молчи-молчи! Я сам соображу. О чем же ты тут думал? Не иначе, вспоминал, что говорил тебе рейхсминистр Тодт перед тем, как его самолет навернулся?

— Почему бы и нет?

— Потому что это неестественно для парня твоих лет. Тебе думать… тебе о бабах думать надо! — И капитан Вебер, крепко ухватившись обеими руками за стол, принялся выразительно и совершенно неестественно с точки зрения физиологии вращать бедрами.

Фосс отвернулся. Вебер, достигнув кульминации, рухнул на стол. Когда взгляд Фосса невольно обратился к Веберу, он увидел его лицо прямо перед собой. Вот так видит жена мужа наутро после попойки: голова на соседней подушке, туго натянута розовая кожа, вся в бисеринках пота, слезятся покрасневшие глаза.

— Глупо винить себя только из-за того, что министр заговорил с тобой, — пробормотал Вебер, снова облизывая губы и щуря глаза, словно ему мерещился нежный поцелуй.

— Я и не чувствую себя виноватым. Но я все думаю…

— Молчи, не говори! Не имею ни малейшего желания знать, — прервал его Вебер, усаживаясь и решительно отмахиваясь от неприятной темы. — Продолжай изводить свои карты, Фосс. На здоровье. Я тебе одно скажу. — Он снова придвинул свое лицо вплотную к лицу Фосса. — Еще до Рождества Паулюс займет Сталинград, а к весне мы все будем в Персии, нажремся шербету. Нефть будет наша, и пшеница будет наша. И как долго в таком случае продержится Москва?

— Румыны с фронта на Дону сообщают, что в их северо-западном секторе концентрируются значительные силы противника, — тяжело и невыразительно произнес Фосс.

Вебер выпрямился, поболтал ногами и снова из стороны в сторону помахал пухлой ручкой перед носом у Фосса.

— Румыны долбаные, — проворчал он. — Гуляш вместо мозгов.

— Это у венгров.

— Что — «у венгров»?

— Они едят гуляш.

— А не румыны? Что же они едят?

Фосс только плечами пожал.

— Вот беда, — вздохнул Вебер. — Стало быть, нам неизвестно, из чего состоят румынские мозги. Лично я полагаю, из йогурта. Или нет, постой… Из прокисшего йогурта.

— Господи, Вебер, как же ты надоел мне!

— Пошли выпьем?

— От тебя и так несет.

— Пошли! — Крепко обхватив Фосса за плечи, капитан протолкнул его перед собой в дверь, и в этот момент их щеки соприкоснулись — гротескная, противоестественная ласка.

Небрежным хлопком руки Вебер погасил свет. Накинув пальто, офицеры прошли в отведенные им помещения. Вебер свернул к себе в комнату, а Фосс, уединившись в своей спальне, призадумался над позицией в шахматной партии — они с отцом играли по переписке. Вебер ворвался в комнату торжествующий, с бутылкой шнапса в руках. Плюхнулся на кровать, поморщился, выдернул из-под ягодиц журнал.

— Это что еще за хрень?

— «Естественные науки».

— Физика, химия… — Вебер с отвращением пролистал несколько страниц. — Если уж говорить о естественных науках…

— Да-да, я наизусть знаю, что ты сейчас скажешь. Передай лучше мне шнапс, Вебер. И правда нужно выпить, пока я не рехнулся.

Вебер протянул ему бутылку, уронил влажную от пота голову на подушку Фосса, примял ее своей тупой, твердой башкой. Фосс отхлебнул глоток. Чистая, жгучая жидкость просочилась в желудок.

— Вот к чему эти твои естественные науки?! — не унимался Фосс.

— Они помогут нам выиграть войну.

— Так-так, продолжай.

— Обеспечат неисчерпаемый запас энергии.

— Еще что?

— Объяснят тайны жизни.

— Без этого я как-нибудь обойдусь. Я хочу прожить свою жизнь на свой лад и без всяких там правил.

— Так никто не живет, Вебер. Даже фюрер.

— Ладно, объясни, как твоя физика поможет нам выиграть войну.

— Ты что-нибудь слышал об атомной бомбе?

— Вроде бы Гейзенберг чуть не подорвался на такой в июне.

— Ага, и про Гейзенберга ты тоже слышал?

— Естественно, — издевательски протянул Вебер, стряхивая невидимую нитку с ширинки. — И про химика Отто Хана, а как же! Я ведь тоже прислушиваюсь порой, про что там болтают в коридоре.

— Ну так я не буду тебя зря утомлять.

— О чем все-таки речь? Об атомной бомбе?

— Смени тему, Вебер.

— Валяй, рассказывай. По пьянке я лучше понимаю.

— Хорошо. Берем расщепляемое вещество…

— Стоп, не понял.

— Помнишь, что говорил Гёте?

— Гёте! Черт! Он говорил что-то про атомную бомбу?

— Нет. Он говорил: «Что есть путь? Пути нет. Вперед, в неизведанное!»

— Занудный типчик! — осудил Вебер, выхватывая шнапс из рук Фосса. — Ты лучше начни сначала.

— Есть такое вещество, очень редкое, если набрать его достаточно много, получится критическая масса — заткнись и не перебивай, — и тогда происходит реакция, оно успевает разделиться восемьдесят раз — помолчи, Вебер, дай договорить до точки, — восемьдесят раз, прежде чем немыслимая жара попросту взорвет эту массу. Это значит…

— Наконец-то «значит»!

— Попробуй себе это представить: при каждом делении освобождается двести миллионов электронов. Огромное количество энергии, оно удваивается при каждом делении, и так восемьдесят раз, пока не прекратится цепная реакция. Как ты думаешь, что получится в результате?

— Самый сильный взрыв в истории человечества? Примерно так?

— Большой город можно уничтожить одной бомбой.

— Ты вроде говорил, вещество довольно редкое…

— Его получают из урана.

— Ага! — Вебер резко сел. — Йоахимсталь.

— Что такое?

— Крупнейший урановый рудник Европы. И находится он в Чехословакии… а Чехословакия принадлежит нам. — Произнося эти слова, Вебер с особой нежностью прижимал к себе бутылку шнапса.

— Есть месторождение и побольше — в Бельгийском Конго.

— Ага! И этот рудник тоже принадлежит нам, потому что…

— Да-да, Вебер, именно так, и все равно потребуется сложнейший химический процесс, чтобы получить из урана радиоактивное вещество. Сначала физики обнаружили уран двести тридцать пять, но его удается извлечь жалкие крупицы, этот изотоп мгновенно расщепляется. Потом один ученый, Карл Вайцзеккер, задумался: что же происходит со всеми нейтронами, которые возникают при распаде урана двести тридцать пять? Оказалось, часть нейтронов попадает в другой изотоп — уран двести тридцать восемь и тогда он превращается в уран двести тридцать девять, а уран двести тридцать девять при распаде превращается в новый элемент, его назвали экарений.[4]

— Фосс!

— Что?

— Ты меня до смерти заговорил. Выпей еще и попытайся проговорить все задом наперед. Может, тогда я что-нибудь пойму.

— Я тебя предупреждал: штука сложная, — повторил Фосс. — В общем, нашли способ получать достаточно «радиоактивного материала», чтобы построить атомный реактор с графитовыми стержнями. Там еще используется так называемая тяжелая вода, ее мы получали с норвежского завода «Норск гидро», пока англичане его не разбомбили.

— Про это я тоже что-то слышал, — заметил Вебер. — Выходит, англичанам известно, что мы делаем бомбу?

— Им известно, что мы знаем, как это делается, об этом пишут даже в научных журналах, которые ты разбросал по моей комнате. Но вот хватит ли у нас мощностей на такую бомбу? Это целое промышленное предприятие, строительство атомного реактора — только первый шаг.

— И сколько же этого дерьма — как его бишь, экаре… — пойдет на одну бомбу?

— Пара кило.

— Не так уж много, чтобы подорвать целый город!

— Подорвать — не совсем точное слово, — заметил Фосс. — Скорее, город испарится, вот что будет.

— Передай шнапс.

— Чтобы сделать бомбу, нужны годы.

— К тому времени мы будем по уши в шербете.

Вебер допил последний глоток и отправился спать. Фосс пока не ложился, он перечитал ту часть письма, которая была написана матерью: подробные сплетни о жизни родных и знакомых, смутно успокоительные здесь, на войне. Отец, генерал Генрих Фосс, следивший за войной со стороны, из навязанной ему отставки (он имел глупость выразить недовольство пресловутым «приказом о комиссарах», согласно которому все партизаны и евреи, попавшие в плен во время Восточной кампании, передавались в руки СС), ограничивался краткими приписками: гневные, несдержанные замечания да очередной шахматный ход. На сей раз ход сопровождался пометкой «шах» и словами: «Ты еще не понял, но я крепко держу тебя за глотку». Фосс покачал головой, подтащил к себе поближе стул с шахматной доской и, не задумываясь, сделал ход за отца, потом ответный ход, записал его на клочке бумаги и вложил записку в конверт, который собирался отправить утром.