Роберт Уилсон - Компания чужаков

• Название: Компания чужаков
• Автор: Роберт Уилсон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-389-00955-4

Карл Фосс, капитан германской военной разведки, выполняя просьбу отца — генерала, вставшего в оппозицию к Гитлеру и покончившего жизнь самоубийством, встречается с участником немецкого Сопротивления. В качестве военного атташе он попадает в Лиссабон с подпольным заданием — сообщать англичанам о работе немцев над атомной бомбой. Как представитель посольства Фосс причастен к продаже алмазов, выручка от которых должна пойти на изготовление бомбы. Сюда же под видом служащей компании «Шелл» приезжает студентка математического факультета Андреа Эспиналл. Ее задача — выяснить, как и для чего эти алмазы переправляются. Герои встретились и полюбили друг друга, но разве шпионские игры — не для волков-одиночек?

---

— «Горячая комната» — это что?

Он указал на глухо закрытую дверь с прорезью для магнитных карт и кодовым замком:

— Совершенно секретные материалы и текущие операции.

— Какие еще есть цвета, которые я не имею права смотреть?

— Зеленый — внутренняя разведка, эм-пятнадцать, скукота, аж скулы сводит. Белый — личные дела, к ним вас допустят недели через три.

— Как насчет розового? Есть у нас розовый цвет?

— По правде говоря, есть.

— И что же обозначает розовый?

— Секс.

— Эти папки, наверное, тоже в «горячей комнате»?

— Строго под замком.

— У кого ключ от замка?

— У Роджера Спека.

— Надо же, всегда ключевым человеком оказывается тихоня.

— Ты — вылитая матушка, — разулыбался, переходя на «ты», мистер Бродбент. — Аж мурашки по коже.

Пегги Уайт объяснила ей систему финансирования, непрерывно смачивая глоточком воды свои оттопыренные губки, — немало стаканов понадобилось ей, чтобы продраться сквозь международные денежные трансферы, отчеты о расходах, постоянные фонды и экстренные фонды, квартальные финансовые сводки, денежные потоки, бюджет и прочий жаргон, без которого бухгалтер не бухгалтер.

— У нас тут сейчас затишье. Последний большой переполох был во время Пражской весны. Агенты носились взад-вперед, деньги текли рекой. Твоя мама уже вышла к тому времени в отставку. Собственно, из-за Пражской весны и вышла, так переживала. Вообще-то мы все боялись, что Судный день настал, ты понимаешь. Вот-вот красные прорвут железный занавес и на этот раз не остановятся, пока не дойдут до священного острова. Но вскоре все улеглось, а теперь тут даже слишком тихо. Я тоже люблю, когда жизнь кипит, дни так и летят. Сейчас они ползут один за другим, вот и все. Но… но от русских всего можно ждать, в любой момент.

Андреа погрузилась в работу и быстро сблизилась со всеми коллегами, и в особенности с Бродбентом. Он позволял ей без присмотра возиться в архиве, так что она могла пролистывать папки, к которым официально не имела доступа, а заодно подсмотреть, кто имеет доступ к «горячей комнате». Эту дверь открывали только Роуз, Спек и Уоллис. Словоохотливый Бродбент сообщил, что эти избранные пользуются магнитной картой, а кодовый набор из четырех цифр меняется раз в неделю, новый код составляет Роджер Спек.

К середине декабря Андреа успела пролистать большую часть папок в архиве и не нашла ничего интересного. Ни малейших следов Снежного Барса. За десять дней до Рождества американские квартиросъемщики наконец-то освободили коттедж в Клэпэме, и Андреа переехала из мансарды, предоставленной Уоллисом, к себе домой. Она снова встретилась с Громовым, на этот раз на поле для гольфа в Брокуэлл-парке. Громов сообщил ей то, что Андреа и без него знала: необходимо проникнуть в «горячую комнату» и просмотреть текущие дела, только так можно отыскать хоть какое-то упоминание о Снежном Барсе. Если Андреа раздобудет магнитную карту, Громов за ночь успеет сделать дубликат. Заполучив карту, ей останется только узнать набор цифр, открывающих кодовый замок, — тот набор, что менялся раз в неделю. Просто. Куда уж проще для Громова, задрапированного широким пальто, с лицом словно высеченным из камня. Только губы у него и шевелились, он непрерывно посасывал единственную свою капиталистическую утеху — лимонный шербет.

Андреа продолжила наблюдение за сотрудниками, входившими в «горячую комнату», выяснила, где они хранят свои карты. Уоллис и Роуз заходили реже, чем Спек, и свои пропуска хранили в бумажниках. Спек, открывавший эту дверь дважды каждое утро, держал карточку в нагрудном кармане пиджака. С неделю Андреа следила за Спеком и подметила, что в «горячей комнате» он работает только по утрам. Папки, помеченные уровнем секретности «десять красный», не разрешалось выносить из «горячей комнаты». Над ними работали только в этом помещении за дверью с кодовым замком, при необходимости делали выписки. Ксерокопировать эти материалы запрещалось.

Спек был человек весьма опрятный и корректный, педантичный в одежде и манерах, из тех типов, что готовы до бесконечности обсуждать преимущества двубортного или однобортного пиджака. Работая, он непременно снимал пиджак. Всегда надевал его, когда выходил из «горячей комнаты» и шел к себе в кабинет, но, придя, с такой же неизменностью снимал пиджак, прежде чем усесться за работу. Под пиджаком он носил кардиган, а пиджак ни в коем случае не вешал на спинку кресла, нет, для этого имелись плечики прямо за дверью кабинета. Проблема заключалась в том, что к Спеку подступиться было не проще, чем войти в «горячую комнату». Он никогда не вступал в разговор с Андреа, он вообще ни с кем из сотрудников не общался, только с шефами других отделов. Ровно в половине шестого вечера он покидал департамент; ему бы и в голову не пришло задержаться и выпить с «ребятами». Ничего удивительного, что он отсутствовал и на похоронах: этот тип был совсем не во вкусе ее матери.

В отчаянии Андреа уже прикидывала, как бы ей вычислить пятого (не считая шефа и этих троих) владельца карточки, но тут ей на стол лег отчет о расходах с запросом о дополнительном финансировании. Андреа проверила свои досье и выяснила, что агент Клеопатра все еще располагает запасом в 4500 фунтов. В качестве базы Клеопатры был указан Тель-Авив, а Ближний Восток был в ведении Спека.

Андреа потянула время и ровно за две минуты до перерыва на ланч постучалась в кабинет Спека. Начальник стоял у окна, любуясь Трафальгарской площадью. Руки засунул в карманы, кардиган спереди слегка оттопырился. При виде Андреа он вздрогнул и обернулся к столу, как будто у него там был наготове револьвер. Андреа сильно вспотела под шерстяным жакетом, блузка прилипла к пояснице. Она протянула Спеку отчет о расходах и объяснила, что тут к чему. Спек почесал нос, пару раз сморгнул под толстыми стеклами очков. Потянулся к телефону. Андреа предложила оставить ему отчет и вернуться за ним утром. Спек, присевший было за стол, поднялся, вежливо прощаясь с сотрудницей, но, пока Андреа дошла до двери, он уже снова отвернулся к окну. Андреа открыла дверь. Спек, наклонившись над подоконником, возился с растением в горшке. Андреа сунула два пальца в карман его пиджака, выдернула карточку и закрыла за собой дверь — единым плавным движением.

Пегги Уайт при виде ее потного лица спросила, все ли в порядке.

— Казенное отопление, мисс Уайт. Задыхаюсь.

— Ваша мать тоже мучилась, — посочувствовала Пегги.

Наступил перерыв на ланч. Андреа дошла до станции «Чаринг-Кросс» и заняла очередь в фотографическую кабину. Какой-то мужчина пристроился за ней, Андреа вошла в кабину и сунула карточку Спека за доску с образцами фотографий. Подождала, пока автомат выплюнет шесть ее одинаковых изображений. Человек, стоявший за ней в очереди, своих фотографий дожидаться не стал. Через несколько минут, после того как Андреа получила свои изображения, фотографии мужчины выползли из щели засвеченными.

Утром Андреа нашла в своем почтовом ящике две карточки: оригинал и копию. На работу она пришла заранее, опасаясь, что Спек, как только явится, прямиком направится в «горячую комнату». Пришел Спек, Андреа дала ему несколько минут на переодевание и постучалась в кабинет. Он все еще не снял пиджака. Андреа заставила себя замедлить движение, сморгнула, отгоняя тревогу из глаз. Спек снова торчал у окна, чем-то его привлекало морозное, бодрое утро. Бедный Спек, бедный одинокий педант Спек, ему так нужны были эти десять минут в тишине, чтобы оттаять слегка после утренней давки в метро.

— Зайду попозже, — бодро объявила Андреа.

— Нет-нет, говорите, в чем дело?

— Расходы Клеопатры.

— Пора бы сменить эту кличку.

— Совершенно согласна. Поминать имя великой царицы всуе…

— Вот именно. Однажды мы прочтем в отчете о расходах: нильская змейка, одна — три фунта девять шиллингов шесть пенсов, — пошутил Спек и сам засмеялся своей шутке. Бедный Спек, бедный педантичный Спек, где уж ему перейти на десятичную систему счисления.

— Будем надеяться, до этого не дойдет, — подхватила она. — Повесить ваш пиджак на плечики?

— О… спанесибонадовам, — пробормотал он, колеблясь между пятью вариантами ответа.

Она аккуратно сняла с начальника пиджак и повесила его на плечики, успев засунуть карточку на ее законное место.

— Вы правы, — кивнул Спек. — Клеопатре не полагается дополнительное финансирование. Я немедленно пошлю ему ответ. Как вы думаете, что ему — ей — написать, а, мисс Эспиналл?

— Всяческого вам удовольствия от червяка?[24] — предложила Андреа, догадываясь, уж кто-кто, а Спек цитату из Шекспира оценит.

Смех у него оказался пронзительнее, чем ночной вой гиены.

— Чересчур мрачно, — сказал он. — Но блестяще, блестяще. Надо их там слегка расшевелить, в Тель-Авиве. Им это будет только на пользу.