Татьяна Патрикова - Драконьи грезы разужного цвета

• Название: Драконьи грезы разужного цвета
• Автор: Татьяна Патрикова
• Жанр: Фэнтези

"Жил да был Придворный Шут, "влюбленный" в Лекаря. А тот его не замечал, отваживал, не привечал, и все же… вуаля!" На поиски легендарного Радужного Дракона отправляются Драконий Лекарь, Придворный Шут ну и, как водится, королевич…

---

— Хотите поторговаться?

— Нет уж, наторговался! Идите уже!

— Идем, идем…

Они вышли, и вот тогда шут попытался вырвать руку по-настоящему. Лекарь не пустил, резко, каким-то неуловимым движением повернулся к нему и, вжав спиной в стену, уперся ладонями по обе стороны его лица.

— Зачем ты понадобился мелкому Борову?

— Отойди, — холодно бросил шут, вздернув подбородок.

— Ответь.

— Какая тебе разница?

— Я хочу заранее знать, чего ожидать от двух обуз, которых мне навязали.

— Я не навязывался!

— Ну, хорошо, положим от одной обузы и одной редкостной стервочки, — протянул Ставрас примирительно, искривив губы в намеке на улыбку.

Бирюзовые глаза шута сверкнули яростью.

— Зачем тебе ехать со мной на одной лошади, лекарь? Ты же сам кричал на каждом углу, что я извращенец, а ты теперь кто же?

— То же, — чуть шире усмехнулся тот. — Должен же я оценить товар лицом. Точнее, — склонившись еще ниже, прошептал ему на ухо Ригулти: — Руками.

Шут замер, просто заиндевел. Довольный собой лекарь прекрасно это почувствовал, но не отстранился.

— Где твоя комната? — поинтересовался он.

— Двумя этажами ниже, — больше пока не рискуя паясничать, и все еще переваривая услышанное, отозвался Шельм.

— Хорошо. Идем, — бросил лекарь уже на ходу, протягивая ему руку.

Шут не принял. Фыркнул, гордо вскинул голову и пошел рядом с ним, демонстративно убрав руки в карманы. Лекарь не стал настаивать. Зачем? Но, спустившись на этаж ниже, они столкнулись с пышущим самодовольством наследником. Толстенький, низкорослый, напоминающий воздушные шарики, которые продавали, порой, на ярмарках. Завидев их, он тут же осклабился.

— Идете, голубки, — протянул он ехидно, скользя каким-то явно нездоровым сальным взглядом по Шельму. — Так значит, папенька, все же тебя убедил, — выпятив грудь, а точнее брюхо, которое у него было даже больше, чем у родителя, протянул он.

Лекарь сдвинул брови. Глупый королевич намека не понял. Шельм, тоже недолюбливающий Воровека, схватил лекаря за рукав и потянул в сторону к лестнице на нижний этаж, осознав, что такими темпами страна может лишиться наследника. Мальчишка явно не знал, когда нужно остановиться и вообще, как следует вести себя с человеком, от которого в самое ближайшее время будет зависеть твоя жизнь и здоровье.

— Убедил, королевич, — попытался сгладить эффект от его слов шут. — Вот видишь, бежим собираться, и тебе того же советуем.

— Посоветуй мне еще, — осклабился тот, и когда Шельм, целенаправленно буксируя за собой все еще не проронившего ни слова, но хмурого как туча, лекаря, проходил мимо него, потной ладошкой шлепнул его по попке и тут же взвыл.

— Ай!

Захрустели кости. Не перелом, конечно, но болезненно.

— Пусти! Пусти, урод драконий, я папе пожалуюсь! Он тебя повесит, лекарь!

— Ставрас, хватит, — попытался урезонить Ригулти Шельм.

Тот молчал, продолжая сдавливая запястье принца, посмевшего распускать руки. А потом шагнул к нему и очень ровным голосом произнес:

— Слышал слухи, что Шельм — мой любовник?

— Слышал! Пусти, гад!

— И что же тебя натолкнуло на мысль, что я позволю всяким там толстопузам лапать то, что принадлежит мне?

— Как ты меня назвал?! — но лекарь сдавил чуть сильнее. Королевич осекся, но потом все же осмелился вякнуть: — Он не твоя собственность, он на королевской службе, а значит…

— Ни черта это не значит, — все так же ровно, обронил Ставрас. — А теперь будь послушным мальчиком, Боровок…

— Я Веровек!

— Так вот, Боровок, повторяй за мной. Шельм… Ну?

— Шельм…

— Ландышфуки.

— Ландышфуки…

— Принадлежит Ставрасу Ригулти.

— Да, что за бред?!

— Ну?

— Ай! Принадлежит Ставрасу Ригулти!

— И я больше никогда не позволю себе быть с ним столь фамильярным.

— Я не… ай!.. не позволю себе быть с ним фамильярным!

— Молодец, — отпуская его, наконец, удовлетворенно произнес Ставрас.

— Да я… я тебя…

— Будешь слушаться, как бобик псаря, ясно?

— Да, как ты…

— Иначе, завезу в дебри, подвешу вверх тормашками на ближайшей осине, и зверям диким скормлю.

— Мой отец убьет тебя за это!

— Ой, ли? С теми деньгами, что он мне за твой выпас выплатит, мне вовсе нет необходимости возвращаться сюда.

— Но здесь твоя аптека!

— И что? Захочу, новую отрою, еще лучше нынешней. А всем этим байкам, что, дескать, я к этой магией страшной и древней привязан, я бы на твоем месте, Боровок, не верил, — подмигнул ему Ригулти. Взял за руку молчавшего шута и увел его за собой, оставив королевича в тихом, бессильном бешенстве.

— Но ничего! — завопил он им в спины. — Вот добуду Радужного Дракона, попляшите у меня, голубки!

— Ну да, конечно, — процедил Ставрас, скрываясь вместе с Шельмом за поворотом.

Шут вопросительно покосился на него. Но лекарь и не подумал признаваться, что уж кому-кому, а этому чванливому поросенку с человеческим лицом, Радужный Дракон точно не достанется.

3.

— Послушай, — резко повернулся к Ставрасу шут, когда они все же добрались до его комнаты.

Но тот не дал ему договорить.

— Ты вообще, переодеваться будешь или так, и поедешь в колпаке и разноцветных панталонах? — осведомился лекарь ехидно и был приятно удивлен, когда заметил на щеках голубоволосого мальчишки легкий, едва заметный румянец. Над чем уже собирался, как следует поехидничать, но на этот раз его перебил сам шут.

— А ты что же, так и будешь здесь стоять, пока я переодеваюсь? — осведомился он, вскинув голову.

Ставрас расплылся в улыбке, явно не сулящей ничего хорошего.

— Конечно, ты же не кисейная барышня, чтобы стесняться мужчины, ага. Да, и должен же я оценить товар лицом.

— Не кисейная, — зашипел шут, грозно сверкнув глазами. — Но и не девица из Квартала Белошвеек, ясно?!

— Конечно, но ты же у нас такая лапушка. Сам, между прочим, сказал. Так что, грех мне будет не посмотреть на тебя… милый, — промурлыкал Ставрас, и уже ожидал впервые услышать, как этот явно доведенный до белого каления мальчишка зарычит на него, но шут неожиданно замер, а потом с вызовом вскинул на него глаза, в тускловатом освещении комнаты показавшиеся лекарю васильковыми, и начал раздеваться. Ставрас демонстративно сложил руки на груди и оперся о стену возле входной двери.

Да, у шута, однозначно, был талант. По крайней мере, по части раздеваний, это уж точно. Ставрас как-то не был морально подготовлен к такому зрелищу и даже успел пожалеть, что решил так необдуманно подшучивать над Шельмом, в кое-то годы резко поменяв свою с ним линию поведения.

Сначала Ландышфуки снял свой обожаемый колпак, запрокинул голову и расчесал встрепанные волосы обеими руками. Опустил глаза, на миг спрятав их под пушистыми ресницами, и тут же распахнул вновь, сверкнув в сторону чуть не подавившегося вдохом Ставраса. Затем коварный Шельм, явно входя в образ этакого соблазнителя, начал медленно-медленно, покачиваясь словно под музыку, расстегивать коротенькую жилеточку из светло-коричневой замши. Если учесть, что на ней было всего-то три пуговицы, то шут, поистине, проявил чудеса изобретательности, потому что на них у него ушло минут десять, если не больше. Ставрас, хмурившийся с каждой минутой все сильнее, как-то не считал.

Дальше, интереснее. На белоснежной сорочке с широкими манжетами, поверх которой была натянутая та самая жилетка, небрежно отброшенная на пол, пуговиц было не в пример больше. Но на этот раз, шут, наоборот, расправился с ними подозрительно быстро, а потом приступил к поистине завораживающему действу — стягиванию этой самой сорочки с плеч. И главное, все это с совершенно непроницаемым выражением лица и с блуждающей на губах легкой, мечтательной улыбкой. Но, Ставрас стоически терпел это издевательство, сдаваться на милость мальчишке не хотелось ни при каком раскладе. Вот, совершенно.

А Шельм продолжал измываться. Избавившись от сорочки, что воздушным облаком соскользнула с покатых плеч, он весь выгнулся, поднял вверх руки, переплел пальцы в замок и потянулся, блаженно прикрыв глаза и чуть не мурлыча, как кот, устроивший потягушки на облюбованной завалинке.

Ставрас скрипнул зубами, думая, что Шельм не услышит, но тот, поганец, все прекрасно расслышал и даже распахнул глаза, глядя на него с просто невообразимой наглостью и, в тоже время, с победным блеском во взгляде. Потом, дело дошло до уже заочно ненавистных лекарю пестрых панталон. Под конец, теоретически, шут должен был стянуть еще чулки, один темно-зеленый, другой ярко-красный. Ставрас чертыхнулся и дальше смотреть не стал, сдаваясь. Этот раунд явно остался за шутом.

Лекарь отошел к небольшому и единственному в комнате шута окну и встал спиной ко всей остальной комнате, чтобы не видеть опять победившего мальчишку. Хотя, надо признать, что за все то время, что он терпел это издевательство, Ставрас вполне успел оценить насколько светлая у Шельма кожа. Ни единого лишнего пятнышка, ни родинок, ни каких других отметен. Да, и вообще мальчишка, по его мнению, был просто замечательно сложен. Причем, лекарь его не как постельного мальчика оценивал, вовсе нет, (а вы что думали?). Он неожиданно для себя разглядел в паяце воина. Накаченные руки, упругий пресс. Шельм, однозначно, не пренебрегал тренировками. Возможно, в пути он действительно может оказаться далеко не обузой, а даже, в определенном смысле, подспорьем. Вот только, научиться бы еще вовремя затыкать этой стервочке рот и было бы совсем хорошо.