Стивен Амброз - День «Д». 6 июня 1944 г.: Величайшее сражение Второй мировой войны

• Название: День «Д». 6 июня 1944 г.: Величайшее сражение Второй мировой войны
• Автор: Стивен Амброз
• Издательство: М: ООО «Издательство ACT»
• Жанр: О войне
• Год: 2003
• ISBN: ISBN 5–17–016013–5

Книга известного американского историка Стивена Е. Амброза посвящена операции «Оверлорд» — высадке и вторжению Союзнических войск в оккупированную нацистами Францию в 1944 г. Масштабность ее поражает: за одни сутки через Ла-Манш были переброшены 175 тыс. человек в полном боевом снаряжении и 50 тыс. единиц техники — от мотоциклов до бронированных бульдозеров. В этом участвовали 5333 корабля и около 11 тыс. самолетов. У. Черчилль назвал высадку экспедиционных войск «самой трудной и сложной операцией в истории человечества», на подготовку которой ушло два года.

---

(Через 49 лет Уокер сказал в интервью, запись которого хранится в Центре Эйзенхауэра, что тогда на «Омахе» ему припомнились строки поэта Теннисона: «Пушки у них справа, пушки у них слева, пушки у них впереди; у них, оглушенных и опустошенных». Как заметил Уокер, каждый «джи-ай» знал и такие слова: «Они не должны спрашивать, зачем и почему; их дело — идти и умирать».)

Уокер пришел к тому же выводу, что и генерал Кота. С этого проклятого места надо немедленно убираться. Планам — конец. Пути назад нет. Он решил подниматься на скалы. Подобрал у убитого солдата винтовку «М-1», каску и двинулся вперед: «Я был совсем один».

Майор Сидни Бингем (Военная академия США, 1940 г.) командовал 2-м батальоном 116-го полка. Когда он дополз до галечной насыпи, с ним не оказалось ни радиста, ни помощника, ни посыльного. Начальник оперативного отдела убит, командир штабной роты ранен, командир роты «Е» убит, командир роты «Эф» ранен, командир роты «Эйч» убит, а в роте «Е» «из 200 человек погибли 55».

Бингемом овладело ощущение полной беспомощности: «Я, батальонный командир, не способен сделать то, что от меня требуется, и хоть как-то повлиять на ситуацию». Он попытался организовать отряд из роты «Эф», чтобы двинуться с ним вверх на скалы.

В это время, около 7.45, несколько младших офицеров, сержантов и солдат собирали вокруг себя другую группу. Оставаться дальше на берегу означало неминуемую смерть. Отступать некуда. Кто-то должен взять на себя ответственность и руководство. Многие так и поступали. Бингем говорит: «Личная инициатива отдельных военнослужащих определила исход боев первого дня. Мало что было предпринято на уровне ротных, батальонных и полковых командиров. Они не проявили должного тактического профессионализма в координации действий».

Бингем провел собственный анализ ошибок в осуществлении первого и второго этапов высадки. Среди различных факторов он отметил, что войска слишком долго находились на судах Хиггинса: «Морская болезнь, которая мучила десантников по три-четыре часа, вытравила из них весь идеализм и энтузиазм. Особенно пагубно она отразилась на эффективности командования».

И далее: «Суда шли перегруженными, что снижало их маневренность и нередко приводило к гибели людей. Если бы противник продемонстрировал высокий боевой дух, то он без труда вышвырнул бы нас обратно в море»,

С 6 июня 1944 г. Бингем постоянно упрекал себя за неадекватность поступков (совершенно несправедливо). В интервью он сказал: «Я и теперь стыжусь того, что в тот страшный день оказался плохим командиром». Так может чувствовать себя комбат, под началом которого остается не более отделения солдат. Но Бингем провел свое отделение через галечное препятствие, минные заграждения и вступил в неравный бой с противником. С учетом обстоятельств это немалое достижение.

Немцы не контратаковали по разным причинам. Во-первых, они не располагали для этого достаточными силами. На линии обороны генерал Крайсс держал два пехотных и один артиллерийский батальон общей численностью в 2000 человек, то есть меньше чем по 250 на 1 км. Во-вторых, его реакция была запоздалой. Только в 7.35 он решил вызвать дивизионный резерв «Камфгруппе Мейер» (названный по имени командира 915-го полка 352-й дивизии Крайсса). И после этого генерал ввел в действие лишь один батальон, который прибыл к середине дня. Крайсс исходил из ложного представления, что его войска уже остановили вторжение на «Омахе». В-третьих, немецких пехотинцев готовили не к контратакам, а к удержанию укрепленных огневых позиций и к стрельбе из них.

Один немецкий солдат, оперировавший пулеметом «Мг-42» на вершине скалы, признался в радиоинтервью в 1964 г.: «Мне впервые пришлось стрелять по живому человеку. Я не знаю, как все это произошло. Помню одно: подошел к пулемету и начал палить, палить, палить…»

Видеть, как убивают людей, всегда страшно. Капитан роты «Д» Уолтер Скиллинг в Англии дал прекрасный инструктаж своим хорошо натренированным десантникам. Сейчас он вместе с ними шел на головном судне третьего эшелона. Капитан считался отличным ротным командиром, одним из лучших в армии США. Они приближались к сектору, на котором, казалось, не было ни души. Никто не стрелял. Скиллинг заметил рядовому Джорджу Кобу:

— Я же говорил, что все будет хорошо.

Через какие-то секунды, вспоминает Коб, «еще до спуска сходни, Скиллинга сразило осколком разорвавшегося снаряда».

Лейтенант Уильям Гарднер, выпускник Уэст-Пойнта, служил в роте начальником штаба. Вот как характеризует его в своих воспоминаниях сержант Джон Роберт Слотер: «Молодой, способный, напористый, в меру жесткий. Он обладал всеми качествами для того, чтобы стать крупным военачальником в американской армии». Команда опустила рампу метрах в 150 от берега. Пехотинцы сошли по ней в воду без потерь. Гарднер приказал всем рассеяться и не подниматься во весь рост. Не дойдя до суши, он упал под пулеметными очередями.

Немецкая артиллерия взяла судно сержанта Слотера в вилку. На расстоянии 100 м британский рулевой-старшина заявил, что он собирается сбросить сходню и все должны покинуть корабль. Сержант Уиллард Норфлит потребовал, чтобы тот продолжал двигаться вперед:

— У ребят тяжелое снаряжение, и тебе придется доставить их прямо к берегу.

— Но нас же всех убьют! — взмолился старшина. Норфлит отстегнул кольт и приставил его к голове моряка:

— Только вперед! Рулевой повиновался.

А сержант Слотер стоял на носовой палубе, его тошнило, и он думал только об одном: «Если эта посудина не поторопится и мы не выйдем на сушу, то я умру от качки».

Катер наткнулся на мель и остановился.

«Я смотрел фильм «Самый долгий день», — говорит Слотер. — Но в действительности высадка десанта проходит иначе. Все было гораздо реалистичнее. Ты прыгаешь в воду. И если тебя не утянет на дно, то непременно подстрелят».

Огонь с берега подавлял. «Он, конечно, многих превращал в настоящих мужчин, — добавляет Слотер. — Некоторые становились храбрецами, другие — мертвецами. Но большинство из тех, кто выживал, испытывали страх. Кто-то обделывал штаны, кто-то, не стыдясь, плакал. Другие старались справиться с эмоциями».

«В таких ситуациях побеждают дисциплина и выучка», — заключил сержант, отдавая должное командирскому мастерству капитана Скиллинга.

Слотер добрался до суши: «Волны выкатывали на берег тела погибших, заглатывали еще живых». Большинство десантников роты «Д» провели в воде около часа. Теперь для сержанта стало делом принципа доползти до галечной гряды. Ему это удалось. Он снял десантную куртку, растянул на земле плащ, чтобы почистить винтовку. И тут сержант заметил, что плащ в нескольких местах пробит пулями: «Я закурил первую в этот день сигарету (они были завернуты в пластиковый пакет). Мне нужно было хоть немного отдохнуть: у меня не на шутку дрожали колени».

Отдыхать не пришлось: «Появился грозный полковник Канхем. Правая рука у него перевязана, в левой — кольт. Он стал кричать на офицеров, чтобы те уводили своих людей с берега:

— Убирайтесь с этого чертова пляжа и идите бить немцев! Один лейтенант укрылся в доте от немецких минометов.

Полковник подскочил к нему и заорал:

— Вылезай отсюда и покажи, что ты еще офицер! Другому лейтенанту он приказал:

— Заставь солдат оторвать зады от земли, и марш вон туда, за дамбу!»

Это был критический момент сражения. Молодые люди, выросшие в условиях демократии, проходили серьезную проверку на стойкость, способность бросить вызов противнику, подняться в атаку. Рядовой Карл Уист вспоминает: «Элементарный страх держал нас у галечной гряды. Мы лежали под пулеметным и минометным огнем по одной идиотской причине: некому было повести нас с этого треклятого берега. Мы думали: хорошо, мы пойдем, но кто-то должен нам приказать».

Сержант Уильям Льюис, как и другие, прятачся у галечной насыпи. На него, убегая от снаряда, свалился рядовой Ларри Роут.

Льюис рассказывает:

«Ларри спросил:

— Это ты дрожишь, серж? Отвечаю:

— Я, черт возьми!

— Господи, а мне показалось, что я, — сказал Ларри. И действительно, Роут дрожал как осиновый лист».

: Они продолжали укрываться у насыпи. К ним присоединились еще несколько десантников. «Мы ничего не могли поделать с нашим страхом, — говорит Льюис. — Нам оставалось только держать свои задницы подальше от немецких пуль».

Другие десантники нашли убежище возле дамбы.

Все, кто успел добраться до галечной насьши на побережье «Омаха», там и остались. Тогда генерал Кота, полковник Канхем, какой-нибудь другой капитан, лейтенант или сержант пытались повести людей за собой. Они собирали отряды, командовали «За мной!» и шли приступом на скалы.