Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6282 ( № 27 2010)

• Название: Литературная Газета 6282 ( № 27 2010)
• Автор: Литературка Литературная Газета
• Жанр: Публицистика

"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/

---

Запах ладана серьёзно встревожил папу Гай Германики. Журналист Игорь Дудинский, находящийся в состоянии вечного позиционирования (в качестве родоначальника жёлтой прессы), предостерёг: «Не дай бог, она скатится в социальщину – и всё, на сериале как произведении искусства можно будет поставить крест. А предпосылки к этому уже есть. В сериале нет-нет да и торжествует гуманизм, добро побеждает зло. Персонажи неоправданно часто начинают рефлексировать. Современному актуальному искусству противопоказано быть добрым, гуманным и рефлексирующим. Это должна быть стильная жесть, без психологии и рефлексии».

Сериал «Школа», возможно, и превратился бы в «стильную жесть», однако вторичность концепции стареющего битника Дудинского наверняка была очевидна продюсерам Первого. А вот использовать внешние признаки актуального искусства в идеологических целях интересно. Поэтому и пригласили драматургов-авангардистов. С их помощью, в противовес гламурным интерьерным выгородкам, на экране появились обычные квартиры с грязным линолеумом – среда обитания обыкновенных людей, которые, о ужас, даже ходят в туалет. В первых сериях «Школы» героям пришлось доказывать, что они не являются гуманоидами с планеты Универ. Вовсе не Гай Германика отправила их справлять нужду, а тотальная фальшивость всего нашего телевидения. Да, это был ловкий фокус, рассчитанный на подростков, но иначе могли и не поверить.

О том, что существует добро и зло, детям рассказывали «Дозоры» – тогда назидание имело другую форму, в полной мере была использована изобретательность Тимура Бекмамбетова. Нехитрая мысль об ответственности за поступки (самое сложное – объяснить ребёнку очевидные вещи) была рассказана лихо – в расчёте на десятилетних. А в 2010-м дитя стало подростком, и для разговора по душам потребовался новый язык.

Продолжит ли Первый канал искать «новую искренность, новую эмоциональность» (формулировка Эрнста), вернётся ли к сотрудничеству с драматургами «новой драмы»? Кажется, что коллективное послание сценаристов «Школы» не было услышано и нужны новые проекты с другими режиссёрами.

В чём был пафос этого послания? В констатации – здесь критики правы. Но не кризиса современной педагогики. «Школа» констатировала: дети и родители, ученики и учителя, прямолинейно и перекрёстно, незаметно для себя, но чувствительно причиняют друг другу боль.

Это плохо. Вот, собственно, и вся история.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 3,0 Проголосовало: 7 чел. 12345

Комментарии: 14.07.2010 22:40:40 - kaj galim пишет:

Великий и ужасный Эрнст

О чем? О сериале "Школа"? Можно всерьез об этом писать и всерьез рассуждать? Там вообще есть тема для киноведческого ананлиза и попыток что-то увидеть, разобраться и обосновать? Что можно всерьез пытаться анализировать ситуацию с обменом шпионами? Или все очевидно для умных людей! Можно ли искать в суде над Ходорковским некий смысл? Разве не все очевидно? Разве Германика не очевидна? Да не пошло бы оно - думать об этом! 69 серий дерьма или 569 серий дерьма пожиже типа "Счастливы вместе" какая разница? Гори они синим пламенем!

14.07.2010 15:35:44 - Алексей Викторович Зырянов пишет:

Спасибо литературным еженедельникам за информацию о сериале «Школа».

Благодаря газетам "Литературная Россия" и "Литературная газета" я утвердился в своей убеждённости. // Так и не посмотрел ни одной серии. Зачем наблюдать за сериалом, что является в большинстве своём не соответствующим действительности, происходящей в реальном пространстве современной школы? Есть убеждение, что подобный сериал не пройдёт повторно, а поэтому – я рад, что не потратил усилий для его просмотра.

Недостающая сторона

ТелевЕдение

Недостающая сторона

ТЕЛЕВЕРА

Обсуждение закона о возврате Русской православной церкви отнятого у неё имущества на телевидении ведётся весьма осторожно и эпизодически. Но вот НТВ уделило этому целую программу серии «Поздний разговор» (30 июня 2010 г.). Видимо, оттого, что проблема далеко не локальная, а принципиально определяющая направление духовного и культурного развития государства и общества. Помимо ведущего, Константина Симонова, в студии трое: Алиса Аксёнова – директор Владимиро-Суздальского музея-заповедника, Юрий Белявский – главный редактор газеты «Культура» и Ксения Чернега – руководитель юридического отдела Московской Патриархии. По идее – все стороны скрытого конфликта, тлеющего под покровом политкорректности. Обычная схема: зрители наблюдают за выяснением позиций неких «хозяйствующих субъектов», которые борются за спорную собственность. То есть директор музея олицетворяет одну административно-хозяйственную структуру, матушка Ксения – другую, а журналист и телеведущий призваны комментировать происходящее. Директор музея честно стоит на страже интересов музейного сообщества, достойных людей, имеющих свою профессиональную солидарность, этику и представление о том, что обществу потребно. Но не может же матушка Ксения сказать, что она выражает позицию и чаяния не «профсоюза» или «юридического лица», а всех, кто причисляет себя к православному миру. Включая тех, кто только вступает на путь веры, пусть непросто, пусть поддаваясь соблазнам и обольщениям. Ну, согласитесь, нескромно из уст матушки выглядело бы, произнеси это она сама. Поэтому введём в уже прошедшую программу недостающую сторону. То есть – православных, которых в России, по разным подсчётам, около трёх четвертей населения. И не так важно, насколько человек воцерковлён, важно, что он сам причисляет себя к православным. И прекратите все лукавые придирки…

Конечно, директор музея может возразить, что за ними, музейщиками, тоже множество союзников. Прекрасно! Сформулируйте – кто? Все интеллигентные люди? Тогда выходит, что среди православных их не может быть? Или члены семей и друзья сотрудников музейной сферы? Это понятно, но вы же считаете, что вас гораздо больше. Тогда обнародуйте эту могучую силу. Представители большинства СМИ, шоу-бизнеса? Нет, не говорят ничего конкретного…

Не потому ли, что стоит ясно выразить своё неприятие грядущей передачи Церкви, то есть нам, православным, того, что у нас, нашей Церкви, отняли, – значит сразу показать своё настоящее отношение к православным и православию. Да, у нас свободное общество, чего боятся-то? Нет, всё равно шифруются, мямлят что-то вроде: «Нельзя торопиться… надо сберечь… нужны профессионалы…» Вроде и не за и не против. Хотя, по сути – против.

Основные аргументы музейного сообщества и тех, кто их «незримо» поддерживает против возвращения, удивительны! Такое ощущение, что завтра ринутся алчные и неопрятные батюшки в приспособленные помещения Третьяковки, взломают запасники и потащат в авоськах бесценные шедевры погибать в разваленных храмах, среди испарений и грибков. Или начнут замазывать новоделом бесценные фрагменты росписей. С чего вы взяли, что прихожане и духовенство – тёмные варвары, которые тут же выкинут людей на улицу из исторических келейных корпусов, а научных сотрудников сожгут на кострах вместе с научными публикациями? Да сегодня, уверяю, священнослужители – это самый высокообразованный и культурный «контингент», если угодно. Зайдите в любой, уже возвращённый Церкви храм, подворье, монастырь. Сравните с тем, что там было десяток-другой лет назад. Да по скорости и качеству восстановления памятников православные во главе с архиереями и священниками во сто крат превосходят всю музейную систему, заложенную ещё в СССР.

И вообще, убога сама постановка вопроса – возвращать или нет. И если возвращать, то с какой стати тем, у кого это в руках, решать, как возвращать, когда. Уже упомянутый директор Алиса Аксёнова возмущается тем, что как большевики когда-то отнимали церковные ценности, то такую же агрессию может проявить теперь Церковь. Во как! Давайте прямо говорить – в революционные годы у православной церкви были украдены, отняты преступным путём почти все ценности, строения, земля. Но вот вернулся настоящий хозяин, выжил, выстоял, несмотря ни на что. И это не какой-то подозрительный «дядя», родословную которого надо проверять. Это наша тысячелетняя Церковь, права которой после объединения с Зарубежной просто преступно обсуждать. Значит, если называть вещи своими именами, в руках музеев оказалось огромное количество краденого. Нет, сами они не крали, но по факту, если это не признать – то имеет место укрывательство краденого. Спасибо, конечно, что сохраняли полученное по мере сил, но вы и кормились от этого. Получали зарплаты, защищали диссертации. Глупо было бы предположить, что если человеку подарили краденый автомобиль, – то он его разломает, а не будет ездить и извлекать пользу. Причём его нельзя даже признать добросовестным приобретателем, потому что денег он за него не платил, его ему дали. И при этом он сам знал, что захвачен этот автомобиль, прошу извинить за примитивное сравнение, преступно. А значит, когда хозяин вернётся, первое, что сделает порядочный человек, – признает собственность. И спросит – что с ней делать? У хозяина спросит.