Хейвуд Смит - Любовник ее высочества

• Название: Любовник ее высочества
• Автор: Хейвуд Смит
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004549-2

Красавицу Энни, воспитанницу монастыря, выдают замуж за молодого герцога Филиппа де Корбея. Ради юной, но нежеланной жены, герцог бросает свою любовницу – Луизу де Монпансье, принцессу Франции, мечтающую занять место королевы. Среди заговоров и интриг французского двора расцветает страстная любовь молодых супругов, но месть брошенной женщины и зловещие тайны прошлого грозят разрушить их счастье…

---

– И тем не менее она приняла постриг. Почему?

Матушка Бернар покачала головой.

– Она была весьма высокородной, властной и амбициозной. Ее семья выдала ее замуж за очень старого и очень богатого человека, который, скончавшись всего лишь через год после свадьбы, оказал ей большую услугу. Свободная распоряжаться деньгами как ей заблагорассудится, она стала любимицей двора и интригами расчищала себе путь в королевскую постель. Вскоре она стала любовницей прежнего короля. Она открыто кичилась своим положением, даже перед королевой. – Аббатиса спрятала руки под пелерину. – Но все изменилось, когда королева наконец сумела забеременеть. Она настояла на том, чтобы король избавился от ее соперницы, прежде чем родится наследник престола. Сестре Жанне предложили выбор: стать послушницей или потерять голову. Она выбрала монастырь.

Аббатиса пожала плечами.

– А потом король умер, а королева стала регентшей. У сестры Жанны оставалась единственная возможность как-то защитить себя – это принять постриг. Я часто думаю, что лучше бы она выбрала топор палача.

У Энни похолодело внутри. Да, таким был мир, в который ей с Филиппом предстояло вернуться. Она потерла руки, прогоняя внезапно охвативший ее холод.

Матушка Бернар вдруг сказала:

– Отец Жюль полон нетерпения увидеться с тобой. Я взгляну, вернулся ли он уже из деревни с обходов.

Энни успокоилась. Мысль о наставнике пробудила в ней целый поток противоречивых эмоций. Любовь. Разочарование. Благодарность. Подозрение.

– Да. Мне было бы приятно повидаться с ним. – Может быть, хотя бы на этот раз они сумеют как следует попрощаться.

– Я ненадолго, – с этими словами матушка Бернар оставила ее одну.

Энни вернулась к окну и потянулась, боясь, что, если она сядет, то немедленно уснет. Послышался скрип открываемой двери, и она обернулась с приветливой улыбкой на лице.

– Какое счастье, что вы так быстро. Я… – Ее слова повисли в воздухе при виде сестры Жанны, закрывающей дверь на засов.

Сестра Жанна повернулась и свысока взглянула на Энни.

– Я вижу, твои обожательницы бросили тебя в полном одиночестве. Какая жалость! – Ее обычное ледяное спокойствие сменилось почти безудержным выражением ярости.

Энни никогда не чувствовала себя уверенно в присутствии сестры Жанны, но на этот раз в голосе монахини был какой-то особый надрыв. Пытаясь сохранить видимость непринужденности, она отвечала ровным тоном:

– Здравствуйте, сестра. Вы желаете поговорить со мной?

Сестра Жанна, почти передразнивая Энни, сказала преувеличенно жеманно и жалобно:

– Да, я желаю поговорить с тобой. – Она пересекла комнату и встала рядом с Энни, настолько близко, что это позволило Энни разглядеть, что ее обычно безукоризненная одежда вся в пятнах. Запах немытого тела заставил Энни сделать шаг назад.

Сестра Жанна вновь приблизилась к ней.

– Дорогая маленькая Энни. Всеобщая любимица, обласканная всеми. Наша драгоценная маленькая сестренка, все эти годы мечтавшая сбежать отсюда. – Она вцепилась пальцами в платье Энни и повысила голос: – Теперь у тебя много денег… титул… дом в деревне… и в придачу привлекательный и страстный молодой муж. – В ее холодных серых глазах таилось безумие.

Не намеревается ли сестра Жанна ее убить? Монахиня прижала ее к подоконнику. Энни спиной почувствовала безжалостный холод железной решетки, вдавившейся ей в спину. Хорошо бы убежать, но на окнах – ставни. Вот если удастся, оттолкнув в сторону сестру Жанну, раньше ее добраться до запертой на засов двери, то она спасена. Энни сделала неожиданный шаг в сторону, но сестра Жанна, зорко следившая за каждым ее движением, преградила ей путь.

– Сейчас-сейчас, сестренка. Не убегай. Я хочу лишь поговорить. – Не сводя глаз с Энни, она попятилась в сторону, чтобы тяжелым креслом подпереть дверь. Затем плюхнулась в него, положив ногу на подлокотник.

– Ну, теперь мы можем поболтать.

Женщина сошла с ума. Теперь Энни это было ясно, и она знала, что лучше не пытаться взять над ней верх. Безумие придало ей сверхъестественную силу.

Энни отступила назад, к окну. Хоть бы кто-нибудь проходил по галерее, находившейся под ними. Тогда она бы крикнула и позвала на помощь. Она заговорила с сестрой Жанной как со взбалмошным ребенком:

– Что вы хотите?

Монахиня весело захихикала.

– Я пришла, чтобы преподнести тебе свадебный подарок, сестричка. Моим подарком тебе будет правда.

Развалясь в кресле, как шлюха, она вытащила из-за пояса свое распятие и принялась помахивать им.

– Однажды ты спросила меня о нем. Это подарок на память от прежнего короля. – Она ухмыльнулась: – Я была его фавориткой. Я знала, как доставить его величеству удовольствие, и знала, как его можно разговорить. Когда он бывал в хорошем расположении духа, он рассказывал мне о многом, что Ришелье хотел бы сохранить в секрете, о чем больше никто при дворе не знал. Я знаю множество тайн, в том числе некоторые и про тебя.

Она повесила распятие на ручку кресла и вызывающе посмотрела на Энни.

– Как мне помнится, ты всегда была невыносимо любопытной. Неужели тебе не интересно узнать правду о себе – кто ты есть на самом деле и как ты попала сюда?

Энни заколебалась. Часть ее существа предостерегала: «Не слушай», но другая, и большая, часть не могла противостоять соблазну.

– Что за тайна? Что именно вам известно?

Сестра Жанна покачала ногой, перекинутой через ручку кресла. Ее сандалия шлепнулась на пол.

– Почему бы нам не начать с твоих родителей?

– О чем говорить? – Новая волна настороженности поднялась внутри Энни. – Они умерли от чумы.

– Как же! – Ее собеседница сбросила вторую сандалию. – От чумы! Они были убиты, прострелены дюжиной стрел, когда вместе ехали в своей карете. – Неторопливо расшнуровав капюшон, покрывавший ее голову, она задумчиво сказала: – Это было превосходно выполненное убийство. Чисто, очень быстро и тихо. Все было сделано отлично, за исключением одного, – она вздохнула. – Все испортила как раз ты. – Она ткнула туда, где находится сердце. – В тебя, конечно же, стреляли. Прямо сюда. Но ты не умерла.

Дыхание Энни участилось, ее рука инстинктивно взлетела к свежему шраму, который вспух между ее грудями.

– Вы сошли с ума, сочинив все это! Это не может быть правдой! Когда я была ребенком, у меня здесь не было шрама. Я не помню никакого…

Сестра Жанна перебила ее:

– К несчастью для всех заинтересованных лиц, ты была лишь оглушена, тебе спас жизнь маленький томик поэзии, который твоя мать запихнула в твое платьице.

Книга латинской поэзии в ее сундучке! Дыра, пробитая в нем, как раз подходящего размера… Но как же сестра Жанна могла узнать про…

Всю свою жизнь Энни умоляла рассказать ей о ее прошлом, страстно желая положить конец тайнам и лжи. Теперь, когда она узнала правду, она обрушилась на нее огромной и темной глыбой, полностью лишив ее самообладания, оставив беспомощной и беззащитной. Внезапно она почувствовала себя маленьким ребенком, одиноким и до смерти напуганным, стоящим посреди зловещего хаоса.

Ржание встревоженных лошадей эхом зазвучало в ее голове. В попытке заглушить призрачные крики Энни зажала уши руками и закричала:

– Вы выдумали все это, пытаясь отомстить мне за то, что я сейчас счастлива. Я не хочу больше этого слушать. – Свет солнца, пробившийся сквозь веки, застилал ей глаза красным туманом.

Красное, повсюду красное. Красное, как кровь, брызнувшая ей в лицо из груди матери. Кровь. Запах ее наполнил ноздри Энни. Она повернулась назад и широко раскрыла глаза, пытаясь прогнать ужасное видение, но металлический привкус во рту остался таким же реальным, как когда-то у трехлетней малышки, тщетно пытавшейся разбудить своих залитых кровью родителей в накренившейся карете.

Сестра Жанна, казалось, была целиком поглощена тем, что снимала полотняный капюшон, покрывавший голову.

– Твои родители были убиты среди бела дня, и я знаю, кто стоял за этим убийством. – Коварная улыбка искривила ее губы. – Это был двоюродный брат твоего отца, маршал Харкурт.

Энни показалось, будто кто-то выкачал воздух из ее легких. Отец Филиппа! Если и это правда, тогда Филипп… Нет, он не мог ничего знать об этом вероломстве. Или знал?

Сестра Жанна продолжала лить свой яд.

– Он всегда был алчным, этот Харкурт, и очень ревниво относился к твоему отцу. Маршал никогда не мог простить ему, что он первым унаследовал герцогство, не говоря уж о драгоценностях их бабушки. – Теперь она сорвала с себя накрахмаленный воротник. – Какое-то дурацкое, ничего не значащее крошечное герцогство. – Она бросила воротник на пол. – Харкурт домогался твоей матери, та отказала ему. Он не сдался даже после того, как она вышла замуж за твоего отца. Конечно, Харкурт тогда еще не был маршалом, он был просто подлым маленьким интриганом, выполнявшим для Ришелье грязную работу. Теперь, когда Ришелье умер, он выполняет грязную работу для Мазарини.