Дим Край - Идеaльный мир

• Название: Идеaльный мир
• Автор: Дим Край
• Жанр: Научная Фантастика

---

— Здесь есть информатор?

— Не знаем… Обрабатываем эту версию. Пока глухо. Никто из участников не сознаётся. Никто с ним не общался. А с кем общался — все записи имеются. Просматриваем и прослушиваем. Не мог он просто получить информацию с потолка…

— Но ведь получил как-то…

— Может… — Виталий решился высказать свою неожиданную догадку, которая объясняла многое, — он мог перехватывать радиосигналы и прослушивать наши разговоры? Ведь он знал точное время, когда произойдёт смена. Когда у выхода тоже произойдёт заминка с обновлением. А как он мог знать об этом, когда такое объявляется по рации только за сутки?

Полковник удивлённо глянул на своего подчинённого, Красильникова, в глазах читалось раздражение — издеваться задумал?

— Чем он перехватил сигналы? Головой что ли своей?!

Лейтенант пожал плечами. Конечно, только догадка. Но как он мог знать ещё?

— Что охрана на выходе? — требовательно спросил Малинин.

— Там оставался один, отвечавший за периметр. Другие ушли в соседний блок, сдавать оружие. Слышал выстрел. Приготовился. Но иностранец вышел на него внезапно…

— Тоже ничего не успел, — почти утверждающе спросил полковник.

— Да. Он выстрелил. Промахнулся. Иностранец выбил у него автомат, забрал себе и под угрозой смерти потребовал открыть дверь.

Охрана ни к чёрту. Полковник это знал. Они не подписывались умирать. Это бывшие военные, фактически штатские, которые понятия даже не имеют какие секреты тут охраняют. Нет сомнений, перепуганный охранник сразу открыл дверь.

— Как же тревога? Когда объявили? — спрашивал полковник.

— Он уже выходил из здания, когда включили сирену.

— А ты что делал?! — зло прохрипел Малинин.

Говорить, что он видел как исчез иностранец, но не сразу сообразил, что тот сбежал, что от первого титанического удара в дверь и до включения сирены прошло не более 20 секунд, Красильников не мог. Нельзя так отвечать командованию… Он — не человек! Не может человек менее чем за двадцать секунд всё это проделать: вышибить разом металлическую дверь, вырубить четверых, ворваться в холл, обезоружить охранника и покинуть здание ФСБ. Да здесь же сто метров! Физически невозможно!

— Невероятно! — прорычал Малинин, — из этого здания ни одному пойманному резиденту не удавалось бежать. Брали в заложники, конвой резали, но ни один не сбежал… А как же периметр? Ограда? Собаки? Высокое напряжение?.. И это ему — нипочём?

— Подняли всех по тревоге. Собак сразу выпустили, как сирена взвыла — рванулись за беглецом; прожектора включили, территорию стали прощупывать.

— Куда он рванул?

— К лесной чаще. Перепрыгнул через бетонную ограду и скрылся.

— Ну, понятно, что не на дорогу выбежал… Что собаки?..

— Да… — замялся Красильников. — Как это сказать… Когда я выбежал вместе с остальными, собак увидели… Они скулили. Они были перепуганы…

— Как это? — не поверил полковник.

Объяснять полковнику бессмысленно. Это надо видеть. Красильников не забудет возвращения трусливой своры собак от высокой отрады к своим хозяевам, дрожащей на теле шерсти, понурых собачьих глаз, наполненных страхом и ужасом… Кто их так напугал? Кто на это способен?!

После всего услышанного и увиденного, продолжать погоню, бежать за иностранцем, отлавливать его, ни у Виталия Красильникова, ни у других — не было желания. Было такое чувство у всех, что не за человеком они сейчас гонятся — за монстром со сверхчеловеческими способностями. Как противостоять такому? Чем противостоять?!

— Автомат забрал с собой? — спросил Малинин.

— Нет. Автомат нашли у ограды. Обронил или… выбросил.

— Странно. Почему выбросил?

— Не знаю… товарищ полковник. Может, посчитал ненужным.

Полковник вырвал папироску из рук Красильникова, затянулся, выдохнул, успокаивая нервы. Он не курил давно. Он бросил курить ещё год назад. Но сейчас он не мог дать отчёта своим действиям и вредная привычка овладела им снова…

— Эх… Не нравиться мне это всё. Как-то у него всё просто получается. Всегда…

— Мы перекрыли все дороги. Прочёсываем лес. МВД известили — они патрулируют улицы в Красногорске, Одинцово и ближайших посёлках. Спецназ вызвали…

— Напрасно всё. Напрасно!.. Хорошо, что комбинезон не прихватил с собой, а то бы получилось ещё нелепей, чем там, в Питерском отделении милиции… — горько выдохнул Малинин, затем загадочно и почти шепотом, чтобы не вспугнуть, сказал: — Но я, кажется, догадываюсь куда он сейчас направляется, наш Паут Воэ…

В праздник, 9 мая, магазин с утра был полон народа.

Народ покупал праздничные торты, расхватывал с прилавок мясо, сметану, селёдочку, водочку. Торопился. Напирал на кассы. Викторию грубо пихали. Мужики лезли, стараясь протиснуться без очереди, лыбясь во всю пьяную морду. Работали пять касс из двадцати в этом забытом богом супермаркете Ашан-Сити возле Обводного. Слышались раздражённые выкрики покупателей.

Вот же Викторию понесло в этот час пик за продуктами. Куда тут? Хотелось всё бросить и выйти без покупок… Но без покупок, праздник — не праздник. Да и надо было купить что-нибудь на пропитание, не одно же молоко с кукурузным завтраком лопать. Погода на улице не праздничная — дождь, морось, слякоть и всего плюс семь. Ладно хоть снега нет. А то перед первомайскими праздниками природа Питеру снег подарила. Да ещё какой! До февраля такого не было. Вообще до февраля не было снега. А тут на Первомай снег пошёл. Издевается погода. В общаге отопление уж давно как отключили. А снег устроили…

Её тревожило беспокойство за иностранца, Паута Воэ. Нехорошо тревожило. Что с ним? Как он?..

Из отделения её отпустили. Отвезли домой — в общежитие. Даже до дверей довели. Отдыхай Вика.

Но Вика не отдыхала. Вика плакала. Она плакала в отделении милиции, у психиатра плакала, у следователей плакала, и вот дома тоже ревела. Не могла сдержать слёзы. Казалось, это невозможно. Почему-то верилось, что жизнь кончилась. Что последние дни проходят… Но потом очнулась. Осмотрела комнату: поваленная полка с книгами, обсыпанная штукатурка с потолка с тремя тёмными впадинками от пуль, выломанная дверь, истоптанная грязью от десятков сапог пол, прокуренный подоконник — здесь, суки, курили. Вспомнила: а с чего вдруг? Это не её жизнь закончилась. Даже не иностранца, который никого не убивал и убивать не собирался. Ничья жизнь не закончилась. Жизнь продолжается! Почему она вдруг сникла и сдалась? Потому что предала, выдала Паута?… Нет, не знала она. Она испугалась и закричала от страха. А чтобы сделала другая, оказавшаяся на её месте? Кинулась бы ему в объятья: 'Ах, милый мой убийца! Я тебя так ждала, так ждала…' Да, кто он ей? Родной? Милый? Любимый?… Он даже не друг. Он — прохожий. Он просто оказался рядом, когда ей была нужна помощь… Конечно, это оставило неизгладимый отпечаток, даже родило некую привязанность к нему: он — хороший, он — добрый. Он — несбывшаяся мечта. И он исчез, как всякая мечта растворяется в тумане реальности. Наступает отрезвление и понимаешь, что жизнь сурова, что мир построен так, чтобы ей, Вике, устраивать постоянно подлости, как эта очередь в дурацком магазине, которая практически не движется и у кассира, в добавок, заел аппарат… Но Вика не расстраивается, держится. Она привыкла. Однако не может беспокоиться за Паута. Эта навязчивое волнение за человека, который, всё-таки, дорог, который что-то изменил в её жизни, переиначил, взбодрил её, заставил 'очнуться'.

'Что с ним сейчас делает полковник Малинин? Допрашивает, пытает? Или отпустил?' — думала она. Кто ей скажет? Все её бросили. Потоптались в её комнате, в её душе и бросили… Разбирайся сама. Вот всегда так… Ладно, хоть дверь новую в блок поставили. А то ведь не поставили, если бы не попросила. Соседка её вернулась и охренела от такой тучи событий, которая пронеслась за время её отсутствия. И сказала вполне ожидаемую фразу: 'Вот всегда с тобой случаются неприятности!'

За прошедшие полторы недели, стало всё более-менее налаживаться. Жизнь продолжается. Суетливо, тяжело, но продолжается…

— Виктория Павловна! — послышался сзади окрик.

Вика от неожиданности вздрогнула. Потом поняла, что это должен быть знакомый… Но откуда он знает отчество? Она оглянулась и увидело знакомое лицо. Не могла Вика понять, где этого молодого человека она раньше видела и как давно. На бывших друзей и приятелей не похоже. На родственника, неожиданно возникшего в Питере — тоже. Кто он?

К ней поспешно подошёл невысокого роста очкастый брюнет в зелённой оправе. Улыбчиво её поприветствовал. Вика вспомнила его:

— Здравствуйте, Николай Тимофеевич!

Это следователь Николай Порешко, работающий в 29 отделении милиции, который допрашивал иностранца и её в том числе.

— О, вы запомнили моё отчество! — восхитился Порешко.