Дим Край - Идеaльный мир

• Название: Идеaльный мир
• Автор: Дим Край
• Жанр: Научная Фантастика

---

Альберто, осознавая близость своего поражения, вспомнил ещё один 'рычаг' давления:

— Полагаю, что друзья-учёные для тебя тоже безразличны, раз ты решил без их согласия инфицировать… Хорошо… — медленно проговорил кутланец. — Всё ж таки ты не чёрствый камень! Должно быть в тебе что-то человеческое! Твой друг, которого спас в другом мире, должен быть тебе дорог…

Они разом взглянули на Алекса. Спокойный доселе Паут дрогнул. Привстал, осматриваясь по сторонам. Альберто попятился назад, не веря увиденному. Кресло, на котором сидел Алексей Губанов, было свободным. Потрясённый Торрес, неумело жестикулируя охране, нелепо проговорил:

— А?.. Только что был здесь? Где он?..

Глава 26

Меня посещали разные мысли. Они то бушующим гуртом толпились, по очереди будоража моё сознание, то налавливались разом, отстраняя меня от реальности.

Основная мысль — я не вернусь домой. Это более чем очевидно. Двери соединяющую с прошлым больше нет. Проект уничтожен. Все записи сгорели. А воссоздать технологию не позволят. Даже если все учёные вновь ринутся создавать с нуля технологию — их остановит, либо генерал, либо заклюёт толпа. Им не позволят в Урвальде, которому был нанесён непоправимый ущерб, заново создавать опасную технологию. Предположим, правительство позволит воссоздавать всё заново в секретной далёкой лаборатории, где-нибудь на орбитальной военной базе. Хотя нет. Орбитальная база уязвима. Скорее, в глубокой подземной лаборатории, о которой слыхом никто не слыхивал… Но кто это одобрит? Пау Воэ будет противиться, сопротивляться до последнего аргумента: он высказал своё решение по поводу серьёзной опасности технологии для существования человечества. Одно дело лезть в прошлое и копошиться в нём. Другое — дело залезать в будущее и узнавать судьбу мира, судьбу личную. Последствия от такой технологии могут оказаться страшней глобального конфликта. Да и представить трудно к чему приведут знания предстоящих событий? Ну, допустим узнаем мы, что через одну тысячу лет человечество вымрет. Навсегда вымрет. Неотратимо. Безвозвратно. Какой-нибудь внешний или внутричеловеческий фактор запустит механизм уничтожения людей в произвольной форме… С одной стороны кажется делом хорошим знать об опасности и стараться её предотвратить. Но что если выясниться, что трагедию никак не предотвратить? Что галактику, например, поглотит сверхмощная чёрная дыра, а технологической мощи человека будет недостаточно, чтобы заглушить беду в зародыше или избежать трагедии? Как жить тогда всему человечеству, даже эту славную тысячу лет, когда знаешь, что бессмысленно, что это всё бесполезно? Всё предрешено свыше. И остаётся лишь ждать, плюнуть на все дела и с улыбкой безумца на лице ожидать немимуемого конца света. Зачем знать своё будущее? Как мне было дурно осознавать в 2034 году, что начавшая год назад ресурсная война растянется на долгие, бесконечные годы. Когда мало остётся надежды на счастье. Когда понимаешь, что большая часть человечества обречена на мучительную гибель. Лучшая часть человечества обречена. Да и сам ты, вроде как, уже можешь не надеяться на чудо, на спасение, на мир, процветание общества и личное счастье. А будешь по свалкам прошлой жизни скитаться как доходяга-бомж в поисках жрачки, изживая свой бесполезный век, пока тебе не всадит пулю снайпер-садист, или пока тебя не расплющит взрывом от очередной бомбёжки…

И ведь верно! Узнав будущее, без детальных подробностей, даже обобщёнными словами, мне жить в своём родном мире резко расхотелось. Мне не хочется жить в ожидании, когда начнётся война, когда атомный взрыв уничтожающей волной света меня окатит в собственной квартире и я исчезну… Нет, право, я могу сбежать, трусливо блуждать по разбитым, полупустынным городам, как старик Николай, шарась средь отбросов, воровато озираясь по сторонам, чураясь всех подряд. Понимая такое будущее, я не стану хвататься за жизнь. К чему такая жизнь?

Я здесь навсегда. Это мой выбор. Паут меня предупреждал, что выйдя с ним за дверь, я не смогу вернуться назад. Это билет в один конец. Теперь будущее — мой мир.

Даже как-то обидно. Не увидеть мне больше родных и близких. Мама и отец остались в далёком прошлом. Димон, Серёга и Антон… теперь я их никогда не увижу. Марию — тем более… Мою квартиру продадут, а по мне будут горько плакать, как по пропавшему без вести. Вот же история — зашёл в дверь и исчез навсегда. Хотя это всё предположения. Тот мир не доступен больше мне. И как там события будут развиваться — неизвестно. Может они никак не будут развиваться, замер, застыл мир в тот самый момент, когда мы с Паутом зашли за дверь. Замерли стаи перелётных птиц, возвращавшихся с тёплых югов, закаменели голуби на карнизах домов; застыли в воздушном пространстве маленькие капельки дождя; застыл Димон в своей квартире, набирая домашний телефон моих родителей и поднося трубку к уху… Все застыли в ожидании, когда я вернусь назад. Ведь что здесь пройдёт за сотни лет — там может пройти за быструю, неощутимую секунду. Таков своеобразный закон соединений миров… Но я никогда не вернусь. А значит мир никогда не оживёт…

Вообще, представить себе такое невозможно. Ведь мир не может просто застыть навечно. Ведь должен он жить своей жизнью, независимой от других миров! Должен же быть выход.

Не решатся ли через десятки лет, да пусть даже через сотню лет повторить научный эксперимент? Ведь опыт же удачный! Найдутся смельчаки, которые попробуют по теории Томарса соединить разные миры, разных времён… Разве такое невозможно?! — Возможно! Более чем возможно. Технология не исчезла навсегда. Она просто была отсрочена. Но как тогда контролировать технологию, если это, например, будут дилетанты-любители. Проникнут они в будущее, узнают страшную судьбу человечества и будут горланить окружающим, как ясновидящие грозно извещая при этом: 'Трепещите люди, грядёт апокалипсис!' Правда, им вряд ли будут верить. Да и вслушиваться не станут. Мало ли безумцев бродит по свету. А вот если на государственном уровне это случиться… Вот тогда второй Кутлан. Мировая война за господство над всеми. Тирания. Анархия. Хаос. Всё что душе угодно может произойти. Это технология-оружие, пожалуй, страшнее самой смерти.

Мысли, мысли, мысли… Донимают бесконечно.

Всё. Я сдаюсь! Хватит думать. Хватит себя нравственно изматывать! Мысли прочь!..

Паут и Альберто не унимались. В помещении становилось шумно. От этого почему-то казалось жарче. Или это внутри силового экрана, где я заперт, практически замурован, воздух постепенно прогревается от собсвенного дыхания? Так и до удушья недалеко. Однако я вспоминаю, что силовой экран действует по правилам прочностного поля — то есть он сквозь себя не пропускает лишь твердую материю, а газ, коим является воздух, он пропускает бесзпрепятсвенно. Значит это лишь нервы. Переживания. Треволнения…

Я начал вспоминать родные места, которые давно не видел. Особенно чётко представилась деревушка Воскресенское, затерянное в лесах Ленинградской области, речка Сясь, её высокие береговые уступы, болотистые берега, летние выкошенные поля, лиственные леса нежно укутывающие поселения пушистой зеленью. Душистая трава щекочет ноги. Мягкий ветер волнует кроны деревьев. Сквозь листву прорубается жаркое солнце, ослепляя яркими прыгающими лучами света. Мне давно не приходилось быть в такой дикой ижорской природе, посещать родной отцовский дом, скромненько расположившийся на берегу тихой речки, где жили мои предки — дедушка, да бабка. А когда мне в последний раз доводилось здесь бывать? Да пожалуй, не меньше пяти лет назад.

Прекрасно помню детство проведённое с отцом в бабушкиной избе. Дедушка погиб ещё на фронте, в 44-ом, где-то под Нарвой. Потом у отца появился отчим, который воспитывал пасынка. Отчим слёг от нелёгкой болезни. Мне не удалось его застать — тогда мне было не больше 2 годиков. Отец постоянно, на лето, на долгие праздничные выходные ездил за 150 километров от Питера, к родному дому, в Воскресенское. Возил с собой маму и меня, прыткого несмышлёныша. Мне безумно нравилось гонять по узким пыльным улочкам с местной ребятней, сбивая сандалии. Даже драться приходилось. В порыве гнёва и грядущего рёва, я кричал на всё Воскресенское, звал отца на помощь.

Помню, как в 7 лет, перед поступлением в школу, отец меня в очередной раз привёз на всё лето к бабушке Дусе на попечение. Родители незаметно смотались, пока я где-то носился по огороду в поисках малины. Ух, как ревел от обиды — коты все по углам разбежались, да мыши притаились в подвале. Баба Дуся не могла меня весь вечер упокоить, я смазливо утирал слёзы и сидел на печи, не желая до конца жизни оттуда слазить… или до момента когда вернутся родители. Однако бабушка нашла оригинальное решение — она испекла ароматные пирожки и я был вынужден капитулировать, спуститься с печи и, не теряя достоинства, двинуться на кухню. Пока дядя Витя не появился, успел слопать сколько смог. Потом мне похорошело и обида растворилась.