Димитр Пеев - Алиби

• Название: Алиби
• Автор: Димитр Пеев
• Издательство: София-пресс
• Жанр: Шпионский детектив

---

— Еще когда я вошел, — заметил капитан Стоименов, — на меня произвело впечатление, что нет никаких следов борьбы. Стулья — на месте, все другие предметы тоже. Словно Якимова не сделала даже попытки сопротивляться.

Ишь, какой умный! И наблюдательный. «Еще когда я вошел, на меня произвело впечатление»! Нет, дорогой, это еще ничего не значит.

— Вещи могли поставить на их прежние места, после того как все было кончено, — сказал Влахов. Он внимательно рассматривал руки убитой. — Важнее, мне кажется, то, что и на руках нет никаких следов борьбы. Но все-таки нужно исследовать ногти. Может, найдутся микроскопические следы кожи, крови или волос Невероятно, чтобы она не пыталась бороться за свою жизнь, как бы силен ни был убийца. Когда, по вашему мнению, наступила смерть?

— Примерно восемь часов назад, — ответил врач. — С большей точностью трудно определить.

— Якимова вообще не ложилась, — проговорил Стоименов. — Ее положили на кушетку после того, как убили, — В платье, в туфлях. Странно, что даже ее прическа не пострадала.

— Вы сказали, что она была задушена одной рукой, — обратился Влахов к врачу. — Как вы это себе представляете?

— Судя по следам, женщину схватили за горло правой рукой. У убийцы исключительно сильные пальцы. Левой рукой он, может быть, держал ее, чтобы она не вырвалась. Вообще, случай в этом отношении необыкновенный, я бы даже сказал, исключительный. Быстрая потеря сознания из-за прекращения притока крови к мозгу характерна для повешенных. При удушении руками смерть обычно наступает через пять-десять минут. В течение этих минут жертва не теряет сознания, отчаянно сопротивляется.

— Был один такой, его звали Мето Душечка, — задумчиво сказал Влахов. — Трех человек удушил — все крепкие мужчины. Действовал как раз одной рукой. Был левша, очень сильный и ловкий. Он владел этой хваткой: стиснет жертву за горло так, что она в первые же секунды теряет сознание. Но его расстреляли пять лет назад...

— Я пойду, — сказал Стоименов. — У меня на одиннадцать назначен допрос. Что вы думаете о женихе? Почему он сказал хозяевам, что Якимова убита?..

— Пока что меня больше занимает, куда он исчез. Сказал, что сообщит в милицию, а не сообщил. О смерти Якимовой мы узнали только от Донева.

Труп вынесли. Пенчев уже закончил фотосъемку и набросал план квартиры. Пора было приступать к осмотру.

Влахов не любил работать в присутствии других людей, которые бы наблюдали за ним и мысленно оценивали его действия. Это мешало ему сосредоточиться. Врач и Стоименов ушли, но Пенчев стоял у стола и выжидательно смотрел на него. А он любил и поговорить, и покритиковать (и не только мысленно), и даже давать советы. Пенчев считался опытным криминалистом. От него невозможно было отделаться. В таком случае надо было найти ему какое-нибудь занятие.

— Начнем, а, Ради?

— Начнем, Минчо, чего время терять.

— Только знаешь что — пока я тут осмотрюсь, ты пойди сними у хозяев отпечатки пальцев.

Пенчев, не сказав ни слова, вышел. Наконец-то Влахов остался в комнате один.

Здесь едва помещались маленькая кушетка, двустворчатый гардероб и стол с двумя стульями. Окно во двор и застекленные двери в гостиную. У окна — этажерка с десятком книг и радиоприемником. На полу — небольшой, местами вытершийся чипровский ковер.

Вчера стоял жаркий день, и окно, наверное, было открыто. Доневы сегодня вряд ли и нему подходили. Неужели и во время убийства оно оставалось открытым? Едва ли. Любой шум, борьбу, крики могли услышать соседи или те, кто оказались бы во дворе. Убийца, конечно, позаботился о том, чтобы закрыть окно. Надо, чтобы Пенчев проверил, не оставил ли он отпечатков. Но кто же снова открыл окно? Кто же, кроме убийцы!

Влахов все еще стоял посреди комнаты, словно не зная, с чего начать. Но с чего начать — это все равно, важно — что искать. А у него еще нет никакой гипотезы.

Он приступил к изучению библиотеки. Это были романы, болгарские и переводные, изданные в последние годы. Некоторые Влахов перелистал. Ни один из них, видно, не был прочитан до конца. Наверное, они служили для чтения «на сон грядущий». Почитает в постели, пока не заснет, а на следующий вечер возьмет новую книгу.

В стенном шкафчике стояли недопитая пол-литровая бутылка коньяка «Плиска» и рюмки. Двумя из них недавно пользовались — на донышке желтело немного жидкости. Влахов поставил бутылку и рюмки на стол.

Рядом с радиоприемником лежала кожаная дамская сумка. Совсем новая и дорогая. Стараясь не повредить отпечатки пальцев, которые, возможно, остались на сумке, — Влахов был в перчатках и с пинцетом в руках, — он вынул из нее чистый носовой платок, губную помаду, пудреницу, блокнот, трамвайные билеты и кошелек с бумажкой в пять левов и мелочью.

Вошли Пенчев и красные от возбуждения хозяева. В глазах Доневой стояли слезы.

— На что это похоже, товарищ, не знаю вашей фамилии?! — закричал Донев. — Вы что, за убийц нас принимаете? Я главный бухгалтер завода...

— Не дают снять отпечатки, — объяснил Пенчев.

— Успокойтесь, товарищи, — сказал Влахов. — Вам не на что обижаться. Вы входили в эту комнату, трогали разные предметы. Мы должны знать ваши отпечатки пальцев, чтобы отличить их от следов... убийцы.

— Но... Вы уверены, что Стефку убили? — не выдержала Донева.

— Я пока еще ни в чем не уверен... — терпеливо ответил Влахов. — Еще рано что-нибудь утверждать. Но что, если Каменов прав? Поймите, ваши отпечатки необходимы для следствия. Может быть, придется даже у вашего сына снять отпечатки.

— У Любчо?! — испуганно вскрикнула Донева.

— А почему бы и нет? Это не больно. Ему даже будет интересно.

— Ну, если так, — пробормотал Донев. — А я подумал...

Они вышли, и Влахов нанялся гардеробом — святая святых каждой женщины. Там висело с десяток платьев — и старых, и совсем новых. Почти все из дорогих материй. Не меньше было и туфель — Все элегантные, на высоких, тонких каблучках.

Видимо, все свои деньги Якимова тратила на туалеты. А почему бы и нет: одинокая женщина, красивая, молодая... Если б он был одинок, ему тоже захотелось бы иметь побольше дорогих костюмов.

В выдвижном ящике с тонким нейлоновым бельем Влахов нашел портрет мужчины в стеклянной рамке. Кто это был? И почему портрет лежит здесь?

Вошел Пенчев.

— Кем любуешься?

— Спрошу хозяев. Может, знают его. А ты, Ради, осмотри дверную и оконную ручки и бутылку с рюмками. Потом я дам тебе этот портрет.

Доневы были на кухне. Отмывали руки от типографской краски. Они сразу узнали человека на фотографии. Это был Слави Каменов.

Донев попросил разрешения пойти к соседям и позвонить на завод, предупредить, что сегодня он не явится на работу. Влахов не возражал.

Пенчев раскрыл свой чемодан с дактилоскопическими принадлежностями. Мягкой щеточкой он наносил графитовый или алюминиевый порошок на гладкую поверхность. Вещи, на которых обнаруживались отпечатки пальцев, Пенчев заботливо упаковывал в коробки.

А Влахов продолжал методично, по секторам, обыскивать комнату. Он просмотрел несколько писем от родителей убитой, документы и расписки, но не нашел ничего, что подсказало бы причины преступления.

— Ах, черт возьми! — Воскликнул Пенчев.

— Что там у тебя, Ради?

— На ручке и ключе следы уничтожены одеколоном. Еще остался запах. — Пенчев наклонился над портретом и втянул в себя воздух. — То же самое и с портретом. Протирали ватой. Вот здесь, на металлической подставке, остались волокна. Ты видел где-нибудь в комнате вату?

— Нет, — ответил Влахов. — В ящике стола есть несколько склянок с лекарствами, но ваты нет нигде.

— Значит, он принес ее с собой.

— Кто «он»? — Влахов испытующе взглянул на него.

— Откуда мне знать! Я сказал так, наобум. Это твое дело установить — он или она.

Да, это действительно так...

Убийца стер свои следы ватой, а в комнате ваты нет. Одеколона — тоже. Влахов обнаружил только флакончик духов «Китайский цветок». Значит, убийца принес вату и одеколон специально или же нашел их здесь и взял с собой. Что он протирал дверную ручку — это естественно: он ее касался. Но зачем ему было протирать рамку и стекло портрета? Очевидно, это он спрятал его в гардероб. Зачем?..

— А оконная ручка? И там следы стерты?

— Нет, на ней остались отпечатки ладони и пальцев. Смазанные, но есть.

Гм... Что это значит? Может, все-таки хозяева открыли окно сегодня утром? Или это старые отпечатки и с тех пор до окна не дотрагивались? В таком случае оно и во время убийства было открыто.

Влахов наклонился над пепельницей и начал сосредоточенно рассматривать ее содержимое. В ней было пять окурков сигарет «Родопы», все со следами помады, и много пепла. Значительно больше, чем могло остаться от пяти сигарет. А при уборке из пепельницы вытряхивают все, а не только окурки.