Светлана Чехонадская - Смерть мелким шрифтом

• Название: Смерть мелким шрифтом
• Автор: Светлана Чехонадская
• Издательство: Издательство «Крылов»
• Жанр: Уютный детектив, cozy
• Год: 2004
• ISBN: 5-94371-679-3

Марине Леонидовой, дочери бывшего министра и богатой наследнице, тридцать пять лет. Она журналистка, ведет криминальную рубрику в газете «Без цензуры». Хозяин газеты, Виктор Сергеевич Грибов, бог и царь в журналистике. Но когда любовницу Грибова красавицу Алену находят убитой, Марина понимает, что получила информацию об этом убийстве за день того, как оно произошло…

---

— Почему?

— Выбор места убийства очень удачен. Надо быть здешним, чтобы знать особенности парка. Съездите, посмотрите, вы сами поймете. Есть одна важная деталь: хозяйка, у которой Леонидова снимала комнаты, утверждает, что та постоянно носила золотую цепочку с кулоном. Большим и, видимо, очень дорогим. Леонидова рассказывала, что это старинная вещь, досталась ей то ли от бабки, то ли от прабабки. Антиквариат. Что за камень прямо не сказала, но намекнула, что бриллиант. Если это так, то он немереных денег должен стоить. Хозяйка все изумлялась, что она этот кулон даже на пляж надевала. Спросила, не боится ли, что украдут или волна смоет.

— А Леонидова что ответила?

— «Не мы для вещей, а вещи для нас». Да, так и записано. Кстати, она почти не купалась. Пасмурно было. Так, лежала на пляже, сверкала драгоценностями, мужика, наверное, хотела подцепить. Вот и подцепила.

Ивакин недовольно сощурился: он не любил, когда под готовую версию подгонялись любые факты.

— На трупе этой цепочки не было, — сказал Прокопенко. — На шее не обнаружено никаких следов от нее.

— А ушла она в ней?

— Да. Это абсолютно точно. Хозяйка еще подумала, что опасно вечером с таким украшением выходить. Обычно-то Леонидова по вечерам дома сидела, чай с хозяйкой пила, а тут ушла. Мы, конечно, на берегу все облазили, но украшения не нашли. Сейчас на всякий случай проверяем скупщиков, в ломбарде были; мало ли, может, хахаль ее и здесь пытался продать, если дурак. Хозяйка дома утверждает, что видела этого парня. Часов с семи он ошивался у соседнего особняка. Хозяйка шла из магазина и обратила на него внимание — в частных домах воров боятся. У нас, правда, не особо этим балуются, но теперь такие времена! Грузия вон рядом. — Прокопенко сердито махнул рукой.

— Он был похож на грузина?

— Почему на грузина? На русского он был похож.

— Фоторобот составили?

— Свидетельнице шестьдесят пять лет, и без очков она была. Спасибо, что очертания разглядела.

— Больше его никто не видел?

— Больше никто. Ну, мы продолжаем опрашивать. — Прокопенко снова выпустил кольцо. На этот раз кривоватое. — В девять Леонидовой позвонили. Наверное, как раз этот парень по мобильному или из автомата, и она вышла из дома. Нарядилась. Хозяйка решила, что на свидание, но расспрашивать не стала.

— То есть в дом он не заходил?

— Не заходил.

— И раньше не появлялся?

— Нет. Но она ему вроде бы сама звонила накануне. Хозяйка тоже считает, что он местный. Во-от… Как они добирались до парка, мы не знаем. Поздно уже было. Наверное, на машине. Может, на попутке? Свидетелей нет.

— Странно. Самый сезон.

— А вы видите, какой теперь сезон? Вы в каком санатории остановились? В эмвэдэшном?

Ивакин кивнул.

— Так у вас еще центровое место. И то, наверное, народу нет? А тут частный сектор. Тупик. Вот такая история… Да, самое главное забыл: ей много раз звонили и после того, как она ушла. Весь вечер и все утро. Один и тот же мужчина. Но думаю, не он, а сообщник.

— Почему не он?

— Второй звонок раздался минут через тридцать после первого. Тогда Леонидова еще была жива, и он был рядом с ней. Потом каждые полчаса звонил. То есть и почти в момент убийства и сразу после. Это какие нервы у него?

— Звонок местный?

— Да.

— Может, вообще к делу отношения не имеет?

— Нет, точно сообщник. Почему я так думаю: они наверняка хотели еще в доме пошуровать — две тысячи долларов, шутка ли! — но не ожидали, что там хозяйка. Она ведь должна была уйти на работу — по вторникам и четвергам эта женщина всегда работает в гостинице ночной дежурной по этажу, но именно на той неделе дежурство перенесли. Самой Леонидовой хозяйка сказала об этом только во вторник, так что красавчик, бродивший вокруг дома, про перемену эту точно не знал. Ребята прокололись — потому и названивали.

— Активную жизнь вела эта Марина, — заметил Ивакин.

— Я же говорю: оторваться приехала!

— В Лазурное? Оторваться?

Прокопенко обиженно выпятил губу и пожал плечами, как бы говоря: «Не нравится — уматывай».

— Вы сказали «одинокая баба, ни мужа, ни детей, оторваться приехала». Это показания брата?

— Не только — неожиданно ехидно ответил Прокопенко. — Это еще дедукция.

— Не понял.

— Брат показал, что Леонидова никогда не была замужем и кандидатов на горизонте тоже не появлялось.

— А любовник был?

— Сказал, что нет. Но тут и без его показаний ясно: был бы любовник, она бы с ним на море приехала, ведь так? К нам в одиночку приезжают либо дамочки, уставшие от супружеской жизни, либо те, кто у себя дома совсем никого найти не может. Они тут избавляются от комплекса неполноценности. И что мы им можем гарантировать? Да ничего! У нас здесь сейчас проходной двор. Вокруг война, рядом совсем нищие регионы. Могут убить за бриллиант, как вы думаете? За две тысячи долларов?

— Что еще, кроме денег, нашли в ее чемодане?

— Пожалуйста. — Прокопенко достал бумагу. — Паспорт. Два пропуска. Карточки всякие… дисконтные, пять процентов, три процента, коробка с косметикой, детективы, три штуки. Корецкий. Книга «Живопись Рубенса». Два тома.

— А это зачем?

Прокопенко удивленно взглянул на него, но не ответил.

— Дальше: четыре платья летних, халат шелковый, джинсы, белье, пляжное полотенце, сумочка, в ней кошелек с мелочью.

— Так сумочка дома осталась?

— Хозяйка сказала, что она с пустыми руками выскочила. В кармане брюк мы нашли две сотни.

— Ненадолго, получается, выбегала.

— Ну, он, наверное, в ресторан ее пообещал сводить. Там есть у парка. Зачем ей деньги?

— Все равно странно. Помаду хоть должна была захватить, пудру, в ресторанах женщины обычно подкрашиваются.

— Не знаю. Мне продолжать?

— Да. Извините.

— Еще нашли фотографии.

— Чьи?

— Собственных несколько штук, матери покойной, мужика какого-то.

— Брат опознал мужика?

— Опознал. Сказал: давний любовник. Единственный соискатель ее руки. Они лет семь назад расстались и больше не виделись. Причем, это она его бросила.

— А фотографию с собой продолжала возить?

— Ну, надо же хоть кого-то с собой возить в тридцать пять-то лет. Так, еще: золотое кольцо с цирконием — в косметичке лежало, там же, где деньги. Пакетик с лекарствами.

— Какими?

— Обычными. Анальгин, аспирин, фестал. Много снотворного. Очень много. Называется «ксанакс». Говорят, сильное лекарство.

— У нее была бессонница?

— Хозяйка сказала, что она спала как убитая. Но вроде что-то перед сном пила. Хозяйка, правда, решила, что таблетки противозачаточные. — Прокопенко немного порозовел.

— Зачем ей противозачаточные, если у нее любовника не было?

— Не знаю, — раздраженно проговорил Прокопенко. — Может, это как раз и было снотворное. Может, еще что. Эксперт сказал, у нее проблемы со щитовидкой были.

— Какие?

— Слушайте… Владимир Александрович. Вам не нравится наша версия? — Прокопенко достал из пачки еще одну сигарету. — Вы что-то знаете? Может, расскажете? Если у вас есть какие-то факты, опровергающие наш вариант, поделитесь. — Тон Прокопенко стал совсем неприязненным.

— Нет у меня никаких дополнительных фактов. Я вас расспрашиваю именно поэтому. Хочу получить исчерпывающую картину.

Прокопенко приподнял брови с видом: «Ах, вот как? Ну-ну».

— Выбегала ненадолго, — задумчиво произнес Ивакин. — Почему хозяйка так поздно заявила в милицию? Через неделю, насколько мне известно.

— Это вы говорите, что она выбегала ненадолго. Свидетельница другого мнения. Сказала: «Дело молодое, любовник, да еще местный — захотела у него пожить». Хозяйка решила, что его жена уехала, вот Леонидова к нему и перебралась. А что не позвонила, так ничего удивительного. «Молодые сейчас только о себе думают». Это слова хозяйки.

— А не могло быть так: он позвонил, она из дома выбежала, но до него не дошла? То есть весь вечер и все утро звонил все-таки он?

— Вряд ли. Во-первых, очевидцы в тот вечер видели ее с мужиком в светлом костюме. Значит, с кем-то она все-таки встретилась, причем для весьма интимного разговора. Парк — место очень уединенное. Во-вторых, сообщник звонил только…

— Тот, кого вы считаете сообщником, — поправил Ивакин.

— Тот, кого я считаю сообщником, — зло повторил Прокопенко, — звонил только вечером и на следующее утро. После чего пропал. Если бы это был тот самый любовник, он бы продолжал искать ее, не так ли? За неделю бы всяко объявился. Нет, вы уж извините, может, мы тут у себя в провинции ваших сложностей не понимаем. — Прокопенко заерничал. — Но у нас целый отряд таких красавчиков действует. Бабы-то дуры.

— Были похожие убийства?

— Убийств не было. Но мошенничеств — сколько угодно. Например, знакомится на пляже, все узнает, слепок ключей делает, потом слезы-расставания, клятвы всякие, обмен телефонами, а когда она домой прилетает — квартира пустая. Фантазия у народа стала…