Марина Волкова - Ожерелье вечности

• Название: Ожерелье вечности
• Автор: Марина Волкова
• Жанр: Фэнтези

---

— Маня… — произнёс вдруг Николай.

Она быстро прикрыла ему рот, но было уже поздно — отец Леон, незаметно возникший за её спиной, сказал:

— Ты позже всё мне расскажешь, девочка, когда захочешь. А теперь посмотрим нашего болезного. Ну, что тут у нас?

Николай открыл глаза и Маня даже охнула от радости.

— Где я? Что случилось? — слабым голосом спросил Николай, переводя взгляд с Мани на монаха.

— Потом, всё потом. А сейчас скажи, как ты себя чувствуешь? — Маня всё беспокоилась.

— Голова болит и слабость. Хочется пить.

Протягивая руку к ковшу с водой, Николай заметил, что лежит под одеялом совершенно обнажённый и смущённо прикрыл ноги. Вода освежила его, в голове прояснилось, и он с интересом слушал рассказ Мани о происшедшем.

Отец Леон в это время собрал нехитрую еду — горячий травяной чай и лепёшки с сыром. Все с удовольствием приступили к завтраку. Специально для Николая Маня стала произносить слова на своём языке, попутно объясняя их значение, и он послушно повторял и запоминал их. Отец Леон разрешил ему одеться, но вставать с постели было ещё рановато, — Николая шатало из стороны в сторону от слабости, когда он попытался выйти из пещеры и осмотреться.

Когда он уснул, Маня подробно рассказала всё отцу Леону, на что он ей посоветовал не беспокоиться, ставить на ноги Николая, а там, что Бог пошлёт.

А вот вопрос Мани о причине преследования их Витюшей отец Леон пока отмёл, сказал, что только Николай знает причину. И когда слабый ещё Николай проснулся на закате, Маня и отец Леон приступили к расспросам.

Как оказалось, отец Леон верно предположил о наличии причины возникновения здесь персонажа из прошлого Николая, ведь обычный человек не может прожить жизнь свою, не задев чьих бы то ни было интересов. Так случилось и с Николаем. Витюша был его однокурсником в славные студенческие годы, ничем особым не отличался, кроме патологического стремления доказать всем вокруг свою исключительность и совершенство. Папа у него был большой начальник, внушая сыну и добиваясь от него успехов ли в учёбе, в спорте ли или в увлечениях, терпеть не мог посредственности и ждал от сына только самых высоких результатов. Бедный ребёнок был вынужден соответствовать ожиданиям отца: экстерном закончил школу в 14 лет, имел звание мастера спорта по шахматам, поступил в самый престижный ВУЗ в столице, был гордостью курса по учёбе и участию в общественных мероприятиях, хватаясь за любое дело, где можно было доказать своё превосходство. Гордыня ослепила его, сделала своим рабом. Николай же никогда не придавал значения внешней канве событий, не гонялся за престижем, довольствовался немногим, в явлениях ухватывал суть или природу явления, не размениваясь на детали. Он никому ничего не доказывал, ни себе, ни людям, был самодостаточен. И вот надо же было схлестнуться двум таким противоположностям!

Случилось так, что во время подготовки к студенческому празднику Николаю была поручена организация светового шоу, так как одним из его увлечений была электроника. Николай с удовольствием занялся поиском подходящих схем, смонтировал и совместил их со звуковым сопровождением, органично вписал в сценарий представления. Кроме обычных такому случаю световых эффектов, он продумал и воплотил новое, ещё не известное действо. Идея заключалась в том, что во время представления на сцене появлялись голографические объекты, стилизованные под мультяшки, этакие добрые шаржики выступающих, комично повторяющих их движения. Николай сначала набросал их на компьютере, опробовал во время репетиции, и вот тут-то началось противостояние его с Витюшей, который был одним из ведущих представления. Последний никак не мог смириться с мыслью, что его, такого совершенного, со всех сторон резко положительного, изображает на сцене голографический Волк из старого мультика советских времён "Ну, погоди!". Причём эффект достигался путём противопоставления действий ведущего и реакции голографического героя, — чем напыщеннее и манернее держался на сцене Витюша, тем безобразнее вёл себя Волк. Все, кто участвовал в подготовке представления, буквально катались со смеху, наблюдая эту картину. Если другие участники с юмором относились к свои голографическим изображениям, то Витюша неадекватно реагировал, обижался, возмущался и требовал изменить образ. Но на это никто из руководства не шёл, — этот персонаж придавал особенный шарм всему представлению. Поэтому Витюша воспылал ненавистью к Николаю, как к автору, по его мнению, неудачной шутки. Представление имело шумный успех, нашедший даже отражение в местной прессе, где особенно отмечалась удачная интерпретация образа ведущего. Теперь Витюша, где бы ни появился, его сразу связывали с образом Волка и вспоминали наиболее удачные моменты того представления. У него испортились отношения с окружающими на этой почве, даже девушка, с которой он встречался на тот момент, не могла без ухмылки разговаривать с ним, больше по причине его собственной реакции. Такой удар по собственному реноме Витюша воспринял очень болезненно, замкнулся, перестал общаться с привычным кругом и стал отслеживать жизнь Николая, мечтая взять реванш. Но, как ни старался, не мог найти мало-мальски приличного повода для возможной травли Николая. Забросил учёбу, перестал появляться на занятиях, стал баловаться наркотиками, как бы отрабатывая теперь образ плохиша- Волка. Одним словом, это был типичный пример наведённой кармы. Из-за того, что его не допустили к выпускному тестированию из-за "хвостов", после бурного объяснения с отцом, Витюша покончил жизнь самоубийством, выбросившись с высотного дома. Когда Николай узнал об этом, что-то неприятное кольнуло его душу, он почувствовал вину перед Витюшей, пожалел, что не прислушался к его просьбе. Он никак не ожидал, что невинная шутка таким вот образом отразится на судьбе человека. Хотя, если подумать хорошенько, вины никакой Николая здесь и нет. Каждый должен иметь о себе реальное представление и не допускать, чтобы мнение других, даже близких и дорогих ему людей как-то могло воздействовать на его собственное, глубинное осознание себя — к такому выводу пришли и слушатели Николая — отец Леон и Маня. Николай, устав от долгого рассказа, забылся тяжёлым сном.

Теперь необходимо было продумать, как организовать сначала защиту от Витюши, а потом и его нейтрализацию. За окном было уже темно, поэтому отец Леон велел Маняше ложиться спать, а сам с крестом и свечой вышел во двор.

Маняша из любопытства проследила в окно за передвижениями монаха. Тот долго и истово молился, потом начертал крест горящей свечой у окна и двери. Потеряв его из виду, Маня встревожилась, выглянула в дверь и обнаружила его сидящим на лавочке.

— Пойдёмте отдыхать, — позвала Маня монаха.

— Нет, я посторожу, чувствую, сегодня будет неспокойно, — ответил он.

— Думаете, придёт головастик?

— Не дай Бог. Ты иди, ложись, я потом тебя побужу, под утро.

Мане снился сон, необычно яркий и волнительный в самом приятном смысле этого слова. Прекрасное жемчужного цвета платье переливалось радужными бликами, бархатная накидка цвета морской волны радовала глаз прекрасной вышивкой и стразами, красивые белые туфельки, украшенные жемчугом, дополняли и без того роскошный наряд. И это всё великолепие было на ней, на Мане. Всё вокруг сияло золотым — и земля, и небо, наполняя душу немыслимым восторгом незамутнённой ничем радости. Впереди показался силуэт уходящего вперёд мужчины. Маня бросилась догонять, почему-то было очень важно догнать этого человека. Она прилагала огромные усилия, огромными прыжками неслась, но силуэт исчезал вдали. Золото вокруг сменилось серебром, которое клубами тумана закрыло перспективу. Резко заболела голова и стало трудно дышать, какие-то неведомые силы бросали её из стороны в сторону. Она с ужасом обнаружила, что над ней навис Витюша, обдавая знойным дыханием и протягивая свои карикатурные ручки, змеящиеся голубыми разрядами. Она закричала и… проснулась.

Действительность мало отличалась от сна. В клубах предрассветного тумана за окном что-то мелькало, слышались крики отца Леона и характерное шипение разрядов. Догадавшись, что Витюша всё-таки здесь, Маня взялась будить Николая. Тот, шатаясь от слабости, накинул на себя покрывало и, опираясь на Маню, вышел из пещеры. Открывшаяся перед ними картина могла смутить кого угодно.

Отец Леон, красный от натуги, держал в обеих обожжённых руках большой крест, который отражал направленные на него разряды Витюши, поминавшего предков монаха до седьмого колена нецензурной лексикой, причём монах не оставался в долгу, поражая изобретательностью применяемых оборотов речи. Вокруг валялись обугленные щепки скамейки, выжженная земля и чёрные остатки растительности дополняли картину.

При виде Николая Витюша радостно воскликнул: