Марина Волкова - Ожерелье вечности

• Название: Ожерелье вечности
• Автор: Марина Волкова
• Жанр: Фэнтези

---

— О-хо-хо-хо, рыбы вы мои, кто ж знает, что вы там задумали, а вдруг тоже из меня сделаете чучело — ведь как удобно, — полное портретное сходство, ну, прямо один в один! Или и меня тоже лишите возможности иметь потомство, — чтобы Бог ваш не тиражировался больше? Что-то я не доверяю вам, рыбы мои.

— О, лучезарный Кла, не обижай нас недоверием, мы постараемся доказать тебе, что ты не ошибся в своём выборе, когда задумал нас. Пойдём с нами, порадуй свой избранный народ своим появлением, мы обещаем вернуть тебя на это же место.

— Ну, что же с вами делать, рыбы мои, как я могу вам отказать, детям своим, тем более, мне уже даже интересно, что вы там натворили. Единственный вопрос, надеюсь, вы не забыли, что я сухопутный бог, мне нужен воздух и защита от давления.

— О, господин! Мы всё предусмотрели для Вашего удобства, о благороднейший! Нас ожидает специальное судно, которое мы приготовили для Вас, ведь наши оракулы предсказали точно и место вашего появления на этом берегу, и время. Мы в Вашем распоряжении, о, светоносный Кла!

— Судно? Что-то не верится, вы же не были расой ремесленников, — утопите ещё своего Бога!

— О, благороднейший! Мы даже жизнь готовы отдать за Вас! Эта поездка нисколько Вас не обеспокоит, мы вам обещаем!

— Ой, что-то так много обещаний, посмотрим, как пойдут дела. Учтите, я, если что, ещё вернусь, и тогда вы позавидуете килькам в томате, рыбы вы мои! — сказал Николай и решительно направился в волны, к появившейся из воды подводной лодке. Убранство её было роскошным, даже более чем, причём именно по меркам человеческим. Никаких аляповатых ковров, драгоценных каменьев и золота, всё предельно просто, воздушно и изящно. Каюта, в которую провели Николая, имела сферическую форму, а пол был выполнен концентрическими ступенями, на которых расположилась вся обстановка — удобное белоснежное кресло, кружевной столик с вазой великолепных цветов поодаль. Как только я сел в кресло, почувствовал, что судно пришло в движение. Солнечный свет померк под толщей воды. Весь купол каюты оказался огромным экраном, который сначала передавал изображение погружения, а когда уже не стало хватать света, пошла трансляция учебной программы по истории морских людей. Я немало посмеялся, увидев, как изображали меня в самом начале — огромного вихрастого мальчишку с круглыми, наверное, от ужаса глазами. Вот таким меня запомнили маленькие головастики — будущие морские люди, принявшие мои детские фантазии за программу к действию. Видимо, уже тогда я обладал этими способностями к материализации, только сам об этом не догадывался. Видимо, нужна была ещё какая-то составляющая для того, чтобы мысль стала материальной в ближайший же момент времени, а не через годы. Маленьким, я, видимо, интуитивно это применял, неосознанно, а во время нашествия Одиноких эта способность проявилась особенно ярко. Наверное, потому, что возникла реальная угроза, которую, во что бы то ни стало, нужно было предотвратить. Оставшийся со мной гид из числа тех четырёх мушкетёров каждый раз прятал под своим крылом- плавником лицо, как только я начинал хихикать, видимо, не понимая, радуюсь я или гневаюсь. Мне, в конце концов, стало противно от этого его страха, я подошёл к нему, положил руку на плечо и спросил:

— Как зовут тебя, рыба моя?

Тот совсем распластался у моих ног, видно, совсем от значимости момента потерял дар речи. Я постоял над ним, носком кроссовки приподнял плавник, за которым опять скрылось "личико", и уже грозно вопросил:

— Отвечай, раб мой! Как тебя нарекли, какое имя ты валяешь сейчас на полу?

— Уйли меня зовут, господин.

— Мне не нравится, что ты меня боишься, я не ем сырую рыбу, понял? Прекрати валяться и отвечай на мои вопросы. С какой целью вы меня пригласили?

— Наш правитель, Йонгли, хочет, чтобы ты помог нам определиться с одним вопросом. Всю свою историю мы старались часто не попадаться на глаза людям, помня о том, что ты, бог Кла, из их числа. Нам не хотелось, без твоего на то разрешения, выходить на контакт с вами, потому, что это заведомое порабощение, ведь мы не достигли ваших высот в развитии, — мы слишком ещё молодая раса и так отличаемся от вас даже просто физически. Наши оракулы ещё двадцать лет назад предсказали твоё Явление. И вот Йонгли решил, что это нужно использовать в наших интересах, чтобы заявить о себе как ещё об одной цивилизации.

— Цивилизации? О чём ты, рыба моя? Ведь вы не имели возможности производить металлические орудия труда, хотя бы потому, что среда вашего обитания этого не позволяет? Ну, рассказывай, как вы вышли из положения?

— Подводные вулканы — вот что пришло нам на помощь, именно возле них мы находили вулканическое стекло, не уступающее по прочности и режущим свойствам металлу. Со временем мы научились прогнозировать подводные землетрясения, строить большие формы для заливки стеклом и направлять его поток в нужном нам направлении. Так мы построили наши города из больших полусфер, где теперь есть место и воздушным камерам, где мы можем производить теперь всё, что угодно, используя технологии людей. Всё, что не нужно вам и оказывается в волнах, находит у нас применение. Так что мы приносим двойную пользу, — чистим океан, особенно в прошлом, и производим необходимые нам материалы.

Увидев, что я с интересом разглядываю возникшие на экране картины с изображением освобождения Маняши из их плена, Уйли продолжил:

— Мы не стали больше строить музеев на суше, поняли, что это — ваша территория и не гуманно выставлять ваши тела как экспонаты. Кроме того, не этично было вас искушать своими сокровищами, речь идёт не лично о вас, о мой Сиятельный, мы вам обязаны всем, а о других людях. С того времени мы стали водить своих детёнышей на экскурсии в океанариумы, которые вы построили для подводных экскурсий. Правда, мы камуфлируемся под известных вам животных. Вы рассматриваете нас, а мы — вас.

— Но никакой камуфляж не спас бы вас от разоблачения, возьмись люди за ваши поиски как следует. Хотя, при нашем самомнении царей природы это, впрочем, и неудивительно. Как же вам всё-таки удавалось избегать столкновений?

— Наше обоняние и слух, которыми Вы, блистательный, нас наградили, позволяют нам слышать ваше приближение за многие километры. А наши города не отличить неопытному глазу от окружающей территории. А теперь прошу прощения, срок моего пребывания на воздухе истекает, нужно подышать, как следует. Мы уже скоро, через ваших пять минут, прибудем на место. Я верю, что ты откроешь нам истину. Да пребудет с тобой Свет, Кла!

Какую такую истину? Так и не понял, зачем я им понадобился, и вообще, как я тут появился. Хорошо, со временем всё станет на свои места. Посмотрим, что получилось из моей детской затеи. Правда, надо сказать, мог бы придумать их и посимпатичней, но тогда для меня всё вокруг было красивым, без вариантов. Главное, что из этого что-то получилось, на удивление. Ага, вот, кажется, приехали. Как только судно остановилось, множество морских людей облепило мою сферу, тараща глаза. Вдруг их как ветром сдуло, покачнулась и моя сфера, теперь двигаясь в другом направлении, к пятну света невдалеке. По мере приближения я смог рассмотреть процессию, ожидавшую меня — штук двадцать морских людей плавали друг за другом в центре, остальные, на некотором расстоянии от них просто мельтешили, как атомы в броуновском движении. Когда сфера остановилась, открылся люк в самом низу пола и через шлюзовую камеру ко мне пришёл гость. Он был крупнее, чем Уйли, его чешуя отсвечивала красным. Он поклонился мне, не так раболепно, как предыдущие, а с достоинством, и обратился ко мне:

— Отец наш, Кла, прости нам нашу назойливость, будь к нам снисходителен, не гневайся на нас.

— Да, слушаю тебя, Йонгли. Я не сержусь. Мне интересно, зачем же это я вам понадобился. Какую такую истину ты хотел от меня услышать, говори.

— О, Кла, неисповедимы твои пути! Открой нам, для чего ты призвал к жизни нас? Ты нас приготовил на смену людям?

— Ого! Ничего себе — выводы! С чего это ты взял, Йонгли?

— Но как же? Мы сделали такой скачок в своём развитии, благодаря тебе, отец наш, и нам бы хотелось думать, что всё это не зря. Нам думалось, что ты создал нас, таких совершенных, более совершенных, чем люди, для того, чтобы мы перехватили эстафету разума на нашей планете.

— Боже ты мой, вы себя считает более совершенными, рыбы мои? А на каком основании? Ведь если бы не люди и их технологии, вы бы так и остались бы на уровне жаб в болоте, только квакать и надуваться пузырями, — ах, какие мы прекрасные, ах, какие мы умные!

— О, прости ещё раз, наш господин! Позволь проводить тебя в нашу столицу, чтобы ты мог сам убедиться, что наши притязания не беспочвенны, что и мы тоже чего-то стоим!

Сфера, до этого двигавшаяся понемногу, тут ускорила движение, и мы вплыли под огромный купол, сверкающий огнями на фоне окружающей тёмной воды. Купола поменьше, видимо, были жильём, а побольше имели административное предназначение. В пространстве мелькало множество народу, приветственно махая плавниками и неохотно уступая дорогу нашей сфере. Любопытство было, наверное, главной отличительной чертой морских людей. Сфера опустилась ниже и я смог различить поверхность, усеянную причудливыми раковинами и кораллами, перемежающимися морскими водорослями, красиво подсвеченными изящными светильниками. Рыбы стайками мелькали в воде, исполняя синхронное плавание. Я так подумал, вот, если бы наши комары так синхронно летали, тогда, пожалуй, от них не было бы спасения. Вода была на удивление чистая, без взвеси. Я спросил об этом Йонгли. Тот пояснил, что постоянно работают фильтры и системы подогрева, создавая необходимый микроклимат внутри купола. Вот, наконец, сфера остановилась, полностью войдя в одно из помещений. Здесь было воздушное пространство и я, не колеблясь, шагнул в открытую дверь вслед за Йонгли. Одну стену полностью занимал большой экран, у другой бурлил фонтан в маленьком бассейне с золотыми рыбками. Другой бассейн, видимо, предназначался для отдыха, как кровать у нас. Была и человеческая мебель, видимо, попавшая сюда из утонувших судов. Посадив меня на почётное место, сам Йонгли погрузился в бассейн, видимо, устав дышать воздухом. В столе открылся люк и появилась разложенная на блюде еда, — всяческие консервы и рыба. Я с тоской почувствовал, что в моём желудке что-то давно не было горячей пищи, эх, борщечку бы сейчас, да со сметанкой! Вот что значит домашняя пища! Но за неимением горячих блюд я взялся за холодные. Надо сказать, приготовлено было вкусно. Не успел я полностью насладиться едой, как на экране пошла демонстрация фильма. В этот раз речь шла о производстве и технологиях морских людей, — множество предметов и подробностей, которые, честно говоря, больше меня утомили, чем вдохновили. Я повернулся к Йонгли и застал его за поеданием золотых рыбок. Я укорил его: