Александр Розов - День Астарты

• Название: День Астарты
• Автор: Александр Розов
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

«День Астарты» — это, в псевдо-хронологическом смысле, продолжение «Депортации», «Чужой в чужом море» и «Созвездия эректуса». Но, это новелла не столько об одном из вариантов будущего одной страны (или региона), сколько о том, как формируется то или иное историческое будущее. Кстати — термин «историческое прошлое» является более-менее устоявшимся, а вот термин «историческое будущее», видимо, новый.

Напоминаю: Меганезия — это страна, объединяющая архипелаги в большей части Тихого океана, плюс кусочек Антарктиды, и плюс незначительные островки в Индийском океане. На современной политической карте мира она отсутствует, как и ряд других стран, упоминаемых в тексте (Сайберия в Евразии, Нуэва Гранада в Южной Америке, и Мпулу, Шонао и Зулу в Центральной Африке).

Итак, время действия: Немного не доходя до середины нашего XXI века.

Место действия: Наша планета, а также ее окрестности.

Антураж: Прогнозируемые события в области технологии (за что я их купил, за то и продаю, практически — ничего личного).

Вопрос: Как глобальные события влияют на людей, и как люди влияют на глобальные события. Как локальные события превращаются в глобальные — и наоборот.

Есть древнее китайское проклятие: «чтоб тебе жить во время перемен».

Мир, только вчера казавшийся понятным, устойчивым и связным, внезапно распадается, превращаясь во множество фрагментов мозаики. Привычные представления о политике, экономике, и даже о быте, в общем — об образе жизни, становятся неадекватными. Когда-нибудь, наверное, этот паззл снова сложится, и получится что-то понятное. Но это когда еще будет… А люди живут именно сейчас. В то самое «время перемен», которое они сами и создают своими действиями (иногда — осмысленными, иногда — не очень).

Время перемен, время нестабильности, отличается еще и тем, что любое, даже очень незначительное на первый взгляд, действие некого человека (иногда — совершенно не выдающегося), может поменять то самое «историческое будущее».

Потом (когда паззл сложится) историки будут строить глубокомысленные версии о том, почему цепочка событий стала раскручиваться именно так, а не иначе. Но пока, длится время перемен, никому не известно, кто, как и на что повлияет…

Новелла «День Астарты» — о том, как это происходит с точки зрения разных людей, живущих в разных условиях и преследующих, разумеется, разные цели.

---

Капитан Бадмор, согласно легенде, продолжал «грипповать» (находиться в весьма длительном запое). Хозяева «Emerald Voyage», уже не сильно беспокоились по этому поводу. Старпом Корнелис, судя по отзывам VIP-пассажиров успешно справлялся с ролью командира яхты, а относительно Бадмора была достигнута договоренность с частной клиникой на Сейшелах, где выводили из запоев, без лишних вопросов, и не удивляясь глупостям, которые пациент может говорить в состоянии белой горячки.

6 марта, в первые сутки перехода «Golden Sun» с Гран-Маврикия на Агалега, пакет документов, нужных для честной закупки полутора миллионов несуществующих колумбийских мини-компьютеров за счет средств, выделенных ЮНЕСКО из фонда помощи недоразвитым афро-азиатских странам, был готов. Официальные лица без трепета поставили на нем свои согласующие подписи, и «процесс пошел».

Финальный аккорд должен была прозвучать 11 апреля (от невыносимого ужаса, плененные чиновники развили невиданную ранее скорость). Сотрудники INDEMI полагали, что Кватро Чинкл останется на Хат-Хат еще на несколько дней, чтобы дождаться эффектной кульминации, но математик, как оказалось, был не намерен отменять свой семинар на Фунафути-Тувалу, запланированный на 8 апреля…

06.04. Университетский инфо-канал Kimbi-wiew.

Тимор — Атауро — Хат-Хат.

Репортаж Пепе Кебо.

Aloha foa! Это я Пепе Кебо с плавучего атолла Хат-Хат! Сегодня возникла удачная возможность ненадолго поймать известного математика Кватро Чинкла. Он неделю провел на атолле Хат-Хат и в окрестностях, а завтра улетает домой на Киритимати. Поделишься впечатлениями, Кватро?

Кватро Чинкл: А как же. С чего начать? С Тимора, с Атауро или с Хат-Хат?

Пепе Кебо: А давай, в той последовательности, в которой ты их сейчас назвал.

Кватро Чинкл: ОК. Тимор для меня ассоциируется, в первую очередь — с таверной дядюшки Жосе в рыбацком порту Дили. Это потрясающе! Тунец фаршированный мидиями! Паштет из лангуста со специями! И, конечно, домашнее фруктовое вино. Дядюшка Жосе — замечательный человек. С ним просто приятно поговорить. Далее: Симона Сид. Страна, в правительстве которой есть такие зверски красивые молодые женщины — это перспективная страна! Но больше времени я общался с Ним Гоком и доктором Немо. Очень здравомыслящие люди, но у нас с ними разные убеждения.

Пепе Кебо: А как ты вообще относишься к коммунистической идее?

Кватро Чинкл: Смотря, что называть этим словом. Например, для дядюшки Жосе коммунизм в конкретной форме тиморского социализма, это отличная штука! Вот посмотри. Дядюшка Жосе не лишился своей таверны. Это трудовая собственность, которая разрешена. А «McDonalds» в центре Дили конфисковали, как буржуазную собственность, и передали Школе кибернетики имени Пол Пота. Дядюшку Жосе контролирует комиссар — на предмет социальной справедливости к работникам, но поскольку таверна почти семейная, там и так никого особо не эксплуатировали. При прошлом режиме был беспредел чиновников, бандитизм, и война — а новый режим покончил и с тем, и с другим, и с третьим. Ему хватило недели для реконструкции экономики после полуторадневной войны, а западная половина Тимора, казавшаяся вечным источником бандитизма и военной агрессии, превращена в пустыню. Оттуда бежали почти все жители. Есть только база ВМФ Индонезии в Купанге… А вот еще достижение нового режима — это перспективы для молодежи. Появилось несколько современных аграрно-технологичных и постиндустриальных предприятий, а 1 мая откроется инженерно-технический колледж современного океанийского образца. Тиморская молодежь засматривается НФ-фильмами. Прогресс стал их кредо. Их не смущает бедность, поскольку предметами первой необходимости новый режим всех обеспечивает, а динамика благосостояния — положительная. Неплохая картина, а?

Пепе Кебо: Значит, по-твоему, коммунизм — это классно?

Кватро Чинкл: Не торопись, Пепе. Я изложил дело с позиции vox populi, со стороны дядюшки Жосе, с позиции рыбаков и фермеров, посетителей его таверны, с позиции

Хомбре Ожо и Симоны Сид, представляющих этот социальный слой в правительстве. Такая позиция в экономическом смысле есть просто кооперативный постиндастриал социалистического типа. Не скажу, что это классно, но, в общем, неплохо. А теперь взглянем на ситуацию глазами Ним Гока, доктора Немо и Ройо Исо. Каждый из них оставил на родине — в Камбодже, на Филиппинах, в Перу — своих многочисленных сторонников, и несет этические обязательства перед ними. Социалистический Тимор победил в войне и получил импульс развития не без поддержки извне. Скоро придет время возвращать долги. Что, кстати, соответствует доктрине экспорта революции.

Пепе Кебо: Значит, грубо говоря, коммунизм — это разжигание войн в 3-м мире?

Кватро Чинкл: Ты опять торопишься. Я изложил субъективные точки зрения, но существует объективный политэкономический вектор. Он определяет все будущие области серьезных военных операций. И тиморская красная армия, так или иначе, развернется в направлении, заданном этим вектором. То же касается и гражданской экономики. Тиморское политбюро по объективным причинам будет проводить ту политику, которая позволит их стране занять подходящую нишу в региональном разделении труда внутри Большого Транс-Экваториального Конгломерата.

Пепе Кебо: Теперь у тебя выходит, что нет разницы, коммунизм или что-то другое.

Кватро Чинкл: В данном случае коммунизм сыграл роль пусковой катапульты для постиндастриала. Это важная роль, причем позитивная.

Пепе Кебо: И все-таки: что ты скажешь о самой коммунистической идее?

Кватро Чинкл: Давай сначала сформулируем саму идею. Если отвлечься от всяких финтифлюшек, то это замена мотива к труду. В до-коммунистическую эру мотив — утоление товарного голода. При коммунизме мотив — эмоциональная разрядка. Вот пример: секс. Пара людей совершает значительную работу, затрачивая объективно столько усилий, сколько при тяжелом физическом труде, и получает удовольствие от процесса, а не от какого-то материального результата. Подробнее об этом — в моей книжке: «Стратегия межзвездных улиток». Про секс там тоже есть.

Пепе Кебо (смеется): Теперь я ее точно прочту! А что ты скажешь про Атауро?

Кватро Чинкл: Атауро — это фронтир. Как американский Дикий Запад двести лет назад. Я вижу тот вопрос, который вертится у тебя на языке. Американский Дикий Запад за 30 лет расширился от Миссисипи до берегов Тихого океана, поглощая индейские земли. Куда двинется этот фронтир и чьи территории он поглотит? Аналогии неоднозначны… Хотя, мэр Хаамеа вполне соответствует образу шерифа из вестерна, а волонтеры самообороны Атауро — это такие ковбои, что и не снились Голливуду. В общем, на Атауро мне зверски понравилось, и я сюда еще приеду. Тем более, мы с шерифом… В смысле, с Кайемао Хаамеа, договорились по колледжу. В основном, я буду преподавать дистанционно — от Атауро до Киритимати почти 5000 миль, но, в общем, долететь не проблема.

Пепе Кебо: А как там твой дом на Киритимати?

Кватро Чинкл: Три дня назад, менеджер просигналил, что дом готов. Оказалось, что менеджер — не парень папуас, а девушка полька. Из Польши, которая на Балтийском заливе в Северо-Восточной Атлантике. И ее фамилия произносится «нОвак», а не «новАк». До сих пор я знал из поляков только Станислава Лема, основателя научно-технической футурологии. В смысле, знаю по книгам. Он умер до моего рождения.

Пепе Кебо: Поздравляю с готовностью дома… А что ты скажешь про Хат-Хат?

Кватро Чинкл: Это очень жесткий социально-психологический эксперимент над несколькими сотнями людей. Мы с тобой уже пару раз говорили на эту тему tet-a-tet, поэтому я не буду повторять некоторые вещи… Если кратко, то Хат-Хат это грубая попытка реставрировать естественное состояние человеческой психики у группы юниоров, от рождения до пубертата подвергавшихся дефективному воспитанию. В качестве метода реставрации выбрано погружение в социальную среду, в которой невозможно следовать дефективным стереотипам поведения. Известно, что если погрузить в такую среду взрослого индивида, воспитанного в фундаментально — христианской или мусульманской среде, то его психика разрушится. Он просто превратится в овощ. Эксперимент Хат-Хат установит, у какой доли подростков в пубертатный период психика еще достаточно пластична, чтобы выдержать полное разрушение фундамента и перестроиться на другом принципе… А все остальные превратятся в овощи. Это — цена эксперимента в гуманитарном исчислении. Если оценивать в цифрах, то овощем станет примерно каждый шестой. Я тебе излагал аргументы в пользу такой оценки, ты можешь их опубликовать, я не возражаю.

Пепе Кебо: Но у пяти шестых все будет ОК?

Кватро Чинкл: Хотелось бы на это надеяться. В любом случае, я не намерен терять контакт с двумя малавийскими мальчишками, которые живут в соседнем модуле, и которым я, в общем-то случайно, дал повод рассчитывать на некоторую поддержку. Короче говоря: я попался в ловушку Экзюпери.