Ева Модиньяни - Миланская роза

• Название: Миланская роза
• Автор: Ева Модиньяни
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-04-002791-5

Несравненная Роза Летиция — удивительная женщина, глава крупной семейной корпорации — сама сделала свою жизнь. В ее большой семье были и семейные тайны, и убийство, браки по расчету и скандальные разоблачения. Но все изменилось, когда она встретила Ричарда. Они не клялись друг другу в вечной любви. Они просто любили, как впервые в жизни.

---

В дверях показалась медсестра, из-за ее спины выглядывала вторая.

— Извините, — вполголоса, но твердо произнесла сестра, — надо сделать укол, а потом синьоре лучше отдохнуть.

Роза Летициа энергично высморкалась. К ней вернулась обычная уверенность.

— Ухожу! — заявила она и властно добавила, двигаясь к дверям: — Следите как следует за моей внучкой, а то не сносить вам головы!

Глава 3

Олимпия проверила температуру воды в ванне и осторожно подложила под голову синьоре Розе резиновую, обшитую губкой подушечку.

— Вам удобно? — заботливо спросила Олимпия, стараясь как можно лучше исполнять свои обязанности.

— Прекрасно! — ответила хозяйка.

В мягком тепле огромной ванны розового мрамора Роза наконец-то отдыхала после напряжения дня. А в мыслях она вся была в прошлом; молодость ее давно отцвела, отцвело и тело, скрытое сейчас под шапкой пены.

— Все проржавело, — пробормотала Роза, — проржавело и никуда не годится…

— Вы что-то сказали, синьора? — спросила Олимпия.

— Ничего! — отрезала госпожа.

Розе хотелось одиночества, но оставаться одна она не могла: безжалостная физическая немощь не позволяла. Когда-то, ощутив наступление старости, Роза боролась с ней всячески, прибегнув и к скальпелю, и к тысяче дьявольских ухищрений косметики, чтобы сохранить блеск молодости. Знаменитейшие хирурги творили чудеса, но у старости был непобедимый союзник — время. Роза вдруг припомнила старый афоризм: «Смерть — это обычай, которого, рано или поздно, приходится придерживаться каждому».

Она усмехнулась — не смерть страшна, а старость и дряхлость. Смерть — это удел каждого человека.

Сегодня Роза просила Всевышнего прибавить ей жизненных сил и отпустить еще немного времени: она нужна внучке. У Розы осталась только Глория; жизнь внучки — драгоценный сосуд, и она желала наполнить его всеми сокровищами мира. Нет, бедняжка не имеет права вышвырнуть себя на свалку!

Тревоги, терзавшие старое, но неукротимое тело Розы, отразились на ее лице.

— Может, мне позвонить доктору Аллегри? — как бы невзначай спросила Олимпия, растиравшая по совету врачей безжизненные ноги хозяйки жесткой губкой.

— Ты заболела? — съехидничала Роза.

— Нет! — с удивлением ответила девушка.

— Тогда в чем дело? — сердито спросила госпожа.

Доктор Аллегри, молодой кардиолог, недавно занял место старого профессора Урбино, оставившего практику. Олимпия не стала возражать синьоре, но про себя решила все-таки позвонить врачу, с которым она обычно действовала в согласии. Сиделку беспокоило состояние Розы.

Старуха, желая показать, что силы у нее есть, надела на руку махровую рукавичку и принялась намыливать плечи и шею.

— Сегодня на ужин, — с улыбкой объявила Олимпия, — повар приготовит нам суп павезе; знаете, такой с яйцом…

— Прекрасная новость! — сыронизировала Роза. — Будто существует способ готовить суп павезе без яйца!

— Я хотела только сказать, что будет ваш любимый суп, — ответила обиженная Олимпия.

— Не разговаривай со мной, как с ребенком; я пока еще не впала в детство. Давай вытаскивай меня из ванны! — приказала синьора.

Олимпия разложила на кресле мягкую махровую простыню, подхватила хозяйку и, опустив ее в кресло-каталку, начала вытирать.

— Жаль, что я не могу помочь вам, — с горечью произнесла девушка.

— Ну хватит, Олимпия! — оборвала сиделку Роза. — Занимайся тем, за что тебе платят, а больше никуда не лезь.

И, схватив фен, она принялась сушить горячей струей воздуха мокрые волосы.

Она зря обидела девушку, но сейчас у Розы не было ни времени, ни желания скрывать свою природную резкость. К тому же никто не мог помочь ни ей, ни Глории. А Роза не могла ни есть, ни пить, ни тем более любезничать с кем-либо, пока не разберется, что там у Глории с этим негодяем. Уж она-то знала: из-за него внучка пыталась лишить себя жизни.

Олимпия помогла хозяйке надеть шелковое, нежных тонов белье, темно-красное платье из мягкой шерсти, прекрасно скроенное по фигуре, и замшевые домашние туфли. Из украшений Роза выбрала ожерелье из розовых жемчужин. Девушка, взглянув на роскошь, которой та тщетно пыталась украсить старость, представила, как засияла бы ее собственная молодость в таких нарядах и драгоценностях.

Роза тщательно накрасилась, словно собиралась в гости. Ей нравилось чувствовать себя в форме. Даже проводя целый день дома, она стремилась выглядеть безупречно. Это было своего рода уважение по отношению к самой себе. Олимпия помогла хозяйке закрепить на затылке шиньон золотыми шпильками в мелких бриллиантах. Убедившись, что все в порядке, Роза распорядилась:

— Отвезешь меня в кабинет и оставишь одну. Пусть мне никто не мешает, ни под каким предлогом.

Большие окна просторного кабинета выходили в сад. Отделанные светлым орехом стены, мягкий свет, удобные диваны и кресла с золотисто-бежевой обивкой, ковры розовых и золотых тонов излучали тепло и покой. Множество безделушек — у каждой из них была своя история — изящно расставлены на столиках. На этажерке сияла огромная раковина-наутилус, отливавшая нежным перламутром, в глубине которой словно скрывалась розовая заря.

Это чудо природы из глубины веков стало фамильной реликвией — символом концерна «Роза Летициа и сыновья», эмблемой, с которой до сих пор летали по всему миру ее самолеты.

— Роза в раковине, — прошептала старая женщина, коснувшись наутилуса хрупкими пальцами. Ей подарили раковину в детстве, и она, прижимая ее к уху, слышала шум моря и шелест падающих звезд. Девочке казалось, что в раковине скрыт вход в волшебный, зачарованный мир.

Роза развернула кресло и взглянула на свой портрет в полный рост, висевший в глубине кабинета. Картину написал Аннигони между первой и второй мировыми войнами. В те времена Розу прозвали небесной амазонкой, потому что она сама испытывала самолеты, построенные ее концерном. Художник изобразил ее в костюме пилота, в очках и в шлеме, из-под которого выбивались черные кудри. Непослушные кудри и победоносный взгляд…

Под портретом на камине были расставлены призы и памятные подарки — трофеи, собранные в разные периоды ее бурной жизни, которыми отмечались заслуги Розы в сфере бизнеса и авиации. Здесь же фотографии двух старших сыновей — Джулио и Альберто, — снятых на фоне знаменитого учебного самолета «РЛ-112», названного в честь Розы Летициа. Улыбающиеся лица молодых парней напоминали о давно ушедших счастливых днях. Но уже много лет назад черная пелена траура закрыла эти улыбки.

Джулио разбился во время испытательного полета при невыясненных обстоятельствах. Альберто перенес тяжелый сердечный приступ и, казалось, пошел на поправку, как вдруг неожиданно скончался. Он умер на больничной койке между десятью вечера и пятью утра, в часы, когда в клиниках царит спокойное равнодушие. Так умирают тяжелобольные, стоит только отойти.

На столике резного дерева рядом с камином расположился старинный бакелитовый телефон. Он напоминал черную бесстрастную черепаху, служил уже пятьдесят лет и, казалось, несмотря на свой умиротворенный вид, вполне сознавал собственную значимость в аристократической обстановке кабинета. В этой комнате, похожей больше на гостиную, чем на кабинет, пользуясь этим ветхозаветным аппаратом, Роза много лет держала в руках нити управления концерном.

— А что теперь? — спросила сама себя старая женщина и горько усмехнулась. Она взглянула на наручные часы «Ягер Ле Культр», сделанные на заказ: цифры на белом диске были укрупнены, чтобы Роза могла их видеть без очков. Часы показывали девять вечера.

«Кто знает, где он сейчас?» — подумала она и протянула руку к телефонной трубке.

Вот уже десять лет, как она не звонила младшему сыну Риккардо, единственному оставшемуся в живых. Но номер его она помнила прекрасно. Пришла пора разрушить стену молчания. Глория никогда не узнает, как тяжело дался бабушке этот звонок. Еще не умолк и первый гудок, а на том конце провода уже подняли трубку. Роза услышала громкий и звонкий голос Эстер, секретарши Риккардо.

— Я хочу переговорить с сыном, — решительно заявила Роза.

Эстер ответила не сразу; видимо, приходила в себя от изумления: случилось что-то исключительное, раз старуха позвонила сыну.

— Здравствуйте, синьора Роза, — отозвалась наконец секретарша. — Синьора Риккардо нет. Подождите несколько минут, я постараюсь разыскать его.

— Пусть он сразу же позвонит, — приказала мать. — Я дома; буду ждать звонка.

Глава 4

Синьор Риккардо Летициа, президент авиастроительного концерна «Роза Летициа и сыновья», вышел из апартаментов, что занимал в «Палас-отеле» в Сент-Морице, и направился в сопровождении двух сотрудников компании к служебному лифту; ему не хотелось, чтобы его заметили. Никто на знаменитом швейцарском курорте не знал, что Риккардо Летициа здесь, да еще в начале декабря.