Поль-Жак Бонзон - Тайна старинного рояля

• Название: Тайна старинного рояля
• Автор: Поль-Жак Бонзон
• Жанр: Детские остросюжетные

---

Старик пожал нам руки и быстро удалился, пытаясь идти твердым шагом, однако это не совсем ему удавалось.

— Бедняга! — вздохнула Мади. — Плохо, что нет никого, кто довел бы его до дому. Он был очень бледен. Не случилось бы с ним беды…

На первом же перекрестке слепой замешкался. Я хотел было догнать его, но было уже время обеда, а Мади не любила опаздывать домой. Мы прошли по мосту Сен-Венсан и вернулись в свой квартал.

СЛЕПОЙ С МОСТА СЕН-ВЕНСАН

Эта встреча меня взволновала, и вечером на Крыше Ткачей, откуда был виден весь город и где мы собирались почти каждый день, я обсудил сегодняшнее происшествие с друзьями. А что, если бедняга снова упал после того, как мы с ним расстались? Меня немного мучила совесть: надо было все же проводить старика.

Да ну тебя! — отмахнулся Корже, не склонный к сентиментальности. — Забудь об этом. Ничего с ним не случилось.

А он правда был слепой? — засомневался Бифштекс. — Ты же сам говоришь, что он сразу определил, что с вами Кафи, хотя тот не лаял и не рычал.

Да, — поддержал его Малыш Сапожник. — Может, он просто прикидывался? В прошлый четверг я видел одного такого «слепого» — он просил милостыню на площади Толован, а через два часа в троллейбусе преспокойно читал газету, даже без очков!

Но друзьям не удалось меня переубедить. Старик с моста Сен-Венсан был самым настоящим слепым. Нужно было быть слишком большим актером, чтобы разыграть такой спектакль. Напротив, я предполагал, что падение плохо подействовало на него, но он пытался не подавать виду — может быть, стыдился. Он ведь справился со слезами, когда гладил Кафи, напомнившего ему пропавшую собаку.

Весь следующий день я продолжал думать о старике, волновался, не случилось ли с ним чего. А в воскресенье даже собрался побродить по набережной Соны — вдруг удастся его встретить? Но не успел я выйти, как Кафи залаял, услышав шаги на лестнице. Вот так сюрприз! Это была Мади. По выходным мы редко виделись: эти дни она обычно проводила с родителями. Сейчас у нее был взволнованный вид, это меня насторожило.

— Тиду! — сказала она. — Знаешь, почему я пришла? Помнишь того слепого с моста Сен-Венсан?

Так вот… это, наверно, глупо, но я все время о нем думаю. А сегодня мне приснился визг тормозов грузовика. Я совершенно уверена, что со стариком случилось несчастье. Не хотел бы ты…

Я не дал ей договорить.

Мы думали об одном и том же. Когда я сказал об этом Мади, ей стало легче. Но как нам найти старика с седыми волосами?

— Наверное, его знают в округе, — предположила Мади. — Давай поспрашиваем.

Я натянул пальто и надел на Кафи ошейник. С четверга погода переменилась: сырость сменилась морозцем, ночью лужи покрылись льдом. Легкий ветерок с востока, довольно редкий в Лионе, пощипывал уши. Мы с Мади засунули руки в карманы, а Кафи, спасаясь от холода, распушил свою густую шубу.

Набережные Соны были пустынны: в первый холодный день лионцы не спешили выходить из дому. У редких прохожих мы ничего не смогли узнать, однако хозяин маленького кафе на углу площади Сен-Поль сразу вспомнил нашего знакомого.

— Слепой с седыми волосами?.. Он ходит с таким белым чемоданчиком? Да, я знаю, о ком вы. Мне приходилось его встречать на улице Сен-Бартелеми. Поищите в тех краях.

Мы знали улицу Сен-Бартелеми, которая круто взбиралась на холм Фурвьер. К сожалению, из-за проклятого холода здесь тоже почти никого не было. Трое прохожих, поднимавшихся к церкви, были не из этого квартала, нашего слепого они не знали.

В конце концов я обратился к человеку, который копался в моторе своей легковушки.

— А, старый слепой! «Слепой с чемоданчиком», — так его здесь зовут. Он живет почти напротив, вот в той развалюхе. Войдите во двор, там вам подскажут.

Он указал на старый, довольно обшарпанный пятиэтажный дом. Даже странно было, что здесь кто-то еще может жить. Ставни, раскачиваясь на ржавых петлях, опасно нависали над улицей, в одном из окон стекла заменял кусок фанеры, а перила балкона на третьем этаже были так изъедены ржавчиной, что я бы не отважился за них ухватиться. Однако наличники окон были сделаны из искусно обработанного камня— видно, раньше в доме жили богатые люди… Мои размышления прервала Мади:

— Тиду, этого не может быть! Тот слепой был такой ухоженный, опрятный… Разве он будет жить в таком доме?

Во двор вела длинная, как тоннель, подворотня, и Мади, поежившись, пропустила меня вперед. Сумрачный двор был завален мешками, тачками, велосипедными колесами, старыми ящиками… Какая-то женщина стирала под краном белье в детской ванночке. Заметив, что мы вторглись в ее владения, она сердито нахмурила брови.

— Что вы тут потеряли, сорванцы? Идите играйте со своей собакой где-нибудь в другом месте.

Однако, узнав, кого мы ищем, она смягчилась.

— А, слепой? На верхнем этаже направо… Но вряд ли он дома. Его уже дня два-три как не видно.

Мы с Мади обменялись встревоженными взглядами. Дня два-три? Значит, с четверга! Не пришлось бы взламывать дверь…

Схватив Мади за руку, я бросился в темный подъезд и потащил ее вверх по выщербленным ступенькам.

— Это невероятно, — повторяла Мади, — этот человек не может жить в таком доме!

Может, ему это безразлично, он ведь ничего не видит.

Но эта вонь, эта грязь, которая чавкает под ногами, эти железные перила, которые вот-вот обломятся под рукой!..

Вскоре мы добрались до верхнего этажа. Он был таким же разрушенным, но хотя бы чистым. Двери, выходящие на площадку, когда-то были роскошными, но с тех пор немало воды утекло. Я уже хотел постучать в правую дверь, но Мади меня остановила.

— Нет, Тиду, давай не будем заходить. Я, кажется догадалась, почему он тогда не позволил нам проводить его. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал, что он живет в такой развалюхе. Наш визит его расстроит.

Но я все же постучал. Ответа не было. Я постучал снова, погромче.

— Ты же видишь, — сказала Мади, — его нет дома. Пошли отсюда!

Я чуть было не последовал ее совету, когда в квартире послышался какой-то шум.

— Кто там? — спросили из-за двери.

Я узнал голос слепого. Он показался мне испуганным.

Кто там? Это вы, мадам Лазерг? Я не узнаю ваши шаги.

Не бойтесь, — громко проговорила Мади. — Это мальчик и девочка, с которыми вы разговаривали в четверг на набережной. Помните — мы гуляли с большой собакой? Мы пришли вас проведать.

Я услышал из-за двери вздох облегчения, потом лязг открываемого засова и скрежет ключа в замке. Перед нами стоял слепой, он был в пальто, как будто собирался выходить на улицу. Однако головного убора на нем не было, и густые седые волосы над изборожденным морщинами лбом были похожи на светящийся нимб.

Надо же… Как вы меня нашли? Кто вам указал дорогу?

Люди на улице и женщина, которая стирает во дворе.

Он всплеснул руками.

Бедные дети, и вы не побоялись войти в эти развалины?

Мы беспокоились о вас. Нам было очень неловко, что мы не проводили вас тогда… Та женщина сказала, что вы не выходите с четверга. Вы больны?

Не то чтобы болен, но… немного прихворнул. Я как раз лег… вернее, прилег на кровать, когда вы постучали.

Старик попытался улыбнуться, потом пригладил рукой свои прекрасные седые волосы и поправил узел галстука.

— Заходите, дети мои!.. И ты, пес, тоже заходи.

Комната, в которую мы вошли, была просторной, как во всех старый; зданиях. Побелка на потолке местами облупилась, обнажив деревянные балки. Какого цвета были когда-то обои, определить я бы не взялся. И все же комнате резко отличалась своей опрятностью от всего, что мы видели в этом доме.

Два окна выходили на улицу. Крыши других домов были ниже, и из окон открывался вид на всю улицу, уходящую; вдаль, вплоть до Круа-Русс. В одном углу стояла деревянная кровать, в другом — стол с секретером, сбоку был камин. Похоже, он давно уже не топился, потому что в квартире было почти так же холодно, как на улице.

Однако больше всего нас с Мади поразил огромный предмет, стоявший в середине комнаты. Он был заботливо укутай чехлом из кретона, который свешивался до самого пола.

— Не обращайте внимания на беспорядок, — сказал слепой, несомненно догадавшийся, что мы разглядываем комнату. — Берите стулья, присаживайтесь… и извините, что я не слишком вежливо ответил на ваш стук. Ко мне так редко кто-нибудь приходит! Мне гости в общем-то и не нужны, но вам, дети мои, я очень рад… и вашей собаке тоже.

Я видел, как трудно ему улыбаться, и понял, что он еще не оправился от того падения. Слепой на ощупь нашел Кафи и долго гладил его.

Ах, дети мои, — вздохнул он, — мне стыдно, что я принимаю вас в таком ужасном доме. Что вы теперь обо мне подумаете?

Вы живете один? — осмелилась наконец спросить Мади.

Увы, доченька, вот уже три месяца, как я одинок. Такое несчастье!.. Умерла моя сестра, с которой мы жили вместе.