Владимир Васильев - Прятки на осевой

• Название: Прятки на осевой
• Автор: Владимир Васильев
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-065706-3, 978-5-403-03408-1

Чем больше времени проходит после Чернобыльской катастрофы, тем более странной становится Зона. Возникают новые виды мутантов, новые смертельно опасные аномалии, новые артефакты. Сталкеру Кексу вместо испытанной многими вылазками в Зону команды навязывают в спутники новичка по кличке Псих. Биолога Ивана Сиверцева нанимает консультантом воротила местного теневого бизнеса. И все это на фоне череды загадочных исчезновений опытных сталкеров вне Зоны.

События, на первый взгляд совершенно друг с другом не связанные, сплетаются в тугую нить очередной игры со смертью, игры столь же опасной, как прятки на осевой линии оживленной автострады.

---

— Наука, — с ленцой пробасил один из них, услышав реплику Коли. — Берегите китов!

Все киты-мордовороты жизнерадостно заржали, и Сиверцеву неожиданно стало чуть легче.

«А и в самом деле, — подумал он. — Для многих такие выходы — просто работа. Ежедневная и рутинная. Как для меня возня с пробирками у Баженова».

— А какой нынче выход у тебя? — поинтересовался Сиверцев у химика.

— Четвертый, — сознался тот и смешно пожевал губами.

Последним в вездеход забрался Тараненко. Задержался в проёме люка, повертел головой:

— Все тут? В сортир никто не забыл? Помолились?

Ответов он, похоже, не ждал, потому что вопросы задавал подряд, без пауз.

— Двинули! — рявкнул он под занавес, и все, кто был в вездеходе, вдруг хором проорали:

— К черту!

Кроме, разумеется, Сиверцева. Обычаи группы Тараненко ему предстояло постигать в боевых условиях — в полном смысле этих слов.

Лязгнул затворенный люк. Вездеход всхрапнул, дернулся и медленно выполз во внутренний дворик института. Потом взобрался по наклонной аппарели на прицепленную к грузовику длинную платформу. Грузовик тронулся, но долго не мог набрать приличную скорость, потому что все время притормаживал перед пропускными пунктами — сначала на выезде из института, потом из исследовательского центра, а в третий раз — из военного городка. Недолгий бросок к натовскому блокпосту, поднятый шлагбаум снова урчание вездехода, и вот уже шлагбаум опускают, а грузовик с платформой и уазик сопровождения остаются там, снаружи.

Снаружи Зоны.

Один из здоровяков-вояк повернулся к Сиверцеву и снисходительно справился, делая акцент на слове «ты»:

— Ты в первый раз, наука?

— Да, — Сиверцев сумел ответить достаточно твердо, чему сам обрадовался.

— Тогда на, хлебни. — Вояка ловко метнул Сиверцеву небольшую плоскую фляжечку и назидательно поднял указательный палец, полускрытый кожаной перчаткой. — Традиция!

— К собственному удивлению и явному одобрению окружающих Сиверцев умудрился поймать фляжечку в воздухе, причем левой рукой, потому что правой он придерживал дробовик. И ничего из снаряжения он тоже не уронил. Аккуратно зажав дробовик между колен, Ваня свинтил крышку и храбро отхлебнул. Оказался спиртяга, если и разведенный, то достаточно слабо. Дыхание, конечно, сперло, но, по большому счету, этого глотка Сиверцеву как раз и не хватало, чтобы окончательно расслабиться.

Через несколько мгновений он сумел вдохнуть, а затем довольно ухнул на весь вездеход. Вояки заржали, но снова одобрительно и необидно, что в очередной раз обрадовало Сиверцева.

Фляжечку он, понятное дело, вернул хозяину. Только не решился метнуть, просто передал, наклонившись далеко вперед. А вслух сказал:

— Благодарю, гвардия! Наука вас точно не забудет!

И все вокруг моментально стали своими. Сиверцев от кого-то слышал: в Зоне так бывает сплошь и рядом.

Гвардия не прекращала веселиться, но долго так продолжаться, понятное дело, не могло. Зона всё-таки.

И действительно, вездеход вскоре замедлился, а потом и вовсе встал.

— Эскорт, на выход, — буркнули в переговорник из кабины, и жизнерадостные мордовороты, синхронно надвинув на лица маски, полезли в отворенный люк. Оружие и снаряжение вопреки ожиданиям Сиверцева не металлически звякало, а сухо постукивало, словно было пластиковым или керамическим.

Да скорее всего оно и было не металлическим, а композитным. За последние лет пятнадцать в мире техники многое изменилось. И не в последнюю очередь благодаря изучению Зоны и ее диковин.

Шестеро сталкеров покинули вездеход; внутри остались Сиверцев, Тараненко и четверо полевых ученых, включая Колю-химика. Плюс в кабине солдат-водитель да старший маршрута, в отличие от остальных военных — офицер.

Эскорт вытянулся перед вездеходом полукольцом, выпуклой стороной по ходу движения, вогнутой к кабине вездехода. Офицер скомандовал: «Марш!», и вояки медленно зашагали в глубь Зоны, а бронированный механический монстр с научниками во чреве взвыл пониженной передачей и пополз за ними, то и дело переваливаясь с гусеницы на гусеницу, с боку на бок, будто перекормленная такса.

Сиверцев пожалел, что ничего не видит — боковые триплексы были плотно прикрыты бронеплитами, — но то ли судьба решила смилостивиться над его любопытством, то ли Тараненко спешно освоил азы телепатии. А вернее всего — лучше кого бы то ни было понимал чувства новичка, впервые отправившегося в Зону. В общем, не успел Сиверцев по-настоящему расстроиться оттого, что ничего не видит, как Тараненко несколько раз бухнул кулаком в переборку, отделяющую пассажирский отсек от кабины.

В динамиках сухо кашлянуло, потом тот же недовольный голос осведомился:

— Чего там?

— Оптику разблокируй, — попросил, а может быть, и приказал Тараненко.

Во всяком случае, ему возражать не стали. Сервоприводы не громко взвизгнули, и узкие триплексы одновременно осветились Сиверцев немедленно припал глазами к ближнему.

Ничего особенного он не увидел. Сверху уныло-серое небо, затянутое равномерной облачностью, внизу не менее унылое поле, поросшее хилой, странновато выглядящей травичкой. Кое-где группками вставали корявые деревца. Строений в поле зрения не было. Монстров Сиверцев и не ожидал увидеть — откуда им взяться на охраняемом официальном входе в Зону? Но чего-то необычного душа вопреки доводам разума все же ожидала.

Сиверцев выдержал минуты три — пейзаж в поле зрения не менялся никак, только неба иногда становилось больше, иногда меньше, в такт покачиваниям вездехода. Потом Ваня оторвался от смотровой щели и секундой позже мысленно обозвал себя идиотом.

Почти вся верхняя часть переборки, куда недавно стучал кулаком Тараненко, превратилась в панорамный экран. Трансляционных видеокамер работало навскидку не меньше шести; сектор обзора они давали под девяносто градусов. Картинка сводилась на удивление четко, если мысленно абстрагироваться, можно было представить, что часть лобовой брони пассажирского отсека вместе с кабиной управления просто исчезли, и Сиверцев сейчас глядит в широкую (метра три с гаком) и не слишком высокую (сантиметров шестьдесят — шестьдесят пять), чуть изогнутую щель в широченной морде вездехода. Сюда глядеть было, понятно дело, куда интереснее, нежели в узкую щель триплекса.

Все шестеро солдат из эскорта находились в поле зрения — кто ближе, кто дальше. Двое центральных ушли вперед, двое крайних изредка пропадали за боковыми рамками экрана, а те двое, что между боковыми и крайними, виделись наиболее четко.

Изредка кто-то один из передних вскидывал руку со сжатым кулаком, и тогда все остальные, включая и вездеход, замирали. Чаще всего после этого приходилось немного менять курс. «Наверное, обходим стороной аномалии», — догадался Сиверцев.

Примерно через четверть часа левый инсайд, не сбавляя шагу, пальнул куда-то влево и вперед. На экране тотчас выделился зеленоватой угловой рамкой маленький прямоугольничек, укрупнился вместе с изображением до размеров раскрытой книги и плавно переместился в левый верхний угол панорамника. Экранчик показывал, как кто-то темный и вроде бы косматый во все четыре лапы улепетывает прочь от трассы вездехода. Когда движение в левом верхнем углу стало практически неразличимым, дополнительный экранчик под короткий предупредительный зуммер исчез.

Было отчетливо видно, что сталкеры и вездеход передвигаются не по целине — следы гусениц виднелись и справа, и слева, и непосредственно на курсе, но наезженной дорогой назвать все это язык не поворачивался. Скорее всего была выделена довольно широкая полоса, шириной с пару футбольных полей, в пределах которой обычно и перемещались научные миссии и их караваны.

Коля-химик давно уже пересел на освободившиеся мордоворотские места. На экран он тоже поглядывал, но лишь изредка. Больше внимания уделял планшетнику, который держал в левой руке. Правой он водил по тачскрину — работал, наверное. Тараненко на него одобрительно косился.

«А мне чего делать? — подумал Сиверцев чуточку растерянно. — Я и обязанностей-то своих не знаю».

Наверное, Сиверцева выдало лицо — Тараненко почти тотчас же встал, уцепился за поручень под потолком и приблизился. Ваня ожидал, что шеф просто сядет рядом, однако тот повелительно дернул головой в сторону самой задней лавки, у двери в грузовой отсек.

— Пойдем посекретничаем, — произнес он ровно и довольно громко.

Сиверцев послушно встал, в свою очередь глянув в сторону остающихся ближе к кабине спутников — все делали вид, будто поглощены собственными делами.

У переборки грузового отсека гул двигателей звучал немного громче, и Тараненко это, несомненно, знал. Демонстрируя открытость (у меня от своих секретов нет), Максим тем не менее предпочитал лишнего не болтать. Сиверцев это отметил.