Ханна Хауэлл - Горец-грешник

• Название: Горец-грешник
• Автор: Ханна Хауэлл
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-065609-7, 978-5-403-03502-6, 978-5-4215-0716-1

Никто никогда бы не поверил, что сэр Торманд Мюррей способен на убийство. Но одна за другой гибнут его бывшие любовницы — и он оказывается под подозрением.

Мюррею грозит, большая беда, и спасти его может только ясновидящая Морейн Росс, которую почитают, но и побаиваются, как всякую колдунью.

Морейн готова помочь Торманду и делает все, чтобы назвать настоящего убийцу.

Что движет ею? Магический дар, жажда золота — или страсть к красавцу рыцарю, первому мужчине, который вопреки всему увидел в колдунье прекрасную юную женщину, рожденную для любви?

---

Нора потянулась к подруге и ласково погладила ее руку.

— Чаще кажется, что это не дар, а проклятие, верно?

— Да, тем более что я никому не могу рассказать об этих снах. Кто станет меня слушать? Лишь немногие, но и они скорее всего не верят ни мне, ни моим видениям. А если поверят, то, как и остальные, будут считать меня ведьмой или в лучшем случае безумной.

— Людей, которые верят этим слухам, на самом деле не так много, как ты думаешь. Но продолжай: твои видения хотя бы намекают тебе, кто настоящий убийца?

— Я думаю, что они пытаются указать мне путь. В каждом сне я вижу чуть больше, но смысл не могу уловить. Помню только, что от того, что я вижу, становится так страшно, что я кричу и… просыпаюсь. Боюсь, я начинаю пугать бедного Уолина.

— Не волнуйся. Он боится за тебя, опасается, что тебе каким-то образом причинят боль. Но я все же надеюсь, что сны дадут тебе ответ на все вопросы раньше, чем ты ослабнешь или заболеешь.

Морейн слабо улыбнулась:

— Неужели я так плохо выгляжу?

— Нет, моя подружка. Ты просто очень устала. И я думаю, что помимо этих мрачных видений тебя пугает кое-что еще.

— Необходимость поговорить с сэром Мюрреем?

Нора вздохнула и кивнула.

— Ты ведь сказала, что он защитил тебя от толпы. Разве это не хороший знак?

— Да, но это не означает, что он поверит в мои видения и что они помогут ему найти жестокого убийцу. Я уже говорила Уолину, хотя, наверное, зря, что сэр Торманд может подумать, что я пытаюсь с помощью некоей Новой уловки заинтриговать его, чтобы потом забраться к нему в постель. — В ответ на смех Норы Морейн улыбнулась, но тотчас приняла серьезный вид. — Пока я могу сказать ему совсем немногое: я видела окровавленный нож, слышала тихий ледяной голос и чувствовала тяжелый запах, похожий на запах духов, которыми пользуются знатные дамы. Этого недостаточно. Я должна знать больше, чтобы помочь ему поймать этого безумца. Иначе сэр Торманд обречен. Ведь именно об этом мне шепчет голос в моих видениях.

— Шепоток подозрения становится громче, — сказал Торманд, когда он и Саймон почти бегом следовали за большой гончей, которая уверенно шла по еще одному кровавому следу.

— Я знаю, но пока это только разговоры, — ответил Саймон.

— Не старайся меня успокоить, Саймон. Петля на моей шее начинает затягиваться, и мы оба это знаем.

Когда гончая сделала стойку возле лачуги пастуха; Саймон остановился и взглянул на Торманда:

— Сейчас не время терзаться из-за слухов. Нам нужны весь наш ум и все наши силы, чтобы схватить этого безумца. Мари была хорошей и порядочной женщиной.

— Да, именно такой, — согласился Торманд, чувствуя на сердце груз печали.

— А ведь ты и с ней спал.

— Это было очень давно. Тогда она оплакивала своего первого мужа, который умер за полгода до нашей встречи. Одиночество просто разъедало ее душу. Родственники мужа, словно коршуны, пытались растащить все, что ей оставил супруг. Ни дня не проходило без ссоры или тяжбы с ними.

Он встретил взгляд Саймона и твердо произнес:

— Это не было соблазнением. Скорее утешением. И произошло лишь однажды. Ее второй муж знал об этом, перед венчанием она все ему рассказала, и он отнесся к этому с пониманием.

— Ну что ж, это объясняет, почему он ни словом не обмолвился о тебе.

— Да, но те, кто окружает его, с пеной у рта клевещут на меня. Мы с Мари расстались друзьями и больше никогда не делили постель. Но боюсь, что дружеских отношений было достаточно, чтобы многие поверили, что мы остались любовниками. Это моя вина.

Саймон поморщился:

— Мне бы очень хотелось заверить тебя, что это не так, но похоже, что это Правда. Ты из тех мужчин, которым достаточно появиться рядом с девушкой, чтобы окружающие поверили, что ты спишь с ней. Хотя на самом деле все может быть совсем не так. Думаю, что твоим соперникам проще считать, что тебе так легко удается соблазнять женщин только потому, что ты используешь какое-то снадобье, а может, и магию. Они просто не хотят верить, что ты обычный человек, которого Господь наградил смазливой физиономией, которая так нравится всем, кто носит юбки.

Торманд посмотрел на Саймона с видом дружеского осуждения:

— Спасибо, Саймон. Ты меня очень утешил.

— Всегда рад. — Саймон тяжело вздохнул. — Что ж, мы достаточно потратили время впустую. Давай на этом остановимся.

Как и опасался Торманд, все было ужасно, а кое в чем и того хуже. Он смотрел на окровавленную постель, изрезанную одежду Мари и чувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Он действительно очень хорошо относился к Мари, считая ее своим другом. Такие же чувства он испытывал к ее мужу, Дункану, который сейчас так искренне оплакивал ее. Торманд очень надеялся, что Мари умерла быстро, что Господь всемилостивый остановил ее доброе сердце до того, как боль достигла своего страшного пика.

— Я должен убить этого упыря, — произнес Торманд тихим, но жестким от жажды мщения голосом. — Но прежде чем он умрет, я хочу, чтобы эта тварь испытала такую же боль и ужас, какие столь бессердечно навлекла на этих женщин.

— О таком подарке я молюсь каждый день, — скрипнув зубами, так же тихо ответил Саймон и начал осматривать пол крошечной лачуги пастуха.

Когда Саймон поднял с пола какую-то вещицу, Торманд подошел поближе.

— Что ты нашел?

— Еще одну костяную заколку, — ответил Саймон.

— И это в хижине пастуха?

— Странно, как она могла оказаться здесь? К сожалению, это не улика, ведь многие женщины пользуются такими.

— Получается, ее мог обронить кто угодно. Например, какая-нибудь простушка, уединившаяся здесь со своим возлюбленным.

Саймон кивнул и, еще раз окинув хижину взглядом, направился к выходу. Торманд последовал за ним.

— И все же разве не странно, что на месте убийства мы каждый раз находим заколку?

Торманд уставился на Саймона в изумлении:

— Ты ведь не думаешь, что ко всем этим убийствам может иметь отношение женщина? Да, я знаю, что женщина может быть такой же порочной и жестокой, как и мужчина. Но ведь требуется огромная физическая сила, чтобы совершить подобные убийства. Нужно не только захватить жертву, но и привезти ее туда, где можно пытать и убить, а после вновь переправить домой.

— Я знаю это. И потому я не считаю эти заколки крошечными стрелками, указывающими на убийцу. Тут загадка. Возможно, преступник убивает женщин из-за того, что они не были верны мужьям, и оставляет заколку как определенный знак, как метку.

— Но зачем выбирать именно тех женщин, с которыми я когда-то спал?

— Это очень хороший вопрос.

Торманд тихо выругался, и они отправились в долгий обратный путь в город. Каждое следующее место убийства находилось дальше, чем предыдущее. Он молил Бога, чтобы убийств больше не было, но уж если такое случится, пешком за преступником не угнаться, надо скакать верхом.

По телу Торманда пробежала дрожь. Он подумал, что вряд ли сможет выдержать вид еще одного истерзанного женского тела. Чувство вины лишало его сна. Окружающим еще предстояло найти доказательство, что он каким-то образом связан с этими убийствами, но сам факт, что все эти женщины некогда делили с ним постель, нельзя было оставлять без внимания. Все большее число людей начинало замечать это прискорбное совпадение, и шепоток подозрения с каждым днем становился все громче. Он почти воочию видел, как палач приглашает его на эшафот.

К тому времени, когда друзья добрались до дома Торманда, он чувствовал себя совершенно измученным и душой и телом. Одною взгляда на его друга было достаточно, чтобы понять: состояние Саймона было немногим лучше. Больше всего Торманду хотелось принять горячую ванну и надеть чистую одежду, чтобы избавиться от запаха смерти, казалось, витавшего вокруг него. А затем — обильная трапеза и мягкая постель. Он не сомневался, что о том же думает и Саймон.

Открыв дверь, Торманд тотчас услышал голоса. Войдя в дом, он бросил сердитый взгляд в направлении зала. И узнал эти голоса. Прибыло его семейство.

— А, явился, — произнес Уолтер, направляясь к нему и держа в каждой руке по объемистому кувшину с напитками. — Здесь твои братья и кузены. Они не очень тобой довольны.

Прежде чем Торманд успел сказать, что это его не слишком волнует, Уолтер исчез за высокими дверями большого зала. Он знал, что Уолтер немедленно сообщит собравшимся о его возвращении. Торманд посмотрел на Саймона, и не сговариваясь они поспешили наверх. Торманд не собирался выносить допрос своего семейства, предварительно не приняв ванну и не сменив одежду. Если от него будет исходить запах крови и смерти, трудно будет убедить родственников, что, несмотря на все досужие сплетни, его дела не так уж плохи.

Прошло больше часа, прежде чем Торманд почувствовал себя готовым встретиться со своей семьей. Большую часть этого времени он провел, сидя в ванне, размышляя о том, что ему следует рассказать и о чем умолчать. Интуиция подсказывала, что глупо пытаться утаить правду от своей семьи, но все же он собирался приложить к этому все усилия. Не хотелось, чтобы его матери снова пришлось пережить тревогу за своего сына. Если ради ее спокойствия ему придется солгать, он это сделает. А если его кузены все-таки узнают правду, тогда ему придется заставить их солгать.